Байрон Джордж Гордон - Чайльд Гарольд, Страница 35 - Книги

Въ душѣ твоей

Огонь небесный вдохновенья.

Безсмертья лучъ

Какъ херувимъ

Блеснулъ изъ тучъ,

Врагу пѣвца

Позоръ презрѣнья!

Альфонсъ, какъ червь,

Въ землѣ истлѣлъ,

Его величье миновало,

Вѣковъ проклятье зазвучало,

И налегло

На тотъ курганъ,

Гдѣ спитъ тиранъ!

И я далеко отъ отчизны!

О, Тассъ, и я

Гонимъ судьбой!

И надо мной

Не совершатъ

Въ землѣ родной

Могильной тризны.

Безъ слезъ, безъ слезъ

Истлѣешь ты,

Мой прахъ холодный!

И я, какъ Тассъ,

Бѣглецъ безродный,

Одинъ засну

Подъ нероднымъ

И дальнимъ небомъ.

До той поры

Шуми, бушуй,

Сѣдое море!

Неси мой челнъ

Надъ бездной волнъ,-

Въ тотъ край пустынный,

Гдѣ могъ бы я

Обрѣсть покой

Души невинной,

Въ тотъ дальн³й край,

Гдѣ могъ бы я

Былые дни

Навѣкъ забыть:

И для надежды снова жить!

9) В. Любичъ Романовичъ, извѣстный своимъ курьезнымъ переводомъ "Донъ-Жуана" (см. при обзорѣ переводовъ этой поэмы), переводилъ также изъ "Чайльдъ-Гарольда": изъ III пѣсни строфы LXXXV-LXXXVIII; изъ IV строфы LXVI, СХХVIII-СХХХ², CXLVI и CXLVII. Эти переводы напечатаны въ "Стихотворен³яхъ В. Романовича" (Спб., 1832).

10) Иванъ Гогн³евъ, много переводивш³й изъ Байрона въ "Литер. прилож. къ Русскому Инвалиду" 1834 г. (No 58), напечаталъ переводъ-подражан³е начала III пѣсни

Прощан³е Ба³рона съ дочерью.

(Изъ "Чайльдъ-Гарольда").

Сходна-лъ ты съ матерью своею,

Мое покинутое чадо,

Краса обители моей,

Единый сердцу другъ, о Ада!

Когда въ послѣднее взиралъ

Я на чело твое младое,

Лучъ упованья согрѣвалъ

Мечты мои.- Теперь иное:

Внезапнымъ страхомъ пробужденъ,

И мрачный океанъ встрѣчаю,

И воемъ бури оглушенъ!

И въ путь лечу! Куда - не знаю!

Но кончено. Съ минуты сей

Ни чувства радости, ни стона |

Не возбудитъ въ груди моей

Вдали чуть видный средь зыбей

Родимый берегъ Альб³она.

II.

Опять, опять я заблуждалъ

По гранямъ, вѣтрами влекомымъ ,

И подо мною скачетъ валъ,

Какъ конь подъ всадникомъ знакомымъ.

Бушуй холмами, царство волнъ, .

По безрубежному раздолью!

Несися быстро въ путь, мой челнъ,

Послушный бури своевольно!

Пусть грозенъ трескъ снастей тугихъ, '

И въ зыбяхъ воздуха клубится

Вѣтрило, сорванное съ нихъ,-

Мой грустный путь не прекратится. j

Я, какъ низверженный съ скалы

Тростникъ на лоно океана,

Блуждаю по безбрежью мглы,

Куда влекутъ меня валы,

Несетъ дыханье урагана.

11) *** въ "Галатеѣ" 1839 г., ч. V, No 39 помѣстилъ стихотворен³е "Изъ Чайльдъ-Гарольда". Это не переводъ, а крайне растянутыя и весьма посредственные вар³ац³и на мотивы "Къ Инесѣ" I й пѣсни.

12) Извѣстная поэтесса Каролина Павлова помѣстила въ "Москвитянинѣ" 1841 г. ,ч. VI, No 12, переводъ CLXI и CLXII строфы IV пѣсни подъ заглав³емъ:

Аполлонъ Бельведерск³й.

Отрывокъ изъ Байрона.

Вотъ онъ - владыка неизбѣжныхъ стрѣлъ.

Вотъ жизни богъ, богъ дня и пѣснопѣнья!

Я солнце воплощенное узрѣлъ;

Торжественный, онъ вышелъ изъ сраженья,

Слетѣло съ лука неземное мщенье,

И свѣтлые глаза его блестятъ.

И ноздри дышутъ гордостью презрѣнья:

Стоитъ могучъ, величественъ и святъ,

И бога проявилъ его единый взглядъ.

* * *

И если же похитилъ Прометей

Огонь небесъ, горящ³й въ насъ душою,

Тѣмъ выплаченъ тотъ долгъ, кѣмъ мраморъ сей

Былъ славою увѣнчанъ вѣковою,

Хотъ и земной возсозданъ онъ рукою,

Но мыслью неземной, - и власть временъ

Благоговѣла предъ его красою,

И невредимъ доселѣ дышитъ онъ

Тѣмъ пламенемъ святымъ, которымъ сотворенъ.

13) Въ "Отеч. Запискахъ" 1842 г. (No 4) появился знаменитый "Умирающ³й глад³аторъ" Лермонтова, представляющ³й собою больше подражан³е, чѣмъ переводъ CXL и CXLI строфъ IV пѣсни. Въ заглав³и имя Байрона не названо и только взятъ эпиграфомъ стихъ изъ CXL строфы. "Умирающ³й глад³аторъ", помѣченный 2 февраля 1836 г, напечатавъ послѣ смерти Лермонтова и, можетъ быть, этимъ объясняется то, что вплоть до новѣйшихъ издан³й послѣднихъ 10 лѣтъ печаталась только половина стихотворен³я, именно вотъ что:

Умирающ³й глад³аторъ.

I see before me the gladiator lie...

Byvon.

Ликуетъ буйный Римъ, торжественно гремитъ

Рукоплесканьями широкая арена,-

А онъ пронзенный въ грудь, - безмолвно онъ лежитъ,

Во прахѣ и крови скользятъ его колѣна,

И молитъ жалости напрасно мутный взоръ...

Надменный временщикъ и льстецъ его, сенаторъ,

Вѣнчаютъ похвалой побѣду и позоръ...

Что знатнымъ и толпѣ сраженный глад³аторъ?

Онъ презрѣнъ и забытъ... освистанный актеръ

И кровь его течетъ; послѣдн³я мгновенья

Мелькаютъ,- близокъ часъ... Вотъ лучъ воображенья

Сверкнулъ въ его душѣ... предъ нимъ шумитъ Дунай...

И родина цвѣтетъ - свободной жизни край.

Онъ видитъ кругъ семьи, оставленной для брани,

Отца, простершаго нѣмѣющ³я длани,

Зовущаго къ себѣ опору дряхлыхъ дней...

Дѣтей играющихъ - возлюбленныхъ дѣтей!

Всѣ ждутъ его назадъ съ добычею и славой...

Напрасно: жалк³й рабъ, онъ палъ, какъ звѣрь лѣсной,

Безчувственной толпы минутною забавой...

Прости, развратный Римъ!- прости, о край родной!

2 февраля 1836 г.

Въ рукописи (см. Полное собр. соч. Лермонтова подъ ред. Арс. И. Введенскаго, Спб. 1801, стр. 7) есть еще двѣ строфы, уже ничего общаго съ Байрономъ не имѣющ³я:

Не такъ ли ты, о европейск³й м³ръ,

Когда-то пламенныхъ мечтателей кумиръ,

Къ могилѣ клонишься безмолвной головою,

Измученный въ борьбѣ сомнѣн³й и страстей,

Безъ вѣры, безъ надеждъ - игралище дѣтей,

Осмѣянный ликующей толпою!

И предъ кончиною ты взоры обратилъ

Съ глубокимъ вздохомъ сожалѣнья

На юность свѣтлую, исполненную силъ,

Которую давно для язвы просвѣщенья,

Для гордой роскоши безпечно ты забылъ.

Стараясь заглушить послѣдн³я страданья,

Ты жадно слушаешь и пѣсни старины,

И рыцарскихъ временъ волшебныя преданья,-

Насмѣшливыхъ льстецовъ несбыточные сны.

14) А. Бржеск³й напечаталъ въ "Иллюстрац³и" 1840 г. (т. III, No 36, стр. 577) переводъ "Прощан³я Чайльдъ-Гарольда". Намъ не удалось его видѣть, потому что ни въ Публичной Библ³отекѣ, ни въ Библ³отекѣ Академ³и Наукъ этого No нѣтъ.

15) Николай Бергъ помѣстилъ въ"Москвитянинѣ" 1850, ч. I No 2, гораздо болѣе точную передачу тѣхъ-же строфъ, которыя привлекли вниман³е Лермонтова:

Глад³аторъ.

Я вижу: палъ борецъ, противникомъ сраженный;

Ужъ смерть кладетъ печать на блѣдное чело,

Ужъ выскользнулъ изъ рукъ кинжалъ окровавленный.

И ноги муками предсмертными свело;

Поникнулъ онъ своей тяжелой головою,

И стонетъ, тусклый взоръ къ тиранамъ возводя.

И раны кровь бѣжитъ багровою струею

И каплетъ каплями осенняго дождя;

Арена пестрая вокругъ него вертится;

Онъ умеръ - а толпа шумитъ и веселится...

Онъ слышалъ крики ихъ, но духомъ не смутился,

Награды не хотѣлъ отъ злобныхъ палачей.

Но сердцемъ къ берегамъ Дунайскимъ уносился,

Гдѣ бросилъ онъ жену и маленькихъ дѣтей;

Гдѣ все, что было имъ такъ пламенно любимо,

Гдѣ молодость свою онъ рѣзвую провелъ...

Теперь, отецъ семьи, на шумныхъ играхъ Рима,

На мерзостномъ пиру, зарѣзанъ точно волъ!

Ужели умеръ онъ, богами неотмщенный?...

Чу! Вандалы идутъ толпой ожесточенной!...

16) К. Картамышевъ въ "Москвитянинѣ:" 1851, III, No 9-10, помѣстилъ "Венец³я. Изъ Байрона". Это собственно не переводъ, а стихотворен³е на мотивы III строфы ²V-й пѣсни.

Венец³я.

(Изъ Байрона).

Невѣста пышная полуденныхъ зыбей,

Столица роскоши и праздничныхъ затѣй,

Венец³я, дитя могущества и славы!

Среди лагунъ твоихъ теперь ужъ не поетъ

Веселый гондольеръ Торкватовы октавы,

И запустѣн³е въ стѣнахъ твоихъ живетъ.

И прахомъ рушатся ряды дворцовъ старинныхъ

На берегахъ твоихъ безмолвныхъ и пустынныхъ...

Природа лишь твоя по прежнему цвѣтетъ;

Какъ прежде слышится немолчный шопотъ водъ.

И небо теплое съ привѣтливой улыбкой,

Нагнувшись надъ тобой, глядится въ влагѣ зыбкой.

И сонмы тѣхъ же звѣздъ, средь гладкой мглы ночной,

Блистаютъ надъ твоей развѣнчанной главой.

17) И. И. Грековъ въ "Отеч. Зап." 1854 г., No 12, помѣстилъ "Моро, изъ Байрона" (перепеч. къ "Стихотворен³яхъ И. И. Грекова". Спб., 1860). Это собственно вар³ац³и на мотивы конца IV пѣсни.

Опять я на волнахъ! Опять передо мною

Онѣ кипятъ въ пространствѣ голубомъ

И подымаются горою,

И прядаютъ, какъ конь подъ сѣдокомъ,

Ласкаемый знакомою рукою!

О, волны бурныя, вамъ шлетъ душа привѣтъ!

Да будетъ быстръ вашъ бѣгъ! до цѣли нужды нѣтъ!

Носите лишь меня - вотъ все, чего хочу я.

А тамъ пускай мрачатся небеса,

Пускай гремитъ и блещетъ въ нихъ гроза,

И мачта ломится, и, яростью бушуя,

Рветъ вѣтеръ въ клочья паруса: мнѣ все равно -

Мнѣ нужно лишь стремленье.

Я, какъ трава, которую со скалъ

Срываетъ вѣтра дуновенье

И носитъ по морю сѣдой, разгульный валъ.

Мнѣ все равно... О, тотъ, кто не годами

Считаетъ жизнь свою въ юдоли бѣдъ,

Чья голова покрыта не отъ лѣтъ.

Но отъ страдан³й сѣдинами,

Кто мыслью глубоко проникъ

Въ сердца людей и въ жизненный тайникъ.

Чье сердце кровью истекало.

Боль рань своихъ въ самомъ себѣ тая.

Чьи думы гордыя здѣсь слава волновала,

И въ душу страсть свое вонзило жало.

Какъ ядовитая змѣя;

Того доступно будетъ думамъ,

Какимъ желан³емъ душа моя кипя

Отраду тайную находитъ для себя

Надъ безднами морей, подъ ихъ немолчнымъ шумомъ,

Иль средь пустынь, которыя мечта

Роями свѣтлыми видѣн³й наполняетъ,

И гдѣ душѣ не измѣняетъ

Очарованье никогда...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

18) П. Поповъ помѣстилъ въ "Ярославскихъ Губернскихъ Вѣдомостяхъ" 1859 г. (часть неофиц³альпая, No 39, стр. 289). "Прощан³е Чайльдъ-Гарольда". Невѣдомый провинц³альный поэтъ справился со своею задачею довольно удовлетворительно:

Прости, прости. мой милый край родной!

Ужъ мгла брега твои отъ глазъ моихъ скрываетъ,

И моря холодъ вѣетъ надо мной,

И стая чаекъ вкругъ меня летаетъ.

Впередъ! Впередъ! Туда, гдѣ солнце погружаетъ

Въ пучину волнъ свой обликъ золотой!

Ему привѣтъ пловецъ свой посылаетъ...

Прости, прости, мой милый край родной:

Пройдутъ часы, заря займется снова -

Увижу море я, увижу бѣгъ валовъ.

Увижу небо я, но края ужъ родного

При новомъ днѣ я не увижу вновь.

И замокъ, гдѣ семья родная ликовала,

Печаль своимъ покровомъ обовьетъ,

И выростетъ ковыль вдоль стѣнъ высокихъ вала.

И вѣрный песъ завоетъ у воротъ... и т. д.

19) Превосходно перевелъ "Прощан³е Чайльдъ-Гарольда" Михаилъ Лар³оновичь Михайловъ ("Современникъ" 1860, No 10 и "Стихотворен³я М. Михайлова" Спб., l860, 1862 и 1890).

Прости.

(Изъ 1-й пѣсни).

Прости, прости, мой край родной!

Ты тонешь въ лонѣ водъ.

Реветъ подъ вѣтромъ валъ морской.

Свой крикъ мнѣ чайка шлетъ.

На западъ, солнцу по пути.

Плыву во тьмѣ ночной.

Да будетъ тихъ твой сонъ! прости,

Прости, мой край родной!

Не долго ждать: гоня туманъ,

Взойдетъ и день опять.