| Главная » Книги |
Майков Аполлон Николаевич - Стихотворения, Страница 34
Майков Аполлон Николаевич - Стихотворения
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
v align="justify"> Против них зажжен был огнь, светильник правды,
И поставлен был сосуд с водою очищенья.
И княжна сказала со злата престола:
"Верные бояре! мудрые вы старцы!
Разрешите спор двух братьев о наследстве:
По закону, как поставлено богами.
Должно им; или сообща владеть землею,
Иль обоим разделить по равной части".
Кланялись княжне и старцы, и бояре,
Стали тихо говорить между собою;
И когда поговорили уж довольно,
То княжна велела вещим девам
Голоса сбирать в златую урну.
И собрали голоса, и, сосчитав, сказали
Приговор такой народу: чтобы братьям
Сообща владеть отцовским достояньем.
Услыхав решенье, поднялся во гневе
Лютый Хрудош и затрясся весь от злости;
Вскинул он рукою и, что тур свирепый, рявкнул:
"Горе для птенцов, когда змея в гнездо вотрется!
Горе для мужей, когда жена владеет ими!
Подобает мужу володеть мужами!
Старший сын владеть добром отцовским должен,
Как у немцев заведен тому порядок!"
Ратибор, старик, уже согбенный и весь белый,
Поднялся и, головою покачав, промолвил:
"Непохвально в немцах нам искати правды!
Наша правда по закону святу,
Как ее с собою принесли и утвердили
Наши деды, через три реки прешедши, в эту землю".
"Непохвально в немцах нам искати правды!" -
Повторили старцы и бояре,
И во всем народе раздалося:
"Непохвально в немцах нам искати правды!"
"Так и быть суду, как положило вече!" -
Порешила мудрая княжна Любуша,
И потом еще сказала: "Старцы и бояре!
Слышали мое вы ныне поруганье!
Непристойно больше разбирать мне ваши споры.
Изберите сильного вы мужа -
Пусть он вами по-железному владеет:
Девичьей руке - уж не под силу!"
И, сказав, сошла с престола золотого.
И молить ее усердно стали старцы и бояре,
Чтоб она в зазор не принимала
Грубияном сказанное слово;
Но княжны уже не умолили.
"Так сама нам укажи, по крайней мере, -
Заключили старцы и бояре, -
Кто ж достоин будет нами править?"
И на то Любуша отвечала:
"Уж богами решено, кому быть вашим князем!
Вот мой конь: куда пойдет, за ним ступайте!
Перед кем он остановится, тот князь ваш!"
И с коня узду сняла сама Любуша,
И его пустила без узды на волю.
Едут с веча посланцы по князя,
Едут с ними вещие две девы;
Конь бежит где полем, где дорогой;
Добежал до речки, побежал вдоль быстрой,
Прибежал он к нови, к выжженному полю;
Подымал ее железным плугом
Человек в лаптях, большого роста,
Погонял волов жезлом остроконечным.
Конь пред ним как раз остановился.
Посланцы, взглянув на пахаря, на лапти,
Перед ним смутясь остановились,
Но, оправясь, поклонились низко:
"Здравствуй, добрый человек, - сказали, -
Облачайся княжеской одеждой,
Надевай венец: тебе княжна Любуша
И народ весь чешский повелели
Власть принять и княженье над нами!"
И на то ответствовал им пахарь:
"Вам добро пожаловать, драгие гости!
Прежде ж чем о деле заводить нам речи,
Угостить вас, чем могу, я должен,
Здесь есть хлеб и сыр со мною -
Отпущу волов, и кушайте во здравье!"
И, сказав, вонзил он острый жезл свой в землю,
И с волов ярмо сложил, и крикнул:
"Гой! идите, милые, до дому!"
Только вдруг волы - лишь крикнул он - исчезли,.
Словно их и не было тут вовсе,
А который жезл воткнул он в землю,
Из него, глядят, растут три ветви -
Выше всё и выше - выступают
Из ветвей еще сучки - и много;
На сучках выходят почки,
Почки - смотрят - развернулись в листья,
А меж листьев выступают гнездами орехи.
Посланцы и пахарь изумились.
Только девы вещие в единый голос
"Радуйтесь, - воскликнули, - се явно
Боги нам свою сказали волю:
Облачайся, пахарь, княжеской одеждой,
На коня садись Любушина и с миром
К нам въезжай во светлый Вышград - чешским князем!"
Облачился пахарь в княжий одежды,
На плеча накинул плащ Любушин,
Сапоги надел... однако лапти
Взял с собой на память - и хранятся
В Вышеграде эти лапти и доныне.
Так Премысл стал славным чешским князем,
А княжне Любуше - добрым мужем.
1871
САБЛЯ ЦАРЯ ВУКАШИНА
(Из сербских народных песен)
Рано утром, на заре румяной,
Полоскала девица-туркиня
На реке на Марице полотна,
Их вальком проворным колотила,
На траве зеленой расстилала.
И река пустынная шумела,
И до солнца воды были светлы;
Но, как стало солнце подыматься,
Светлы воды словно помутились:
Всё желтее проносилась пена,
Всё темнее глубина казалась;
А к полудню вся река уж явно
Алою окрасилася кровью.
И пошли мелькать то фес, то долман,
А потом помчало, друг за другом,
То коня с седлом, то человека;
И вертит на быстрине их трупы,
И что дальше, то плывет их больше,
И конца телам вверху не видно.
Опустив валек, стоит туркиня:
Страшно стало ей от тел плывущих;
Только слышит, кличут к ней оттуда...
Кличет витязь, бьется с быстриною,
Всё его от берега относит.
"Умоляю именем господним,
Будь сестрой мне милою, девица! -
Кличет витязь и рукою машет. -
Брось конец холста ко мне скорее,
За другой тащи меня на берег!"
И туркиня белый холст кидала,
На один конец ногой ступила,
А другой взвился и шлепнул в воду,
И поймал его поспешно витязь,
И счастливо до берега доплыл;
А взобрался на берег - и молвил:
"Ох, совсем я изнемог, сестрица!
Исхожу кругом я алой кровью...
Помоги мне: ран на мне числа нет!"
И упал бесчувственный на землю.
Побежала во свой двор туркиня,
Впопыхах зовет родного брата:
"Мустафа, иди, голубчик братец,
Помоги, снесем с тобою вместе,
Там лежит - водой его прибило -
Весь в крови и в тяжких ранах витязь.
Он господним именем молился.
Чтоб ему мы раны залечили.
Помоги, снесем его в постелю!"
Мустафа-ага пришел и смотрит:
Тотчас видит - не простой то витязь!
Он в богатом воинском доспехе,
У него с златым эфесом сабля,
На эфесе - три больших алмаза.
Мустафа-ага не думал долго,
Отстегнул у витязя он саблю,
Из ножон ее червленых вынул
Да как хватит витязя по горлу -
Голова аж в воду покатилась!
Девица руками лишь всплеснула!
"Зверь ты, зверь, - воскликнула, - косматый!
Ведь молил он нас во имя божье
И меня сестрою милой назвал!
Ты ж как раз позарился на саблю -
Через эту ж саблю, знать, и сгинешь!"
Мустафа травою вытер саблю,
И столкнул ногою тело в воду,
И пошел домой, ворча сквозь зубы:
"Вот тебя-то не спросил я, жалко!"
И немного времени минуло,
Как султан созвал к походу войско.
Собрались его аги и беи,
У реки, у Ситницы, стояли.
Мустафу все кругом обступают,
Все его дивятся чудной сабле;
Только, кто ни пробует, не может
Из ножон ее червленых вынуть.
Подошел попробовать и Марко,
Знаменитый Марко королевич!
Ухватил - да сразу так и вынул.
А как вынул, смотрит - а на сабле
Врезаны три надписи по-сербски:
Ковача Новака первый вензель,
А другое имя - Вукашина,
Третье ж имя - Марко королевич.
Приступил к турчину храбрый Марко:
"Где, турчин, ты добыл эту саблю?
За женой ли взял ее с приданым?
От отца ль в благословенье принял?
Аль на чисто выменял на злато?
Аль в бою кровавом добыл честно?"
И пошел турчина похваляться,
Рассказал, как сделалося дело,
Как сестра полотна полоскала,
Как рекой тела гяуров плыли,
Как один живой был между ними,
Как она поймать его успела,
И пришел он, и увидел саблю...
"Не дурак же я на свет родился, -
Говорит, - почуял, что за сабля.
Из ножон ее червленых вынул
Да хватил как витязя по горлу -
Голова аж в реку покатилась".
Марко даже речи не дал кончить,
Как в глазах у всех сверкнула сабля -
И у турка голова слетела -
Три прыжка - и шлепнулася в воду.
Побежали доложить султану,
Что беды творит кралевич Марко,
И султан по Марка посылает.
Тот один сидит в своей палатке,
Молча пьет вино, за чарой чару.
На султанских посланных не смотрит.
И в другой раз шлет султан, и в третий,
Наконец взяла докука Марка.
Он вскочил и, выворотив шубу
Мехом кверху, н_а_ плечи накинул,
Булаву с собою взял и саблю
И пошел в султанскую палатку.
На ковре султан сидит в палатке;
И приходит Марко, да и прямо,
В сапогах, как был, перед султаном
На ковре узорчатом садится.
Сам глядит темнее черной тучи,
Очи в очи устремив султану.
Увидал султан, каков есть Марко,
Потихоньку стал отодвигаться, -
А за ним и Марко, и всё смотрит.
Смотрит так, что дрожь берет султана.
Он еще отдвинется, а Марко -
Всё за ним, да так и припер к стенке;
И сидит султан, мигнуть боится.
"Ну, как вскочит, - думает, - да хватит
Булавой", - и пробует, что тут ли
Ятаган его на всякий случай.
Уж насилу собрался он, молвит:
"Видно, Марко, кто тебя обидел?
Обижать тебя я не позволю!
Учиню, коль хочешь, суд немедля".
Всё от Марка нет как нет ответа.
Наконец обеими руками
За концы он взял и поднял саблю
И поднес ее к глазам султану.
"Об одном молись ты вечно богу, -
Он сказал, дрожа и задыхаясь, -
Что нашел не на тебе, владыко
Всех подлунных царств, я эту саблю:
Погляди, какая это надпись?
Прочитай - тут имя Вукашина!
Вукашин - царь сербский, мой родитель".
И, сказав, заплакал храбрый Марко.
<1869>
СОН КОРОЛЕВИЧА МАРКА
Вижу - поле, залитое кровью;
Грустно месяц на поле глядит...
Славный витязь Марко королевич
Между трупов раненый лежит.
Духи гор витают над телами,
Всё кого-то ищут - вот нашли -
И с собою осторожно Марка
С поля битвы в горы унесли.
В высотах заоблачных, в пещере,
Он узнал про плен страны родной;
И вскочил, и выхватил он саблю,
И, подняв ее над головой,
Острием, в упор, ударил в камень...
Он ударил, чтоб ее сломать,
Но о камень не сломалась сабля,
А вошла в него по рукоять;
Сам же Марко, силою чудесной
В этот миг внезапно поражен,
Повалился на землю в пещере
И в глубокий погрузился сон.
Высоко пещера та в Балканах;
Духи гор все входы стерегут.
Вкруг играют с молнией и громом,
С ветром песни буйные поют.
Ту пещеру пастухи лишь знают.
И сказали духи пастухам:
"В срок свой сабля выпадет из камня,
Встанет Марко и отмстит врагам!"
И с тех пор к пещере по утесам
Пастухи взбираются тайком:
Триста лет не трогалася сабля,
Триста лет спал Марко крепким сном.
В крае сербском вознеслись мечети;
Янычар, в толпе, средь бела дня,
По базарам жен давил копытом
Своего арабского коня.
Царь и царство, пышный двор и баны,
И пиры, и битвы - отошли
В область снов, как светлое виденье,
В область царств, исчезнувших с. земли...
Вдруг раздался словно гул подземный,
Вся гора под Марком сотряслась,
Спящий Марко вдруг зашевелился,
Сабля ж вдруг из камня подалась...
Этот гул - был гром полтавских пушек.
Марков сон с тех пор тревожен стал.
Вот летят орлы Екатерины,
По Балкану трепет пробежал -
Мир, лишь в песне живший, словно вышел
Из земли, как был по старине:
Те ж гайдуки, те же воеводы,
Те ж попы с мечом и на коне!
С древней славой новую свивая,
Гусляры по всей стране идут:
Бьет врага Георгий или Ми 
| |
| Просмотров: 583 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры