Главная » Книги

Тассо Торквато - Освобожденный Иерусалим, Страница 21

Тассо Торквато - Освобожденный Иерусалим



y">   Немногие к знаменам робко жмутся,
  
  
   Клоринда же, смятенье это видя,
  
  
   Благоприятным пользуется мигом
  
  
   И скакуна во всю пускает прыть.
  
  
  
  
   117
  
  
   "Друзья, - кричит она, - теперь за наши
  
  
   Права вступились сами Небеса;
  
  
   Их гнев минует нас благополучно
  
  
   И наших лишь врагов разит нещадно.
  
  
   Лишенные оружия и света,
  
  
   Они дрожат и уж готовы сдаться:
  
  
   Вперед! Вперед! За мной, друзья, куда
  
  
   Судьба нам путь указывает славный!"
  
  
  
  
   118
  
  
   Так воинов она воспламеняет
  
  
   И нападает вдруг на христиан;
  
  
   Над жалким их бессилием смеется,
  
  
   И рубит их неистово, и гонит.
  
  
   Воспрянувший Аргант усугубляет
  
  
   Смятенье победителей своих:
  
  
   И кажут тыл они врагам и буре,
  
  
   Поспешно покидая поле битвы.
  
  
  
  
   119
  
  
   Бегущие, гонимые и Адом
  
  
   И смертными, они мешают кровь
  
  
   Из ран своих с ручьями дождевыми,
  
  
   Обильно наводнившими долину.
  
  
   На груды умирающих и мертвых
  
  
   Безжизненными падают телами
  
  
   Рудольф, рукой Арганта пораженный,
  
  
   И Пирр, погибший от меча Клоринды.
  
  
  
  
   120
  
  
   Так в ужасе бежали христиане:
  
  
   Неверные с нечистыми в союзе
  
  
   Преследуют их злобно по пятам.
  
  
   Один Готфрид бесстрашно подставляет
  
  
   Ударам вражьим, молниям и буре
  
  
   Свое лицо, журит вождей и, стоя
  
  
   У входа в стан, как неусыпный страж,
  
  
   Встречает их смятенные отряды.
  
  
  
  
   121
  
  
   Двукратно устремляясь на Арганта,
  
  
   Он преграждает путь ему двукратно;
  
  
   В сплоченные ряды врагов, как вихрь,
  
  
   Двукратно он влетает: напоследок
  
  
   Он сам и остальные за окопы
  
  
   Скрываются, победы не изведав.
  
  
   Спешат обратно в город сарацины,
  
  
   А христиане в стан едва бредут.
  
  
  
  
   122
  
  
   Но все еще убежища они
  
  
   От разъяренной бури не находят:
  
  
   Преследует ненастье их и там.
  
  
   Вода свободно проникает в ставки,
  
  
   А ветер раздирает их на части,
  
  
   Срывает и по воздуху разносит.
  
  
   Вой ветра, шум дождя, и гром, и крики
  
  
   В ужаснейший сливаются аккорд.
  
  
  
   ПЕСНЯ ВОСЬМАЯ
  
  
  
  
   1
  
  
   Гром перестал греметь, утихла буря,
  
  
   И замерло дыхание ветров:
  
  
   Вся в золоте и в розах выходила
  
  
   Аврора из небесного чертога.
  
  
   Но злобные зачинщики ненастья
  
  
   Еще не унялись. Один из них,
  
  
   Что Астаротом звать, своей сестре
  
  
   Дискордии такое молвит слово:
  
  
  
  
   2
  
  
   "Ты воина там видишь, что от мести
  
  
   Борца за нашу славу ускользнул.
  
  
   Остановить его уж мы не в силах:
  
  
   Латинянам расскажет он, какой
  
  
   Его начальник участи подвергся;
  
  
   Важнейшие он тайны выдаст им,
  
  
   И это их принудит, может статься,
  
  
   Бертольдова обратно вызвать сына.
  
  
  
  
   3
  
  
   Возврат для нас опасный мы должны
  
  
   Предупредить иль хитростью, иль силой.
  
  
   Сойди же к христианам: что им вестник
  
  
   На благо скажет, обрати во зло;
  
  
   Пролей в сердца латинян, гельветийцев
  
  
   И англичан могучую отраву
  
  
   Разноплеменной розни, посели
  
  
   В отрядах недовольство и раздоры.
  
  
  
  
   4
  
  
   Тебя вполне достоин подвиг: ты же
  
  
   Властителю его и обещала".
  
  
   Сказал он, и чудовище тотчас же
  
  
   Летит исполнить замысел коварный.
  
  
   А вестник между тем, достигнув стана
  
  
   Воителей Христовых, говорит:
  
  
   "Я должен видеть вашего вождя;
  
  
   Меня к нему, прошу вас, проводите".
  
  
  
  
   5
  
  
   К Готфриду любопытная толпа
  
  
   Его ведет; почтительно склонившись,
  
  
   Целует он ту доблестную руку,
  
  
   Что заставляет Азию дрожать,
  
  
   И говорит: "Герой, от океана
  
  
   До звезд своими подвигами славный,
  
  
   Хотел бы я порадовать тебя
  
  
   Вестями!" И со вздохом продолжает:
  
  
  
  
   6
  
  
   "Единственный сын датского монарха,
  
  
   Свенон, опора старости его,
  
  
   Горел мечтой стать под твои знамена
  
  
   В ряды отважных мстителей Христовых:
  
  
   Ни трудности похода, ни наследство,
  
  
   Ни нежность к престарелому отцу -
  
  
   Ничто в его великодушном сердце
  
  
   Унять не в силах было это рвенье.
  
  
  
  
   7
  
  
   Он под твоим главенством знаменитым
  
  
   Хотел войны искусство изучить;
  
  
   Его душа безвестностью томилась;
  
  
   Исполнен был он зависти к Ринальду,
  
  
   Сравнившемуся в возрасте столь юном
  
  
   С храбрейшими воителями мира.
  
  
   Но больше всех соблазнов возбуждал
  
  
   В нем рвение венец небесной славы.
  
  
  
  
   8
  
  
   Становится, пылая нетерпеньем,
  
  
   Он во главе отряда молодежи
  
  
   И прямо через Фракию идет
  
  
   Почти без остановок в Византию;
  
  
   Там император греческий радушно
  
  
   Его в своих палатах принимает;
  
  
   Туда ж к нему является твой вестник
  
  
   С последними военными вестями.
  
  
  
  
   9
  
  
   Рассказывает он о том, как пала
  
  
   Антиохия и каким позором
  
  
   Окончилась для персов их попытка
  
  
   Обратно город взять; и о тебе
  
  
   Рассказывает он, и о Ринальде,
  
  
   О том, как этот юноша в порыве
  
  
   Великодушном скрылся и в каких
  
  
   Он подвигах являл свою отвагу.
  
  
  
  
   10
  
  
   А напоследок вестник прибавляет,
  
  
   Что вы уже у стен Иерусалима,
  
  
   И приглашает принца разделить
  
  
   Последние хотя бы лавры с вами.
  
  
   Воспламеняют юношу рассказы;
  
  
   Ему веками кажутся часы:
  
  
   С неверными сразиться полный рвенья,
  
  
   Омыть он жаждет руки в их крови.
  
  
  
  
   11
  
  
   Как будто ваша доблесть боевая
  
  
   Упреком служит трусости его;
  
  
   Снедаемый стыдом, он и советы
  
  
   И просьбы все упорно отвергает.
  
  
   Страшит его одна опасность только:
  
  
   Не разделив опасностей твоих,
  
  
   Не разделить с тобой и славы бранной;
  
  
   И ничего не слушает он больше.
  
  
  
  
   12
  
  
   Сам ускоряет он свою судьбу;
  
  
   Едва, чтоб в путь скорей пуститься, первых
  
  
   Лучей авроры в силах он дождаться:
  
  
   Кратчайшую дорогу избирая,
  
  
   Он даже не пытается ни трудных
  
  
   Проходов, ни враждебных стран избегнуть;
  
  
   Он нас ведет неведомо куда,
  
  
   И мы ему покорны, как слепые.
  
  
  
  
   13
  
  
   Здесь голод нас подстерегает, там
  
  
   Природа заграждает нам дорогу:
  
  
   Вести борьбу приходится повсюду,
  
  
   Но мы одолеваем все препоны,
  
  
   Врагов уничтожая там и здесь.
  
  
   Победы в нас поддерживают бодрость,
  
  
   И мы, гордясь успехами своими,
  
  
   Пределов Палестины достигаем.
  
  
  
  
   14
  
  
   Тут наши скороходы нам доносят,
  
  
   Что слышен шум оружия и видны
  
  
   Распушенные по ветру знамена;
  
  
   А это заставляет их бояться,
  
  
   Не войско ли идет на нас большое.
  
  
   Бледнеют лица воинов, Свенон же
  
  
   Бесстрашно и спокойно озирает
  
  
   Испуганный отряд и говорит:
  
  
  
  
   15
  
  
   "Нас пальмы победителей, друзья,
  
  
   Иль мучеников пальмы ждут сегодня!
  
  
   Надеюсь я на первые, но славу
  
  
   Нам большую еще сулят вторые.
  
  
   Когда-нибудь здесь в память нас воздвигнут
  
  
   Потомки храм; сюда стекаться будут
  
  
   Народы, чтоб почтить могилы наши
  
  
   Иль чтоб трофеи наши увидать".
  
  
  
  
   16
  
  
   Сказав, он расставляет часовых,
  
  
   Распределяет должности, работы,
  
  
   Велит всем при оружии остаться
  
  
   И сам ни лат, ни шлема не снимает.
  
  
   И вот среди полночной тишины,
  
  
   Когда вокруг все мирным сном объято,
  
  
   Внезапно страшный рев пронзает воздух
  
  
   И судорогой землю потрясает.
  
  
  
  
   17
  
  
   "К оружию!" - кричат, и королевич
  
  
   Летит, чтоб во главе отряда стать;
  
  
   Его глаза отваги мечут искры,
  
  
   Лицо горит. Нас бурно атакуют:
  
  
   Враги непроницаемым кольцом
  
  
   Охватывают нас; мечи и копья
  
  
   Вздымаются вокруг дремучим лесом,
  
  
   И сыплются дождем обильным стрелы.
  
  
  
  
   18
  
  
   На каждого из нас в бою неравном
  
  
   По двадцати приходится врагов;
  
  
   Немало уж сраженных и немало
  
  
   Во мраке при последнем издыханье.
  
  
   Но в том же мраке и число убитых,
  
  
   И раненых число погребено;
  
  
   И подвиги и беды наши ночь
  
  
   Под черной пеленой таит ревниво.
  
  
  
  
   19
  
  
   Меж тем Свенон являет неустанно
  
  
   И силу рук, и тяжесть их ударов:
  
  
   Вокруг него течет ручьями кровь,
  
  
   И груды тел ему оплотом служат;
  
  
   Куда он на коне в разгаре схватки
  
  
   Ни обернется, всюду он несет
  
  
   В своих глазах лучистых смертный ужас
  
  
   И смерть в своей руке вооруженной.
  
  
  
  
   20
  
  
   Сражаемся мы так, пока авроры
  
  
   Лучи не озаряют небосклон;
  
  
   Рассеяв тьмы все ужасы, они же
  
  
   Все ужасы нам смерти открывают.
  
  
   Столь вожделенный день приносит нам
  
  
   Лишь зрелище смятенья и печали:
  
  
   Весь стан телами мертвыми усеян
  
  
   И нашими останками покрыт.
  
  
  
  
   21
  
  
   Две тысячи нас было, а осталось
  
  
   Не больше сотни. Дрогнуло ли сердце
  
  
   Геройское от ужаса, не знаю;
  
  
   Но светел был и ясен вид Свенона.
  
  
   И говорит он нам, возвысив голос:
  
  
   "Пойдемте же, товарищи, и к счастью,
  
  
   И к славе по пути, что указали
  
  
   Нам павшие бойцы своею кровью".
  
  
  
  
   22
  
  
   Он говорит и, улыбаясь смерти,
  
  
   Что быстро приближается к нему,
  
  
   Перед потоком хлынувшим отвагу
  
  
   И стойкость беспримерную нам кажет.
  
  
   Нет лат таких, хотя бы из алмаза,
  
  
   Чтоб меч его могучий не пронзил,
  
  
   Невдолге тело юное собою
  
  
   Одну сплошную рану представляет.
  
  
  
  
   23
  
  
   В неукротимый труп уже не жизнь,
  
  
   А храбрость лишь одна влагает душу:
  
  
   Он на удар ответствует ударом;
  
  
   Чем глубже рана, тем он сам страшней.
  
  
   Но вдруг, глазами яростно сверкая,
  
  
   Поддержанный товарищами воин
  
  
   Свирепо нападает на него
  
  
   И после долгой схватки побеждает.
  
  
  
  
   24
  
  
   И падает царевич благородный,
  
  
   И некому за павшего отмстить.
  
  
   О кровь великодушно пролитая!
  
  
   О властелина лучшего останки!
  
  
   Свидетелями будьте вы, что жизни
  
  
   Я не берег! Я презирал опасность,
  
  
   И если б дни мои решило Небо
  
  
   В тот миг пресечь, я умер бы достойно.
  
  
  
  
   25
  
  
   Среди своих товарищей умерших
  
  
   Свалился я, один еще живой,
  
  
   Но уж и чувств лишенный, и сознанья:
  
  
   Глаза завеса черная покрыла.
  
  
   Так я лежал и вдруг очнулся; веки
  
  
   Мои раскрылись вновь; мне показалось,
  
  
   Что это - ночь; в пространстве темном слабый
  
  
   Колеблющийся свет увидел я.
  
  
  
  
   26
  
  
   Я был еще не в силах различать
  
  
   Ближайшие предметы: я как будто
  
  
   И бодрствовал, и спал; то открывались
  
  
   Глаза мои, то закрывались снова.
  
  
   От влажности земли, моей постели,
  
  
   А также и от свежести ночной
  
  
   Я ощущал такие боли в ранах,
  
  
   Что, думалось, пересчитать их мог бы.
  
  
  
  
   27
  
  
   А свет все приближается меж тем;
  
  
   Уже я различаю тихий говор.
  
  
   С усилием приподнимаю веки
  
  
   И вижу: надо мной два человека
  
  
   В одеждах длинных с факелом стоят.
  
  
   "О сын мой, - слышу, - не теряй надежды
  
  
   На Господа! Он помощью Своею
  
  
   Предупреждает чистые молитвы".
  
  
  
  
   28
  
  
   Протягивает руку говорящий
  
  
   И с видом вдохновенным произносит
  
  
   Вполголоса неясные слова,
  

Категория: Книги | Добавил: Armush (28.11.2012)
Просмотров: 433 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа