Байрон Джордж Гордон - Чайльд Гарольд

p;  Твой шумъ, твой плескъ мнѣ были наслажденьемъ:

         И если вдругъ ты волны подымалъ

         И пѣнился съ грозой и озлобленьемъ.

         Внушая страхъ - то былъ пр³ятный страхъ:

         Я трепеталъ и, вмѣстѣ, любовался:

         Взлелѣянъ былъ я на твоихъ волнахъ

         И имъ всегда безпечно довѣрялся...

  

   Въ литературныхъ приложен³яхъ къ "Нивѣ" 1893, No 1 Д. Л. Михаловск³й помѣстилъ переводъ "Прощан³я Чайльдъ-Гарольда".

   Тамъ-же 1895 г. No 2. "Къ Инезѣ".

  

             Прощан³е Чайльдъ-Гарольда.

  

         Прости, родной берегъ,- отъ глазъ ты сокрытъ

            За синей морской глубиной;

         И чайка, носясь надъ волнами, кричитъ,

            И вѣтеръ вздыхаетъ ночной.

         Вотъ солнце спускается въ море; летимъ

            На западъ мы солнцу во слѣдъ,

         И на ночь ему и тебѣ вмѣстѣ съ нимъ,

            О родина, шлю я привѣтъ.

  

                   * * *

  

         Часы пробѣгутъ оно снова взойдетъ.

            Чтобъ новое утро создать,

         Увижу я небо, лазурь этихъ водъ.-

            Но родины мнѣ не видать.

         Мой домъ опустѣлъ и погасъ мой очагъ.

            Дворъ замка травой заростетъ,

         Появится дик³й бурьянъ на стѣнахъ,

            Завоетъ мой песъ у вороть.

  

                   * * *

  

         Поди сюда, пажъ мой,- печали ты полнъ:

            О чемъ ты такъ плачешь, грустя?

         Или ты боишься играющихъ волнъ,

            Предъ вѣтромъ трепещешь, дитя?

         Отри свои слезы: съ такимъ кораблемъ

            Не страшно,- онъ крѣпко сложенъ;

         Едва-ль можетъ соколъ, въ полетѣ своемъ,

            Нестися быстрѣе чѣмъ онъ.

            "Ни волны, и и вѣтеръ меня не страшатъ,

            Сэръ Чайльдъ; моя мысль не o томъ;

         Но вы не дивитесь, что грустенъ мой взглядъ,

            Что тяжко на сердцѣ моемъ.

         Оставилъ отца я, оставилъ я мать,

            Оставилъ ихъ, жарко любя;

         А въ м³рѣ друзьями могу я назвать

            Лишь Бога и ихъ... да тебя!

  

                   * * *

  

         Отецъ разставанье легко перенесъ,

            Хоть съ чувствомъ простился со мной,

         Но мать... ей придется пролить много слезъ,

            Пока не вернусь я домой".

            Довольно, мой мальчикъ; плачь этотъ присталъ

            Прекраснымъ глазамъ молодымъ,

         Я плакалъ бы тоже, когда бъ обладалъ

            Я сердцемъ невиннымъ твоимъ.

  

                   * * *

  

         Поди сюда ближе, мой вѣрный слуга,

            Ты блѣденъ и мраченъ твой видъ,

         Или ты боишься француза-врага,

            Или тебя вѣтеръ страшитъ?"

            "Не трусъ я; не думайте такъ обо мнѣ,

            Нѣтъ, я не боюсь умереть;

            Но мысль объ оставленной мною женѣ

         Меня заставляетъ блѣднѣть.

  

                   III.

  

         "Жена моя, дѣти близъ замка живутъ

            И будутъ о мнѣ вспоминать,

         И если малютки меня позовутъ

            Что можетъ отвѣтить имъ мать?"

            Довольно, довольно; печали твоей

            Никто не поставитъ въ укоръ;

         Но я не такъ мраченъ, смотрю веселѣй

            Я радъ. что ушелъ на просторъ.

  

                   * * *

  

         Кого одурачить могла бы слеза

            Жены или милой?

         Какъ разъ найдется другой и осушитъ глаза,

            Что плакали горько о насъ.

         Былыхъ наслажден³й не жалъ мнѣ ничуть,

            Безъ страха жду бурь я и грозъ,

         Жаль только, что не o чемъ мнѣ вспомянуть.

            Такомъ, что бы стоило слезъ.

  

                   * * *

  

         Я въ м³рѣ одинъ, и туда и сюда -

            Безгранная ширь этихъ водъ;

         Но мнѣ ль о другихъ сокрушаться, когда

            Никто обо мнѣ не вздохнетъ?

         Повоетъ, повоетъ мой песъ у воротъ,

            Затѣмъ онъ привыкнетъ къ чужимъ

         И, можетъ быть. тутъ же меня разорветъ,

            Какъ только я встрѣчуся съ нимъ.

  

                   IV.

  

         Лети же, корабль мой, съ волны на волну,

            По бурнымъ морскимъ глубинамъ,

         На всѣхъ парусахъ и въ любую страну,

            Но лишь не къ роднымъ берегамъ.

         О, волны, покуда васъ видитъ мой взоръ,

            Привѣтъ вамъ! а тамъ на пути

         Я встрѣчу пустыни и пропасти горъ,

            Привѣтъ имъ! Отчизна прости!

  

                   КЪ ИHЕ3Ѣ.

  

         Не смѣйся надъ моимъ нахмуреннымъ челомъ:

         Увы! Я не могу ужъ больше улыбаться;

         И къ небесамъ мольбу я возношу о томъ,

         Чтобъ не пришлось тебѣ слезами обливаться.

         Въ чемъ горе то мое,- ты спросишь можетъ быть,-

         Что молодость мою и радость жизни гложетъ,

         Та мука тайная, которую смягчить

         Твое напрасное участ³е не можетъ?

         Не злоба, не любовь, не честолюбья страсть,

         Сраженная въ своей обманутой надеждѣ,

         Заставили меня судьбу мою проклясть,

         Бѣжать ото всего, чѣмъ дорожилъ я прежде,

         А утомлен³е, на сердцѣ тягота;

         Источникъ ихъ - во всемъ, что вижу, что встрѣчаю;

         Меня уже плѣнить не можетъ красота,

         Я даже чудныхъ глазъ твоихъ не замѣчаю.

         То подавляющей тоски всегдашн³й гнетъ,

         То муки "вѣчнаго скитальца ³удея":

         Спокойств³я мой духъ напрасно въ жизни ждетъ,

         За жизненную грань заглядывать не смѣя.

         Возможно-ль отъ себя уйти и скрыться намъ?

         Гдѣ тотъ далек³й край, гдѣ тайная обитель,

         Куда-бъ не погналась за мною по пятамъ

         Отрава жизни - мысль, мой демонъ и мучитель?

         Но въ томъ, что бросилъ я, чѣмъ я ожесточенъ.

         Я вижу мног³е находятъ наслажденье.

         О пусть лелѣетъ ихъ и длится этотъ сонъ,

         Пусть не придетъ для нихъ внезапно пробужденье!

         Мнѣ много странъ еще придется посѣтить,

         Нося проклят³е своихъ воспоминан³й;

         Но худшаго со мной уже не можетъ быть,

         Чѣмъ то, что я успѣлъ извѣдать въ дни страдан³й.

         Въ чемъ состоитъ оно? Ты хочешь это знать?

         Не спрашивай меня; своимъ пытливымъ взглядомъ,

         Хотя бъ изъ жалости, не думай проникать

         Въ глубь сердца моего: тамъ встрѣтится онъ съ съ адомъ.

  

   23. Къ 1861 г. относится полный переводъ Д. Д. Минаева. Онъ появлялся частями въ газетѣ "Русь" (1861, No 2). "Модномъ Магазинѣ" (1864, No 19) и главнымъ образомъ въ "Рус. Словѣ" (1804, No 1, 3, 5, 10), а затѣмъ въ исправленномъ видѣ вошелъ и до сихъ поръ входитъ въ издан³е Гербеля.

   Какъ и всѣ переводы Минаева, и переводъ "Чайльдъ-Гарольда" читается очень легко: Минаевъ былъ виртуозъ риѳмы. Но онъ мало удовлетворяетъ въ смыслѣ передачи общаго колорита подлинника. Минаевъ совершилъ большую ошибку, отступивъ отъ размѣра подлинника. Избравъ коротк³й размѣръ и общ³й тонъ "Евген³я Онѣгина", онъ не только неимовѣрно увеличилъ количество стиховъ - у Байрона въ строфѣ 9 строкъ, а у Минаева ихъ 14! но и совершенно измѣнилъ общее впечатлѣн³е. Четырехстопный размѣръ подходитъ либо къ произведен³ямъ очень страстнымъ, гдѣ поэтъ какъ бы задыхается отъ наплыва чувства, либо къ такимъ, на которыхъ при всей внутренней серьезности, лежитъ отпечатокъ шаловливости. Его напр. вполнѣ можно было-бы оправдать при переводѣ "Донъ-Жуана", но "Чайльдъ-Гарольдъ" насквозь проникнутъ меланхол³ей и торжественнымъ паѳосомъ и четырехстопный размѣръ тутъ неумѣстенъ.

   24. Въ бумагахъ Л. А. Мея найдено было начало перевода "Прощан³я Чайльдъ-Гарольда"; оно помѣщено было въ "Модномъ Магазинѣ" 1865, No 8 и почему-то не включается въ собран³е сочинен³й и переводовъ Мея.

  

                   I.

  

         -Прости, прости, мой край родной!

            Въ волнахъ ты черезъ мигъ,

         Исчезнешь .. Чу? реветъ прибой,

            Чу? бурной чайки крикъ.

         На западъ съ солнцемъ мы летимъ

            По влажному пути;

         Оно склонилось: вмѣстѣ съ нимъ,

            На эту ночь, прости!

  

                   II.

  

         Нѣтъ! поутру взойдетъ оно,

            Блеснетъ съ небесъ опять,

         Опять его увижу; но

            Тебя мнѣ не видать...

         Мой замокъ пустъ; очагъ потухъ;

            Мой дворъ травой поросъ;

         И у воротъ, какъ ночи духъ,

            Завылъ мой вѣрный песъ.

  

                   III.

  

         Ко мнѣ, малютка пажъ! О чемъ,

            Ты слезы льешъ рѣкой?

         Иль страшно въ морѣ, коль кругомъ

            Волны и бури бой?

         Не плачь, не бойся ничего:

            Корабль нашъ крѣпче скалъ

         И быстръ - на врядъ-ли бы его

            Мой соколъ обогналъ.

  

                   IV.

  

         - "Пусть воютъ буря и волна:

            Ихъ не боюся я;

         Но лютой скорб³ю полна,

            Сэръ Чайльдъ, душа моя:

         Съ отцомъ своимъ, съ родимой я

            На долго разлученъ,-

         Безъ нихъ опора и друзья

            Мнѣ только ты да Онъ.

  

                   V.

  

         - "Отецъ меня благословилъ

            И не заплакалъ...

         Мать.. Нѣтъ! у нея не станетъ силъ

            Съ тоскою совладать!.."

         - Довольно, мой малютка!.. Ахъ!

            Хоть разъ орошено

         Будь сердце мнѣ въ такихъ слезахъ,

            Не высохло-бъ оно.

  

                   VI.

  

         Ко мнѣ, оруженосецъ мой!

            Что блѣденъ и унылъ?

         Тебя съ французомъ грозный бой

            И смѣртный страхъ смутилъ?

         - "Сэръ Чайльдъ! повѣрь: не страшны мнѣ,

            Ни бой, ни смерть пока;

         Но съ каждой мыслью о женѣ

            Блѣднѣй моя щека.

  

  

                   VII.

  

         "Надъ самымъ озеромъ жена,

            Близъ твоего дворца

         Живетъ съ дѣтьми.. Что имъ она

            Отвѣтитъ про отца?"

         -Довольно! сердцемъ я понять

            Готовъ твою печаль;

         Но мнѣ... мнѣ семью покидать

            Едва ли-бъ было жаль.

  

   25. И. Гольцъ-Миллеръ въ "Вѣстникѣ Европы", 1871, No 5, напечаталъ переводъ "Прощан³я Чайльдъ-Гарольда".

  

                   I.

  

         Прости, прости, родимый берегъ мой,

            Сливающ³йся съ гладью водъ!

         Ревутъ валы, вздыхаетъ вѣтръ ночной

            И съ крикомъ чайка въ воздухѣ снуетъ...

         На западъ, въ даль, за солнцемъ вслѣдъ, пускай

            Бѣжитъ - летитъ корабль нашъ, а пока -

         Прощай и солнца ликъ, и ты, мой край:

            Миръ намъ, миръ вамъ, родные берега.

  

                   II.

  

         Мелькнутъ во тьмѣ ночной два-три часа -

            И въ блескѣ солнца утренняго я

         Увижу снова скоро небеса,

            Но не тебя, мать - родина моя!

         Пустъ замокъ мой - отцовъ моихъ пр³ютъ -

            Съ его на вѣкъ забытымъ очагомъ,

         Травою дикой стѣны порастутъ.

            Мой бѣдный песъ выть станетъ подъ окномъ.

  

                   III.

  

         Мой пажъ, мой пажъ, что значитъ этотъ видъ?

            О чемъ, мой сынъ, вздыхая, слезы льешь?

         Иль ярость волнъ морскихъ тебя страшитъ?

            Иль грозный вѣтра вой кидаетъ въ дрожь?

         Смѣлѣй, смѣлѣй взгляни, мои милый пажъ -

            Корабль нашъ новъ, и легокъ, и силенъ.

         И вѣрь, дитя,- быстрѣйш³й соколъ нашъ

            Такъ бодро вдаль не пустится, какъ онъ.

  

                   IV

  

         - Пусть свищетъ вѣтръ, вздымая волнъ хребты -

            Я не боюсь ни вѣтра, ни волны!

         Но отчего, сэръ Чайльдъ, дивишься ты,

            Что грусть и скорбь въ глазахъ моихъ видны?

         Остался тамъ старикъ-отецъ одинъ,

            Осталась мать моя въ тоскѣ, въ слезахъ,

         А кромѣ ихъ - лишь ты, мой господинъ,

            Есть у меня, да Богъ на небесахъ.

  

                   V.

  

         "Былъ духомъ бодръ отецъ, когда меня

            Благословить пришлось въ далек³й путь;

         Но для родной моей не будетъ дня,

            Чтобъ тяжело о сынѣ не вздохнуть..."

         Ты правъ, ты правъ, дитя мое, вполнѣ -

            Кто слезъ такихъ не лилъ въ твои года?

         Ахъ, еслибъ твой невинный возрастъ мнѣ -

            Такъ сухъ и мой взоръ не былъ бы тогда!

  

                   VI.

  

         А ты мой другъ, слуга надежный мой,

            Чего скажи, чего такъ поблѣднѣлъ?

         Ужель тебя пугаетъ валъ морской?

            Иль можетъ быть, боишься вражьихъ стрѣлъ?

         "Сэръ Чайльдъ, сэръ Чайльдъ! за жизнь не страшно мнѣ -

            Не такъ я слабъ, напрасенъ твой упрекъ:

         Одна лишь мысль о брошенной женѣ

            Могла согнать румянецъ съ этихъ щекъ.

  

                   VII.

  

         "У ясныхъ водъ, близъ твоего крыльца,

            Съ малютками живетъ моя жена,

         И если станутъ звать они отца -

            Какой отвѣтъ тогда имъ даетъ она?..."

         Ступай, ступай, мой вѣрный другъ, ты правъ

            И я вполнѣ цѣню твою печаль,

         Хоть мнѣ иной дала природа нравъ,

            Хотя я самъ смѣясь пускаюсь въ даль.

  

                   VШ.

  

         Кого обманетъ лживая слеза

            Лазурныхъ глазъ любовницы, жены?

         Ахъ! новый другъ осушитъ тѣ глаза,