Главная » Книги

Вяземский Петр Андреевич - Стихотворения, Страница 52

Вяземский Петр Андреевич - Стихотворения



v>
  
   Грудью в грудь вломились обе,
  
  
   Чтоб противника попрать.
  
  
   Но победа обоюдно
  
  
   То дается нам, то им;
  
  
   В этот день решить бы трудно,
  
  
   Кто из двух непобедим.
  
  
   Крепнет боевая вьюга,
  
  
   Все сильней растет она,
  
  
   И вцепившихся друг в друга
  
  
   Разнимает ночь одна.
  
  
   Грозный день сей Бородинский
  
  
   Им и нам в почет равно.
  
  
   Славься битвой исполинской,
  
  
   Славься ввек, Бородино!..
  
  
   1869
  
  
  
   ДОПОЛНЕНИЕ 3
  
  
  
  
  К КОРАБЛЮ
  
   Куда летишь? К каким пристанешь берегам,
  
  
  Корабль, несущий по волнам
  
  
  Судьбы великого народа?
  
   Что ждет тебя? Покой иль бурей непогода?
  
   Погибнешь иль прейдешь со славою к векам,
  
   Потомок древних сосн, Петра рукою мощной
  
   Во прах низверженных в степях, где Бельт полнощный,
  
   Дивясь, зрел новый град, возникший средь чудес?
  
   Да будет над тобой покров благих небес!
  
  
  Мы видели тебя игрой сердитой влаги,
  
  
  Грозой разбитый мачт конец твой предвещал;
  
  
  Под блеском молний ты носился между скал,
  
   Но силою пловцов, чад славы и отваги,
  
   На якорь опершись, ты твердо устоял.
  
   Недаром ты преплыл погибельные мели,
  
   И тучи над тобой рассек приветный свет;
  
  
  Обдержанный под бурей бед,
  
   Незримым кормщиком {*} ты призван к славной цели.
  
   Шести морей державный властелин,
  
   Ты стой в лицо врагам, как браней исполин!
  
   Давно посол небес твой страж, орел двуглавый
  
   На гордом флаге свил гнездо побед и славы.
  
   Пускай почиет днесь он в грозной тишине,
  
   Приосенив тебя своим крылом обширным!
  
   Довольно гром метал ты в пламенной войне
  
   От утренних морей к вечерней стороне.
  
   Днесь путь тебе иной: теки к победам мирным!
  
   Вселенною да твой благословится бег!
  
   Открой нам новый мир за новым небосклоном!
  
   Пловцов ты приведи на тот счастливый брег,
  
   Где царствует в согласии с законом
  
   Свобода смелая, народов божество;
  
   Где рабства нет вериг, оков немеют звуки,
  
   Где благоденствуют торговля, мир, науки,
  
   И счастие граждан - владыки торжество!
  
   Июнь 1819
  {* Министры, которые государя не видят, подумают, что я о нем говорю; но тебе скажу, что здесь разумею я провидение. (Примеч. П. А. Вяземского.)}
  
  
   ПОСЛАНИЕ К И. И. ДМИТРИЕВУ,
  
  
   ПРИСЛАВШЕМУ МНЕ СВОИ СОЧИНЕНИЯ
  
   Я получил сей дар, наперсник Аполлона,
  
   Друг вкуса, верный страж Парнасского закона,
  
   Вниманья твоего сей драгоценный дар.
  
   Он пробудил во мне охолодевший жар,
  
   И в сердце пасмурном, добыче мертвой скуки,
  
   Поэзии твоей пленительные звуки,
  
   Раздавшись, дозвались ответа бытия:
  
   Поэт напомнил мне, что был поэтом я.
  
   Но на чужих брегах, среди толпы холодной,
  
   Где жадная душа души не зрит ей сродной,
  
   Где жизнь издержка дней и с временем расчет,
  
   Где равнодушие, как все мертвящий лед,
  
   Сжимает и теснит к изящному усилья -
  
   Что мыслям смелость даст, а вдохновенью крылья?
  
   В бездействии тупом ослабевает ум,
  
   Без поощренья спит отвага пылких дум.
  
   Поэзия должна не хладным быть искусством,
  
   Но чувства языком иль, лучше, самым чувством.
  
   Стих прибирать к стиху есть тоже ремесло!
  
   Поэтов цеховых размножилось число.
  
   Поэзия в ином слепое рукоделье:
  
   На сердце есть печаль, а он поет веселье;
  
   Он пишет оттого, что чешется рука;
  
   Восторга своего он ждет не свысока,
  
   За вдохновением является к вельможе,
  
   И часто к небесам летает из прихожей.
  
   Иль, утром возмечтав, что комиком рожден,
  
   На скуку вечером сзывает город он;
  
   Иль, и того смешней, любовник краснощекой,
  
   Бледнеет на стихах в элегии: К жестокой!
  
   Кривляется без слез, вздыхает невпопад
  
   И чувства по рукам сбирает напрокат;
  
   Он на чужом огне любовь разогревает
  
   И _верно с подлинным_ грустит и умирает.
  
   Такой уловки я от неба не снискал:
  
   Поется мне, пою, - вот что поэт сказал,
  
   И вот пиитик всех первейшее условье!
  
   В обдуманном пылу хранящий хладнокровье,
  
   Фирс любит трудности упрямством побеждать
  
   И, вопреки себе, а нам назло - писать.
  
   Зачем же нет? Легко идет в единоборство
  
   С упорством рифмачей читателей упорство.
  
   Что не читается? Пусть имянной указ
  
   К печати глупостям путь заградит у нас.
  
   Бурун отмстить готов сей мере ненавистной,
  
   И промышлять пойдет он скукой рукописной.
  
   Есть род стократ глупей писателей глупцов -
  
   Глупцы читатели. Обильный Глазунов
  
   Не может напастись на них своим товаром:
  
   Иной божиться рад, что Мевий пишет с жаром.
  
   В жару? согласен я, но этот лютый жар -
  
   Болезнь и божий гнев, а не священный дар.
  
   Еще могу простить чтецам сим угомоннным,
  
   Кумира своего жрецам низкопоклонным,
  
   Для коих таинством есть всякая печать
  
   И вольнодумец тот, кто смеет рассуждать;
  
   Но что несноснее тех умников спесивых,
  
   Нелепых знатоков, судей многоречивых,
  
   Которых все права - надменность, пренья шум,
  
   А глупость тем глупей, что нагло корчит ум!
  
   В слепом невежестве их трибунал всемирной
  
   За карточным столом иль кулебякой жирной
  
   Венчает наобум и наобум казнит;
  
   Их осужденье - честь, рукоплесканье - стыд.
  
   Беда тому, кто мог языком благородным,
  
   Предупреждений враг, друг истинам свободным,
  
   Встревожить невзначай их раболепный сон
  
   И смело вслух вещать, что смело мыслил он!
  
   Труды писателей, наставников отчизны,
  
   На них, на их дела живые укоризны;
  
   Им не по росту быть вменяется в вину,
  
   И жалуют они посредственность одну.
  
   Зато какая смесь пред тусклым их зерцалом?
  
   Тот драмой бьет челом иль речью, сей журналом,
  
   В котором, сторож тьмы, взялся он на подряд,
  
   Где б мысль ни вспыхнула иль слава, бить в набат.
  
   Под сенью мрачною сего ареопага
  
   Родится и растет марателей отвага,
  
   Суд здравый заглушён уродливым судом,
  
   И на один талант мы сто вралей сочтем.
  
   Как мало, Дмитриев, твой правый толк постигли,
  
   Иль крылья многие себе бы здесь подстригли!
  
   Но истины язык невнятен для ушей:
  
   Глас самолюбия доходней и верней.
  
   Как сладко под его напевом дремлет Бавий!
  
   Он в людях славен стал числом своих бесславии;
  
   Но, счастливый слепец, он все их перенес:
  
   Чем ниже упадет, тем выше вздернет нос.
  
   Пред гением его Державин - лирик хилый;
  
   В балладах вызвать рад он в бой певца Людмилы,
  
   И если смельчака хоть словом подстрекнуть,
  
   В глазах твоих пойдет за Лафоитеном в путь.
  
   Что для иного труд, то для него есть шутка.
  
   Отвергнув правил цепь, сложив ярмо рассудка,
  
   Он бегу своему не ведает границ.
  
   Да разве он один? Нет, много сходных лиц
  
   Я легким абрисом в лице его представил,
  
   И подлинников ряд еще большой оставил,
  
   Когда, читателей моих почтив корысть,
  
   Княжнин бы отдал мне- затейливую кисть,
  
   Которой _Чудаков_ он нам являет в лицах -
  
   Какая б жатва мне созрела в двух столицах!
  
   Сих новых чудаков забавные черты
  
   Украсили б мои нельстивые листы;
  
   Расставя по чинам, по званью и приметам,
  
   Без надписей бы дал я голос их портретам.
  
   Но страхом робкая окована рука:
  
   В учителе боюсь явить ученика.
  
   Тебе, о смелый бич дурачеств и пороков,
  
   Примерным опытом и голосом уроков
  
   Означивший у нас гражданам и певцам,
  
   Как с честью пролагать блестящий путь к честям,
  
   Тебе, о Дмитриев, сулит успехи новы
  
   Свет, с прежней жадностью внимать тебе готовый.
  
   Что медлишь? На тобой оставленном пути
  
   Явись и скипетр ты первенства схвати!
  
   Державин, не одним ты с ним гордишься сходством,
  
   Сложив почетный блеск, изящным благородством
  
   И даром, прихотью не власти, но богов,
  
   Министра пережал на поприще певцов.
  
   Люблю я видеть в вас союзом с славой твердым
  
   Честь музам и упрек сим тунеядцам гордым,
  
   Князьям безграмотным по вольности дворян,
  
   Сановникам, во тьме носящим светлый сан,
  
   Вы постыдили спесь чиновничью раскола:
  
   Феб двух любимцев зрел любимцами престола.
  
   Согражданам своим яви пример высокий,
  
   О Дмитриев, рази невежества вражду,
  
   И снова пристрастись к полезному труду,
  
   И в новых образцах дай новые уроки!
  
   1819
  
  
  
  
  * * *
  
  
   В каких лесах, в какой долине,
  
  
   В часы вечерней тишины,
  
  
   Задумчиво ты бродишь ныне
  
  
   Под светлым сумраком луны?
  
  
   Кто сердце мыслью потаенной,
  
  
   Кто прелестью твоей мечты?
  
  
   Кого на одр уединенный
  
  
   С зарею призываешь ты?
  
  
   Чей голос слышишь ты в журчанье
  
  
   Ручья, бегущего с холмов,
  
  
   В таинственном лесов молчанье,
  
  
   В шептаньи легких ветерков?
  
  
   Кто первым чувством пробужденья,
  
  
   Последней тайной перед сном?
  
  
   Чье имя беглый след смущенья
  
  
   Наводит на лице твоем?
  
  
   Кто и в отсутствии далеком
  
  
   Присутствен сердцу одному?
  
  
   Кого в борьбе с жестоким роком
  
  
   Зовешь к спасенью своему?
  
  
   Чей образ на душе остылой
  
  
   Погаснет с пламенем в крови,
  
  
   С последней жизненною силой,
  
  
   С последней ласкою любви?
  
  
   <1819>
  
  
  
  
  * * *
  
  
  
  
  Невзоров,
  
  
  Перестань писать так много вздоров.
  
  
  Поверь, никто не остановит взоров
  
   На книге, где прочтет: писал Максим Невзоров.
  
   1810-е годы
  
  
  
  
  В АЛЬБОМ
  
  
  
   (Из Байрона)
  
  
  Как надпись хладная на камне гробовом
  
  
  Вниманье путника невольно пробуждает,
  
  
  Пускай в твоих листах об имени моем
  
  
  Мой сетующий стих тебе напоминает;
  
  
  Пусть скажет: брошенный на произвол судьбе,
  
  
  Под дальним небом зрит он чуждое светило,
  
  
   Но все, что жизнью сердца было,
  
  
  И сердце самое оставил при тебе.
  
  
  1822
  
  
  
  
  * * *
  
  
   Пред хором ангелов семья святая
  
  
  
  Поет небесну благодать,
  
  
  
  А здесь семья земная
  
  
  По дудке нас своей заставит всех плясать.
  
  
  1825 (?)
  
  
  
   НАШИ ЛАРОШФУКО
  
   В журналах наших всех мыслителей исчисли.
  
   В журналах места нет от мыслей записных;
  
   В них недостатка нет; но в мыслях-то самих
  
   Недостает чего-то: мысли.
  
   <1826>
  
  
  
  
  * * *
  
  
   Друзья, не станем слишком строго
  
  
   Творенья Глинковы судить.
  
  
   Стихи он пишет ради бога,
  
  
   Его безбожно не хвалить!
  
  
   1826
  
  
  
   Е. А. КОЛОГРИВОВОЙ
  
  
   Все челобитчики Сатурну
  
  
   И все невольно, с каждым днем,
  
  
   Седому лихоимцу в урну
  
  
   Мы дани грустные несем.
  
  
   В его Шемякиной совете
  
  
   Уж нет повинной головы:
  
  
   Берет с невесты в юном цвете,
  
  
   И лепту бедную с вдовы.
  
  
   Но почему слепой на лица,
  
  
   Неизбежимый лиходей,
  
  
   Тебя, среди подруг царица,
  
  
   Сестра средь юных дочерей!
  
  
   Скажи мне, почему с любовью,
  
  
   Твой постоянный доброхот,
  
  
   Назло подлунному условью
  
  
   Тебя он свято бережет?
  
  
   Влюбленным в твой рассвет прекрасный,
  
  
   Отцам кружила ты умы;
  
  
   На твой любуясь полдень ясный,
  
  
   Не образумимся и мы.
  
  
   1827
  
  
  
   ОШИБКА ВРАЧА
  
  
  
   (Из Ж.-Б. Руссо)
  
  
  Шутя друг муз, но ремеслом друг хмелю,
  
  
  С попойки ветал и тут же слег в постелю;
  
  
  Жена в слезах послала за врачом;
  
  
  Приходит врач и с гробовым лицом
  
  
  Проговорил: "Сообразя догадки,
  
  
  Здесь нахожу с ознобом лихорадки
  
  
  И жажды жар; но мудрый Иппократ
  
  
  Сперва велит нам жажды пыл убавить..."
  
  
  Больной на то: "Нет, нет, пустое, брат,
  
  
  Сперва прошу от холода избавить,
  
  
  А с жаждой сам управиться я рад".
  
  
  1821, 1827
  
  
  
   ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ
  
  
   Людской семьи не зная тайн,
  
  
   Зовешь ты братьями людей;
  
  
   Будь так, но затверди верней,
  
  
   Что первородный брат был Каин.
  
  
   <1828>
  
  
  
  <НА Н. А. ПОЛЕВОГО>
  
  
  
  
   1
  
  
   Есть Карамзин, есть Полевой, -
  
  
  
  В семье не без урода.
  
  
  
  Вот вам в строке одной
  
  
   Исторья русского народа.
  
  
   1830
  
  
  
  
   2
  
  
   Что пользы в том, что ты речист,
  
  
   Что корчишь важную осанку?
  
  
   Историк ты и журналист,
  
  
   Панегирист и пародист,
  
  
   Ты - все... и все ты наизнанку!
  
  
   1831
  
  
  
  
   3
  
  
   Бессильный враг, ты тупо жалишь;
  
  
   Раздолье, смех твоим врагам;
  
  
   Бездушный друг, ты глупо хвалишь:
  
  
   Беда и страх твоим друзьям.
  
  
   1831
  
  
  
  
  КОСТЫЛЬ
  
   Костыль - Вам дар небес: любите Ваш костыль!
  
   Он был для Вас судьбы полезною указкой,
  
   И в школе жизни он Вам указал на быль,
  
   Когда Вам жизнь была одной волшебной сказкой.
  
   Про жизнь слыхали Вы сквозь сон, издалека.
  
   Воздушных областей царица молодая,
  
   Вы были неземной и, над землей порхая,
  
   Скользили по цветам на крыльях ветерка.
  
   Но грозный час пробил. На землю ненароком
  
   Неопытной ногой ступили Вы, и вдруг
  
   На долю Вашу пал удел земной: недуг,
  
   И первый этот шаг был первым Вам уроком.
  
   Но малодушно ли Вам сетовать о том,
  
   Когда он Вас привел к обетованной цели
  
   И к тайнам жизни Вам он светлым был путем,
  
   И тайны эти Вы душой уразумели
  
   В страдальческие дни годины роковой,
  
   И все, что некогда в Вас скрытно расцветало,
  
   Прекрасной жатвою созрело под грозой?
  
   Так, скорбь есть таинство и мудрости начало.
  
  
  
  (Продолжение впредь).
  
   1836
  
  
  
  
  * * *
  
  
  
  Когда я был душою молод,
  
  
  
  С восторгом пел я первый снег;
  
  
  
  Зимы предвестник, первый холод
  
  
  
  Мне был задатком новых нег.
  
  
  
  Мне нравилось в тот возраст жаркий
  
  
  
  Зима под сребреным венцом,
  
  
  
  Зима с своей улыбкой яркой
  
  
  
  И ослепительным лицом.
  
  
  
  В летах и чувствах устарелый,
  
  
  
  Я ныне с тайною тоской
  
  
  
  Смотрю, как вьется пепел белый
  
  
  
  Над унывающей землей.
  
  
  
  В картине вянущей природы
  
  
  
  Я вижу роковой намек,
  
  
  
  Как увядают дни и годы,
  
  
  

Другие авторы
  • Левитов Александр Иванович
  • Баранов Евгений Захарович
  • Ильф Илья, Петров Евгений
  • Щепкин Михаил Семёнович
  • Булгаков Сергей Николаевич
  • Невзоров Максим Иванович
  • Лукьянов Иоанн
  • Михаил, еп., Никольский В. А.
  • Каронин-Петропавловский Николай Елпидифорович
  • Шаховской Яков Петрович
  • Другие произведения
  • Ломоносов Михаил Васильевич - М. В. Ломоносов: биографическая справка
  • Станкевич Николай Владимирович - Из переписки
  • Гончаров Иван Александрович - Два случая из морской жизни
  • Илличевский Алексей Дамианович - Опыты в антологическом роде
  • Аверченко Аркадий Тимофеевич - О хороших, в сущности, людях
  • Мопассан Ги Де - Избранные стихотворения
  • Бестужев Николай Александрович - Гибралтар
  • Полянский Валериан - Социальные корни русской поэзии от символистов до наших дней
  • Гроссман Леонид Петрович - Метод и стиль
  • Нечаев Степан Дмитриевич - Стихотворения
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (29.11.2012)
    Просмотров: 456 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа