| Главная » Книги |
Байрон Джордж Гордон - Чайльд Гарольд, Страница 18
Байрон Джордж Гордон - Чайльд Гарольд
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
="justify"> Чтобъ грубая рука весь м³ръ сковала,
И рабство мнетъ душистый нашъ вѣнокъ;
И - худшее изъ золъ,- вновь цѣпи шлетъ намъ рокъ.
XCVIII.
Мужай, Свобода! Ядрами пробитый,
Твой поднятъ стягъ наперекоръ вѣтрамъ;
Печальный звукъ твоей трубы разбитой
Сквозь ураганъ доселѣ слышенъ намъ.
Цвѣтовъ ужъ нѣтъ. Ужъ по твоимъ вѣтвямъ
Прошелъ топоръ, и стволъ твой обнажился,
Но жизни сокъ еще струится тамъ.
Запасъ сѣмянъ подъ почвой сохранился,
И лишь весна нужна теплѣй, чтобъ плодъ родился.
ХС²Х.
Есть башня грозная. Ужъ съ давнихъ поръ
Она свою твердыню возвышаетъ,
И вражеск³й не страшенъ ей напоръ.
Стѣнныхъ зубцовъ ужъ многихъ не хватаетъ;
Ихъ листьями нарядно убираетъ
Тысячелѣтн³й плющъ, дитя временъ.
Что человѣкъ объ этой башнѣ знаетъ?
Какой здѣсь перлъ безцѣнный сохраненъ?
Здѣсь женщина одна вкушаетъ хладный сонъ.
С.
Но кто жъ она, чей склепъ - дворецъ прекрасный?
Была ль она прелестна и скромна,
Иль королю была подругой ясной,
Иль болѣе,- патриц³ю жена?
Какихъ героевъ вѣтвь ей рождена?
Гдѣ дочери, ей равныя красою?
Какъ умерла, любила какъ она?
Ея судьба едва ль была простою:
Кто изъ толпы могъ лечь подъ кровлею такою?
CI.
Она любила-ль мужа своего
Или чужихъ мужей она любила?
И древн³й Римъ вѣдь не избѣгъ того...
Суровый видъ Корнел³и хранила,
Иль какъ царица вѣтреная Нила
Была рѣзва? Любила-ль легк³й смѣхъ?
Поднять свой голосъ сердцу-ль допустила,
Бѣжала-ли мучительныхъ утѣхъ
Она земной любви - зла худшаго изъ всѣхъ?..
CII.
Иль въ юности ее взяла могила
И, каменной гробницы тяжелѣй,
Ее печаль безвременно сразила;
И красота ужъ измѣняла ей,
И смерть была на днѣ ея очей...
Смерть въ юности! Дары небесъ въ ней скрыты!
Но лилъ закатъ ей золото лучей,
Румянцемъ яркимъ вспыхнули ланиты...
Багрянцемъ осени деревья такъ покрыты.
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0103oldorfo/b1_108.jpg) CIII.
Иль смерть пришла на склонѣ мирныхъ лѣтъ
И умерли вокругъ друзья, родные,
И красоты ея завялъ ужъ цвѣтъ. *
Засеребрились пряди косъ густыя,
Напоминая ей про дни былые,
Когда весь Римъ сводилъ съ ума ихъ видъ.
Къ чему ведутъ мои мечты пустыя?
Здѣсь римлянка Метелла мирно спитъ,
Про скорбь супруга намъ сей памятникъ гласитъ.
С²V.
Мнѣ кажется, и почему - не знаю,
Знавалъ я ту, что спитъ здѣсь вѣчнымъ сномъ;
И прежнее я вновь припоминаю.
Ко мнѣ слетаютъ грезы о быломъ,
Какъ музыка... иль нѣтъ, какъ вешн³й громъ,
Когда онъ вдаль несется, замирая.
Ахъ, сѣсть на камень, затканный плющемъ
Пока мечта не вспыхнетъ золотая,
Обломки прошлаго чудесно оживляя.
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0103oldorfo/b1_109.jpg) CV.
Пока она не выстроитъ ладью,
Собравъ осколки досокъ межъ скалами, -
Ладью надежды. Море! Мощь твою
Я вновь узналъ бы. Спорилъ бы съ валами,
Съ прибоемъ злымъ, съ сѣдыми бурунами
У берега, гдѣ счастье прежнихъ лѣтъ
Схоронено... Когда-бъ на брегъ волнами
Ладью мнѣ вынесло, - пути мнѣ все-же нѣтъ;
Нѣтъ родины, надеждъ... Лишь здѣсь ихъ слабый слѣдъ.
СV².
Пускай же вкругъ меня реветъ стих³я,
Будь музыкой мнѣ, дик³й вой вѣтровъ!
Его умѣрятъ ночью крики совъ;
Изъ сумерекъ, гдѣ гнѣзда ихъ родныя,
Доносятся ихъ голоса глух³е...
Чу! Съ Палатина крикъ несется ихъ,
Тамъ свѣтятся во тьмѣ глаза ихъ злые,
Какъ паруса тамъ крылья птицъ ночныхъ...
Что наши горести? Молчу я о своихъ...
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0103oldorfo/b1_110.jpg) CVII.
Плющъ, кипарисъ, цвѣты съ травою сорной
Смѣшались тамъ. Дворцовъ печальный прахъ;
Колоннъ обломки; арки слѣдъ узорной;
Разрушенныя фрески на стѣнахъ,
Тамъ, подъ землей, во влажныхъ погребахъ,
Гдѣ совамъ лишь люба ихъ мгла сырая...
Купальня, храмъ,- что жило въ сихъ камняхъ?
Мы знаемъ лишь: здѣсь билась жизнь иная...
Взгляни на Палатинъ. Прочна-ли власть земная!
CVIII.
Въ судьбѣ народовъ мудрый скрытъ урокъ.
Тамъ слѣдуютъ чредою постепенной
Свобода, слава, роскошь и порокъ,-
И варварство, какъ горестный итогъ.
Предъ вами листъ истор³и вселенной,
Читайте-жъ въ немъ. Всѣ радости земли
Здѣсь тиран³ей собраны надменной,
И чувства всѣ утѣху здѣсь нашли.
Но нужно чтобъ сюда вы ближе подошли.
С²Х.
Умѣстно здѣсь рыдать иль восхищаться,
Умѣстенъ смѣхъ. И человѣкъ, смущенъ,
Не знаетъ самъ, лить слезы иль смѣяться.
Поддерживать тотъ холмъ былъ принужденъ
Всю пирамиду славы, царствъ, временъ, -
И солнце здѣсь с³янье занимало...
Таковъ онъ былъ, мишурной славы тронъ;
Гдѣ-жъ золото, что раньше здѣсь блистало,
И что съ надменными строителями стало?
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0103oldorfo/b1_111.jpg) СХ.
Не будетъ Тулл³й столь краснорѣчивъ,
Какъ сломанной колонны видъ печальный.
О, Цезарь, гдѣ-же лавръ твой? Плющъ сломивъ,
Растущ³й вкругъ колонны погребальной,
Сплетите мнѣ скорѣй вѣнокъ прощальный....
Что высится вонъ тамъ, передо мной?
То гимнъ вѣковъ, то столпъ ихъ тр³умфальный
Все губитъ время острою косой:
Гдѣ прахъ Траяна былъ, тамъ Петръ царитъ святой.
СХ².
И, утопая въ голубомъ эѳирѣ,
Вознесся къ небу пышный мавзолей.
Родился-ль духъ Траяна въ звѣздномъ м³рѣ,
Послѣдняго героя римскихъ дней,
Держателя подвластныхъ областей,
Что вслѣдъ за нимъ спѣшили отложиться?
Какъ Александръ, не лилъ онъ кровь друзей,
Не допускалъ въ разгулѣ помрачиться
Свой благородный духъ. За то въ вѣкахъ онъ чтится.
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0103oldorfo/b1_112.jpg) CXII.
А ты, скала тр³умфа, гдѣ народъ
Привѣтствовалъ своихъ вождей счастливыхъ,
Утесъ Тарпейск³й, вѣрности оплотъ!
Могилой былъ надеждъ честолюбивыхъ
Скачекъ съ тебя. Добычу дней бурливыхъ
Герои здѣсь слагали каждый разъ.
Мятежный духъ столѣт³й молчаливыхъ
Заснулъ внизу... Вотъ форумъ. Посейчасъ
Тамъ Цицерона живъ еще звенящ³й гласъ.
СХ²²².
О, мятежей, свободы, славы поле!
Здѣсь страстью Римъ горѣлъ живѣй всего,
Отъ первыхъ дней, до дней, когда ужъ болѣ
Не оставалось въ м³рѣ ничего
Достойнаго желан³я его.
Но продала, анарх³ей объята,
Страна свою свободу до того.
Солдатъ топталъ ногами власть сената
Иль голосъ покупалъ себѣ цѣною злата.
СХ²V.
Но отъ тирановъ, погубившихъ Римъ,
Теперь къ тебѣ, трибунъ-освободитель,
Петрарки другъ,- мы взоры обратимъ.
О, за позоръ отчизны грозный мститель,
Р³енци, римской доблести носитель!
Когда свободы ветх³й стволъ хранитъ
Одинъ хоть листъ,- пусть какъ вѣнокъ лежитъ
Онъ надъ тобой, отважный предводитель...
О, Нума нашъ! Но смерть героевъ не щадитъ.
СХV.
Эгер³я! Ты словно добрый ген³й
Царю единой радостью была
И отдыхомъ среди м³рскихъ волнен³й
Какъ нимфа-ль ты въ мечтахъ любви жила
Иль средь людей краса твоя цвѣла
И, полнаго любовью неземною,
Поклонника достойнаго нашла?
Кто-бъ ни была ты, съ дивной полнотою
Взлелѣянъ образъ твой волшебною мечтою.
СХV².
Вотъ твой бассейнъ. Коверъ зеленый мха
Забрызганъ весь алмазными струями,
Но гладь воды по прежнему тиха.
И призракъ твой съ печальными глазами
Въ пещерѣ той склонился надъ водами...
Но мраморныхъ вокругъ ужъ нѣтъ боговъ,
Изъ трещины веселыми скачками,
Не скованный межъ каменныхъ бреговъ,
Ручей сбѣгаетъ внизъ, среди л³анъ, цвѣтовъ,
СХV²².
Причудливо плющемъ переплетенныхъ.
Одѣлись вешнимъ цвѣтомъ склоны горъ,
Мелькаютъ спины ящерицъ зеленыхъ
И пѣвчихъ птицъ привѣтствуетъ васъ хоръ,
Стараются цвѣты привлечь вашъ взоръ;
Чуть вѣтерокъ стеблями заиграетъ,
Мѣняется капризный ихъ узоръ...
Зефиръ ф³алокъ глазки лобызаетъ:
Ихъ нѣжная лазурь блескъ неба отражаетъ.
CXVIII.
Цвѣла ты здѣсь, въ прелестномъ уголкѣ,
Эгер³я... Твое такъ сердце билось,
Едва шаги заслышишь вдалекѣ.
Надъ вами полночь звѣздная ложилась,
И рядомъ съ милымъ тихо ты садилась
И... что-жъ затѣмъ? Былъ созданъ этотъ гротъ,
Чтобъ страсть богини пышно распустилась
Въ часы свидан³й, близъ спокойныхъ водъ.
Оракулъ нашъ, любовь, доселѣ здѣсь живетъ.
СХ²Х.
Смѣшала-ль ты, на грудь его склоняясь,
Свой лучезарный духъ съ его душой?
И, смертною любовью наслаждаясь,
Дѣлила-ль съ ней восторгъ безсмертный свой?
Могла-ль ее ты сдѣлать неземной,
Предупредить ея исчезновенье
И надѣлить небесной чистотой?
И вырвать прочь тупое пресыщенье,
Презрѣнный плевелъ сей, восторговъ умерщвленье?
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0103oldorfo/b1_113.jpg)
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0103oldorfo/b1_114.jpg) CXX.
Мы не жалѣемъ чувствъ въ младые дни;
Родникъ любви пустыню орошаетъ,
Питая тамъ лишь плевелы одни.
Плѣняя взоръ, скрываютъ ядъ они.
Цвѣтокъ тамъ скорбь въ дыханьѣ растворяетъ,
Несетъ тамъ смерть древесная смола...
Вотъ что въ долинѣ жизни разцвѣтаетъ,
Гдѣ въ поискахъ за счастьемъ страсть прошла.
Увы, плода небесъ она тамъ не нашла.
СХХ².
Любовь, любовь! Чужда земли суровой,
Ты серафимъ въ далекихъ небесахъ;
Ты - наша вѣра; твой вѣнокъ терновый
Лежитъ на всѣхъ измученныхъ сердцахъ,
Какъ свѣтлый духъ, ты не мелькнешь въ глазахъ...
Когда мечта твердь неба населяла,
То дивный образъ твой она создала,
И никогда разбитую, въ слезахъ,
Въ часы унын³я, ты душу не бросала.
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0103oldorfo/b1_115.jpg) СХХ²².
Какъ насъ томятъ, тревожатъ безъ конца
Обманчивой фантаз³и созданья.
Гдѣ взялъ модель ваятель для рѣзца?
Въ своей душѣ. И тщетны всѣ старанья
Найти во внѣ так³я очертанья.
Гдѣ юности стыдливыя мечты,
Во цвѣтѣ лѣтъ гдѣ радость обладанья?
Гдѣ этотъ рай, чьей дивной красоты
Не смѣютъ передать безсильные персты?
СХХ²²².
Любовь - болѣзнь; горьки ея кошмары.
Больнѣй намъ все-жъ, когда лѣкарство пьемъ.
Одна во слѣдъ другой спадаютъ чары,
Ничтожность мы кумира сознаемъ
И видимъ - все мы выдумали въ немъ.
Но обаянье все-жъ владѣетъ нами,
Посѣявъ вѣтеръ - вихрь теперь мы жнемъ,
И, какъ алхимикъ,- сердце лишь мечтами
О золотѣ полно, а бѣдность за дверями.
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0103oldorfo/b1_116.jpg) CXXIV.
Ужъ въ юности намъ тяжело дышать;
Мы такъ больны, насъ бодрость покидаетъ,
И жажда жжетъ, и счастья не догнать.
Насъ прежняя мечта досель плѣняетъ,
Но поздно, поздно... Рокъ насъ проклинаетъ.
Не все-ль равно - богатство, власть, почетъ?
Ихъ разница именъ лишь раздѣляетъ.
Все метеоромъ быстрымъ промелькнетъ,
А смерть, какъ дымъ, огни клубами обовьетъ.
СХХV.
Немног³е здѣсь цѣли достигаютъ.
Хоть жажда счастья, встрѣча, рокъ слѣпой
Порой въ насъ чувство злобы подавляютъ,
Но, возвратясь бурливою волной,
Вновь овладѣетъ ненависть душой.
И глупый случай, счастью угрожая,
Готовитъ бѣды, скрытыя судьбой,
| |
| Просмотров: 435 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры