| Главная » Книги |
Майков Аполлон Николаевич - Стихотворения, Страница 31
Майков Аполлон Николаевич - Стихотворения
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
tify">
Укрепляли в сердце силу
Примиренья и прощенья, -
И, как шепот раздается
По пустой, огромной зале,
Так в душе его два слова:
"Жалко Гуса", - прозвучали;
Машинально, безотчетно
Поднялся он и, объятья
Всем присущим открывая,
Со слезами молвил: "Братья!"
Но, как будто перепуган
Звуком собственного слова,
Костылем ударил об пол
И упал на место снова.
"Пробудитесь, - возопил он,
Бледный, ужасом объятый, -
Дьявол, дьявол обошел нас!
Это глас его, проклятый!..
Каюсь вам, отцы святые!
Льстивой песнью обаянный,
Позабыл я пребыванье
На молитве неустанной -
И вошел в меня нечистый! -
К вам простер мои объятья,
Из меня хотел воскликнуть:
"Гус невинен". Горе, братья!.."
Ужаснулося собранье,
Встало с мест своих, и хором
"Да воскреснет бог" запело
Духовенство всем собором, -
И, очистив дух от беса
Покаяньем и проклятьем,
Все упали на колени
Пред серебряным распятьем, -
И, восстав, Иоганна Гуса,
Церкви божьей во спасенье,
В назиданье христианам,
Осудили - на сожженье...
Так святая ревность к вере
Победила ковы ада!
От соборного проклятья
Дьявол вылетел из сада,
И над озером Констанцским,
В виде огненного змея,
Пролетел он над землею,
В лютой злобе искры сея.
Это видели: три стража,
Две монахини-старушки
И один констанцский ратман,
Возвращавшийся с пирушки.
1859
ПОЭТ И ЦВЕТОЧНИЦА
(Гётевская элегия)
Она
Высыпь цветы из корзины у ног моих, милый.
Сядь и уж мне не мешай!.. Скоро смеркаться начнет.
Он
Что за хаос вкруг тебя! И над ним, как Любовь,
ты склонилась
Мыслью готова в него жизнь и гармонию влить!
Она
Розы не трогай: чудесные розы! Из них загляденье
Выйдет венок - и тебе этот венок я подам!
Он
Как мне забавно всегда! На пиру ты венок мне подносишь!
Я равнодушным кажусь - сам же весь занят тобой!
Она
Ты не глядишь на меня, но я чувствую взгляд твой горячий...
Точно сребристую сеть я за собой волочу!
Он
Это влечет тебя сердце мое в уголок наш укромный,
Где ты - как Флора в цветах, и у колен твоих я.
Она
Да, а сойдемся мы здесь - от меня ты уж мыслью далеко!
Вот и теперь не глядишь... Что же ты вдруг замолчал?
Он
Вот что я вспомнил: был Павзий, художник; любил он Гликеру;
Плесть мастерица была эта Гликера венки.
Она
Это - как будто бы мы! Только ты не художник, а лучше -
Фебом любимый поэт! гордость и слава Афин!
Он
Эту Гликеру прелестнейшей девушкой, милым ребенком
Он всю в цветах написал - и обессмертил себя!
Она
Что же? и ты обессмерть себя славной поэмой!.. Я часто
Думаю: что бы тебе нашу любовь описать?.
Он
Павзий - счастливей! черты своей милой Гликеры он кистью
Мог передать, а в стихах - как опишу я тебя?
Она
Вот ты как сделай: пусть в Индии будет, где звери и птицы
Дружно с людьми говорят, много где всяких чудес!..
Он
Странно! с любовью в разлад вдохновенье идет у поэта:
Кажется - как я люблю!.. и - хоть бы песнь! хоть бы стих!
Она
Жил там волшебник; малюткой царевну похитил... Малютка
Стала цветы продавать; только однажды был пир...
Он
Царский был сын на пиру; он влюбился, и кончилось свадьбой!
В сказках всегда это так... только немного старо...
Она
Нет, не старо! Можно выдумать ряд приключений чудесных...
Как он умом и мечом чары умел победить...
Он
Бился с гигантами! Конное, пешее войско с слонами,
Тьмы колесниц золотых в бегство один обратил!
Она
Ты только шутишь со мной!.. А молчанье твое мне ужасно!..
Помнишь ли ты на пиру первый венок мой тебе?
Он
Этот венок и теперь у меня над кроватью хранится...
Первый, который ты мне, пир обходя, подала?
Она
Помнишь, венчая твой кубок, я почку в вино уронила;
Выпив вино, ты сказал: "Дева! цветы - это яд!"
Он
Как же!.. И с маленьким женским лукавством, и детски краснея,
"Пчелки, - сказала ты, - в них мед достают, а не яд!"
Она
Если с тех пор твоя муза молчит, ты угрюм и несчастлив,
Значит, то правда, что жизнь я отравила тебе?
Он
Полно, мой друг, я молчу лишь от счастья!.. Как музыка, нежный
Голос твой мне прозвучал - там, средь мужских голосов!
Она
Лучше б молчать мне и пчелок не трогать! ведь к этому слову
Рыжий придрался Тимант, крикнул: "И шмель не дурак!"
Он
Гнусный Силен!.. и облапил тебя, как медведь! Покатилась
В угол корзина твоя... все разлетелись цветы!..
Она
Как он меня напугал!.. Только слышу: "Оставь ее, циник!"
Вижу - ты с места вскочил, светел, как сам Аполлон!
Он
Он не сробел, а держал тебя, белые зубы оскалив,
Легкое платье твое по пояс с плеч разорвал...
Она
Ужас! как бросишь в него ты серебряным кубком!.. Я помню,
Как он о череп его звякнул и прыгать пошел!..
Он
Гнев и вино ослепляли меня!.. Но успел разглядеть я,
Как ни старалась ты скрыть, круглое... это плечо...
Она
Ах, что за шум поднялся! весь облитый вином, он затрясся,
С мокрых волос по лицу кровь заструилась ручьем...
Он
Только тебя я и видел!.. в слезах, на полу, на коленях,
Платье одною рукой ты собирала на грудь...
Она
Блюдо, тарелки в тебя полетели, звеня и блистая!
Точно взбешенный Аякс, всё он ломал вкруг себя!
Он
Только тебя я и видел!.. как быстро другою рукою
Ты подбирала венки, взором за нами следя...
Она
Доброе сердце! ты думал, меня ушибут... а хозяин
Ярость обрушит на мне, - встал и меня заслонил!
Он
Пестрый ковер перекинул я на руку, точно готовясь
В битве с свирепым быком бросить ему на глаза!
Она
Я ускользнула, увидя, что гости вступились, стараясь
За руки вас удержать, вместе стыдя и моля.
Он
К счастью, всё кончилось смехом - вскочил и трагическим тоном:
"Что вы, ахейцы!" - нам речь стал говорить Диоген.
Она
Этот седой Диоген притворяется только сердитым;
Право, душа у него, кажется, вовсе не зла!..
Он
Он успокоил всё шуткой... Но тщетно тебя я хватился!
Три дня тебя я искал! три дня на рынке бродил!
Она
Я со стыда не могла показаться... Ведь все меня знают,
Любят - и вдруг обо мне в городе говор пошел.
Он
Много я видел венков, много видел цветов и цветочниц,
Не было только одной - маленькой Лиды моей!
Она
Дома венки я сплетала... рядком их, бывало, развешу...
Вот и теперь они тут... все уж засохли давно!
Он
Где ты живешь, переспрашивал женщин, старух я на рынке,
Даже гуляк и повес - все становились в тупик!
Она
Вечер, бывало, сижу я, гляжу на веночки и плачу...
Ночь подвигалась... цвета гасли один за другим...
Он
В горе, усталый, к богам я взывал, к Аполлону взывал я:
"О сребролукий! да где ж? где же укрылась она?"
Она
Всё мне казалось, что вот ты войдешь... и что буду я делать?
С тайной надеждой пошла на площадь я наконец...
Он
Я уж давно там бродил... насмотрелся, наслушался вдоволь!
Рыба, плоды, петухи! крики ослов и старух!..
Она
Что там за шум был, когда я тебя наконец увидала?
Он
Право, не знаю... Но вдруг ты мне мелькнула в толпе...
Она
Точно в челне сквозь высокий тростник, в тесноте ты пробился...
Он
И очутилися вдруг в шумной толпе мы одни!
Она
Помню, я слышала только, как сердце в груди моей билось...
Он
Рядом пошли мы с тобой... в очи друг другу глядя...
Она
Так, как теперь ты глядишь, и с такою же тихой улыбкой...
Он
Как ты прекрасна была, солнцем облита живым!
Она
Вышли мы за город...
Он
Море блистало в дали серебристой...
Она
Всё это, милый, теперь кажется сказкою мне!
Он
И без волшебника сказка! без царского сына, царевны!
Она
Это - поэма, мой друг!
Он
Милая Муза моя!
Она
Тише! венки изомнешь... О, как скоро стемнело сегодня!..
Как же хорош и как смел на этом пире ты был!
<1861>
АЛЕКСИС И ДОРА
(Пересказ гетевской элегии}
Ах, неудержно вперед, неудержно всё дале и дале
Мчится на всех парусах в синее море корабль!..
След его длинной темнеет струей, и, сверкая, дельфины
Весело прыгают в ней, словно добычу ловя.
Кормчий на снасти глядит - точно музыку слушает: лихо,
В добрую пору пошли! Ветер попутный как раз!
Очи пловцов и мечты их, как флаги и вымпел летучий,
Весело смотрят вперед... Духом поник лишь один.
К борту склонясь корабля, он всё смотрит, как горы бледнеют,
Берег уходит из глаз... вот уж из виду пропал...
"И у тебя, моя Дора, - он шепчет, - уж скрылся из виду
В море корабль мой и я, милый твой, друг твой, жених!
Тщетно и ты меня ищешь, с высокого берега смотришь,
Вкруг безответна на всё, думой в себя погрузясь!..
Сердце, прижавшися раз к моему, всё не может утихнуть!
Мысль твоя новую жизнь тщетно стремится обнять!
Миг это был, только миг, но он вдруг перевесил все годы,
Мной прожитые во тьме, в сонном, тупом забытьи.
Словно удар громовой, словно молния в сердце упала,
Спавшие силы в груди радостно вдруг пробудив.
Словно совсем я другой, и смотрю на себя с любопытством.
Прежняя жизнь моя вдруг смысл получила в глазах...
Так стихотворец в стихах на пиру предлагает загадку,
Скрывши значенье ее в образах, звуках, цветах;
Каждым любуешься порознь, но вместе всё дико и странно;
Если ж разгадку нашел, вдруг получает всё смысл.
Вот и разгадка моя! Всё, что в жизни за счастье считал я,
Словно уходит во мрак. Всё заслоняя собой,
Образ ее, незаметный доселе, один выступает...
Девочкой вижу ее: черные кудри как смоль,
Бледная смуглость лица, только длинные те же ресницы,
Черные те же глаза, тот же задумчивый взгляд...
Вот вырастает: с плодами на рынок приходит поутру,
Вот от фонтана идет с полным кувшином воды!..
Часто я думал: "А вот с головы ты кувшин свой уронишь!"
Только, как лебедь, она словно не шла, а плыла...
К морю, бывало, мы, юноши, выйдем в вечернюю пору;
Девушки тут же сидят, в тесный сомкнувшись кружок,
Смотрят, как плоские камни плашмя по воде мы кидаем;
Чей сделал больше прыжков, славу тому прокричат...
Крикнут и мне, - я ж и знать не хотел, есть ли Дора меж ними!
Все пропадают теперь, вижу одну лишь ее.
Вижу задумчивый взгляд, из толпы на меня устремленный.
Так и следит он за мной, всюду он ищет меня...
Видел ее я, как месяц и звезды видаем мы ночью, -
Разве приходит на мысль ими когда обладать?
Сад - стена об стену с нашим; бывало, калитка открыта,
Но заглянуть хоть бы раз - в мысль не пришло никогда...
Подле! так близко! Теперь же меж нами широкое море!
Ветру с неделю я жду. В скуке брожу как шальной.
Вдруг прибегает матрос, кличет: "Ветер попутный! скорее!
Тотчас канат отдаем. Вздернем как раз паруса!"
Я собираюсь, бегу. Кое-как с стариками простился...
Даже всплакнуть-то хоть раз - знали, что некогда им!
В руки мне суют припасы. Я на руку плащ, выбегаю;
Дора в калитке стоит, что-то мне хочет сказать.
"Дора, прощай!" - говорю и бегу, чуть кивнул головою.
"Можно тебя попросить, - так ведь сказала она, -
Ты за товарами едешь... цепочку давно мне хотелось...
Будь же так добр, привези, я заплачу по цене".
Спрашивать (нехотя даже!) я начал: какую, что весу?
Самую малую мне цену сказала она...
Я поглядел на нее... Да ужель это Дора?.. та Дора -
Та, что я видел вчера?.. Слеп ли я был до сих пор?
Иль изменилась она?.. То подымет стремительно очи,
То их опустит на грудь... щеки румянцем горят...
Вкруг нее, словно вкруг девственной дщери Олимпа, - сиянье!
Боги!.. А с пристани там громче и громче кричат...
"Вот захвати ты с собой, - встрепенулась она, - апельсинов,
На море негде достать, и не во всякой земле..."
Скрылась в калитку; и я вслед за ней; апельсины срывает:
Пальцы на солнце сквозят... Тени скользят по лицу...
Падает плод за плодом... Я за нею едва поспеваю...
"Будет!" - твержу, но она ищет всё лучших вверху...
"Тотчас уложим в корзину", - корзина в беседке стояла, -
Свод виноградных листов принял под тень свою нас...
Стала плоды она молча в корзину укладывать, в листья...
Ах, я боялся дышать! Сердце ж стучало в груди!
Вот и корзина готова, а я - всё стою неподвижно...
Дора? тут очи и ты вдруг подняла на меня...
Как же тут было? и что мы сказали, что вдруг очутилась
Грудь твоя подле моей?.. Вижу, твоя голова
Тут у меня на плече... по щеке пробирается слезка...
"Дора! ты вечно моя?" - вырвалось вдруг у меня...
"Вечно!" - промолвила ты, и уста наши встретились сами!..
С берега громче кричат. Вижу - в калитку матрос
Кличет и выставил, словно сердитый Тритон, свою рожу...
Боги! вдруг счастье обнять - и потерять в тот же миг!..
Друг против друга стоим мы, и слезы текут у обоих...
Как подбежал тут матрос, побрал пожитки мои,
В зубы корзину с плодами схватил, и меня за одежду,
С бранью, толкая, увел... Как я взошел на корабль...
Всё это точно как сон!.. Помню - берег в глазах вдруг поехал:
Домы, деревья, гора... Тут лишь опомнился я...
К борту припал: разбиваяся, с пеною волны мелькают,
Крепкие снасти скрипят... Я чуть стою на ногах...
В сердце лишь "вечно твоя" и звучит... Весь дрожу я, как лира.
Долго хранящая гул трудно стихающих струн...
"Да, ты взошло, мое солнце! Завеса с грядущего спала,
Дора! отныне тебе - жизнь моя, слава, труды!..
Вей же, попутный Эол!.. Подтяните-ка парус потуже!
Вправо возьмите руля!.. Ух, словно птица летим!.."
1863
КОНЬ
(Из сербских песен}
Светлолица, черноброва,
Веселее бела дня,
Водит девица лихова
Опененного коня,
Гладит гриву воронова
И в глаза ему глядит:
"Я коня еще такова
Не видала! - говорит. -
Чай, коня и всадник стоит...
Только он тебя навряд
| |
| Просмотров: 687 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры