| Главная » Книги |
Вяземский Петр Андреевич - Стихотворения, Страница 53
Вяземский Петр Андреевич - Стихотворения
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
div>
Как увядает человек.
<1845>
* * *
Все скорби, все язвы покорно
Я на душу принял мою:
О, если б они плодотворно
Удобрили душу мою!
Грозой очищается воздух,
Огнем укрепляется сталь:
Я был и под бурями рока
И душу прожгла мне печаль.
<1845>
* * *
На людской стороне,
На жилом берегу,
Грустно мне, тошно мне
И сказать не могу.
Убежал бы я прочь
Под дремучую тень,
Где в зеленую ночь
Потонул яркий день.
Там деревья сплелись
Изумрудным шатром,
Там цветы разрослись
Благовонным ковром.
От житейских тревог
Я бы там отдохнул.
На цветы бы прилег
И беспечно заснул.
Апрель 1847
* * *
За милой встречей вслед на жизненном пути
Как часто близок день утрат и расставанья.
И там, где молодость воскликнет: до свиданья!
Там старость говорит печальное прости.
1852.
Карлсбад
НОЧЬ В ВЕНЕЦИИ
По зеркалу зыбкого дола,
Под темным покровом ночным,
Таинственной тенью гондола
Скользит по струям голубым.
Гондола скользит молчаливо
Вдоль мраморных, мрачных палат;
Из мрака они горделиво,
Сурово и молча глядят.
И редко, и редко сквозь стекла
Где б свет одинокий блеснул;
Чертогов тех роскошь поблекла,
И жизнь их - минувшего гул.
И дремлют дворцы-саркофаги!
Но снятся им славные сны:
Дни древней, народной отваги,
Блеск мира и грома войны;
Востока и трепет, и горе,
Когда разглашала молва
Победы на суше и море
Повсюду державного льва;
И пиршеств роскошных веселье,
Когда новый дож пировал
В дукалыюм дворце новоселье
М рог золотой воздевал.
Умолкли и громы и клики!
И средь опустевших палат
Лев пережил век свой великий,
Трезубец и грозный булат.
Погасла звезда, что так ярко
Лила светозарный поток
На башни, на площадь Сан-Марко,
На запад и дальний восток.
Не ждите: не явится скоро,
Свершая торжественный бег,
Плавучий дворец, Бучинторо,
Державы и славы ковчег.
Красавицы, ныне печальной,
Не вспыхнет восторгом лицо;
Заветный залог обручальный, -
Давно распаялось кольцо.
Красавицы вдовствует ложе,
И дума ей душу гнетет;
Но тщетно мечтать ей о доже, -
Желанный жених по придет.
По зеркалу зыбкого дола,
Под темным покровом ночным,
Таинственной тенью гондола
Скользит по струям голубым.
В часы тишины и прохлады
Синьора, услышав сквозь соя
Созвучья ночной серенады,
Не выйдет тайком на балкон.
Забыты октавы Торквато,
Умолкнул народный напев,
Которым звучали когда-то
Уста гондольеров и дев.
Гондола скользит молчаливо
Вдоль мраморных, мрачных палат:
Из мрака они горделиво,
Сурово и молча глядят.
1853
ПРАГА
Поклон любви с желаньем блага,
В знак соучастья и родства,
Со много шлет тебе, о Прага,
Первопрестольная Москва.
Поклон особенный Градчину
От златоглавого Кремля:
Не может чуждой славянину
Быть чехов доблестных земля.
Нас исторические сплетни
Поссорили между собой
И разорвали долголетний
Союз, священный и родной.
Но братья мы и предков кровью,
И первобытным языком:
Должны быть братья и любовью,
И просвещеньем, и добром.
Нет, не хочу с судьбою грозно,
Безумец, затевать борьбы:
Будь каждый дома, каждый розно,
Когда таков закон судьбы,
Но связь преданий не погибла,
Она разрозненных мирит:
Что география отшибла,
Пусть сызнова любовь скрепит.
На берегу твоей Молдавы
Люблю я, Прага, вспоминать
Века твоей минувшей славы
И их мечтой воссозидать.
Обманут слух родным наречьем
И с башен, с стен твоих, с церквей -
Родным Кремлем и Москворечьем
Все ластится к душе моей.
Святых Мефодия, Кирилла
С тобой нам общи имена,
И благодарно сохранила
Святая Русь их письмена.
К науке рвенье не остыло
В сынах твоих и в наши дни:
Шафарик твой - славян светило,
И Ганка твой - нам всем сродни.
1853
GIARDINO PUBLICO {*}
{* Общественный сад (ит.).}
Когда, пресытившись природой южной,
Родных воспоминаний след ловлю
И чувствами мне освежиться нужно
И в душу север просится, - люблю,
Забыв лагуны с прелестью их мирной
И бег гондол, скользящих здесь и там,
И чудный мир, из глубины сафирной
Улыбчиво ласкающийся к нам, -
Люблю бродить в саду и думой дальной
Иных дорожек хладный грунт топтать
И в осени, красавице печальной,
Черты давно знакомые встречать.
Люблю я прелесть тихой сей картины:
Деревьев тощих молчаливый ряд,
Полуразвенчанные их вершины,
Полу оборванный лугов наряд -
И шорох хрупких листьев облетевших,
Ногой моей встревоженных слегка,
В душе подъемлет рой снов, глубоко засевших,
И грустно мне, но эта грусть легка!
1853
ЦАРИЦА КРАСОТЫ
Нам море нравится и манит нас равно
Однообразием и вечной переменой:
Смотрите, как теперь улыбчиво оно!
Как ластится к земле своей блестящей пеной!
Пред зеркалом, парчу накинув на плеча,
Царица красоты любуется собою,
И падает до ног лазурная парча
И вьется по земле жемчужной бахромою.
1853
ГОНДОЛА
Подражание Гете
Гондола колыбелью зыбкой
Меня укачивает сладко,
И золотые сны с улыбкой
Мне в душу радостно глядят.
Синеет небосклон просторный,
Скользит картина за картиной,
А на гондоле кузов черный,
Как гроб, страшилищем стоит.
Не то же ли и в жизни с нами?
Не все ль большим каналом жизни
Мы, убаюканные снами
И беззаботные, плывем?
Нам тоже пристань общей целью.
Цветущий юноша иль старец,
Смотри: пред каждой колыбелью
Гроб неминуемый в виду.
1853
БАРКАРОЛЫ
Vieni, la barca e pronta {*}.
{* Выйди, лодка готова (ит.).}
1
Выйди, сядь в гондолетку!
Месяц с синего неба
В серебристую сетку
Ночь и волны облек.
Воздух, небо и море
Дышат негой прохладной;
С ними здесь в заговоре,
Слышишь, шепчет любовь;
Другу верного зову
Сердце сердцем откликнись,
Скромной ночи покрову
Выдай тайну любви.
Ластясь к камням прибрежным,
Там у Лидо льнут волны
С стоном, с ропотом нежным,
Замирая в цветах.
Здесь плененный тобою
Сердца милую деву
Ждет под тенью ночною
Молодой гондольер.
Он поет, и тоскует,
И с любовью и лаской
Деву он зацелует
И в восторгах умрет.
2
Как в орешке перламута
Жемчуг дивной красоты,
В светлый башмачок обута
Ножка чудная и ты!
Что за выпуклая ножка,
Что за стройный башмачок!
Не протопчется дорожка,
Не наклонится цветок,
За садового решеткой,
По мураве шелковой,
Под воздушною походкой
Одалиски молодой.
Отвечая ласкам лаской,
Там, где счастлив Магомет
Сладострастных гурий пляской -
Ножке той подобной нет.
Твой певец и челядинец, -
Ножка, весь златой Восток
Я отдам за твой мизинец,
За один твой ноготок.
3
Рассеянно она
Мне руку протянула,
И молча, долго я
Ее в своей держал.
Я вздрогнул, а она,
Вглядясь в меня, зевнула;
Но скуки праздный взор
Ее не выражал.
Ни гнев не вспыхнет в ней,
Ни искрою участья
Отрады же подаст
Она моей тоске.
Но сердцу ли роптать?
С него довольно счастья,
Что обожглось оно,
Прильнув к ее руке.
4
Очи, звезды твои,
Черной радугой бровь,
И улыбка и поступь, -
Все любовь, все любовь!
Я хотел бы тобой
Любоваться века,
А в душе безнадежной
Все тоска, все тоска!
У твоих ли очей
Состраданья молю?
Отвечаешь мне взглядом:
Не люблю, не люблю!
Далеко ль от тебя
Миг забвенья ловлю?
Не уловишь! а с горя
Все сильнее люблю.
1853
ПОМИНКИ
<ЯЗЫКОВ>
Ты, душой не ослабевший
Под болезненным ярмом,
Ты сверкавший, ты гремевший
Огнедышащим стихом.
Складкой русской, краской местной
Ты поэт наш коренной!
Пушкин был отец твой крестный,
А Державин прадед твой.
Грустный узник на чужбине,
Русский дедовских времен,
Ты рвался к родной святыне
Из удушья чуждых стен.
В степь рвался, где Русью веет,
Где шумит сосновый бор,
Где ласкает, душу греет
Кровных братьев разговор.
Там, где виноградник вьется,
Блещет неба синий свод,
Там, где Рейн зеленый льется,
Отражая в лоне вод
Замки древности глубокой,
Гор и стен зубчатых высь,
Вниз по Волге по широкой
Сны и песнь твои неслись.
Хохот твой добросердечный,
Простодушье детских дней,
Ум свободный, нрав беспечный
Были радостью друзей.
Сохранивший до кончины
К песням свежую любовь,
Удаль русской братовщины
И студенческую кровь.
Соблюдавший предков нравы,
Трезвый постник по нужде,
Ты любил пиры, забавы,
Сам же сидя на воде.
И с радушьем старобытным,
Замогильный хлебосол,
| |
| Просмотров: 431 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры