| Главная » Книги |
Сумароков Александр Петрович - Притчи и сатиры, Страница 33
Сумароков Александр Петрович - Притчи и сатиры
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
Лишъ только лжецъ найдется;
А лжецъ падетъ во глубину.
Проѣзж³й говоритъ: коровы то съ верблюда,
А то бы очень былъ великъ коров³й хвостъ.
Слоновьева звѣна не встретишь на три блюда:
А ты скажи еще, каковъ бишъ вашъ атъ мостъ?
А мостъ атъ нашъ таковъ, какъ я сказалъ, конечно.
Такой имѣти мостъ,
Мой другъ, безчеловѣчно.
Коровы то у насъ
Поболѣ, какъ у васъ:
А мостъ атъ вашъ каковъ? Сказалъ уже я ето;
У насъ же и зимой рѣкамъ вѣсна и лѣто:
Мосты всегда потребны по рѣкамъ.
Коровы то и здѣсь так³яжъ какъ и тамъ;
Мнѣ только на етотъ часъ ложно показалось,
И отъ тово то все неловко и сказалось;
А мостъ атъ вашъ каковъ?
Какъ я сказалъ, таковъ.
Проѣзж³й говорилъ! коль ето безъ обману,
Такъ я черезъ рѣку у васъ ходить не стану.
XXX.
Новое лѣкарство.
Какой то человѣкъ тоскуетъ и груститъ,
Спокойства получить себѣ ни чѣмъ не льститъ;
И говоритъ: на смерть я груст³ю оставленъ,
Отъ ипохондр³и я вѣчно не избавленъ.
Отвѣтствуетъ ему дуракъ:
Не брѣдь такихъ ты вракъ;
Отъ грусти пѣй вино и пиво;
Какое ето диво,
Что страждешъ, государь;
И сама подлая не страждетъ едакъ тварь:
Здоровье всякому всево, что есть дороже.
Да есть ли я просплюсь, такъ будетъ послѣ то же,
Напѣйся ты опять. Да будетъ послѣ что же?
Опять, опять попѣй; разумна мысль моя.
Во пьянствѣ грусти всѣ конечно позабуду:
Но чтожъ я послѣ буду?
Ты будешъ то, что я.
XXXI.
Лягушка.
Лягушка быть быкомъ хотѣла;
Она вздувалась и потѣла,
Да не прибавилося тѣла:
Ей трудъ
Былъ крутъ.
Ослабла у нея въ такой натугѣ душка,
А тѣло вздулося и стало какъ подушка:
Подушка лопнула и треснула лягушка.
XXXII.
Мышь и Быкъ.
Озлобясь быкъ, мышей переловилъ,
А по просту передавилъ.
И кажда мышь быка за ето поносила,
А нѣкая изъ нихъ подкрався укусила,
Ушла,
И норочку нашла.
Не трогаетъ ее въ норѣ быкова сила;
А быкъ
Во норки влазить не обыкъ,
Осталося быку предъ мышью погордиться
И посердиться.
Колико онъ рогами ужъ ни цѣль,
Не попадетъ своей рогатиной во щель.
А мышь ругаяся кричитъ: довольноль сыты
Твои разбойничьи копыты?
Не стыдноль мышь тебѣ имѣти за врага?
Велики у тебя рога,
А рыцарство гораздо маловато.
Зайди еще къ лягуткамъ ты во блато,
И тамъ еще свое геройство ты яви;
А послѣ блохъ передави.
XXXIII.
Кошка.
Читатель помни то, колико лѣсти злы:
Бугрочки не Кавказъ, а струйки не валы.
Брегися ты себѣ излишней похвалы.
Мышей и крысъ ловила кошка,
На всякой по три день лукошка.
Хозяинъ кошку величалъ,
И о побѣдахъ сихъ вседневно онъ кричалъ,
И говоритъ онъ ей: ты кошка льва поймаешъ,
И изломаешъ.
Поймала кошка льва,
Да я не вѣдаю осталась ли жива.
XXXIV.
Совѣтъ боярской.
Надежныхъ не было лѣсовъ, луговъ и пашни,
Доколѣ не былъ данъ
Росс³и ²оанъ,
Великолѣпныя въ Кремлѣ воздвигш³й башни.
Въ Росс³и не было спокойнаго часа;
Опустошались нивы
И были въ пламени лѣса:
Татары бодрствуя несясь подъ небеса,
Зря сколь лѣнивы
Ийти, во праздности живущ³я, на бракь.
И тѣ съ насъ брали дань.
Которыя уже возрѣть тогда не смѣютъ,
Какъ наши знамена явятся и возвѣютъ.
Они готовы нынѣ намъ,
Какъ мы имъ были, во услугу.
Не все на свѣтѣ быть единымъ временамъ.
Несутъ Татара страхъ росс³йскимъ сторонамъ;
И разорили ужъ и Тулу и Калугу;
Предъ россами они въ с³и дни грязь и прахъ;
Однако нанесли тогда Росс³и страхъ.
Уже къ Москвѣ подходятъ,
И жителей Москвы ко трепету приводятъ.
Татара многажды съ успѣхами дрались.
Бояря собрались
Ко совѣщан³ю на разныя отвѣты,
И дѣлаютъ совѣты;
Въ совѣтѣ томъ бояринъ нѣк³й былъ:
Отъ старости сей мужъ, гдѣ Крымъ лежитъ, забылъ.
Бояра,
Внимаютъ мужа стара;
А онъ спроcилъ у нихъ, отколь идутъ Татара?
Съ полудни, говорятъ. - Гдѣ полдень? я не знаю.
Отъ Тулы ихъ походъ. - Я ето вcпоминаю;
Бывалъ я нѣкогда съ охотой псовой тамъ,
И много заяцовъ весьма по тѣмъ мѣстамъ.
Я вамъ вѣщаю,
Въ отвѣтъ,
И мнѣн³е свое вамъ ясно сообщаю:
Въ татарской мнѣ войнѣ ни малой нужды нѣтъ,
И больше ни чево сказать не обѣщаю.
Меня Татаринъ не созжетъ
И мнѣ не здѣластъ . . . увѣчья,
Среди Замоскворѣчья.
Распоряжайте вы, а мой совѣтъ такой:
Мой домъ не за Москвой рѣкой.
XXXV.
Общая судьба.
Прохож³й прочитай с³и ты строчки обѣ.
Написано на гробѣ:
Прохож³й, обща всѣмъ судьба моя:
Что ты, и я то былъ; ты будешъ то, что я,
XXXVI.
Мыши и Котъ.
Колико вы кота убить ни домогались,
Вы мыши; вышелъ котъ, а вы перепугались;
И мысли ваши суета;
Мышамъ ни какъ не льзя преодолѣть кота.
XXXVII.
Олень и Собака.
Въ потокѣ чистомъ видѣлъ
Олень себя,
Дурныя ноги онъ свои возненавидѣлъ;
Природа, говоритъ, весьма срамитъ тебя;
И давъ прекрасны роги,
Дала она тебѣ прескаредныя ноги.
Анъ вдругъ бѣжитъ къ нему борзой и рѣзвой песъ,
Бросается олень мой въ лѣсъ;
А ноги ото пса тотчасъ ево уносятъ.
И помощи себѣ ни отъ ково не просятъ.
Сей даръ небесъ
Ево унесъ;
А роги
Оленю не даютъ дороги,
Спасенъ олень ногами,
Погибъ рогами;
Запутался въ лѣсу,
И былъ онъ жертвою голодну псу.
Держись тово дружняе,
Что намъ нужняе.
XXXVIII.
Сосна и хворостина.
Сказала сосна хворостинѣ:
Ты будешь такова по смерть, какъ нынѣ,
Тонка, мала;
И лутчебъ ты на свѣтѣ не была.
Въ какую бы годилась ты потребу?
Гораздо я тебя поближе къ небу.
А та отвѣтствуетъ: судьба моя не зла;
Коль я другимъ не годна,
Такъ я отъ пагубы, отъ топора свободна.
Опасности своей я славою не чту;
Имѣй с³ю всегда ты славою мѣчту.
На топлю не бѣрутъ меня въ крестьянскй домъ,
Ни на строен³е, какъ строятся хоромы.
Прошло дни два, и рубятъ сосну ту:
Коренья всѣ подъ сосною трещатъ,
И изъ лѣсу ее въ господской домъ тащатъ.
Въ болѣзни не было отъ спѣси ей покрова,
А хворостина та поднесь еще здорова.
ХХХ²Х.
Йожъ и Змѣя.
Змѣю согрѣться,
Впустилъ во свой йожъ домъ;
Одна въ дому змѣя, такъ ето не содомъ.
И можетъ Мизантропъ въ такой бесѣдѣ зрѣться.
| |
| Просмотров: 485 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры