Байрон Джордж Гордон - Чайльд Гарольд

аломника посреди наиболѣе поразительныхъ картинъ земного велич³я и упадка, научивъ насъ, подобно ему, скорбѣть объ измѣнчивости, непрочности и суетности человѣческаго велич³я, привести, наконецъ, его и насъ къ предѣлу "Великой Пропасти",- вотъ идея, достойная глубокаго ума Байрона. Здѣсь мы можемъ видѣть ту страшную и неизмѣнную бездну Вѣчности, лоно которой поглотило уже многихъ и когда-нибудь должно поглотить всѣхъ, той Вѣчности, въ которой навсегда успокоится человѣческ³й гнѣвъ и презрѣн³е, грусть великихъ и волнен³я малыхъ умовъ. Только истинный поэтъ человѣчества и природы могъ рѣшиться дать такое окончан³е своему паломничеству. Мы можемъ соединить образъ странника то съ утесами Кальпэ, то съ разрушенными храмами Аѳинъ, то съ гигантскими останками Рима; но если мы пожелаемъ представить себѣ эту мрачную фигуру дѣйствительно существующею личностью, то можемъ ли мы найти для нея лучшее мѣсто, нежели на берегу моря, при шумѣ волнъ? Такъ Гомеръ изобразилъ Ахилла въ минуты неудержимаго и неутѣшнаго горя, вызваннаго утратою Патрокла; такъ представилъ онъ и отцовское отчаян³е стараго Хриса -

  

   Βή δ'᾽ὰκέων παρὰ ϑἶνα πολυφλοισβοιο ϑαλάσσης

   (Вильсонъ).

  

   Взошелъ на Мостъ я Вздоховъ, гдѣ видны

   По сторонамъ его дворецъ съ темницей.

   (Строфа I).

   Дворецъ дожей въ Венец³и сообщается съ тюрьмою посредствомъ мрачнаго моста или крытой галлереи, находящейся высоко надъ водою и раздѣленной каменной стѣною на корридоръ и камеру. Государственныя тюрьмы, называющ³яся pozzi или колодцами, находились въ толстыхъ стѣнахъ дворца, и когда узника выводили оттуда на казнь, его вели по корридору на другую сторону, а затѣмъ приводили обратно въ камеру на мосту и тамъ подвергали удавлен³ю. Низкая дверь, черезъ которую преступниковъ вводили въ эту камеру, теперь заложена, но корридоръ все еще открытъ и извѣстенъ подъ назван³емъ "Моста вздоховъ". Pozzi находятся подъ комнатой, откуда начинается мостъ. Ихъ было раньше двѣнадцать; но при первомъ появлен³и французовъ венец³анцы поспѣшно завалили или уничтожили самые глубок³е изъ этихъ "колодцевъ". Впрочемъ, вы и теперь можете спуститься черезъ подъемную дверь и проползти черезъ отверст³я, наполовину засыпанныя мусоромъ, на два этажа ниже перваго ряда. Если вы нуждаетесь въ утѣшен³и по поводу уничтожен³я власти патриц³евъ, то здѣсь, можетъ быть, вы его и найдете; въ узкой галлереѣ, ведущей въ камеры, свѣтъ чуть мерцаетъ, а самыя мѣста заключен³я находятся въ совершенной темнотѣ. Небольшое отверст³е въ стѣнѣ пропускало спертый воздухъ изъ корридоровъ и служило для подаван³я узнику пищи.

   Единственною мебелью въ кельѣ были деревянныя нары, поднятыя на футъ отъ пола. Проводники говорятъ намъ, что освѣщен³я здѣсь не полагалось. Кельи имѣютъ около пяти шаговъ въ длину, два съ половиною - въ ширину и семь футовъ въ вышину. Они находятся какъ разъ одна подъ другою, и въ нижнихъ дышится съ трудомъ. Когда республиканцы спустились въ эти ужасныя ямы, они нашли только одного узника, который, говорятъ, пробылъ здѣсь шестнадцать лѣтъ. Обитатели нижнихъ кел³й оставили слѣды своего раскаян³я или отчаян³я, которые еще можно видѣть и изъ которыхъ нынѣ, можетъ быть, обязаны своимъ происхожден³емъ позднѣйшей изобрѣтательности. Нѣкоторые изъ заключенныхъ, повидимому, нанесли оскорблен³е духовенству, а друг³е сами принадлежали къ нему, какъ можно заключать не только по сдѣланнымъ ими надписямъ, но и по начерченнымъ ими на стѣнахъ изображен³ямъ церквей и колоколенъ. Читателю не безынтересно будетъ видѣть образцы произведен³й, внушенныхъ такимъ ужаснымъ одиночествомъ. Вотъ три надписи въ томъ видѣ, какъ онѣ, вѣроятно, уже не разъ были списаны:

  

   1. NON TI FIDAR AD ALCUNO PENSA Е ТАС²

   SE FUGIR VUOI DE SPIONI INSIDIE E LACCI

   IL PENTIRTI PENTIETI NULLA GIOVA

   MA BEN DI VALOR TUO LA VERA PROVA

             1607. ADI 2. GENARO. FUI RE-

         TENTO P'LA BESTIEMMA P'AVER DATO

             DA MANZAR А UN MORTO

                   IACOMO. GRITTI. SCRISSE.

  

   2. UN PARLAR POCHO et

   NEGARE PRONTO et

   UN PENSAR AL FINE PUO DARE LA VITA

   А NOI ALTRI MESCHINI

                       1605

             EGO IOHN BAPTISTA AD

             ECCLESIAM CORTELLARIUS.

  

   3. DE CHI MI FIDO GUARDAMI DIO

   DE CHI NON MI FIDO MI GUARDARO IO

   А       TA       H      А       NA

   V. LA S       .C       .K       .R .

  

   Списывавш³й воспроизвелъ ошибки, не исправляя ихъ; впрочемъ, ошибки эти не особенно значительны, если принять въ соображен³е, что буквы, очевидно, были нацарапаны въ темнотѣ. Надо только замѣтить, что въ первой надписи слѣдуетъ читать: bestemmia и mangiar; эта надпись принадлежитъ, вѣроятно, преступнику, заключенному за какое-нибудь нечестивое дѣян³е во время похоронъ; Cortellarius назван³е одного прихода на материкѣ, близъ моря; послѣдн³я заглавныя буквы, очевидно, означаютъ: Viva la Santa Chiesa Kattolica Romana.

  

  

   Въ Венец³и замолкла пѣснь Торквато...

   (Строфа III).

   ("Не могу не упомянуть объ одномъ венец³анскомъ обычаѣ, который, какъ мнѣ говорили, очень распространенъ среди мѣстнаго простого народа,- пѣть строфы изъ Тассо. Онѣ положены на довольно красивую, торжественную музыку, и пѣвецъ, начиная которую-нибудь изъ нихъ, желаетъ, чтобы ему отвѣчалъ другой, который его услышитъ,- такъ что иногда вы слышите, какъ цѣлый десятокъ или дюжина пѣвцовъ, одинъ вслѣдъ за другимъ, повторяютъ стихъ за стихомъ и продолжаютъ пѣть поэму до тѣхъ поръ, пока помнятъ ея слова". Аддисонъ, 1700 г.)

   Хорошо извѣстное въ старину поочередное пѣн³е гондольерами строфъ изъ "²ерусалима" Тассо прекратилось вмѣстѣ съ независимостью Венец³и. Издан³я поэмы съ подлиннымъ текстомъ на одной сторонѣ и венец³анскими вар³антами - на другой, въ томъ видѣ, какъ пѣли гондольеры, нѣкогда были очень распространены, да и теперь еще попадаются. Слѣдующ³й отрывокъ покажетъ разницу между тосканскимъ эпосомъ и Canta alla barcarola:

  

         Подлинный текстъ.

  

   Canto l'arme pietose, e'l capitano

   Che 'l gran Sepolcro liberò di Cristo.

   Molto egli oprò col senno, e con la mano

   Molto soffri uel glorioso acquisto;

   E in van e' Inferno а lui s' oppose, e in vano

   S'armò d' Asia, e di Libia il popol misto,

   Che il Ciel gli diè favore, e sotto а i Santi

   Segni ridusse i suoi compagni erranti.

  

         Венец³анск³й текстъ.

  

   L' anne pietose de cantar gho vogia,

   E de Goffredo la immortal braura

   Che al fin l' ha libera co strassia, e dogia

   Del nostro buon Gesu la Sepoltura

   De mezo mondo unito, e de quel

   Bogia Missier Pluton non l' ha bu mai paura:

   Dio l' ha agiutá, e i compagni srarpagni

   Tutti'l gh' i ha messi insieme i di del Dai.

  

   Впрочемъ, нѣкоторые изъ болѣе старыхъ гондольеровъ еще помнятъ строфы своего нѣкогда излюбленнаго поэта.

   7-го минувшаго января авторъ Чайльдъ-Гарольда и другой англичанинъ, написавш³й эту замѣтку, поѣхали въ гондолѣ на Лидо съ двумя пѣвцами, изъ которыхъ одинъ былъ плотникъ, а другой - гондольеръ. Первый помѣстился на кормѣ, а другой - на носу гондолы. Отъѣхавъ немного отъ набережной Пьяццетты, они начали пѣть и продолжали свое пѣн³е до самаго пр³ѣзда на островъ. Въ числѣ другихъ образцовъ, они пѣли о смерти Клоринды и о дворцѣ Армиды - и не на венец³анскомъ нарѣч³и, а на тосканскомъ. Впрочемъ, плотникъ, пѣвш³й лучше другого и часто поправлявш³й своею товарища, говорилъ намъ, что онъ можетъ и "перевести" оригинальный текстъ. Онъ прибавилъ, что можетъ спѣть строфъ триста, но что у него не хватаетъ дыхан³я (тутъ онъ употребилъ слово morbin) выучить больше или пропѣть все, что онъ знаетъ: для разучиванья и повторенья надо имѣть много свободнаго времени,- "а вы посмотрите на мое платье и на меня", сказалъ бѣдный малый: "вѣдь я голодаю". Эта рѣчь была болѣе трогательна, чѣмъ его пѣн³е, которое можно находить привлекательнымъ только по привычкѣ. Это былъ рѣзк³й, крикливый и монотонный речитативъ, а гондольеръ, кромѣ того, помогалъ своему пѣн³ю, держа руку съ одной стороны рта. Плотникъ дѣлалъ спокойные жесты, видимо, стараясь ихъ сдерживать, но это ему не вполнѣ удавалось, такъ какъ онъ былъ слишкомъ заинтересовавъ содержан³емъ поэмы. Отъ этихъ людей мы узнали, что пѣн³е Тассо распространено не только среди гондольеровъ, и что, хотя рѣдко, но все-таки въ низшихъ классахъ населен³я можно встрѣтить людей, знающихъ нѣсколько строфъ.

   Повидимому, у пѣвцовъ нѣтъ обыкновен³я грести и пѣть въ одно и то же время. Хотя на венец³анскихъ каналахъ уже и не слышно стиховъ изъ "²ерусалима", однако, тамъ все еще очень часто слышится музыка; а наканунѣ праздниковъ иностранцы, находящ³еся вдали или недостаточно освѣдомленные для того, чтобы различать отдѣльныя слова, могутъ вообразить, что на нѣкоторыхъ гондолахъ все еще звучатъ строфы Тассо. Авторъ нѣсколькихъ замѣчан³й объ этомъ предметѣ, появившихся въ "Curiosities of Litterature", извинитъ меня за мои цитаты; но, за исключен³емъ нѣсколькихъ фразъ, можетъ быть, слишкомъ изысканныхъ или необычныхъ, онъ далъ очень точное и пр³ятное описан³е:

   "Въ Венец³и гондольеры знаютъ наизусть длинные отрывки изъ Ар³осто и Тассо и часто поютъ ихъ на особый мотивъ. Но въ настоящее время это знан³е, кажется, находится въ упадкѣ, по крайней мѣрѣ, послѣ нѣкоторыхъ усил³й, мнѣ удалось отыскать только двухъ человѣкъ, которые могли мнѣ спѣть отрывокъ изъ Тассо. Я долженъ прибавить, что покойный г. Берри однажды спѣлъ мнѣ отрывокъ изъ Тассо, увѣряя, что онъ поетъ на манеръ гондольеровъ.

   "Поютъ всегда двое, поочередно. Мелод³ю мы знаемъ случайно изъ Руссо, въ пѣсняхъ котораго она напечатана; въ ней, собственно, нѣтъ мелодическаго движен³я: она представляетъ нѣчто среднее между canto fermo и canto figurato; къ первому она приближается декламац³ею въ видѣ речитатива, а ко второму - отдѣльными пассажами, въ которыхъ украшается ф³оритурами какой-нибудь одинъ слогъ.

   "И вошелъ въ гондолу при лунномъ свѣтѣ; одинъ нѣмецъ помѣстился спереди, а другой - сзади, и мы поѣхали къ Санъ-Джордж³о. Одинъ началъ пѣть; когда онъ оканчивалъ одну строфу, другой подхватывалъ и начиналъ слѣдующую, и такимъ образомъ пѣн³е продолжалось поочередно. Во все время пѣн³я постоянно и неизмѣнно повторялись однѣ и тѣ же ноты; но, соотвѣтственно содержан³ю строфы, пѣвцы дѣлали болѣе или менѣе сильное ударен³е то на одной нотѣ, то на другой и такимъ образомъ исполнен³е строфы мѣнялось, смотря по ея сюжету.

   "Въ общемъ, это пѣн³е было хрипло и крикливо; подобно всѣмъ грубымъ. нецивилизованнымъ людямъ, они думаютъ, что достоинство пѣн³я заключается въ силѣ голоса. Казалось, что одинъ хочетъ перещеголять другого силою своихъ легкихъ; а я отъ этого не только не получалъ никакого удовольств³я (сидя въ палаткѣ гондолы), но чувствовалъ себя въ очень непр³ятномъ положен³и.

   "Мой спутникъ, которому я это сообщилъ, желая поддержать славу своихъ земляковъ, сталъ увѣрять меня, что это пѣн³е очень пр³ятно, если его слушать на извѣстномъ разстоян³и. Поэтому мы вышли на берегъ и оставили одного пѣвца въ гондолѣ, а другой отошелъ на нѣсколько сотъ шаговъ. Они снова начали пѣть, обращаясь другъ къ другу, а я прохаживался взадъ и впередъ между обоими, всегда удаляясь отъ того, кто начиналъ пѣть. Часто я останавливался, прислушиваясь къ тому и другому.

   "Такимъ образомъ эта сцена получила должную постановку, сильная и, какъ сказано, крикливая декламац³я издали поражала слухъ и возбуждала вниман³е; быстро слѣдовавш³е одинъ за другимъ переходы. которые по необходимости должно было исполнять въ болѣе низкихъ тонахъ, казались какими-то жалобными стонами, слѣдовавшими за громкимъ выражен³емъ волнен³я или скорби. Второй пѣвецъ слушалъ внимательно и начиналъ тотчасъ же, какъ только первый переставалъ пѣть, отвѣчая ему болѣе нѣжными или болѣе сильными нотами, соотвѣтственно содержан³ю строфы. Сонные каналы, величественныя здан³я, блескъ луны, черныя тѣни немногихъ гондолъ, двигавшихся, словно привидѣн³я, туда и сюда,- все это усиливало поразительную оригинальность этой сцены, и при такихъ обстоятельствахъ не трудно было признать за нею удивительно гармоническ³й характеръ.

   "Это пѣн³е какъ нельзя больше идетъ къ одинокому, лѣнивому гондольеру, который отдыхаетъ, растянувшись въ своей лодкѣ на одномъ изъ каналовъ, въ ожидан³и товарища или сѣдока, и до извѣстной степени облегчаетъ свою скуку пѣснями или поэтическими истор³ями, как³я придутъ ему на умъ. Часто онъ и во всѣхъ силъ возвышаетъ свой голосъ, и этотъ голосъ несется далеко по тихому зеркалу водъ; все кругомъ тихо, несмотря на то, что пѣвецъ находится посреди большого и населеннаго города. Здѣсь нѣтъ стука экипажей, нѣтъ шума отъ шаговъ прохожихъ; только по временамъ, съ чуть слышнымъ плескомъ веселъ скользитъ молчаливая гондола...

   "На извѣстномъ разстоян³и перваго пѣвца услышитъ другой, быть можетъ, вовсе съ нимъ и не знакомый. Мелод³я и стихи тотчасъ же устанавливаютъ между обоими извѣстную связь: второй становится эхомъ перваго и, въ свою очередь, старается, чтобы его услыхали. По молчаливому соглашен³ю, они начинаютъ чередоваться въ пѣн³и строфъ, и готовы пропѣть цѣлую ночь, не чувствуя усталости, причемъ случайные слушатели также принимаютъ участ³е въ этой забавѣ.

   "Это пѣн³е всего лучше звучитъ на далекомъ разстоян³и, пр³обрѣтая невыразимую привлекательность; такимъ образомъ, его цѣль вполнѣ достигается только отдален³емъ. Его звуки заунывны, но не печальны, и по временамъ, слушая ихъ, трудно удержаться отъ слезъ. Мой спутникъ, вообще не отличавш³йся нѣжностью, вдругъ совсѣмъ неожиданно сказалъ: "Е singolare come quel canto intenerisce, e moite più quando lo cantano meglio".

   "Мнѣ передавали, что женщины на Либо {Авторъ хотѣлъ сказать: Лидо; это - не гряда острововъ, а одинъ длинный островъ: littus, берегъ.},- длинной грядѣ острововъ, отдѣляющихъ Адр³атическое море отъ лагуны, въ особенности женщины дальнихъ округовъ Маламокки и Палестрины, также распѣваютъ стихи Тассо на подобные же мотивы.

   "У нихъ есть обычай, когда ихъ мужья выѣзжаютъ въ море ловить рыбу, садиться по вечерамъ вдоль берега и пѣть эти пѣсни; онѣ поютъ какъ можно громче до тѣхъ поръ, пока каждая изъ нихъ не различитъ издали отвѣтную пѣсню своего мужа" {Curiosities of Literature (Д'Изpaэли-отца).}.

   Любовь къ музыкѣ и поэз³и отличаетъ всѣ классы венец³анскаго населен³я даже среди мелодичныхъ сыновъ Итал³и. Въ самомъ городѣ всегда есть достаточно публики для того, чтобы наполнить одновременно два или даже три оперныхъ театра въ одинъ вечеръ, и только немног³я событ³я въ частной жизни не вызываютъ печатнаго или изустнаго сонета. Получитъ ли врачъ или юристъ ученую степень, произнесетъ-ли священникъ свою первую проповѣдь, сдѣлаетъ ли хирургъ операц³ю, захочетъ ли актеръ увѣдомить публику о своемъ отъѣздѣ или о своемъ бенефисѣ, поздравляютъ ли васъ съ законнымъ бракомъ, съ днемъ рожден³я или съ выигрышемъ тяжбы,- музы непремѣнно призываются для того, чтобы произвести извѣстное количество стиховъ, и вѣсть о частныхъ торжествахъ распространяется на дѣвственно-бѣлыхъ или частью раскрашенныхъ афишахъ, расклеиваемыхъ чуть не на всѣхъ углахъ города. Послѣдн³й спектакль любимой примадонны вызываетъ эту поэтическую дань даже изъ тѣхъ возвышенныхъ сферъ, изъ которыхъ въ нашихъ театрахъ обыкновенно слетаютъ только купидоны да снѣжные хлопья. Поэз³ей проникнута вся жизнь венец³анца, которая въ своемъ обычномъ течен³и часто прерывается неожиданностями и перемѣнами, встрѣчаемыми у насъ только въ романахъ и рѣзко отличающими ее отъ нашего сѣвернаго, трезваго и однообразнаго существован³я; здѣсь удовольств³я входятъ въ число обязанностей, а обязанности нерѣдко становятся развлечен³емъ, и такъ какъ и тѣ, и друг³я считаются одинаково важными составными частями жизни, то они и исполняются, и объявляются съ одинаково равнодушною серьезностью и веселымъ усерд³емъ. Столбцы венец³анской газеты обычно заканчиваются слѣдующими тремя извѣст³ями:

   Шарада.

   Выносъ Святыхъ Даровъ въ церкви св...

   Театры: Св. Моисея - опера; Св. Бенедикта - комед³я характеровъ; Св. Луки - спектакля нѣтъ.

   Если вспомнить, чѣмъ являются въ глазахъ католиковъ ихъ освященныя облатки, то мы, конечно, согласимся, что онѣ заслуживали бы мѣста болѣе почетнаго, нежели между шарадою и театрами.

  

   Какъ жалокъ нынѣ Левъ среди громадъ

   На площади...

   (Строфа XI).

   Левъ отъ своего путешеств³я въ Домъ Инвалидовъ не потерялъ ничего, кромѣ евангел³я, на которомъ покоилась одна изъ его лапъ, теперь поставленная наравнѣ съ другой ногой. Кони также возвратились на прежнее дурно-выбранное мѣсто, откуда они были взяты, и по-прежнему наполовину спрятаны подъ портикомъ собора св. Марка. Ихъ истор³я, послѣ отчаянной борьбы, теперь уже въ достаточной степени разъяснена. Изслѣдован³я и сомнѣн³я Эриццо и Дзаветти, а въ послѣднее время - графа Леопольда Чиконьяры, повидимому, установили ихъ римское происхожден³е и родословную не старше временъ Нерона. Но г. Шлегель продолжалъ поучать венец³анцевъ относительно цѣнности ихъ собственныхъ сокровищъ, и одинъ грекъ {Su i quattro cavalli delia Basilica di S. Marco in Venezia. Lettera di Andrea Mustoxidi Corcirese. Padova, 1816.} разъ навсегда заявилъ притязан³я своихъ соотечественниковъ на это благородное произведен³е искусства. Г. Мустоксиди не былъ оставленъ безъ возражен³я, но до сихъ поръ еще не получилъ отвѣта. Кажется, эти коня несомнѣнно х³осскаго происхожден³я и перевезены въ Римъ Ѳеодос³емъ. Лапидарное письмо - любимая манера итальянцевъ; оно создало славу не одному изъ ихъ литературныхъ дѣятелей. Однимъ изъ лучшихъ образцовъ работы типограф³и Бодони служитъ почтенный томъ надписей, весь написанный его другомъ Пачч³ауди. Для возвращенныхъ коней было сочинено нѣсколько надписей. Надо полагать, что выбора удостоилась не лучшая изъ нихъ: надъ портикомъ собора изображены золотыми буквами слѣдующ³я слова:

   QDATUOB . EQUORUM . SIGNA . A . VENETIS . BYZANТ²О . CAPTA . AD . TEMP . D . MAR . А . R . S . МСС²V . POSITA . QUAE . HOSTILIS . CUPIDITAS . А . MDCCIIIC . ABSTULERAT . FRANC . I . ²МР . PACIS . ОRВ² . DАTAE . TROPHAEM . А . MDOCXV * VICTOR . REDUXIT.

   О латыни ничего сказать нельзя, но позволительно замѣтить, что несправедливость венец³анцевъ, которые увезли этихъ коней изъ Константинополя, была не меньше, чѣмъ несправедливость французовъ, которые перенесли ихъ въ Парижъ, и что приличнѣе было бы обойтись безъ всякихъ намековъ на тотъ и другой грабежъ. Католическ³й государь, можетъ быть, долженъ былъ бы воспротивиться помѣщен³ю надъ главнымъ входомъ въ каѳедральный соборъ надписи, относящейся къ тр³умфамъ вовсе не религ³ознымъ. Это несоотвѣтств³е можетъ быть объяснено только "умиротворен³емъ м³ра".

  

   Гдѣ швабъ молилъ,- теперь австр³йца тронъ;

   Монархъ ногою попираетъ плиты,

   Гдѣ былъ монархъ колѣнопреклоненъ.

   (Строфа XII).

   Послѣ многихъ тщетныхъ усил³й со стороны итальянцевъ, желавшихъ сбросить съ себя иго Фридриха Барбароссы, и послѣ столь же безплодныхъ попытокъ императора сдѣлаться абсолютнымъ повелителемъ всѣхъ своихъ цизальпинскихъ владѣн³й, кровопролитная борьба, длившаяся двадцать четыре года, благополучно завершилась въ Венец³и. Относительно статей мирнаго договора достигнуто было предварительное соглашен³е между папою Александромъ III и Барбароссой, и папа, получивъ охранную грамоту, уже прибылъ въ Венец³ю изъ Феррары, въ сопровожден³и пословъ короля сицил³анскаго и консуловъ Ломбардской лиги. Но нѣкоторые пункты договора все-таки оставались еще не окончательно рѣшенными, и заключен³е мира считалось въ течен³е нѣсколькихъ дней невозможнымъ. При такихъ обстоятельствахъ внезапно получено было извѣст³е, что императоръ прибылъ въ К³одзу, {Такъ по-венец³ански называется Chioggi.} - городъ, лежащ³й въ пятнадцати миляхъ отъ Венец³и. Венец³анцы сильно взволновались и потребовали, чтобы онъ немедленно былъ привезенъ въ городъ. Ломбардцы забили тревогу и отошли къ Тревизо. Самъ папа опасался какого нибудь безпорядка въ случаѣ, если бы Фридрихъ внезапно двинулся противъ него, но былъ успокоенъ благоразум³емъ и тактомъ дожа Себаст³ана Ц³ани. К³одза и Венец³я обмѣнялись нѣсколькими посольствами и, наконецъ, императоръ, отступивъ отъ нѣкоторыхъ прежнихъ своихъ требован³й, "отложилъ свою львиную свирѣпость и воспринялъ кротость агнца" {"Quibus auditis, imperator, operanta eo, qui corda principum sicut vult et quando vult humiliter inclinat, leonina feritate deposita, ovinam mansuetudinem induit". Romualdi Salernitani Chroniron, apud Script. Rer. Ital. tom. VII. p. 229.}.

   Въ субботу, 23 поля 1177 года, шесть венец³анскихъ галеръ съ большимъ великолѣп³емъ перевезли Фридриха изъ К³одзы на островъ Лидо, въ одной милѣ отъ Венец³и. На слѣдующ³й день, рано поутру, папа, въ сопровожден³и сицил³анскихъ пословъ и представителей Ломбард³и, призванныхъ имъ съ материка, а также при большомъ стечен³и народа, направился изъ патр³аршаго дворца въ церковь св. Марка и торжественно провозгласилъ императора и его сторонниковъ свободными отъ тяготѣвшаго надъ ними церковнаго отлучен³я. Имперск³й канцлеръ, отъ имени своего государя, отрекся отъ анти-папъ и ихъ еретическихъ приверженцевъ. Тотчасъ же дожъ, съ большой свитой изъ духовныхъ и свѣтскихъ особъ, явился на галеры, привѣтствовалъ Фридриха и съ великимъ почетомъ перезенъ его съ Лидо въ Венец³ю. Императоръ сошелъ съ галеры на набережной Пьяццетты. Дожъ, патр³архъ, епископы, духовенство и венец³анск³й народъ, съ крестами и хоругвями, пошли передъ нимъ въ торжественной процесс³и въ церковь св. Марка. Александръ находился у входа въ базилику вмѣстѣ съ своими епископами и кардиналами, патр³архомъ Аквилейскимъ, арх³епископами и епископами ломбардскими, которые были всѣ въ церковныхъ облачен³яхъ. Фридрихъ приблизился - "направляемый Святымъ духомъ, поклоняясь Всевышнему въ лицѣ Александра, отложилъ свое императорское достоинство и, снявъ мант³ю, простерся ницъ предъ папою. Александръ, со слезами на глазахъ, благосклонно поднялъ его съ пола, поцѣловалъ и благословилъ; а сопровождавш³е императора германцы тотчасъ же громкимъ голосомъ запѣли: "Слава Тебѣ, Господи!" Тогда императоръ, взявъ папу за правую руку, повелъ его въ церковь и, получивъ его благословен³е, отбылъ во дворецъ дожей". Церемон³я подчинен³я повторилась и на слѣдующ³й день. Папа самъ, по просьбѣ Фридриха, служилъ обѣдню въ церкви св. Марка. Императоръ снова снялъ свою царскую мант³ю и, взявъ въ руки жезлъ, сталъ прислуживать папѣ, удаляя народъ отъ хора и предшествуя первосвященнику предъ алтаремъ. Александръ, прочитавъ евангел³е, произнесъ проповѣдь къ народу. Императоръ всталъ у самаго аналоя, въ позѣ внимательнаго слушателя; и папа, тронутый такимъ знакомъ вниман³я (такъ какъ онъ зналъ, что Фридрихъ не понимаетъ ни одного слова изъ его рѣчи), приказалъ патр³арху Аквилейскому переводить латинскую проповѣдь на нѣмецк³й языкъ. Затѣмъ былъ пропѣтъ символъ вѣры. Фридрихъ принесъ свою жертву и облобызалъ ногу папы, а по окончан³и обѣдни подвелъ его за руку къ своей бѣлой лошади. Онъ самъ держалъ стремя и хотѣлъ вести лошадь въ поводу до пристани, но папа не принялъ этой услуги и, любезно благословивъ его, отпустилъ. Такова сущность разсказа, оставленнаго арх³епископомъ Салернскимъ, который самъ присутствовалъ при этой церемон³и и повѣствован³е котораго подтверждается также и другими свидѣтельствами. Объ этомъ событ³и не стоило бы говорить такъ подробно, если бы оно не было настолько же торжествомъ свободы, какъ и торжествомъ суевѣр³я. Ломбардск³е города обязаны были ему подтвержден³емъ своихъ привилег³й, и Александръ имѣлъ причину благодарить Провидѣн³е, давшее больному и безоружному старику возможность подчинить себѣ могущественнаго и страшнаго государя". {См. вышеупомянутаго Ромуальда Салернскаго. Во второй проповѣди, произнесенной Александромъ 1 августа, въ присутств³и императора, онъ сравнилъ Фридриха съ блуднымъ сыномъ а себя - съ прощающимъ отцомъ.}

  

  

   Гдѣ Дандоло - велик³й старецъ - нынѣ,

   Который сокрушилъ Царьградъ въ его гордынѣ?

   (Строфа XII).

   (Въ подлинникѣ эти стихи читаются: "О, если бы хоть на часъ воскресъ слѣпой старецъ Дандоло, восьмидесятилѣтн³й вождь, побѣдоносный противникъ Визант³и!").

   Читатель припомнитъ восклицан³е шотландца: "О, если бы хоть на часокъ въ Денди!" Генриху Дандоло, когда его избрали дожемъ, въ 1192 году, было 85 лѣтъ отъ роду. Слѣдовательно, когда онъ командовалъ венец³анцами при взят³и Константинополя, ему было уже 97 лѣтъ. Въ этомъ возрастѣ онъ присоединилъ три восьмыхъ всей импер³и "Роман³и" (такъ называлась въ то время римская импер³я) {Гиббонъ опустилъ важное ае и написалъ "Romani" вмѣсто "Romaniae". Между тѣмъ титулъ, пр³обрѣтенный Дандоло, въ хроникѣ его тезки, дожа Андрея Дандоло, читается такъ: "Quartae partis et dimidiae totius Imperii Romaniae Dominator". Это "Romaniae" сохраняется и въ позднѣйшихъ актахъ дожей. И дѣйствительно,- владѣн³я Греческой импер³и на материкѣ Европы въ то время вообще были извѣстны подъ именемъ "Роман³и"; на картахъ Турц³и такъ называлась Ѳрак³я.} къ титулу и владѣн³ямъ венец³анскаго дожа. Три восьмыхъ этой импер³и упоминались въ грамотахъ до временъ дожа Джованни Дольфино, который пользовался приведеннымъ титуломъ еще въ 1357 году {См. продолжен³е хроники Дандоло. Гиббонъ, повидимому, не включилъ Дольфино, слѣдуя Санудо, который говоритъ: "Il quai titolo si usò fin al Doge Giovanni Delfino". См. Vite de' Duchi di Venezia, ap. Script. Rer. Ital., XXII. 530, 611.}.

   Дандоло лично руководилъ штурмомъ Константинополя. Два корабля, "Рай" и "Пилигримъ", были связаны другъ съ другомъ, и съ ихъ верхней палубы былъ перекинутъ мостъ или лѣстница на стѣны. Дожъ находился въ числѣ первыхъ, вошедшихъ въ городъ. Тогда-то исполнилось, какъ говорили венец³анцы, пророчество Эритрейской сивиллы: "На волнахъ Адр³атики возникнетъ могущественное государство подъ управлен³емъ слѣпого вождя; они окружатъ козла, обезславятъ Визант³ю, вычернятъ ея здан³я, разнесутъ ея добычу; новый козелъ будетъ блеять до тѣхъ поръ, пока они не измѣрятъ и не пробѣгутъ 51 фута и девять дюймовъ съ половиною" {"Fiet potentium in aquis Adriaticis congregatio, caeco praeduce, Hircum ambigent, Byzantium profanabunt, aedificia denigrabunt, spolia dispergentur; Hircus novus balabit usque dum LIV pedes et IX pollices et semis praemensurati discurrant". Chronicon, ibid, XII, 329.}. Дандоло умеръ 1 ³юня 1205 г. Онъ царствовалъ тринадцать лѣтъ, шесть мѣсяцевъ и пять дней и былъ похороненъ въ храмѣ св. Соф³и въ Константинополѣ. Довольно странно, что бунтовщикъ аптекарь, захвативш³й мечъ дожей и уничтоживш³й старое правительство въ 1796-7 гг., также носилъ имя Дандоло.

  

  

   Но Дор³и угроза не безслѣдной

   Осталася - и на коняхъ узда.

   (Строфа XIII).

   Послѣ поражен³я при Полѣ и взят³я К³одзы, 16 августа 1379 г., соединенными войсками генуезцевъ и Франческо да Каррара, синьора падуанскаго, венец³анцы пришли въ крайнее отчаян³е. Къ побѣдителямъ отправлено было посольство съ бѣлымъ листомъ бумаги, на которомъ ихъ просили написать как³я угодно услов³я, лишь бы только сохранить независимость Венец³и. Правитель Падуи готовъ былъ согласиться на это предложен³е, но генуэзцы, кричавш³е послѣ побѣды при Полѣ: "Въ Венец³ю! въ Венец³ю! и да здравствуетъ св. Георг³й!" рѣшили уничтожить своихъ соперниковъ; ихъ главнокомандующ³й, Пьетро Дор³а, далъ посольству такой отвѣтъ: "Клянусь Богомъ, синьоры венец³анцы, вамъ не будетъ мира ни отъ правителя Падуи, ни отъ нашей генуэзской общины до тѣхъ поръ, пока мы не наложимъ узды на вашихъ необузданныхъ коней, что стоятъ подъ портикомъ вашего евангелиста св. Марка. А когда мы ихъ взнуздаемъ, тогда мы съумѣемъ держать васъ въ мирѣ. Таковы намѣрен³я наши и нашей общины. Что касается этихъ нашихъ братьевъ генуэзцевъ, которыхъ вы привели съ собою, чтобы отдать намъ, то я не хочу ихъ брать; отведите ихъ назадъ, потому что черезъ нѣсколько дней я самъ приду освободить изъ вашихъ тюремъ какъ ихъ, такъ и остальныхъ" {"Alla fè di Dio, Signori Veneziani, non haverete mai paci dal Signoro di Padoua, nè dal nostro commune di Genova, se primieramente non mettemo le brigile а quelli vostri cavalli sfrenati, che sono su la reza del vostro Evangelista S. Marco. Imbrenati che gli havremo, vi faremo stare in buona pace. E quesla e la intenzione nostra, e del nostro commune. Questi miei fratelli Genovesi che havete menati con voi per donarci, non li voglio; rimanetegli in dietro perche io intendo da qui а pochi giorni venirgli а riscuoter, dalle vostre prigioni, e loro e gli altri".}. И дѣйствительно, генуэзцы подвинулись впередъ до Маламокко, въ пяти миляхъ отъ столицы; но грозная опасность, вмѣстѣ съ высокомѣр³емъ непр³ятелей, подняла мужество венец³анцевъ; они рѣшились сдѣлать чрезвычайныя усил³я и принесли много пожертвован³й, которыя всѣ тщательно отмѣчаются ихъ историками и Виттре Пизани поставленъ былъ во главѣ флотил³и изъ 31-хъ галеръ. Въ октябрѣ генуэзцы очистили Маламокко и отступили въ К³одзу, но затѣмъ снова стали угрожать Венец³и, которая была доведена до послѣдней крайности. Въ это время, 1 января 1380 г., прибылъ Карло Дзено, который съ 11-ю галерами крейсировалъ у генуэзскихъ береговъ. Венец³анцы оказались теперь настолько сильными, что могли осадить генуэзцевъ. Дор³а былъ убитъ 22 января каменнымъ ядромъ въ 195 фунтовъ вѣса, выброшеннымъ изъ мортиры, называвшейся тревизскою; К³одза была тѣсно окружена; къ венец³анцамъ присоединился вспомогательный отрядъ въ пять тысячъ человѣкъ, среди которыхъ было нѣсколько англ³йскихъ кондотьеровъ, подъ начальствомъ нѣкоего капитана Чекко. Тогда генуэзцы, въ свою очередь, стали просить мира, но не получили его до тѣхъ поръ, пока не сдались на полную волю побѣдителей; 24 ³юня 1380 дожъ Контарини торжественно вступилъ въ К³одзу. Четыре тысячи плѣнниковъ, девятнадцать галеръ, множество мелкихъ судовъ и лодокъ, со всѣмъ вооружен³емъ и припасами, а также и всѣ издержки экспедиц³и, были наградою побѣдителей, которые, если бы Дор³а не далъ такого неумолимаго отвѣта, рады были бы, что имъ оставлена во владѣн³и одна только Венец³я. Подробное изложен³е этихъ событ³й находится въ сочинен³и "Война въ К³одзѣ", авторъ котораго, Дан³эле Кинаццо, жилъ въ то время въ Венец³и {Cronaca della guerra di Chioza, etc. scritta da Daniello Chinazzo (Script. Rer. Ital, XV, 699-804.)}.

  

             Безмолв³е палатъ

   И узкихъ улицъ, видъ чужихъ поcтылый -

   Напоминаетъ все враговъ захватъ.

   (Строфа XV).

   Населен³е Венец³и въ концѣ XV²² столѣт³я доходило почти до двухъ сотъ тысячъ человѣкъ. Послѣдняя перепись, произведенная два года тому назадъ (1810), опредѣлила его въ сто три тысячи, и съ каждымъ днемъ оно все уменьшается. Торговля и оффиц³альныя занят³я, бывш³я неистощимымъ источникомъ венец³анскаго процвѣтан³я, теперь прекратились {"Nonnullorum e nobilitate immensae sunt opes, adeo ut vix aestlmari possint; id quod tribus e rebus oritur: parsimonia, commercio atque iis emolumentis, quae e Bepublica percipiunt, quae hanc ob causam diuturna fore creditur". См. De Principatibus Italiae Tractatus varii, 1628, p. p. 18, 19.]. Большинство патриц³анскихъ дворцовъ стоятъ пустыми и постепенно совсѣмъ исчезли бы, если бы правительство, встревоженное разрушен³емъ семидесяти двухъ изъ нихъ въ послѣдн³е два года, не отняло у обѣднѣвшихъ людей этого печальнаго источника дохода. Мног³е потомки венец³анской знати теперь разсѣялись и смѣшались съ болѣе богатыми евреями на берегахъ Бренты, дворцы которой уже пришли, или понемногу приходятъ, въ полный упадокъ. Отъ "венец³анскаго дворянина" не осталось ничего, кромѣ имени. Онъ - только тѣнь того, чѣмъ онъ былъ прежде, хотя все по-прежнему вѣжливъ и любезенъ. Его постоянное нытье, конечно, извинительно. Каковы бы ни были недостатки республики, и что бы ни говорили иностранцы о томъ, что она воспр³яла естественную кончину по неизбѣжному закону смертности,- сами венец³анцы могутъ имѣть объ этомъ вопросѣ только одно мнѣн³е. никогда подданные республики не собирались съ такимъ единодуш³емъ подъ знамя св. Марка, какъ въ тѣ дни, когда оно было развернуто въ послѣдн³й разъ; трусость и предательство тѣхъ немногихъ патриц³евъ, которые совѣтовали роковой нейтралитетъ, были проявлены только этими немногими отдѣльными личностями. Нѣтъ основан³я думать, что современное поколѣн³е сожалѣетъ объ утратѣ своихъ аристократическихъ порядковъ и слишкомъ деспотическаго правительства; они думаютъ только объ исчезнувшей независимости. Они изнываютъ, вспоминая о ней, хотя иногда относятся къ этой утратѣ съ веселымъ и добродушнымъ юморомъ. О Венец³и можно сказать словами писан³я, что она "умираетъ ежедневно; столь общ³й и столь очевидный упадокъ производить тягостное впечатлѣн³е на иностранца, который не можетъ примириться съ этимъ зрѣлищемъ цѣлой нац³и, издыхающей у него на глазахъ. Создан³е столь искусственное, лишившись той основной идеи, которая вызвала его къ жизни и поддерживала его существован³е, должно распасться сразу, и его паден³е должно совершиться гораздо быстрѣе его возвышен³я. Ненависть ихъ къ порабощен³ю, побудившая нѣкогда венец³анцевъ искать себѣ убѣжища на морѣ, послѣ постигшаго ихъ бѣдств³я вынуждаетъ ихъ вернуться на материкъ, гдѣ они, по крайней мѣрѣ, могутъ оставаться незамѣченными среди цѣлой толпы порабощенныхъ и не представлять унизительнаго зрѣлища нац³и, обремененной цѣпями. Ихъ живость, привѣтливость и то счастливое равнодуш³е, которое дается только отъ природы (такъ какъ философ³я напрасно старается его внушать), не уменьшились подъ вл³ян³емъ обстоятельствъ; но мног³я особенности жизни и нравовъ постепенно утратились, а венец³анская знать, съ тою гордостью, которая свойственна всѣмъ итальянцамъ, бывшимъ господами, не согласилась выставлять на показъ свою незначительность. Она не желаетъ рабскимъ нарядомъ унижать тотъ блескъ, который былъ доказательствомъ и составною частью ея могущества. Дворяне оставляютъ мѣсто, которое они занимали среди своихъ согражданъ; сохранен³е за ними этого мѣста было бы доказательствомъ примирен³я и оскорблен³емъ для тѣхъ, кто пострадалъ въ общемъ бѣдств³и. О тѣхъ, кто остался въ униженной столицѣ, можно сказать, что они не столько живутъ, сколько бродятъ, какъ привидѣн³я, въ мѣстахъ своей былой славы. Размышлен³е о томъ, "кто и что порабощаетъ", едва ли вызоветъ замѣчан³я со стороны тѣхъ, кто, въ силу своей нац³ональности, является другомъ и союзникомъ завоевателя; позволительно, однако же, сказать хотя бы одно,- что для людей, желающихъ возстановить свою независимость, всяк³е владыки должны быть предметомъ ненависти: и смѣло можно предсказать, что эта невыгодная ненависть не исчезнетъ до тѣхъ поръ, пока Венец³я не потонетъ въ тинѣ своихъ засоренныхъ каналовъ.

  

   И лавръ слезами пѣсенъ обливая,

   Достигъ онъ тѣхъ вершинъ, гдѣ слава вѣковая.

   (Строфа XXX)

   Благодаря критическому остроум³ю одного шотландца, мы теперь знаемъ о Лаурѣ такъ же мало, какъ прежде {См. An Historical and Critical Essay on the Life End Character of Petrarch и А Dissertation on an Historical Hypothesis of the Abbé de Sade. 1810. (Итальянск³й переводъ, подъ заглав³емъ: Riflessioni intorno а Madonna Laura, изд. 1811).}. Открыт³я аббата де-Сада, его торжество и насмѣшки ужо не могутъ болѣе служить предметомъ поучен³я или забавы. Однако, мы не должны думать, что эти "мемуары" {Mémoires pour la vie de Franèois Pétrarque, Amsterdam, 1764, 3 тома in 4R.} - такой же романъ, какъ "Велизар³й" или "Инки", хотя такое мнѣн³е и высказано д-ромъ Битти,- человѣкомъ съ громкимъ именемъ, но съ малымъ авторитетомъ {Письмо къ герцогинѣ Гордонъ, 17 авг. 1782. Life of Beattie, by Sir W. Forbes, II, 102- 106.}. Его "трудъ" былъ не напрасенъ, хотя его "любовь" {Гиббонъ назвалъ его мемуары "трудомъ любви" и слѣдовалъ ему съ удовольств³емъ и довѣр³емъ. Составитель обширнаго сочинен³я долженъ очень осторожно относиться къ источникамъ; Гиббонъ такъ и поступалъ, но не всегда такъ строго, какъ друг³е писатели.}, подобно большинству страстей, сдѣлала его смѣшнымъ. Гипотеза, одолѣвшая итальянскихъ спорщиковъ и увлекшая менѣе заинтересованныхъ критиковъ, теперь уже утратила значен³е. Вотъ лишнее доказательство того, что никогда нельзя быть увѣреннымъ, что парадоксъ самый своеобразный и потому кажущ³йся самымъ пр³ятнымъ и вѣрнымъ, не уступитъ мѣста вновь установившемуся старому предразсудку.

   Итакъ, во-первыхъ, оказывается, что Лаура, повидимому, родилась, жила, умерла и похоронена не въ Авиньонѣ, а въ окрестностяхъ его. Ручьи Сорги, кустарники Кабр³ера могутъ опять выступить на сцену съ своими прежними претенз³ями, и даже отвергнутый de la Bastie можетъ быть выслушавъ снисходительно. Гипотеза аббата не имѣла болѣе твердой опоры, кромѣ написаннаго на пергаментѣ сонета и медали, найденныхъ на скелетѣ вдовы Гуго де-Сада, и рукописной замѣтки на принадлежавшемъ Петраркѣ экземплярѣ Виргил³я, находящемся теперь въ Амброз³анской библ³отекѣ. Если бы эти доказательства были неопровержимы, то стихи должны были быть написаны и медаль сочинена, изготовлена и положена вмѣстѣ съ тѣломъ впродолжен³е всего 12-ти часовъ, причемъ всѣ эти дѣйств³я совершены надъ трупомъ женщины, умершей отъ чумы и торопливо похороненной въ самый день смерти. Так³е документы, дѣйствительно, имѣютъ слишкомъ рѣшающее значен³е: ими доказывается не фактъ, а поддѣлка. Поддѣлками должны быть признаны и сонетъ, и примѣчан³е къ Виргил³ю. Аббатъ цитируетъ оба эти источника, какъ неопровержимые; отсюда неизбѣжно слѣдуетъ, что оба они очевидно подложны {Этотъ сонетъ уже и прежде возбудилъ подозрѣн³е г. Ораса Вальполя. См. его письмо къ д-ру Джозефу Уортону отъ 16 марта 1765 г.}.

   Во-вторыхъ, Лаура никогда не была замужемъ; не "нѣжная и благоразумная" супруга, а высокомѣрная дѣва прославила Авиньонъ, сд&