Байрон Джордж Гордон - Чайльд Гарольд

ольшею частью лишенными значен³я и, основываясь на содержан³и сонетовъ и д³алога и на фактахъ изъ жизни Петрарки, засвидѣтельствованныхъ его перепиской (полное собран³е писемъ Петрарки издано Джузеппе Фракассетти въ 1859 г.), склоняется къ тому мнѣн³ю, что препятств³емъ къ браку поэта съ Лаурою служило не то, что она была замужемъ, а то, что онъ принадлежалъ къ духовному зван³ю. Впрочемъ, въ отношен³и одного изъ "документальныхъ свидѣтельствъ" аббата, а именно - завѣщан³я Лауры де-Садъ, д-ръ Гарнеттъ допускаетъ, что если бы это завѣщан³е было предъявлено и подлинность его доказано, то одного совпаден³я даты этого документа, 3 апрѣля 1348 г., съ датою одной рукописной замѣтки Петрарки,- 6 апрѣля того же года, гдѣ упоминается о смерти Лауры, достаточно было бы для того, чтобы оправдать теор³ю аббата и "оградить ее отъ всякихъ возражен³й".

   Стр. 129-130. Строфа XXVI-XXIX.

   "Вся эта пѣснь богата описан³ями природы. Любовь къ природѣ является теперь весьма замѣтною страстью Байрона. Эта любовь не довольствуется однимъ созерцан³емъ и не удовлетворяется описан³емъ того, что находится передъ глазами; какъ могучая сила, она проникаетъ всю жизнь поэта. Хотя Байронъ въ дѣйствительности видѣлъ, можетъ быть, больше красотъ природы, нежели какой-либо другой поэтъ, но его сердце, повидимому, прѳжде не раскрывалось вполнѣ для ея ген³альныхъ воздѣйств³й, теперь же въ этомъ отношен³и онъ измѣнился, и въ настоящей пѣснѣ можетъ выдержать сравнен³е съ лучшими описательными поэтами, въ нашъ вѣкъ описательной поэз³и". (Вильсонъ).

   Стр. 130. Строфа ХХХХ-ХХ².

   Ср. "Истор. Прим.", IX.

   "Кто, подобно мнѣ, желалъ бы поискать слѣдовъ жизни и смерти Петрарки въ этой уединенной Эвганейской деревнѣ (Арква лежитъ около 20 миль къ ю.-в. отъ Падуи), тотъ можетъ ихъ тамъ найти. Скромный домъ, повидимому, очень древней постройки, считается его послѣднимъ жилищемъ. Тамъ показываютъ кресло, въ которомъ, какъ говорятъ, онъ умеръ. Если же эти предметы покажутся не совсѣмъ достовѣрными, то гробница изъ краснаго мрамора, поставленная на столбахъ на кладбищѣ Арквы, несомнѣнно заключаетъ въ себѣ, или, по крайней мѣрѣ, нѣкогда заключала, прахъ Петрарки. Лордъ Байронъ и г. Гобгоузъ посѣтили это мѣсто болѣе 60-ти лѣтъ тому назадъ, въ скептическомъ настроен³и, такъ какъ въ ту пору возбуждались сомнѣн³я въ самомъ существован³и Лауры, и различныя подробности жизни поэта, съ такого вѣрностью сохраненныя въ его перепискѣ, были уже почти забыты", ("Петрарка", Г. Рива 1879). въ письмѣ къ Гопyеру отъ 12 сент. 1817 г. Байронъ говоритъ, что ему хотѣлось бы опять съѣздить въ Аркву. Два года спустя, въ октябрѣ 1819 г., онъ напрасно уговаривалъ Мура удѣлить денекъ-другой на поѣздку въ Аркву. "Мнѣ хотѣлось бы посѣтить эту могилу вмѣстѣ съ тобой,- пара поэтовъ-паломниковъ, а, Томъ, что скажешь?" Но "Томъ" стоялъ за поѣздку въ Римъ съ лордомъ Джономъ Росселемъ, и впослѣдств³и всегда сожалѣлъ, что упустилъ этотъ удобный случай,- "удивляясь, какъ могло это быть, и упрекая себя".

   Стр. 132. Строфа XXXIII-XXXIV.

   Въ единоборство мы вступаемъ съ нашимъ Богомъ,

   Иль съ демономъ, что ослабляетъ думъ

   Благихъ порывъ, людьми овладѣвая.

   "Борьба какъ съ демонами, такъ и съ лучшими нашими мыслями совершенно одинакова. Сатана избралъ пустыню мѣстомъ для искушен³я Спасителя. А нашъ непорочный Джонъ Локкъ предпочиталъ присутств³е ребенка полному уединен³ю" (Прим. Байрона).

   Стр. 132. Строфа XXXV.

   Байронъ провелъ въ Феррарѣ одинъ день, въ апрѣлѣ 1817 г., осмотрѣлъ замокъ, монастырь и пр. и нѣсколько дней спустя написалъ "Жалобу Тассо", въ рукописи помѣченную "20 апр. 1817". Настоящая пѣснь Чайльдъ-Гарольда начата только въ ³юнѣ того же года. "Одинъ изъ феррарцевъ спрашивалъ меня", разсказываетъ онъ въ письмѣ къ другу,- не знаю ли я одного изъ его знакомыхъ, лорда Байрона, который теперь находится въ Неаполѣ. Я отвѣчалъ: "Нѣтъ!" - и это было вѣрно въ обоихъ отношен³яхъ, потому что, во-первыхъ, я вовсе не былъ знакомъ съ вопрошателемъ, а во-вторыхъ, вѣдь никто не знаетъ самого себя. Другой спрашивалъ, не я ли перевелъ Тассо. Видишь, какова слава,- какъ она аккуратна и безпредѣльна! Не знаю, какъ чувствуютъ себя друг³е, а я всегда чувствую себя легче и лучше, когда мнѣ удается отдѣлаться отъ своей славы, она сидитъ на мнѣ, какъ латы на оруженосцѣ лорда-мэра, и я отдѣлался отъ всякой литературной шелухи и болтовни, отвѣтивъ, что Тассо переводилъ не я, а мой однофамилецъ; слава Богу, я такъ мало похожъ на поэта, что всѣ мнѣ повѣрили".

   Стр. 132. Строфа XXXV.

   Мнѣ кажется, что злыхъ проклят³й чары

   Родъ Эсте наложилъ на городъ свой.

   Изъ представителей древней фамил³и Эсте, маркизовъ Тосканскихъ, Аццо V впервые получилъ власть надъ Феррарой въ XII столѣт³и. Его дальн³й потомокъ, Николо III (1384-1441), основалъ Пармск³й университетъ. Его второю женою была Паризина Малатеста (героиня Байроновской Паризины, изд. въ 136 г.), обезглавленная за нарушен³е супружеской вѣрности въ 1425 г. Три его сына - Л³онель (ум. 1450), другъ Подж³о Брачч³олини, Борсо (ум. 1471), который ввелъ въ своихъ владѣн³яхъ книгопечатан³е, и Эрколо (ум. 1505), другъ Боярдо,- всѣ были покровителями наукъ и ревнителями Возрожден³я. Ихъ преемникъ, Альфонсъ I (1486-1536), женивш³йся (1502) на Лукрец³и Бордж³а, прославилъ себя, приблизивъ къ своему двору Ар³осто; а его внукъ, Альфонсъ III (ум. 1597), сначала былъ другомъ Тассо, а потомъ объявилъ его сумасшедшимъ и заключилъ въ больницу св. Анны ( 1579-86).

   Стр. 132. Строфа XXXVI.

   Припомнивъ пѣснь, въ ту келью бросьте взоръ,

   Куда поэта ввергъ Альфонсъ надменный.

   Тассо, несомнѣнно, былъ заключенъ въ больницу св. Анны въ Феррарѣ и провелъ тамъ семь лѣтъ и четыре мѣсяца,- съ марта 1579 по ³юль 1586 г; но причины этого заключен³я и обстоятельства, его сопровождавш³я, были предметомъ легенды и изображались невѣрно. Уже давно стало извѣстно и было всѣми признано, что дѣйствительная или воображаемая страсть поэта къ сестрѣ герцога Альфонса, Элеонорѣ, не играла тутъ никакой роли, и что знаменитая "келья" или камера (9 шаговъ въ длину, 6 въ ширину и 7 футовъ въ вышину) не была первоначальнымъ мѣстомъ его заточен³я. Это была, какъ говоритъ Шелли въ одномъ изъ своихъ писемъ,- "очень приличная тюрьма", но не тюрьма Тассо. Издан³е писемъ Тассо (Гвасти, 1853), его характеристика въ книгѣ Саймондса "Возрожден³е въ Итал³и" и затѣмъ монументальный трудъ Анджело Солерти - "Vita di Torquato Tasso", основанный на несомнѣнныхъ документальныхъ свидѣтельствахъ, въ значительной степени снимаютъ вину съ герцога, перенося ее на самого злополучнаго поэта. Интриги Тассо съ соперниками Феррары,- съ Медичи во Флоренц³и, съ папскимъ дворомъ, съ болонской инквизиц³ей, возбудили въ герцогѣ подозрѣн³я и тревогу, а поведен³е поэта, его раздражительность и взрывы гнѣва, послужили предлогомъ для помѣщен³я его въ больницу. Ранѣе своего окончательнаго и рокового возвращен³я въ Феррару онъ получилъ должное предостережен³е, что его слѣдуетъ лѣчить, какъ человѣка, страдающаго умственнымъ разстройствомъ, и что если онъ будетъ продолжать высказывать намеки на замыслы противъ его жизни и на преслѣдован³е со стороны высокопоставленныхъ лицъ, то будетъ удаленъ отъ герцогскаго двора и изгнанъ изъ герцогскихъ владѣн³й. Не смотря на это, онъ все-таки вернулся въ Феррару, и притомъ - въ неблагопр³ятную минуту, когда герцогъ былъ занятъ церемон³ями и празднествами по случаю своего третьяго брака. Тассо никто не ожидалъ, никто даже не замѣтилъ его присутств³я,- и, говоря его собственными словами, онъ, "въ порывѣ безум³я", разразился проклят³ями на герцогск³й дворъ и семейство и на весь феррарск³й народъ. За это оскорблен³е онъ и былъ заключенъ въ больницу св. Анны, гдѣ въ продолжен³е нѣсколькихъ мѣсяцевъ съ нимъ обращались какъ съ настоящимъ сумасшедшимъ. Кромѣ писемъ самого Тассо, до насъ не дошло никакихъ свѣдѣн³й о томъ, какъ его содержали въ течен³е первыхъ восьми мѣсяцевъ заключен³я: отчеты больницы утрачены, а "счетовыя книги" (Libri di spesa, - въ Моденскомъ госуд. архивѣ) начинаются только съ ноября 1579 г. Двумя годами позже (начиная съ января 1582) изъ документовъ видно, что его стали кормить лучше и что ему мало по малу предоставлена была нѣкоторая доля свободы и дѣлались разныя снисхожден³я; но передъ тѣмъ въ течен³е нѣсколькихъ мѣсяцевъ, кажется, съ увѣренностью можно сказать, что его и кормили хуже, и что онъ былъ лишенъ медицинской помощи, точно такъ же, какъ и участ³я въ церковныхъ таинствахъ: его считали сумасшедшимъ, а такого, конечно, не позволялось ни исповѣдывать, ни причащать. Но хуже всего для него было ужасное одиночество. "Е sovra tutto", пишетъ онъ въ маѣ 1580 г., "m'affligge la solitudine, mia crudele et natural nemica". Нѣтъ ничего удивительнаго, если съ нимъ бывали припадки бреда, когда онъ видѣлъ "необычный свѣтъ", бесѣдовалъ съ духами и т. и. Байронъ и Шелли этихъ фактовъ не знали, а потому ихъ негодован³е преувеличено и направлено не туда, куда слѣдуетъ. Но "сожалѣн³е", конечно, остается въ полной силѣ.

   Стр. 133. Строфа XXXVIII.

   См. "Историч. Прим.", X. Солерти (Vita etc.) возражаетъ противъ раздѣляемаго Гобгоузомъ мнѣн³я, будто Леонардо Сальв³ати, стремясь пр³обрѣсти благосклонность Альфонса, сдѣлался виновникомъ той оппозиц³и, какою былъ встрѣченъ "²ерусалимъ" со стороны академ³и Круски. Ея неблагопр³ятный отзывъ объясняется литературными вкусами или предразсудками, но отнюдь не личнымъ раздражен³емъ или интригою. "²ерусалимъ" былъ посвященъ прославлен³ю дома Эсте, и хотя поэтъ попалъ въ немилость, однако герцогу нельзя было подслужиться нападками на эту поэму. Кромѣ того, Сальв³ати напечаталъ свои тезисы не подъ собственнымъ именемъ, а подъ псевдонимомъ.

   Цитируя въ своемъ примѣчан³и Буало, Гобгоузъ пропустилъ двѣ начальныя строки отрывка:

  

   Tous les jours, à la cour, un sot de qualité

   Peut juger de travers avec impunité,

   А Malherbe, а Racan préfère Théophile,

   Et le clinquant du Tasse à tout l'or de Virgile.

  

   Можетъ быть, ему показалось, что выражен³е: cun sot de qualité иные могутъ примѣнить къ "знатному поэту", который самъ сознавался, что недолюбливаетъ Горац³я и, проѣхавъ мимо Мантуи и памятниковъ Виргил³я, посѣтилъ Феррару, чтобы посмотрѣть на "клѣтку", въ которую былъ посаженъ Тассо. Если бы Байронъ дожилъ до появлен³я въ печати стихотворен³я Виктора Гюго: "Dédain. А Lord Byron" (1833), онъ, вѣроятно, измѣнилъ бы свое слишкомъ строгое мнѣн³е о французской поэз³и:

  

   En vain vos légions l'environnent sans nombre,

   Il n'а qu'а se lever pour couvrir de son ombre

      А la fois tous vos fronts;

   Il n'а qu'а dire un mot pour couvrir vos vois grèles,

   Comme un char en passant couvre le bruit des ailes

   De mille moucherons!

  

   Стр. 134. Строфа XL.

   И южный Скоттъ, что флорентинцу равный,

   Волшебныхъ пѣсенъ создалъ образецъ,

   И Ар³осто сѣвера стихъ плавный

   Воспѣлъ войну, любовь, героевъ подвигъ славный.

   "Вальтеръ Скоттъ", говоритъ Байронъ въ своемъ дневникѣ 1821 г., "конечно,- самый удивительный писатель нашихъ дней. Его романы представляютъ совершенно новый литературный родъ, а его стихотворен³я такъ же хороши, какъ и всяк³я друг³я, если не лучше,... и только оттого перестали быть популярными, что черни надоѣло слышать, какъ "Аристида называютъ справедливымъ, а Скотта лучшимъ, и она подвергла его остракизму. Я ничего не читаю съ такимъ увлечен³емъ, какъ его сочинен³я. Я люблю его также за его мужественный характеръ, за чрезвычайную любезность въ обращен³и и за добродуш³е въ отношен³и лично ко мнѣ. Дай ему Богъ всего хорошаго, - онъ этого стоитъ". Въ письмѣ къ самому В. Скотту изъ Пизы, 1822 г., Байронъ говоритъ: "я вамъ обязанъ гораздо больше, чѣмъ обычною благодарностью за литературныя любезности и за дружбу: въ 1817 г. вы сошли съ своей дороги для того, чтобы оказать мнѣ услугу въ такое время, когда для этого требовалась не одна только любезность, но и мужество; вы вспомнили обо мнѣ въ такихъ выражен³яхъ, которыми я могъ бы гордиться во всякую пору; но въ ту именно пору, когда, по пословицѣ, "весь свѣтъ и его жена" старались топтать меня ногами, эти выражен³я имѣли еще болѣе высокое значен³е для моего мнѣн³я о самомъ себѣ. Будь это обыкновенная критика, хотя бы и краснорѣчивая, и хвалебная,- я, конечно, былъ бы тронутъ и благодаренъ, но не до такой степени, въ какой я почувствовалъ вашу необыкновенную доброту ко мнѣ"...

   Относительно назван³я "Ар³осто сѣвера" Байронъ думалъ, что оно, пожалуй, не понравится В. Скотту; онъ сообщилъ объ этомъ Меррею, и послѣдн³й также высказалъ это опасен³е. "Что касается Ар³осто сѣвера, писалъ ему Байронъ 17 сент. 1817 г.- то, конечно, оба пишутъ на однѣ и тѣ же темы: рыцарство, войны, любовь; а что касается комплимента, то если бы вы знали, какъ итальянцы отзываются объ Ар³осто, то вы бы не усомнились на этотъ счетъ... Но если вы все-таки думаете, что Скотту это не понравится,- сообщите мнѣ, я исключу эти слова". Байронъ не зналъ, что В. Скоттъ, еще будучи въ Эдинбургскомъ колледжѣ, "имѣлъ смѣлость представить сочинен³е, въ которомъ сравнивалъ Гомера съ Ар³осто, отдавая первенство послѣднему, и что онъ каждый годъ прочитывалъ Орланда отъ доски до доски. Основной мотивъ "сѣверныхъ пѣсенъ" В. Скотта прославлен³е рыцарства, съ его щитами, мечами и копьями, съ его "благородной любезностью" и "львиною храбростью" - прямо напоминаетъ начальныя строки "Неистоваго Орланда".

  

   Le donne, i cavalier', l'arme, gli amori,

   Le cortesie, l'audaci imprese io canto.

  

   Самъ В. Скоттъ никогда не высказывалъ неудовольств³я на это сравнен³е; но Байрону досталось на него отъ одного изъ пр³ятелей: Фрэнсисъ Годжсонъ, въ своемъ анонимномъ разборѣ Чайльдъ-Гарольда (1818) говоритъ: "Вальтеръ Скоттъ названъ въ IV пѣснѣ "Ар³осто сѣвера" (credite posteri или лучше,- praeposteri!), а Ар³осто (еще забавнѣе!) называется "южнымъ Скоттомъ". Это напоминаетъ смѣшен³е лошадиныхъ каштановъ съ каштановыми лошадьми".

   Стр. 134. Строфа XLI.

   См. "Историч. Прим.", XI, XII, XIII.

   Строфы XLII и XLIII представляютъ почти буквальный переводъ знаменитаго сонета Филякайи:

  

   Italia, Italia, o tu, cui feo la sorte

      Dono infelice di bellezza, ond'hai

      Funesta dote d'infiniti guai

      Che in fronte scritti per gran doglia porte:

   Deh, fossi tu men bella, o almen più forte,

      Onde assai più ti paventasse, o assai

      T'amasse men, chi del tuo bello ai rai

      Par che si strugga, e par ti sfida а morte,

   Che or giù dall'Alpi non vedrei torrenti

      Scender d'armati, nè di sangue tinta

      Bever Tonda del Po gallici armenti;

   Nè te vedrei, dél nou tuo ferro cinta,

      Pugnar col braccio di straniere genti,

      Per servir sempre, o vincitrice, o vinta.

  

   Стр. 135. Строфа XLIV.

   Въ скитаньяхъ раннихъ путь я прослѣдилъ

   Того, кто другомъ Тулл³я и Рима

   Безсмертнаго, и римляниномъ былъ.

   "Знаменитое письмо Серв³я Сульпиц³я къ Цицерону, по случаю смерти дочери послѣдняго, описываетъ - въ томъ видѣ, въ какомъ онъ былъ тогда и находится еще и теперь - тотъ самый путь, по которому я часто проѣзжалъ въ Грец³и во время различныхъ моихъ поѣздокъ и путешеств³й по сушѣ и по морю: "Возвращаясь изъ Аз³и, я плылъ отъ Эгины къ Мегарѣ и созерцалъ окружавш³я меня страны; Эгина была за мною, Мегара - впереди, Пирей - направо, Koринѳъ налѣво; всѣ эти города, нѣкогда столь славные и цвѣтущ³е, теперь лежатъ въ развалинахъ и запустѣн³и. При этомъ зрѣлищѣ я не могъ не подумать: увы! что же мы, жалк³е смертные, волнуемся и мучится, когда кто-нибудь изъ вашихъ друзей случайно умретъ или будетъ убитъ, если жизнь человѣческая вообще кратка, и если здѣсь, передо мною, лежатъ останки столь многихъ славныхъ городовъ". (Примеч. Байрона).

   Стр. 137. Строфа XLVII.

   Итал³я, твою обиду знать должны вездѣ, отъ края и до края.

   "Подж³о, смотря съ Капитол³йскаго холма на разрушенный Римъ, воскликнулъ: "Ut nunc omni decore nudata, prostrata jaceat, instar gigantei cadaveris corrupti atque indique exesi". (Прим. Байрона).

   Стр. 137. Строфа XLVIII.

   Тамъ съ роскошью, торговлею рожденной,

   На берегахъ смѣющихся Арно

   Явилася для жизни возрожденной

   Наука, бывшая такъ долго погребенной.

   Богатство, благодаря которому флорентинская знать могла удовлетворять своему вкусу къ утонченной роскоши, было продуктомъ успѣшной торговли. Такъ, напр., Дж³ованни Медичи (1360-1428), отецъ Козимо и прадѣдъ Лоренцо, былъ банкиромъ и торговалъ на европейскомъ Востокѣ. Что касается эпохи Возрожден³я, то, не говоря уже о флорентинскомъ происхожден³и Петрарки, двое величайшихъ итальянскихъ ученыхъ и гуманистовъ, Фичино (род. 1430) и Полиц³ано (род. 1454) были флорентинцы; а Подж³о родился (1380) въ Терра-Нова, также на флорентинской землѣ.

   Стр. 138. Строфа XLIX.

   См. "Историч. Прим.", XIV. Статуя Венеры Медицейской, находящаяся въ галлереѣ "Уффици" во Флоренц³и, представляетъ, какъ полагаютъ, позднѣйшую греческую (I или II в. до Р. X.) коп³ю болѣе ранняго произведен³я, Афродиты Книдской, изваянной, можетъ быть, Кефисодотомъ или Тимархомъ. Наполеонъ увезъ ее въ Парижъ; во въ то время, когда Байронъ былъ во Флоренц³и и "упивался красотою" въ двухъ галлереяхъ, она была уже возвращена на свое прежнее мѣсто.

   Стр. 138. Строфа L.

   Байронъ заѣхалъ во Флоренц³ю въ 1817 г., на пути изъ Рима. "Я пробылъ тамъ, говорить онъ, только одинъ день; но, все-таки, успѣлъ побывать въ двухъ галлереяхъ, откуда вернулся опьяненный красотою. Венера заслуживаетъ больше удивлен³я, чѣмъ любви; но тамъ есть друг³я произведен³я скульптуры и живописи, которыя впервые дали мнѣ понять, какъ невѣрно судятъ люди объ этихъ двухъ наиболѣе искусственныхъ искусствахъ. {Всего за недѣлю до посѣщен³я флорентинскихъ галлерей Байронъ писалъ одному изъ друзей своихъ: "Я ничего не понимаю въ живописи. Повѣрьте, изъ всѣхъ искусствъ это - наиболѣе искусственное и неестественное, въ которомъ всего сильнѣе сказалось человѣческое безсмысл³е. Я еще не видалъ ни одной картины или статуи, которая была бы согласна съ моими представлен³ями или ожидан³ями; но я видалъ много горъ, озеръ, рѣкъ и пейзажей, а также двухъ или трехъ женщинъ, вполнѣ отвѣчавшихъ моимъ ожидан³ямъ, и даже болѣе".} Особенно поразили меня: портретъ любовницы Рафаэля: портретъ любовницы Тиц³ана; Венера Тиц³ана въ галлереѣ Медичи; знаменитая Венера; Венера Кановы, въ другой галлереѣ; любовница Тиц³ана есть также и въ другой галлереѣ, т. е. во дворцѣ Питти; Парки Микель Анджело,- картина; Антиной, Александръ и одна или двѣ не особенно приличныхъ группъ изъ мрамора; ген³й смерти,- спящая фигура, и пр. и пр. Я побывалъ также и въ капеллѣ Медичи. Красивая ветошь на большихъ плитахъ изъ разныхъ дорогихъ камней, на намять о полусотнѣ стоявшихъ и забытыхъ скелетовъ. Она не докончена, и такою и останется". Послѣ вторичнаго посѣщен³я галлерей, въ 1821 г., Байронъ замѣтилъ: "Моя первыя впечатлѣн³я подтвердились; но слишкомъ большое число посѣтителей не давало мнѣ возможности какъ слѣдуетъ прочувствовать каждую вещь. Когда насъ всѣхъ (человѣкъ тридцать или сорокъ) впихнули въ кабинетъ геммъ и т. п. бездѣлушекъ, въ углу одной изъ галлерей я сказалъ Роджерсу, что я чувствую себя точно въ полицейской будкѣ. Я слышалъ, какъ одинъ лысый британецъ заявилъ женщинѣ, съ которою онъ шелъ подъ-руку, смотря на тиц³ановскую Венеру: "Да, это, въ самомъ дѣлѣ, очень хорошо!" - замѣчан³е, которое, подобно словамъ помѣщика у Джозефа Андрьюса о "неизбѣжности смерти", было (какъ замѣтила супруга этого помѣщика) "въ высшей степени вѣрно". Во дворцѣ Питти я не преминулъ вспомнить замѣчан³е Гольдсмита къ свѣдѣн³ю знатоковъ, что "картины были бы еще лучше, если бы живописецъ больше надъ ними потрудился", и похвалилъ произведен³я Пьетро Перуджино".

   "Нашъ странникъ созерцаетъ древн³я греческ³я статуи во Флоренц³и и затѣмъ - въ Римѣ съ такимъ наслажден³емъ, какого и слѣдовало ожидать отъ великаго поэта, съ юности напитаннаго классическими идеями, доставляющими такъ иного удовольств³й во всякую пору жизни. Онъ смотрѣлъ на эти образцовыя произведен³я искусства гораздо болѣе проницательнымъ и, несмотря на его отговорки, гораздо болѣе ученымъ взоромъ, нежели какой-либо иной поэтъ, ранѣе его выражавш³й свое удивлен³е предъ ихъ красотою. Можетъ быть, скажутъ, что мы фантазируемъ,- но мы полагаемъ, что ген³й Байрона былъ гораздо ближе, чѣмъ ген³й какого-либо другого изъ современныхъ поэтовъ. Къ тому особенному духу, которымъ были проникнуты всѣ поэты и художники древней Грец³и и выражен³емъ котораго служатъ велик³е образцы ея скульптуры. Его собственныя создан³я, являясь воплощен³емъ красоты или энерг³и, всѣ одиноки: онъ не прибѣгаетъ къ группировкѣ для того, чтобы лучше оттѣнить своихъ любимцевъ или разсказать ихъ истор³ю. Его героини являются одинокими символами любви, не знающей поражен³й; его герои одиноко стоятъ, словно на мраморныхъ пьедесталахъ, обнаруживая обнаженную силу страсти или скрытую энерг³ю скорби. Художникъ, который пожелалъ бы иллюстрировать произведен³я кого-либо изъ прочихъ нашихъ поэтовъ, долженъ обратиться къ карандашу; тотъ же, кто захотѣлъ бы выразить духъ Байрона въ другой художественной формѣ, долженъ отливать изъ расплавленнаго металла или изсѣкать изъ твердаго камня. То, что онъ потеряетъ въ легкости, будетъ выиграно въ силѣ. Медора, Гюльнара, Лара или Манфредъ могутъ дать содержан³е для скульптурныхъ произведен³й, достойныхъ почтя такого же энтуз³азма. какой былъ проявленъ самимъ Чайльдъ-Гарольдомъ при созерцан³и драгоцѣннѣйшихъ реликв³й неподражаемаго греческаго ген³я". (Вильсонъ).

   Стр. 139. Строфа LII.

   "Какъ безсмертные, ради любви, слагаютъ съ себя свою божественность, такъ и смертные, въ экстазѣ страсти, видятъ въ предметѣ своей любви воплощен³е божества. Любовь, подобно музыкѣ, можетъ "вознести смертнаго до небесъ" и "свести ангела на землю". Въ этой строфѣ, можетъ быть, намѣренно, допущена нѣкоторая темнота и смѣшен³е идей, выраженныхъ такъ, что читатель самъ можетъ истолковывать ихъ, какъ ему будетъ угодно". (Кольриджъ).

   Стр. 140. Строфа LIV.

   См. "Историч. Прим.", XV, XVI, XVII. - "Церковь Санта-Кроче заключаетъ въ себѣ много знаменитыхъ ничтожествъ", писалъ Байронъ Меррею 20 апрѣля 1817 г. "Гробницы Макк³авелли, Микель Анджело, Галилея и Альф³ери дѣлаютъ ее итальянскимъ Вестминстерскимъ аббатствомъ. Я не восхищался ни одной изъ этихъ гробницъ (конечно, говорю не о людяхъ, въ нихъ похороненныхъ). Памятникъ Альф³ери тяжелъ; да и всѣ проч³е какъ-то излишне обременены. Нужно ли что-нибудь, кромѣ бюста и имени, да, можетъ быть, еще даты? Послѣдняя - для незнающихъ хронолог³и, къ которымъ принадлежу и я. Но всѣ эти различныя аллегор³и и восхвален³я никуда не годятся; это - хуже, чѣмъ длинные парики англ³йскихъ головъ на римскихъ туловищахъ въ статуяхъ временъ Карла II, Вильгельма и Анны".- Микель Анджело, Альф³ери и Макк³авелли похоронены въ южномъ придѣлѣ церкви; Галилей, первый изъ погребенныхъ здѣсь, лежитъ теперь вмѣстѣ съ своимъ любимымъ ученикомъ Винченцо Вив³ани въ склепѣ южнаго придѣла. Памятникъ Альф³ери, работы Кановы, поставленъ на счетъ такъ называемой его вдовы, Луизы, урожденной Штольбергъ, бывшей замужемъ за принцемъ Карломъ-Эдуардомъ (1772-78).

   Виттор³о Альф³ери (1749-180З) одна изъ тѣхъ многочисленныхъ дѣйствительныхъ или идеальныхъ личностей, съ которыми Байронъ любилъ себя сравнивать. Такое сравнен³е, между прочимъ, сдѣлано Муромъ и, можетъ быть, подсказано самимъ Альф³ери, который говоритъ въ своей автоб³ограф³и: "Вотъ очеркъ характера, обнаруженнаго мною въ первые годы пробужден³я моего разума. Обыкновенно молчаливый и спокойный, я бывалъ иногда крайне возбужденъ и болтливъ, почти всегда переходилъ изъ одной крайности въ другую; упрямый и не выносивш³й насил³я, я былъ склоненъ слѣдовать дружескимъ увѣщан³ямъ, сдерживаясь скорѣе изъ опасен³я навлечь на себя брань, чѣмъ по какой-либо иной причинѣ; я отличался крайней застѣнчивостью, но былъ неодолимъ, когда меня хотѣли насильно заставить что-нибудь сдѣлать".

   Сходство между обоими поэтами, какъ допускалъ и самъ Байронъ, было преимущественно внѣшнее: оба были знатнаго рода, оба поэты, оба "патриц³анск³е республиканцы", оба любили удовольств³я точно такъ же, какъ любили и изучали литературу; но сравнивать между собою ихъ сочинен³я - невозможно.

   Стр. 140. Строфа LVII.

   См. "Историч. Прим.", ХVП², XIX, XX. - Данте умеръ въ Равеннѣ и былъ похороненъ въ церкви св. Франческо. Затѣмъ его останки перенесены были въ мавзолей на монастырскомъ кладбищѣ, на сѣверной сторонѣ церкви, воздвигнутый въ его память его другомъ и покровителемъ, Гвидо изъ Поленты. Этотъ мавзолей много разъ ремонтировался, а въ нынѣшнемъ своемъ видѣ былъ построенъ въ 1780 г., на счетъ кардинала Луиджи Ванти Гонзага. Во время празднован³я шестисотлѣт³я Данте, въ 1865 г., было открыто, что - неизвѣстно, въ какое именно время - его скелетъ, за исключен³емъ нѣсколькихъ небольшихъ костей, оставшихся въ урнѣ, составляющей часть постройки Гонзага, былъ переложенъ, для большей сохранности, въ деревянный ящикъ и замурованъ въ стѣну старой капеллы Брачч³офорте, которая находится въ сторонѣ отъ церкви, по направлен³ю къ площади. Кости, найденныя въ этомъ деревянномъ ящикѣ, были вновь положены въ мавзолей, съ большимъ торжествомъ и энтуз³азмомъ, такъ какъ на поэта стали смотрѣть какъ на символъ объединенной Итал³и. Самый же ящикъ сданъ на хранен³е въ публичную библ³отеку. Во время своего перваго пребыван³я въ Равеннѣ, съ 8 ³юня по 9 августа 1819 г., Байронъ жилъ въ домѣ рядомъ съ капеллой Брачч³офорте.

   Титъ Лив³й (кн. XXXVIII, гл. 53) разсказываетъ о Сцип³онѣ слѣдующее: "Съ тѣхъ поръ объ Африканскомъ ничего не было слышно. Онъ проводилъ свои дни въ Литернѣ (на берегу Кампан³и) безъ мысли и безъ сожалѣн³я о Римѣ. Говорятъ, что когда онъ умиралъ, онъ отдалъ приказан³е, чтобы его и похоронили въ этомъ же городкѣ, и чтобы тамъ же, а не въ Римѣ, былъ поставленъ и его надгробный памятникъ. Отечество было къ нему неблагодарно,- и онъ не пожелалъ быть погребеннымъ въ Римѣ. "На его гробницѣ, по предан³ю, находилась надпись: "Ingrata patria, cineres meos non habebis". По другому предан³ю, онъ былъ похороненъ вмѣстѣ съ своей семьей, въ Римѣ, у Капенскихъ воротъ, близъ Цел³йскаго холма.

   Стр. 140. Строфа LVIII.

   См. "Историч. Прим.", XXI. Дж³ованни Боккачч³о род. въ Парижѣ или въ Чертальдо въ 1313 г., большую часть своей жизни провелъ во Флоренц³и, ум. въ 1375 г. и былъ похороненъ въ Чертальдо, откуда, какъ говорили, происходила его фамил³я. Его гробница, стоявшая посреди церкви св. Михаила и св. ²акова, была уничтожена въ 1783 г., подъ тѣмъ предлогомъ, что новѣйш³й указъ, запрещавш³й хоронить въ церквахъ, долженъ былъ примѣняться также и къ погребеннымъ ранѣе. Камень, покрывавш³й гробницу, былъ сломавъ и выброшенъ, какъ негодный, въ ограду. По словамъ Гобгоуза, въ этомъ виновато столько же ханжество, сколько невѣжество; но трудно предположить, чтобы "ханжи-г³ены", т. е. церковныя власти, не знали о томъ, что Боккачч³о былъ авторомъ язвительныхъ сатиръ на церковниковъ. Они отомстили поэту, а Байронъ, въ свою очередь, отомстилъ имъ за Боккачч³о.

   Стр. 141. Строфа LIX.

   Отсутствовавш³й Марка Брути бюстъ

   Въ тр³умфѣ Цезаря - сильнѣе вдвое

   Всѣмъ римлянамъ напомнилъ о героѣ.

   Байронъ имѣетъ въ виду одну изъ торжественныхъ процесс³й, устроенныхъ по повелѣн³ю Тибер³я. Ср. Донъ-Жуанъ, п. XV, стр. 49.

   На похоронахъ Юн³и, вдовы Касс³я и сестры Брута, въ 22 г. по Р. X., не позволено было нести бюсты ея мужа и брата, участвовавшихъ въ уб³йствѣ Цезаря. Тѣмъ не менѣе, по словамъ Тацита (Ann., III, 76), "Брутъ и Касс³й блистали именно тѣмъ, что не видно было ихъ изображен³й".

   Одна Флоренц³я о мертвыхъ слезы льетъ.

   Надпись на памятникѣ Данте въ церкви Санта-Кроче: "А majoribus ter frustra decretum" - относится къ напраснымъ попыткамъ Флоренц³и пр³обрѣсти останки своего нѣкогда изгнаннаго поэта.

   Стр. 141. Строфа LX.

   См. "Историч. Прим.", XXII.

   Стр. 142. Строфа LXIII.

   См. "Историч. Прим", XXIII. Tantusque fuit ardor armorum, adeo intentas nugnae animas ut eum motum terrae, qui multarum urbiura Italiae magnas partes prostravit, avertitque cursa rapidos amnes, mare fluminibus invexit, montes lapsu ingenti proruit, nemo pugnantium senserit" (Liv. XXII, 5). Полиб³й ничего не говоритъ объ этомъ землетрясен³и; но Плин³й (Hist. Nat, II, 84) и Цел³й Антипатръ (у Цицерона, De Div., I, 35), писавш³й свои Анналы лѣтъ черезъ сто послѣ сражен³я при Тразименскомъ озерѣ (217 г. до Р. X.), говорятъ, что землетрясен³е произошло во время самой битвы.

   Стр. 142. Строфа LXV.

   Что красной нѣкогда была его струя.

   "Красивое и спокойное зеркало озера отражало вершины Монте-Пульчаны, и какая-то дикая птица, порхая надъ его обширной поверхностью, задѣвала воду своими быстрыми крыльями, оставляя свѣтлые круги и полосы, блестѣвш³я на его сѣромъ фонѣ. По мѣрѣ того, какъ мы подвигались впередъ, одинъ красивый пейзажъ смѣнялся другимъ, и почти каждый новый видъ вызывалъ новые восторги. Но не здѣсь ли, среди этой спокойной и красивой природы, произошла встрѣча Аннибалла съ Фламин³емъ? не было ли серебряное Тразименское озеро окрашено кровью?" (Вильямсъ).

   Стр. 143. Строфа LXVI.

   А ты, Клитумнъ, съ кристальною волною!

   "Всѣ путеводители подробно распространяются о храмѣ Клитумна, между Фолиньо и Сполето; и дѣйствительно, нигдѣ, даже въ Итал³и, нѣтъ картины. Болѣе достойной описан³я. Разсказъ о разрушен³и этого храма см. въ "Историч. объяснен³яхъ къ ²V-й пѣснѣ Чайльдъ-Гарольда". (Прим. Байрона).

   Прекрасное описан³е Клитумна находится въ письмѣ Плин³я "Bomano suo", Epistolae, VIII, 8: "У подошвы небольшого холма, покрытаго старыми, тѣнистыми кипарисами, течетъ ручей, разбивающ³йся на множество мелкихъ ручейковъ бѣгущихъ по различнымъ направлен³ямъ. Выбившись, такъ сказать, изъ своихъ границъ, онъ разливается въ широк³й бассейнъ, такой чистый и прозрачный, что можно пересчитать всѣ камешки на днѣ и брошенныя туда мелк³я монетки... Берега покрыты множествомъ ясеней и тополей, которые такъ отчетливо отражаются въ прозрачной водѣ, что кажутся растущими на днѣ рѣчки и также могутъ быть сосчитаны... Вблизи стоитъ древн³й и почтенный храмъ, въ которомъ находятся статуя рѣчного бога Клитумна".

   Существующ³й нынѣ храмъ, обращенный въ капеллу Санъ-Сальватора, едва ли тотъ самый, который упоминается у Плин³я. Гобгоузъ, въ своихъ "Историческихъ объяснен³яхъ", защищаетъ древность фасада, который "состоитъ изъ фронта, поддерживаемаго четырьмя колоннами и двумя коринѳскими столбами; двѣ колонны со спиральными дорожками, а остальныя покрыты рѣзьбой въ видъ рыбьей чешуи". Но, по мнѣн³ю новѣйшихъ археологовъ, вся эта постройка относится къ IV или V вѣку по Р. X. Впрочемъ, возможно, и даже вѣроятно, что при перестройкѣ храма былъ употребленъ въ дѣло старый матер³алъ. Плин³й говоритъ, что вокругъ храма Клитумна было много небольшихъ часовенокъ, посвященныхъ другимъ божествамъ.

   "Быть можетъ, на нашемъ языкѣ нѣтъ болѣе удачнаго стихотворнаго описан³я, чѣмъ эти двѣ строфы, посвященныя Клитумну. Поэты обыкновенно не легко разстаются съ интереснымъ сюжетомъ и вредятъ ясности описан³я, обременяя его подробностями, которыя скорѣе затрудняютъ, нежели возбуждаютъ фантаз³ю читателя; или же, наоборотъ, желая избѣжать этой ошибки, ограничиваются холодными и отвлеченными общими фразами. Байронъ, въ указанныхъ двухъ строфахъ, удивительно съумѣлъ удержаться посрединѣ между этими двумя крайностями: здѣсь данъ абрисъ картины столь же ясной и блистательной, какъ пейзажи Клода Лоррэна, а дополнен³е этого абриса болѣе мелкими подробностями благоразумно предоставлено воображен³ю читателя; и, конечно, только слабое воображен³е не въ состоян³и будетъ дополнить того, что поэтъ оставилъ недосказаннымъ, или на что онъ только намекнулъ. Пробѣгая эти строки, мы какъ будто чувствуемъ свѣж³й холодокъ окружающаго насъ пейзажа, слышимъ журчанье быстрыхъ ручейковъ и видимъ отражен³е изящнаго небольшого храма въ кристальной глубинѣ спокойнаго потока". (В. Скоттъ).

   Стр. 144. Строфа LXXI.

   Потокъ несется въ пѣнѣ съ дикихъ горъ,

   Какъ вѣчность, все съ пути сметая, словно соръ.

   "Я видѣлъ Cascata del Marmore въ Терни дважды, въ разное время,- одинъ разъ - съ вершины пропасти, а другой - снизу, изъ долины. Видъ снизу гораздо лучше, если у путешественника нѣтъ времени подниматься наверхъ; но откуда бы ни смотрѣть, - сверху или снизу, - этотъ водопадъ стоитъ всѣхъ швейцарскихъ, вмѣстѣ взятыхъ: - Штауббахъ, Рейхенбахъ, Писъ-Вашъ, водопадъ Арпена и пр. въ сравнен³и съ нимъ кажутся ручьями. О Шафгаузенскомъ водопадѣ я не могу говорить, такъ какъ еще не видѣлъ его". (Прим. Байрона).

   Стр. 144. Строфа LXXIL

   Блистая красокъ гаммою живою,

   Въ лучахъ восхода радуга встаетъ.

   "О времени, мѣстѣ и свойствахъ этого рода радуги читатель найдетъ кратк³я свѣдѣн³я въ одномъ изъ примѣчан³й къ Манфреду. {Манфредъ, д. II, явл. 1, прим. Эта радуга образуется солнечными лучами въ нижней части альп³йскихъ потоковъ; она совсѣмъ похожа на небесную радугу, спустившуюся на землю, и такъ близко, что вы можете къ ней подойти; этотъ эффектъ можно наблюдать до полудня.} Этотъ водопадъ такъ похожъ на "водяной адъ", что Аддисонъ считалъ его той самой пучиной, черезъ которую Алекто погрузилась въ подземное царство. {*} Замѣчательно, что два самыхъ красивыхъ водопада въ Европѣ,- Велино и Тиволи - устроены искусственно. Путешественнику непремѣнно слѣдуетъ проѣхать въ Велино, по крайней мѣрѣ - до небольшого озера, называемаго Pie'di Lup. Реатинская территор³я у римлянъ называлась "Темпе", и древн³е натуралисты въ числѣ другихъ красивыхъ особенностей этой мѣстности отмѣчали ежедневныя радуги на Велинскомъ озерѣ ("Jnlacu Velinonullo non die apparere arcus", Plin, Hist. Nat., lib. II, cap. 62). Одинъ велик³й ученый посвятилъ этой мѣстности цѣлый особый трактатъ (см. Aid. Manut., De Reatina urbe agroque, ap. Sallengre Nov. Thes. Ant. Rom., 1735, t. I, p. 773, sq.)" (Прим. Байрона).

   {* "Это - та пучина, черезъ которую у Виргил³я Алекто низвергается въ адъ: именно это самое мѣсто, его громкая слава, паден³е водъ, окружающ³е его лѣса, исходящ³й изъ пучины дымъ и шумъ,- все это указано въ описан³и Виргил³я:

  

   Est locus italiae... densis hunc frondihus atrum

   Urguet utrimque latus nemoris, medioque fragosus

   Dat sonitum saxis et torto vertice torrens.

   Hic specus horrendum et saevi spiracula

   Ditis Monstrantur, ruptoque ingens Acheronte vorago

   Pestoferas aperit fauces. (Aeneid. VII, 563-570).

  

   Безъ сомнѣн³я, это самое подходящее мѣсто въ цѣломъ свѣтѣ для фур³и... и я думаю, читатель съ удовольств³емъ вообразитъ, какъ эта злобная богиня въ шумѣ бури погружается въ адъ посреди такого ужаснаго пейзажа". Joseph Addison, Remarks on several parts of Italy 1761, стр. 100, 101.}

   Стр. 145. Строфа LXXV.

   Въ дни юности безъ смысла затверженный

   Латинск³й стихъ меня не восхититъ.

   "Эти строфы, вѣроятно, напомнятъ читателю замѣчан³я прапорщика Нортертона: "Проклятый Homo", и пр.; по причины нашего нерасположен³я не совсѣмъ одинаковы {"Не представляйтесь болѣе невѣжественнымъ, чѣмъ вы есть на самомъ дѣлѣ, мистеръ Нортертонъ; вѣдь вы, навѣрное, слыхали и о грекахъ, и о троянцахъ, хотя, можетъ быть, и не читали Гомера въ переводѣ Попа".- Ахъ, проклятый Гомеръ!" отвѣчалъ Нортертонъ: "я еще до сихъ поръ его помню. У насъ въ полку Томасъ всегда таскаетъ Homo въ карманѣ". Фильдингъ, Истор³я Тома Джонса.}. Я хотѣлъ сказать, что уроки утомляютъ насъ прежде, чѣмъ мы оказываемся въ состоян³и понимать красоты; что мы зубримъ безъ разумѣн³я, а не заучиваемъ сознательно; что свѣжесть впечатлѣн³я исчезаетъ, и будущее удовольств³е и польза заранѣе уничтожаются дидактическою преждевременностью въ томъ возрастѣ, когда мы не можемъ ни чувствовать, ни понимать силы изучаемыхъ произведен³й, такъ какъ для того, чтобы наслаждаться ими и разсуждать о нихъ, требуется знан³е жизни и настолько же, какъ и знан³е языковъ латинскаго и греческаго. По той же причинѣ мы никогда не можемъ постигнуть во всей полнотѣ нѣкоторыхъ прекраснѣйшихъ мѣстъ въ Шекспирѣ, напр. "Быть или не быть" оттого, что они были въ насъ вколочены, когда вамъ было всего восемь лѣтъ,- для упражнен³я памяти, а не ума; и вотъ, когда мы уже выросли настолько, что могли бы ими наслаждаться, вкусъ къ нимъ уже потерявъ и аппетитъ исчезъ. Въ нѣкоторыхъ странахъ на континентѣ молодью люди учатся на болѣе заурядныхъ писателяхъ, а лучшихъ классиковъ не читаютъ до болѣе зрѣлаго возраста. Конечно, я не хочу этими словами выразить какое-нибудь неудовольств³е или порицан³е мѣсту моего воспитан³я. Хотя я и былъ лѣнивъ, однако, я вовсе не былъ тупымъ мальчикомъ; и я увѣренъ, что никто больше меня не чувствуетъ привязанности къ Гарроу, и вполнѣ основательно: не говоря уже о томъ, что тамъ я провелъ счастливѣйшее время своей жизни,- мой наставникъ, почтенный д-ръ Джозефъ Друри, былъ самымъ лучшимъ и драгоцѣннѣйшимъ моимъ другомъ; я слишкомъ хорошо, хотя и слишкомъ поздно, вспоминалъ его предостережен³я, когда мнѣ случалось ошибаться, и всегда слѣдовалъ его совѣтамъ, когда мнѣ удавалось поступать хорошо или умно. Если это слабое выражен³е моихъ чувствъ къ нему когда-нибудь попадется ему на глаза, то пусть оно напомнятъ ему о человѣкѣ, который всегда вспоминаетъ о немъ не иначе, какъ съ благодарностью и уважен³емъ, о человѣкѣ, который съ еще большею радостью гордился бы тѣмъ, что былъ его воспитанникомъ, если бы, болѣе внимательно слѣдуя его внушен³ямъ, могъ принести своему воспитателю какую-нибудь честь". (Прим. Байрона).

   Стр. 146. Строфа LXXVII.

   И такъ, прощай, Горац³й. Коль тебя

   Я не цѣнилъ,- я самъ тому виною.

   "Предубѣжден³е Байрона противъ Горац³я не представляетъ исключительнаго явлен³я: Грэй только тогда почувствовалъ себя способнымъ наслаждаться красотами Виргил³я, когда избавился отъ обязанности заниматься этимъ поэтомъ, какъ урокомъ (Миръ).

   Стр. 146. LXXIX.

   О, Н³обея павшихъ городовъ!

   "Я провелъ нѣсколько дней въ чудесномъ Римѣ", говоритъ Байронъ въ одномъ изъ своихъ писемъ 1817 г. "И въ восторгѣ отъ Рима. Въ цѣломъ, Римъ - и древн³й, и новый - выше Грец³и. Константинополя, всего на свѣтѣ, по крайней мѣрѣ, всего, что я видѣлъ. Но я не могу его описывать, потому что мои первыя впечатлѣн³я всегда сильны и смутны, и только впослѣдств³и моя намять разбирается въ нихъ и приводитъ ихъ въ порядокъ; тогда я разсматриваю ихъ, точно пейзажъ на извѣстномъ разстоян³и, и различаю лучше, хотя они уже и менѣе ясны. Все время, съ самаго пр³ѣзда, я большую часть дня проводилъ ве