тясь о нем. Как только Водолей помрачит завершившийся год, муравей не ползет дальше никуда и мудро пользуется тем, что накопил заранее.>

   Ст. 682. В ненужном потеете. О ненужном деле всею силою трудитесь; понеже пот в трудах есть знак великого усилия.

   Ст. 690. Головою. То есть начальником. Так прежде сего полковники назывались голова: голова стрелецкий; голова кабацкий есть надзиратель питейных домов.

   Ст. 691. Постою не знаешь. Ничего так посадским тягостно не кажется, как постой, от которого свободны все те, которые у государевых дел в службе. Манифактурщики имеют привилегию от императора Петра Великого, чтоб в их домех постою не ставить.

   Ст. 699. Соху ведучи. Па?шучи землю, оря.

   Ст. 701. Творец. Бог.

   Ст. 702. В платье богатом. Крестьянину гораздо богат кажется суконный цветной кафтан, каковы суть солдатские.

   Ст. 703. Свого. Вместо своего.

   Ст. 711. В зеленом кафтане. Российские пехотные полки все одеты зелеными кафтанами с красными обшлагами и воротниками.

   Ст. 721. Съездит в торг для соли. Редко за другим чем крестьяне в торг ездят, имея все нужное дома. Живет, что их за делами в город позывают; да тогда их везут, а не сами едут.

   Ст. 724. Все бы рубашка бела. Устав военный повелевает, чтоб солдат, идучи в строй или на караул, имел белую рубаху.

   Ст. 725. Ходи в штанах. Всякому то трудно, к чему не обык; а известно, что крестьяне больше в портках ходят и редко штанов употребляют.

   Ст. 732. Чтоб и он с небесными был в счете чинами. Монашество, то есть чернцов состояние, которое ангельским чином церковь называет. От 686-го стиха по сей есть подражание отчасти следующих Горациевых, но с великою прибавкою (сат. I, книги I):

   О fortunati mercatores, gravis annis

   Miles ait, multo jam fractus membra labore;

   Contra mercator, navem jactantibus austris,

   Militia est potior. Quid? enim concurritur: horae

   Momento cita mors venit, aut Victoria laeta.

   Agricolam laudat juris legumque peritus,

   Sub galli cantum consultor ubi ostia puisat.

  

   Ст. 740. Смотрены без хари. Рассуждая об них, каковы они в самой природе, каковы они кажутся собою, когда их рассматриваем без пристрастия, которое их, как харя красивая, дурное лицо украшает.

   Ст. 742. Царя и с ордою. Царя моего, Пана, и весь народ Сатирский.

   Ст. 747. К исправлению людей. Смотри стих 146-й сей сатиры.

  

  

  

САТИРА VI

О ИСТИННОМ БЛАЖЕНСТВЕ

  

   1 Тот в сей жизни лишь блажен, кто малым доволен,

   В тишине знает прожить, от суетных волен

   Мыслей, что мучат других, и топчет надежну

   Стезю добродетели к концу неизбежну.

   5 Малый свой дом, на своем построенный поле,

   Кое дает нужное умеренной воле:

   Не скудный, не лишний корм и средню забаву -

   Где б с другом с другим я мог, по моему нраву

   Выбранным, в лишны часы прогнать скуки бремя,

   10 Где б, от шуму отдален, прочее все время

   Провожать меж мертвыми греки и латины,

   Исследуя всех вещей действа и причины,

   Учася знать образцом других, что полезно,

   Что вредно в нравах, что в них гнусно иль любезно, -

   15 Желания все мои крайни составляет.

  

   Богатство, высокий чин, что в очах блистает

   Люду неискусному, многие печали

   Наносит и ищущим и тем, что достали.

  

   Кто б не смеялся тому, что стежку жестоку

   20 Топчет, лезя весь в поту на гору высоку,

   Коей вершина остра так, что, осторожно

   Сколь стопы ни утверждать, с покоем не можно

   Устоять, и всякий ветр, что дышит, опасный:

   Грозит бедному падеж в стремнины ужасны;

   25 Любочестный, однак, муж на него походит.

   Редко счастье на своих крылах кого взводит

   На высоку вдруг степень, и если бывает

   Столько ласково к кому, долго в том ее знает*

   Устоять, но в малый час копком его спихнет

   30 Одним, что, стремглав летя, не один член свихнет;

   А без помочи того труды бесконечны

   Нужны и терпение, хоть плоды ж не вечны.

  

   С петухами пробудясь, нужно потащиться

   Из дому в дом на поклон, в переднях томиться,

   35 Утро все торча в ногах с холопы в беседе,

   Ни сморкнуть, ни кашлянуть смея. По обеде

   Та же жизнь до вечера; ночь вся беспокойно

   Пройдет, думая, к кому поутру пристойно

   Еще бежать, перед кем гнуть шею и спину,

   40 Что слуге в подарок, что понесть господину.

   Нужно часто полыгать, небылицу верить

   Болыпу, чем что скорлупой можно море смерить;

   Господскую сносить спесь, признавать, что родом

   Моложе Владимира одним только годом,

   45 Хоть ты помнишь, как отец носил кафтан серой;

   Кривую жену его называть Венерой

   И в шальных детях хвалить остроту природну;

   Не зевать, когда он сам несет сумасбродну.

   Нужно добродетелей звать того, другого,

   50 От кого век не видал добра никакого,

   И средь зимы провожать, сам без шапки, в сани,

   Притворяясь не слыхать за плечми слух брани.

   Нужно еще одолеть и препятства многи,

   Что зависть кладет на всяк час тебе под ноги, -

   55 Все ж те труды наконец в надежде оставят,

   Иль в удачу тебе чин маленький доставят.

  

   Тогда должность поведет тебя в поле вялить,**

   Увечиться и против смерти груди пялить;

   Иль с пером в руках сносить шум и смрад приказный,

   60 Боясь всегда не проспать час к делам указный,

   И с страхом всегда крепить в суду приговоры,

   Чтоб тебя не довели с сильнейшим до ссоры;

   Или торчать при дворе с утра до полночи

   С отвесом в руках и сплошь напяливши очи,

   65 Чтоб с веревки не скользнуть; а между тем свищет

   Славолюбие в ушах, что, кто славу ищет,

   В первой степени тому стыд остановиться;

   Убо, повторяя труд, лет с тридцать нуриться,

   Лет с тридцать бедную жизнь еще продолжати

   70 Станешь, чтоб к цели твоей весь дряхл добежати.

   Вот уж достиг, царскую лишь власть над собою

   Знаешь; человеческ род весь уж под тобою

   Как червяк ползет; одним взглядом ты наводишь

   Мрачну печаль и одним - радости свет вводишь.

   75 Все тебя, как бы божка, кадить и чтить тщатся,

   Все больше, чем чучела - вороны, боятся.

   Искусство само твой дом создало пространный,

   Где все, что Италия, Франция и странный

   Китайск ум произвели, зрящих удивляет.

   80 Всякий твой член в золоте и в камнях блистает,

   Которы шлет Индия и Перу обильны,

   Так, что лучи от тебя глаза снесть не сильны.

   Спишь в золоте, золото на золоте всходит

   Тебе на стол, и холоп твой в золоте ходит,

   85 И сам Аполлон, тебя как в улице видит,

   Свите твоей и возку твоему завидит.

   Ужли покоен? - Никак! Покой отымает

   Дом пышный, и сладк сон с глаз того убегает,

   Кто на нежной под парчой постели ложится.

   90 Сильна тревога в сердцах богатых таится -

   Не столько волнуется море, когда с сама

   Дна движет воды его зло буря упряма.

   Зависть шепчет, буде вслух говорить не смеет,

   Беспрестанно на тебя, и хоть одолеет

   95 Десятью достоинство твое, погибаешь

   Наконец, хотя вину сам свою не знаешь.

  

   С властию славы любовь в тебе возрастая,

   Крушится, где твой предел уставить не зная;

   Меньше ж пользует, чем песнь сладкая глухому ** ,

   100 Чем нега и паренье подагрой больному,

   Вышня честь - сокровище тому несказанно,

   Кого надежда и страх мучит беспрестанно.

  

   Еще если б наша жизнь на два, на три веки

   Тянулась, не столько бы глупы человеки

   105 Казалися, мнению служа безрассудну,

   Меньшу в пользу большия времени часть трудну

   Снося и довольно дней поправить имея

   Себя, когда прежние прожили шалея,

   Да лих человек, родясь, имеет насилу

   110 Время оглядеться вокруг и полезть в могилу;

   И столь короткий живот еще ущербляют

   Младенство, старость, болезнь; а дни так летают,

   Что напрасно будешь ждать себе их возврату.

   Что ж столь тяжкий сносить труд за столь малу плату

   115 Я имею? и терять золотое время,

   Отставляя из дня в день злонравия семя

   Из сердца искоренять? и ища степени

   Пышны и сокровища за пустые тени,

   Как пес басенный кусок с зуб опустил мяса?

  

   120 Добродетель лучшая есть наша украса,

   Тишина ума под ней и своя мне воля

   Всего драгоценнее. Кому богатств доля

   Пала и славы, тех трех благ может лишиться,

   Хоть бы крайней гибели и мог ущититься.

  

   125 Глупо из младенчества звыкли мы бояться

   Нищеты, презрения, и те всего мнятся

   Зла горчае, потому бежим мы в другую

   Крайность, не зная в вещах меру никакую;

   Всяко, однако ж, предел свой дело имеет:

   130 Кто пройдет, кто не дойдет - подобно шалеет.

   Грешит пестун Неронов, что тьмы накопляет

   Сокровищ с бедством житья, да и тот, что чает

   В бочке имя мудреца достать, часто голод

   И мраз терпя, не умен: в шестьдесят лет молод,

   135 Еще дитя, под начал отдать можно дядьки,

   Чтоб лозою злые в нем исправил повадки.

  

   Сильвий, масло продая, не хуже кормился

   И от досад нищеты не хуже щитился

   Малым мешком, чем теперь, что, все края света

   140 Сквозь огнь, сквозь мраз пробежав и изнурив лета

   В беспокойстве сладкие, сундуки, палаты

   Огромны сокровищу его тесноваты.

   Можно скудость не терпеть, богатств не имея

   Лишних, и в тихом углу, покоен седея,

   145 Можно славу получить, хоть бы за собою

   Полк людей ты не водил, хоть бы пред тобою

   Народ шапки не сымал, хоть бы ты таскался

   Пешком, и один слуга тебя лишь боялся.

   Мудрая малым прожить природа нас учит

   150 В довольстве, коль лакомство разум наш не мучит,

   Достать нетрудно доход невелик и сходен

   С состоянием твоим, и потом свободен

   Желаний и зависти там остановися.

   В степенях блистающих имен не дивися

   155 И богатств больших; живи тих, ища, что честно,

   Что и тебе и другим пользует нелестно

   К нравов исправлению; слава твоя вечно

   Между добрыми людьми жить будет, конечно.

   Да хоть бы неведом дни скончал и по смерти

   160 Свету остался забыт, силен ты был стерти

   Зуб зависти, ни трудов твоих мзда пропала:

   Добрым быть - собою мзда есть уже немала.

  

ПРИМЕЧАНИЯ

   Начало сей сатиры само собою показывает ея намерение, которое есть доказать, что тот только блажен в сей жизни, кто, малым довольствуяся, живет в тишине и добродетели следует. Писана сия сатира в начале 1738 года.

   Ст. 1. В сей жизни. Блаженство будущия жизни иное есть, о котором в сатире говорить было бы неприлично.

   Ст. 2. От суетных волен мыслей. Свободен, не прилеплен к попечению о суетных вещах.

   Ст. 3. И топчет надежну стезю добродетели. Следует, держится добродетели, добрым делам благонравия.

   Ст. 4. К концу неизбежну. К смерти, которая есть жития нашего конец неизбежный. Говорит Гораций (письмо 16, кн. 1):

   . . .Mors ultima linea rerum.

   <Смерть последний предел вещей.>

   Ст. 5. Малый свой дом. Подражание следующих Горациевых стихов (книги II, сатира 6):

   Нос erat in votis: modus agri non ita magnus.

   Hortus ubi, et tecto vicinus jugis aquae fons.

   Et pauium sylvae super his foret.

   <Вот чего я желаю: небольшое поле, где бы был сад и рядом с домом неиссякаемый источник воды, и сверх всего этого небольшой лесок.>

   Ст. 11. Меж мертвыми греки и латины. Меж книгами древних греков и латин. Меры нужда не позволила стихотворцу нашему включить и новейших писателей, которых он не меньше старых почитает, признавая, что в философических и математических делах от сих больше научиться можно.

   Ст. 12. Исследуя всех вещей действа и причины. Прилежа к физике и естественной истории, которые учат знать причины и действа вещей. Виргилий счастливым почитает того, кто в том знании удачлив.

   Felix, qui potuit rerum cognoscere causas.

   <Счастлив, кто мог познать причины вещей.>

   Ст. 28. Долго в том не знает устоять. Счастье весьма пременчиво, на том же долго стоять не умеет; для того стихотворцы изобразуют Фортуну стоящу на шаре, который твердо установить не можно.

   Ст. 31. А без помочи того. Сиречь без помочи счастья.

   Ст. 32. Плоды ж не вечны. Плоды трудов и терпения.

   Ст. 35. Торча в ногах. Чаю, обыкновенно говорят: торча на ногах, а не в ногах.

   Ст. 36. Ни сморкнуть, ни кашлянуть смея. Чтоб господина, к которому ты на поклон пришел, сон или покой не помешать. Так говорит и французский сатирик Ренье в сатире 4-й, ст. 29 и следующих:

   Faire la cour aux grands, et dans leurs antichambres

   Le chapeau dans la main, nous tenir sur nos membres,

   Sans oser ni cracher, ni toussir, ni s'asseoir,

   Et nous couchant au jour, leur donner le bon soir.

   <Ухаживать за знатными и в их переднях стоять со шляпою в руке, не смея ни плюнуть, ни кашлянуть, ни сесть, и, ложась на рассвете, приветствовать их с добрым вечером.>

   Ст. 44. Моложе Владимира одним только годом. То есть что его род моложе Владимира, российского самодержца, одним только годом. Владимир начал один царствовать около 982 года по Христе ("Синопсис русской истории", стр. 54).

   Ст. 45. Как отец носил кафтан серой. Как отец его был столько убог и незнатен, что ходил в серяке. Обыкновенно серым кафтаном называем платье простого народа.

   Ст. 46. Называть Венерой. То есть называть чрезвычайною красавицею. Венера, по баснословию многобожцев, была богиня рождения, похоти и красоты, мать Купида - бога любви. Сказывают про нее, что родилася из морской пены.

   Ст. 48. Не зевать. Не скучать, понеже обыкновенно зевается от скуки, когда кто сумасбродным разговором голову нам ломит.

   Ст. 54. Что зависть тебе кладет. Зависть тут значит завидливых людей, которые обыкновенно ищут всякому мешать доставать себе счастье, облыгая их при тех, в коих они ищут, и старался опровергать все их труды.

   Ст. 55. В надежде оставят. Одну только тебе надежду дадут, что впредь трудов своих плод получишь.

   Ст. 56. В удачу тебе. То есть как бы за великое счастие.

   Ст. 57 и 58. В поле вялить, увечиться и против смерти груди пялить. Таковы суть труды и бедства службы военной.

   Ст. 59. Иль с пером в руках сносить и проч. Требует того должность судейская.

   Ст. тот же. Шум и смрад приказный. Кто за делами хаживал, знает, какой шум в приказах и смрад живет от великого сходбища людей; наипаче то приметно в вотчинном.

   Ст. 60. Час к делам указный. По генеральному регламенту служители приказные должны поутру в 6 часу быть уже у своего места, а судьи в 7 часов, и пеня уставлена тем, кои тот устав не исполняют.

   Ст. 63. При дворе. При царском дворе, сиречь. В сем стихе и двух следующих описана служба придворная.

   Ст. 64. С отвесом в руках и сплошь напяливши очи. Как те, сиречь, что по веревке пляшут, которые обыкновенно держут для отвеса шест в руках и глаза не подвигают от ног и веревки, чтоб с нее не скользнуть. Не худо придворные сим плясалыцикам веревочным приуподобляются, понеже, будучи те непрестанно в присутствии государя, от которого руки жизнь и имение их зависит, должны весьма осторожно поступать, охраняя должное почтение наместнику божию на земле. Кроме того, что в таком месте больше подлежат зависти, которая не престает искать их гибели.

   Ст. 70. Чтоб к цели твоей весь дряхл добежати. Чтоб достичь тот высокий чин, который ты достанешь, когда уже, за старостью своею, весь дряхл будешь.

   Ст. 78 и 79. Все, что Италия, Франция и странный китайск ум произвели. Все, сиречь, лучшие уборы и дома украшения. Известно, что мраморные украшения и живопись лучшие из Италии выходят, что во Франции лучшие обои, столы и прочие домовые приборы делаются и что китайцы в своем странном уме искусны вымышлять так фарфоровые посуды разные, как и домовые украшения.

   Ст. 81. Которы шлет Индия и Перу обильны. Алмазы, яхонты, жемчуги и прочие драгоценные каменья, также и золото приходит нам из Восточных Индий, то есть из Китая и окружных тому мест, да из Перу, провинции в Америке, обильных меСт. такими вещами.

   Ст. 82. Лучи от тебя. Лучи, сиречь, которые от тебя выходят за камнями драгоценными и златом, в котором ты блистаешь.

   Ст. 83 и 84. Золото на золоте всходит тебе на стол. На золотых блюдах подают тебе такое дорогое кушанье, что можно и то золотом почесть. Французские повары нашли то искусство, чтоб кушанье так дорогое стряпать.

   Ст. 84. Холоп. Вместо холопья. Часто стихотворцы единственное число вместо множественного числа употребляют, так, например, воин вместо войска.

   Ст. 85. И сам Аполлон. Аполлон, по баснословию древних, бог наук; он же и солнцем миру светит.

   Ст. 86. Свите твоей и возку твоему завидит. Аполлонов воз или колесница, которую тащат четыре коня и в которой обегая все небо, миру светит, вся блистательна золотом и камнями дорогими, а свита его пышна весьма, понеже не только к ней принадлежат музы, но к тому дни, часы, месяцы, четыре времени года и время самое; однако, говорит сатирик, завидит нашего богача свите и возку, когда он с двора съезжает, что богатее и пышнее своего.

   Ст. 87. Покой отнимает. Подражание следующих Сенековых стихов:

   Aurea rumpunt tecta quietem,

   Vigilesque trahit purpura noctes.

   О si pateant pectora ditum!

   Quantum intus sublimis agit

   Fortuna metus! Brutia choro

   Puisante nitior unda est.

   <Златые чертоги нарушают покой, и пурпур приносит с собой бессонные ночи. О, если бы открылись груди богачей! Сколько страха возбуждено в них огромным богатством. Брутийская волна гораздо спокойнее их даже и тогда, когда пускается в бешеный пляс>

   Ст. 93. Зависть шепчет. Завистливые люди против тебя тишком говорят, буде вслух не смеют, ища твоей погибели.

   Ст. 95. Достоинство твое. Здесь достоинство стоит в именительном падеже и значит заслуги, свойства свои изрядные, то, что французы называют mêrites.

   Ст. 98. Где твой предел уставить не зная. Не зная, сиречь, на чем остановить твои желания, не зная, чем должен довольствоваться, но всегда ища большую славу и большее богатство.

   Ст. 99. Меньше ж пользует, чем песнь сладкая глухому. Глухой, за болезнью орудий уха или за лишением слуха, не может чувствовать сладость песни. Так и тот, кто страстьми мучится, не может наслаждаться богатством и славою.

   Ст. 100. Нега и п_а_ренье подагрой больному. Подагра, сиречь болезнь в ногах, есть мокрота некая, так острая и внутренна, что нет таких лекарств, которые бы оную пресечь могли. Нужен порядок и великое воздержание в житии, чтоб ее вылечить. То ж можно сказать и о страстях душевных: все внешние лекарства почти бесплодны. Сии два и следующие два стиха взяты из Горациева 2-го письма, книги I:

   Qui cupit aut metuit, juvat illum sic domus, aut res,

   Ut lippum pictae tabulae, fomenta podagram,

   Auriculas citharae, collecta sorde dolentes.

   <Тому, кто жадничает или боится, его дом и имущество приносят столько же пользы, сколько слепому - картины, подагрику - припарки, глухому - кифара.>

   Ст. 103. На три веки. Век тут значит время ста лет.

   Ст. 109 и 110. Да лих человек, родясь и проч. Если рассудим глупость младенчества, дряхлость старости и болезни, которые нам в течение жизни случаются, человеческая жизнь подлинно так коротка, что насилу родимся - и уже к смерти приходим. Взяты сии стихи из следующих славного английского стихотворца Попа в, его "Опыте о человеке"

   ...Life сan little more supply

   Than just to look about us, and to die.

   <Жизнь мало что может предоставить большее, чем оглянуться вокруг себя и умереть.>

   Ст. 112. Младенство вместо младенчество.

   Ст. тот же. А дни так летают. Время наше, когда уж прошло, назад не ворочается, для того нужно оное всячески стараться в пользу себе употреблять.

   Ст. 116 и 117. Отставляя из дня в день. Сиречь отлагая исправлять житие свое, оставляя исправлять злые нравы, к которым сердце наше из младенчества склонно. Ничего так не вредно, как оная леность в начинании своего исправления.

   Ст. 118 и 119. За пустые тени, как пес басенный. В одной из Езоповых басен читаем, что собака некая, идучи чрез мост на реке с куском мяса во рту, увидела тень того куска в воде и тотчас, лакомством побуждена, кинулася ухватить ее, а между тем прямой кусок мяса, из зуб выскользнув, с рекою уплыл. Сему псу не худо уподобляется человек, лакомый чести и богатств, который, оные ища, теряет случай в приобретении добродетели, истинного, сиречь, добра человеческого.

   Ст. 129. Всяко, однако ж, предел свой дело имеет. Во всяком деле есть своя мера; недостаток или излишек равно хулен. Так, высокомысленный человек, который славу и степени высокие с богатством жадно ищет, равно грешит, как и тот, что за леностью своею в нищете и незнатности тает. От стиха 128-го по сей есть подражание следующих Горациевых в первой сатире, книги I:

   Est modus in rebus, sunt certi denique fines,

   Quos ultra citraque nequit consistere rectum.

   <Есть мера во всем; существуют же, наконец, определенные границы, вне которых не может существовать истина.>

   Ст. 131. Грешит пестун Неронов. Учитель Неронов, Сенека, который, со всею своею философиею, к деньгам был весьма лаком и по смерти своей оставил великие сокровища. Ювенал в сатире X называет Сенеку пребогатым.

   ...Magnos Senecae praedivitis hortos

   Clausit.

   <3апер большие сады богача Сенеки.>

   Известно, что повелением Нероновым он сам себе смерть дал, отворив жилы; пока вся кровь истекши, скончался. Смотри об нем примечание под стихом 110 сатиры I.

   Ст. 133. В бочке имя мудреца достать. О Диогене, киническом философе, слово идет, который, чуждаяся всякого богатства, хвалился нищетою и живал в бочке, не имея другого дома.

   Ст. 144. Покоен седея. Седея вместо старея.

   Ст. 146. Хоть бы за собою полк. Можно славным учиниться, хоть бы ты не был в такой силе, чтоб за собою всегда водить большую свиту людей, которые приходят к тебе на поклон.

   Ст. 148. Один слуга. Один - не два, не три, которых ты не имеешь.

   Ст. 154 и 155. Имен... больших. Большие имена - знатные, многосильные люди.

  

  

САТИРА VII

   О ВОСПИТАНИИ

   К КНЯЗЮ

   НИКИТЕ ЮРЬЕВИЧУ ТРУБЕЦКОМУ

  

   1 Если б я, видя кого, что с рук не спускает

   Часовник и пятью в день в церковь побывает,

   Постится, свечи кладет и не спит с женою,

   Хоть отняв у бедного ту, что за душою

   5 Одну рубашку имел, нагим ходить нудит, -

   Если б я, видя, сказал: "Дружок, ум твой блудит;

   Тем путем не войдешь в рай, и буде радеешь

   Душу спасть, отдай назад, чем худо владеешь".

   Спылав, ревность наградит мою сим ответом:

   10 "Напрасно, молокосос, суешься с советом".

  

   И дело он говорит: еще я тридцатый

   Не видел возврат зимы, еще черноватый

   Ни один на голове волос не седеет;

   Мне ли в таком возрасте поправлять довлеет

   15 Седых, пожилых людей, кои чтут с очками

   И чуть три зуба сберечь могли за губами;

   Кои помнят мор в Москве и, как сего года,

   Дела Чигиринского сказуют похода?

  

   Напрасно охрип бы я, доводя доводом,

   20 Что ум в людях не растет месяцем и годом;

   Что хотя искус дает разуму подпору,

   И искус можно достать лише в поздню пору,

   Однак как время того, кто не примечает

   Причины дел, учинить искусным не знает,

   25 Так прилежность сильна дать искус в малы лета.

   Презренны слова мои будут без ответа,

   И свет, почти весь упрям, всегда верить станет,

   Что старик трех молодых разумом потянет.

  

   Не одно то мнение здравому разгласно

   30 Видим смыслу втвержено; встречаем чточасно

   Подобны и злейшие. Одни тех держаться

   Любят, что полезны им и законны зрятся, -

   Обман те свой чувствовать грубый не умеют;

   Другие, и зная вред, бороться не смеют

   35 С упрямою волею, котора их нудит

   Предызбрать то, что им смысл здравый вредно судит.

  

   Буде причину того спросишь у народа,

   Скажет, что с зачатия нашего природа

   Слабу душу нам дала, и к обману склонну,

   40 И подчиненну страстям; и что ту законну

   Над нами природы власть одолеть не можно.

  

   Испытал ли истину он в том осторожно?

   Не знаю, Никито, друг! то одно я знаю,

   Что если я добрую, ленив, запускаю

   45 Землю свою - обрастет худою травою;

   Если прилежно вспашу, довольно покрою

   Навозом песчаную - жирнее уж станет,

   И довольный плод с нея трудок мой достанет.

  

   Каково б с природы рук сердце нам ни пало,

   50 Есть, есть время некое, в коем злу немало

   Склонность уймем, буде всю истребить не можем,

   И утвердиться в добре доброму поможем, -

   Время то суть первые младенчества лета.

   Чутко ухо, зорок глаз новый житель света

   55 Пялит; всяка вещь ему приметна, все ново

   Будучи, все с жадностью сердце в нем готово

   Принять: что туды вскользнет, скоро вкоренится,

   Буде руки приложить повадка потщится;

   На веревке силою повадки танцуем.

   60 Большу часть всего того, что в нас приписуем

   Природе, если хотим исследовать зрело,

   Найдем воспитания одного быть дело.

   И знал то высшим умом монарх одаренный,

   Петр, отец наш, никаким трудом утомленный,

   65 Когда труды его нам в пользу были нужны.

   Училища основал, где промысл услужный

   В пути добродетелей имел бы наставить

   Младенцев; осмелился и престол оставить

   И покой; сам странствовал, чтоб подать собою

   70 Пример в чужих брать краях то, что над Москвою

   Сыскать нельзя: сличные человеку нравы

   И искусства. Был тот труд корень нашей славы:

   Мужи вышли, годные к мирным и военным

   Делам, внукам памятны нашим отдаленным.

   75 Но скоро полезные презренны бывают

   Дела, кои лакомым чувствам не ласкают.

   Кучу к куче накоплять, дом построить пышной,

   Развесть сад, завесть завод, расчистить лес лишной,

   Детям уж богатое оставить наследство

   80 Печемся, потеем в том; каково их детство

   Проходит - редко на ум двум или трем всходит;

   И у кого не одна в безделках исходит

   Тысяча - малейшего расхода жалеет

   К наставлению детей; когда же шалеет

   85 Сын, в возраст пришед, отец тужит и стыдится.

   Напрасно вину свалить с плеч своих он тщится:

   Богатства сыну копил - презрел в сердце нравы

   Добры всадить. Богат сын будет, но без славы

   Проживет, мало любим и свету презренный,

   90 Буде в петлю не вбежит плут уж совершенный.

  

   Главно воспитания в том состоит дело,

   Чтоб сердце, страсти изгнав, младенчее зрело

   В добрых нравах утвердить, чтоб чрез то полезен

   Сын твой был отечеству, меж людьми любезен

   95 И всегда желателен, - к тому все науки

   Концу и искусства все должны подать руки.

   Суд трудный мудро решить, исчислить приходы

   Пространна царства и им соравнить расходы

   Одним почти почерком; в безднах вод надежный

   100 Предызбирать всегда путь; любитель прилежный

   Небес числить всякого удобно светила

   Путь и беглость и того, сколь велика сила

   Над другим; в твари всему знать исту причину -

   Мудрым зваться даст тебе и, может быть, к чину

   105 Высшему отворит вход; народ будет целый

   Искусным вождем тя звать, зря царства пределы,

   Тобою расширенны, и вражии рати

   И городы, стерты в прах. Но буде уняти

   Не знаешь ярость твою, буде неприятен

   110 К тебе доступ и тебе плач бедных невнятен,

   Ежели волю твою не правит смысл правый,

   Ежли развратны, одним словом, твои нравы -

   Дивиться станет тебе, но любить не станет;

   Хвалы нужда из его уст твои потянет,

   115 Пользу свою лишь в тебе искать он потщится,

   Гнушаясь тебя, и той готов отшетиться,

   Только б тебя свалить с плеч. Слава увядает

   Твоя в мал час; позабыт человек бывает

   Скоро ненавидимый, и мало жалеет

   120 Кто об нем, когда ему черный день наспеет.

   Добродетель лишь одна может нам доставить

   Покойну совесть, предел прихотям уставить,

   Повадить тихо смотреть счастья грудь и спину

   И неизбежную ждать бесстрашно кончину.

   125 Добродетель потому над всем неотменно

   Нужно младенцам внушать, пока совершенно

   Вкоренится; притом ум изощрять в пристойных

   Им и других знаниях. Так в детях, достойных

   К всем чинам, отечеству дашь дар многоценный.

   130 Если б предписан был с двух выбор неотменный,

   С чистою совестью ум избрал бы я простый,

   И оставил бы я с злым сердцем разум острый.

   Вверил бы я все добро тому, кто с чужого

   Стыдится жиреть добра, хотя он немного

   135 Счету знает и рубить числа должен в палку;

   А грош не дал бы беречь другому, что в свалку

   Глотает одну свернув дом, и лес, и пашни,

   Хоть числит он лучше всей Сухаревской башни.

  

   Бесперечь детям твердя строгие уставы,

   140 Наскучишь; истребишь в них всяку любовь славы,

   Если часто пред людьми обличать их станешь;

   Дай им время и играть; сам себя обманешь,

   Буде чаешь поспешить, лишно спеша дело;

   Наедине исправлять можешь ты их смело.

   145 Ласковость больше в один час детей исправит,

   Чем суровость в целый год; кто часто заставит

   Дрожать сына пред собой, хвальну в нем загладит

   Смелость и невременно торопеть повадит.

   Счастлив, кто надеждою похвал взбудить знает

   150 Младенца; много к тому пример способляет:

   Относят к сердцу глаза весть уха скоряе.

  

   Пример наставления всякого сильняе:

   Он и скотов следовать родителям учит.

   Орлий птенец быстр летит, щенок гончий мучит

   155 Куриц в дворе, лоб со лбом козлята сшибают,

   Утята, лишь из яйца выдут, плавать знают.

   Не смысл учит, не совет - того не имеют,

   Сего нельзя им подать - подражать умеют.

   С двух братьев, кои росли под теми ж глазами

   160 И коих тот же крушил учитель лозами,

   Один добродетелей хвальную дорогу

   Топчет; ни надежда свесть с нее, ни страх ногу

   Его не могли; в своей должности он верен

   И прилежен, ласков, тих и в словах умерен,

   165 В бедности смотреть кого сухими глазами

   Не может, сердцем дает, что дает руками.

   Другой гордостью надут, яростен, бесщаден,

   Готов и отца предать, к большим мешкам жаден,

   Казну крадет царскую, и, тем сломя шею,

   170 Весь уж сед, в петлю бежит, в казнь, должну злодею.

   В том, по счастью, добрые примеры скрепили

   Совет; в сем примеры злы оный истребили.

   Если б я сыновнюю имел унять скупость,

   Описав злонравия, и гнусность, и глупость,

   175 Смотри, сказал бы ему, сколь Игнатий беден

   Над кучей золота, сух, печален