| Главная » Книги |
Тассо Торквато - Освобожденный Иерусалим, Страница 42
Тассо Торквато - Освобожденный Иерусалим
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
оре иль в огонь,
Сквозь землю провалился бы он, только
Позор бы свой похоронить навеки.
32
И держит речь тогда к нему Убальд:
"Вся Азия пылает, вся Европа;
Кто ради битв, кто за Христа, но каждый
Льет кровь свою на пажитях сирийских.
Ты, сын Бертольда, ты один, скрываясь
В неведомых местах, вкушаешь негу!
Рабом презренным женщины, один
Спокоен ты средь треволнений мира.
33
Что усыпить могло твою отвагу?
Проснись, идем! Готфрид тебя зовет;
Готовят и фортуна и победа
Тебе неувядающие лавры.
Спеши, воитель доблестный, спеши
Свершить тобою начатое дело!
Пусть этот люд, твой меч уже познавший,
С лица земли исчезнет навсегда!"
34
Смолкает он. Ринальд одно мгновенье
Недвижным и безгласным остается;
Но вслед за тем и разум и отвага
Его душой овладевают вновь.
Румянцем ярким вспыхивают щеки,
И разрывает он в негодованье
Свои уборы суетные, знаки
Неволи омерзительной своей.
35
В сопровожденье воинов обоих
Предательский приют бросает он.
Тем временем Армида видит стража
Ужасного во прахе распростертым;
Охваченной предчувствием зловещим,
Приходится наглядно ей в утрате
Возлюбленного скоро убедиться:
Увы, увы! Он вне ее владений.
36
Она ему вдогонку хочет крикнуть:
"На что меня покинул ты, жестокий!"
Но сковывает горе ей уста.
И оттого страдает пуще сердце.
Несчастная! Твоей сильнее власть
Тебя лишает счастья и утехи.
Нет для нее сомнений в том, и тщетно
Она пускает в ход свое искусство.
37
Известны ей те страшные слова,
Что на горах бормочут фессалийки;
Известны заклинания, что в силах
Остановить движение светил
И вызвать из гробов умерших тени.
Но отклика ей нет уж в преисподней:
Тогда она пытается мольбами
Смиренной красоты вернуть утрату.
38
Не внемля чести голосу, она
Бежит вслед за Ринальдом. Где ее
Триумфы? Что с ее гордыней сталось?
Увы! Еще недавно колебала
Она единым взглядом власть Амура;
Сердца воспламеняя и тщеславясь
Победной красотой, она в своих
Поклонниках рабов искала только.
39
Теперь она преследует того,
Кто ею пренебрег, неблагодарный,
И уж ее ни снежные сугробы,
Ни пропасти остановить не могут.
Предшествуют ей верные гонцы,
Неся Ринальду жалобы и слезы;
И наконец героя настигает
Она уже на самом берегу.
40
Здесь вне себя кричит она: "О ты,
Что отнимаешь у меня полжизни,
Возьми и остальную половину,
Иль возврати мне эту, иль покончи
С обеими! Остановись! Мне нужен
Не поцелуй последний твой; его
Отдать другой избраннице ты можешь.
Хоть выслушай! Чего же ты боишься?"
41
Тогда Убальд Ринальду: "Государь,
Тебя уж недостойно ей в последнем
Прощании отказывать. Явилась
Она во всеоружье красоты;
Какую бы победу над собою
Ты одержал, в лицо взглянув ей прямо!
Так чувствами повелевает разум,
И так он очищается в борьбе".
42
Ринальд стоит и ждет. Едва дыша
И вся в слезах, Армида прибегает,
От тяжкой скорби став еще прекрасней.
С возлюбленного глаз она не сводит:
Досадуя ль, мечтая, иль робея,
Она молчит; а он как бы случайно
Бросает исподлобья на нее
Медлительно-застенчивые взгляды.
43
Хоть горем и подавлена Армида,
Но все ж верна коварству своему
И вздохами чуть слышными стремится
Для жалоб путь открыть к Ринальду в сердце.
Так, прежде чем залиться звонкой песней,
Настраивая слушателей души,
В задумчивости будто бы, певец
Напев слегка наигрывает только.
44
И льется вдруг отчаянная речь:
"Не жди молений пламенных, жестокий;
Слова любви для нас уж отзвучали...
Но если ты и памятью о ней
Гнушаешься, то выслушай, как враг
Выслушивать врага моленья должен.
Что я прошу, то можешь ты исполнить,
Ко мне в душе презренье сохраняя.
45
Нашел себе ты в ненависти счастье,
И я не посягаю на него;
Ты, без сомненья, прав: доныне так же
Мне христиане были ненавистны,
И ты был ненавистен в их числе.
Погибели твоей лишь домогаясь,
Тебя перенесла я в эти страны,
Далекие от мира и от битв.
46
И к этим преступлениям прибавь
Еще одно, ужаснее всех прочих:
Тебя я напоила ядом страсти...
Вине моей нет имени и кары!
И честь и стыд я отдала тебе;
Покорною рабою став твоею,
Тебе тот рай открыла, о котором
Вздыхали тщетно тысячи влюбленных.
47
Месть ждет тебя; спеши, покинь места,
Столь милые тебе еще недавно!
Ниспровергай повсюду веру нашу:
Сама же меч в твои вложу я руки.
Ах, не моя уж больше эта вера!
Ты, сердца моего кумир жестокий,
Один лишь ты владеешь им отныне:
Один ты мне и господин и бог!
48
И об одной лишь милости прошу я:
Последовать позволь мне за тобой!
Как пленных победитель к колеснице
Приковывает, так включи в число
Своих трофеев славных и Армиду
На торжество и радость христиан;
Пусть гордая краса перед лицом
Соратников твоих влечет оковы.
49
Презренная раба! Э, для чего
Отныне эти волосы мне холить?
Я косы бесполезные отрежу;
Пусть все во мне изобличает рабство.
В пылу кровавых битв, среди врагов
Я от тебя не отойду; довольно
И храбрости и силы у меня,
Чтоб послужить тебе оруженосцем.
50
Конюшим буду я твоим; коль хочешь,
Отдам я жизнь, чтоб защитить твою:
Пусть меч врага пронзит мне прежде сердце,
Чем твоего достигнет. Не найдется
Ни одного, быть может, между ними,
Чтоб дни твои купить ценой моих;
Краса, тобой презренная, быть может,
Забыть заставит каждого о мщенье.
51
Несчастная - увы - мне ль надмеваться
Красой, что преклонить тебя не в силах!"
Она хотела продолжать, но слезы
Рекой текут из глаз ее; схватить
Героя руку, только лишь колена
Обнять его хотела бы, но тщетно:
Любви к нему нет доступа уж в сердце,
И замкнуты для слез его глаза.
52
Но если прежним пламенем любовь
В нем не могла уж больше разгореться,
Живым теплом его, по крайней мере,
Смягчает целомудренная жалость:
Душа его растрогана; однако,
Естественное чувство обуздав,
Под внешностью бесстрастной он искусно
Движение участия скрывает.
53
"Я скорбь твою, Армида, разделяю, -
Так говорит он ей, - зачем в тебе
Не в силах погасить я пламя страсти!
Я не таю ни злобы, ни презренья;
Не помню я обиды и о мщенье
Не думаю. Не враг и не раба,
Ты и в любви, и в ненависти меру
Нарушила, поддавшись заблужденью.
54
Простительные слабости! Тебя
Оправдывают вера, пол и возраст.
Могу ль я осуждать твои ошибки,
Когда их разделял с тобою вместе?
Нет, в счастье ли, в несчастье ли, но память
Твоя мне будет вечно дорога,
И рыцарем твоим я все ж останусь,
Насколько мне позволят честь и вера.
55
Покончим навсегда с позором нашим
И погребем его в пустынях дальних.
О, если б я из цепи дней моих
Мог вырвать эти звенья роковые!
О, если б миру эта часть моей
Истории неведомой осталась!
И ты стрелу исторгни, что пятнает
И доблесть, и красу, и блеск рожденья.
56
Расстанемся, и пребывай здесь в мире:
Ни шагу дальше сделать ты не смеешь;
На этой иль иной стезе найди
Усладу в недрах разума и воли".
Пока Ринальд так говорит, Армида,
Едва собой владея, на него
Бросает угрожающие взгляды;
И наконец громит его словами:
57
"Нет, ты - не сын Софии, и кичиться
Тебе геройской кровью не пристало:
Ты морем в гневе выброшен со дна,
Кавказом ты рожден, тигрицей вскормлен.
К чему еще притворство? Хоть одним
Движением ты проявил ли жалость?
В лице ты изменился ли? На вопль
Отчаянья ответил ли хоть вздохом?
58
И ты, мою печаль поправший, хочешь
Быть рыцарем моим, а сам бежишь!
И ты, великодушный победитель,
Охотно все обиды забываешь!
Советы мне даешь, мудрец суровый!
Журишь мою любовь, благоразумный!
О Небо! Терпишь ты таких злодеев,
А наши храмы и твердыни рушишь!
59
Иди, мне мира твоего не надо;
Беги, неблагодарный! За тобою,
Как фурия, вслед полетит моя
Со змеями и факелами ярость.
И если суждено тебе вернуться
В проклятый стан, своею кровью скоро,
Могильными тенями окруженный,
Искупишь ты отчаянье мое.
60
Тогда-то, вздох последний испуская,
Ты призовешь Армиду... я услышу..."
Пытается она договорить;
Но скорбь ее слова вдруг прерывает,
И звуки их теряются в пространстве!
И падает как мертвая она:
На теле выступает пот холодный,
Смыкаются в изнеможенье веки.
61
Смыкаются, Армида! Утешенья
Последнего тебя лишает Небо:
Открой глаза, несчастная, взгляни,
Как плачет тот, кто от тебя уходит!
Ах, если бы могла его ты слышать!
Как усладили б душу эти вздохи!
Дает тебе он все, что может: взор
Прощальный полон жалостливой ласки.
62
Что делать? Вправе ль он на берегу
Пустынном злополучную оставить?
Велит ему остаться состраданье,
Но в путь его влечет необходимость.
И вот уж судно легкое несется
Вразрез волнам; на берег устремлен
Ринальда взор, но берег постепенно
Из глаз его в пространстве исчезает.
63
Придя в себя, глядит вокруг Армида
И всюду одиночество встречает.
"Уехал! - говорит она, - уехал
И мог меня здесь бросить бездыханной!
И ни на миг отъезда не отсрочил!..
Не оказал мне помощи малейшей...
А я еще люблю его... и вместо
Того, чтоб мстить, по нем же слезы лью...
64
Но разве нет оружия другого?
О, по пятам за ним, неблагодарным!
Ни Небо не спасет его, ни Ад.
Вот он в руках, я сердце вырываю...
И пусть лежат кровавые останки
На страх другим таким же смельчакам...
Сам научил меня он быть жестокой...
Но где же я? Что говорить дерзаю?
65
Несчастная Армида! Лишь в оковах
Он мог еще твою изведать ярость;
Теперь твой гнев уж опоздал, и ты
Бесплодным излияньям предаешься,
| |
| Просмотров: 412 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры