| Главная » Книги |
Козлов Иван Иванович - Полное собрание стихотворений, Страница 17
Козлов Иван Иванович - Полное собрание стихотворенийtify">
Чтоб ты вое дни утехами считала,
Чтоб и во сне туч грозных не видала!
Счастливой быть прелестная должна.
Будь жизнь твоя так радостна, нежна,
Как чувство то, с каким, тебя лаская,
Младенец-дочь смеется пред тобой,
Как поцелуй, который, с ней играя,
Дает любовь невинности святой!
<1832>
К ВАЛТЕРУ СКОТТУ
...Could I wreak
Му thoughts upon expression, and thus throw
Soul, heart, mind...
L. Byron {*}
{* ...Если бы я мог заставить мысль воплотиться в слове и таким
образом открыть душу, сердце, разум... Л<орд> Байрон (англ.). - Ред.}
Шотландский бард - певец любимый
Прекрасной дикой стороны,
Чей нам звучит напев родимый,
Святое милой старины!
Прости, что дерзостной рукою
Я, очарованный тобою,
Несу в венок блестящий твой
Фиалки, ландыш полевой!
Тогда, как горя звук унывный
Мою всю душу бунтовал,
Твой гений светлозарный, дивный
Броженья сердца услаждал.
Так - прежде всех певец природы,
И волн шумящих, и свободы,
В сияньи чудной красоты,
Как бездна пламя и мечты,
С своими буйными страстями,
С печалью, с гордыми слезами,
Любви в губительном огне
Вдруг Чилд-Гарольд явился мне.
Крушим душевною грозою,
Мятежной омрачен тоскою,
Он мне сердец страданья пел -
Свой тайный горестный удел, -
А я дрожал, я пламенел,
Внимал душою муки голос, -
И слезы градом, дыбом волос;
Я то кипел, то замирал, -
Увы! я сам любил, страдал.
Он пробудил мои мечтанья,
Мне в грудь втеснил воспоминанья,
И пыл его - моих страстей
Тревожил дух во тме ночей.
Но так, как после бури рьяной
Зари вечерней луч румяный
Лелеет взор и гонит страх,
Надежду кажет в небесах,
Так усладили мрак печали
Твои отрадные скрижали
Их романтической красой;
А звуки арфы золотой
Мне тихо душу волновали.
Елена, Дуглас, Мармион,
И с привиденьем бой чудесный,
И паж несчастный и прелестный,
Матильда... Но кто не пленен
Твоими звонкими струнами?
Волшебник, кто не удивлен,
Когда, явясь меж мертвецами,
Ты нам их кажешь в виде том,
С тем чувством, как в быту земном
Они в старинных замках жили,
Мечтали, ссорились, любили,
И как, платя пристрастью дань,
За Джемсов возникала брань,
И вера вару угнетала,
И месть злодейства покупала?
Ты рассказал нам, дивный бард,
Как Сердце Львиное-Ричард
Сражался, дел, и как томилась
Лилея гор, звезда любви,
Которой блеск потух в крови.
Тобой от нас не утаилась
Дней прежних правда. Но, певец,
Как ни дивит, как ни пленяет
Меня бессмертный твой венец,
Другое сердце восхищает:
Ты миру доказать умел,
Как радостен того удел,
Кто любит- пламенной душою
Всё то, что должен он любить,
Кто хочет истиной святою,
Наукой ум свой просветить.
Взгляни, как ты семьею нежной
Почтён, утешен и любим,
Какой подпорою надежной,
Как много ты на счастье им!
Ты в родине твоей свободной
Стал драгоценностью народной;
Кто там ни встретится с тобой -
Он друг тебе, он твой родной.
Как часто я в мечтах веселых,
От мыслей мрачных и тяжелых,
В тенистый Аббодс-форд лечу, -
С тобой, мой бард, пожить хочу,
Хочу смиренно быть свидетель,
Как небо любит добродетель!
И что ж? и мечтании моем
Уж я давно в саду твоем
С тобой хожу и отдыхаю,
Твоим рассказам я внимаю, -
Со всех сторон передо мной
Места, воспетые тобой:
Вот там Мельросская обитель,
Где часто бродит по ночам
Убитый рыцарь Кольдингам;
Вот мост Боцвеля, - он хранитель
Преданий страшных; всё кругом -
И крест холма, и дуб косматый,
И пруд под башнею зубчатой -
Оживлено твоим пером.
Иль вдруг, вечернею порою,
В приветном замке мы с тобою;
Там дети, внуки, вся семья -
Отрада милая твоя -
Бегут, шумят, тебя встречая,
И места нет почти друзьям,
А дочь - хозяйка молодая -
Янтарный чай готовит нам;
Всё негой, радостью светлеет.
Кто здесь с весельем не знаком?
И ты, певец, пред камельком,
Где уголь дымный жарко тлеет,
В красе серебряных кудрей
Сидишь с детьми твоих детей;
То учишь их, то забавляешь,
Им сказки, были поминаешь,
То речь ведешь о мертвецах,
О ведьмах, о ворожеях;
Иль, в знак бесценной им награды,
Поешь родимые баллады;
Иль вдруг уже, не тратя слов,
Резвиться с ними ты готов;
На их веселых, ясных лицах
Ты видишь счастье вкруг себя, -
И блещут слезы на ресницах,
Почтенный старец, у тебя;
Но уж пред сном, в час тихой лени,
К тебе взобравшись на колени,
Младенцы начали дремать;
Будь с ними божья благодать!
Тогда беседуешь с друзьями,
С приезжими; твой ум живой
Дивит небрежной остротой,
Пленяет сладкими речами.
О, как благословен твой век,
Великий... добрый человек!
Ты озарил перед собою
Твой путь душевной чистотою;
Не до тебя коснется страх,
Что думы слышны о небесах.
Тебе подобно, бард, меж нами
Еще недавнею порой,
Владея нашими сердцами,
Жил муж, украшен добротой,
Любовь и честь земли родной,
Боготворим детьми, женою,
Друг верный, нежный семьянин,
Мудрец с младенческой душою, -
То был наш светлый Карамзин,
С глубоким чувством ум правдивый;
Он жизнью тихой и счастливой
Был наш высокий образец,
Что счастье в чистоте сердец.
Привет, быть может, дерзновенный
Прости мне, старец вдохновенный!
В живом восторге я хотел,
Чтобы к тебе он долетел.
Увы! в томленый вечной ночи
Забыли свет печальны очи;
Но сердце помнит, - я люблю
Мечтать и думать, я пою.
С моей женой, с детьми, с друзьями
Мой дух не устрашен бедами.
Утешен верою святой,
Мой мир почти уж не земной,
Но чувство истины со мною.
Стремлюсь умом и сердцем жить
И неостылою душою
Везде прекрасное любить.
<1832>
РЕВНОСТЬ
Полночный час ударил на кладбище.
Мелькая из-за туч,
На мертвецов безмолвном пепелище
Бродил дрожащий луч.
Под пеленой скрывая образ милый,
Откинув тайный страх,
Стоит одна над свежею могилой
Прекрасная в слезах.
И мрачных дум тревогою мятежной
Невольно смущена,
Склонясь на дерн, с тоскою безнадежной
Промолвила она:
"Несчастный друг!.. прости, тень молодая,
Что, жизнь твою губя,
Что, тяжкий долг мой свято выполняя,
Чуждалась я тебя.
Увы! с тобой жить в радости сердечной
Творец мне не судил!
Свершилось всё!.. но ты, ты будешь вечно,
Как прежде, сердцу мил!"
Ракитник вдруг тогда зашевелился...
Не призрак меж гробов -
Вадим жене как божий гнев явился,
Бледнее мертвецов,
И вне себя, вдаваясь грозной силе
Мятежного огня:
"Любим тобой злодей? он да в могиле
Счастливее меня..?"
И месть любовь горячую затмила,
В руках блеснул кинжал -
И кровь ее могилу оросила,
А он во тме пропал.
<1832>
ОБЕТОВАННАЯ ЗЕМЛЯ
Вольное подражание
Графине А. Г. Лаваль
Тогда, как Моисей, в дни старости глубокой,
Своей кончины ожидал,
То Саваоф ему вещал:
"Взойди на верх горы высокой -
И Ханаанская земля
Вдали порадует тебя!"
День тихий пламенел вечернею зарею,
И западный, далекий океан
Казался бледною, зеленой полосою;
Но ближе волн морских, сквозь розовый туман,
Являлися холмы и нивы золотые,
Леса и грады, и поля,
И гор сторожевых вершины голубые.
И то была она - та светлая земля
И меда и млек_а_, земля благословенья,
Которую творец пророку обещал,
Куда он целый век все думы устремлял,
Чтоб оныя достичь; ни фараонов мщенья
Не устрашился он, ни гибельных тревог;
И жаркие пески, и волны превозмог,
И буйность мятежа, и вялость нераденья, -
В то время, как теперь, невежд без размышленья,
Которых должно убедить,
И против воли их добро для них творить.
Увы! к ее холмам, чрез бездну роковую,
Напрасно руки он стремился простирать,
Он должен вдалеке узреть страну святую -
И никогда в ее пределы не вступать.
И приговор неотразимый,
Пророк! оплакан был тобой;
Твоей священною тоской,
О, сколько смертных здесь крушимы!
Удел твой искони веков -
Удел героев, мудрецов,
Всех тех, чей пылкий дух и разум возвышенный
Их выше ставили толпы обыкновенной,
Кто, правдой мрак ночной ревнуя озарить,
Ярмо невежества умели сокрушить
И, жертвуя собой, людей вести хотели
И к миру лучшему, и к благородной цели.
Когда внизу, как мутный ток,
Толпы народные беспечно протекали, -
Они на высоте стояли,
Они смотрели на восток;
Земли другой они искали -
Блаженства прочного страну.
Ту землю угадал их гений.
Они в ней видели, в пылу их вдохновений,
Порядок, истину, согласье, тишину.
Но мирные ее долины
Для них не будут зеленеть;
Им должно было лишь узреть
Ее далекие вершины.
О вы, кто давнею порой
Надеждой, мужеством, высокою душой
Свои века предупреждали
И мир тогдашний покоряли,
Предтечи мудрые! откиньте мрак печали:
У века каждого своя
Обетованная земля,
И он тревожно к ней несется;
Но так, как Моисей, желанною страной
Он только взор лелеет свой, -
Она потомкам достается.
Прелестной стороны мы также ищем ныне;
При свете дня и в сумраке ночном
Мы за надеждою стремимся, как в пустыне
Израильская рать за огненным столпом,
Который путь ей пролагал, -
И вдруг то меркнул, то сиял.
Для нас - кипучий зной и буйный ветр с грозами,
И голод с жаждою, и торе, и труды,
Пески без зелени, утесы без воды;
Для них - поля в цветах, с проточными ручьями,
И сень под пальмою, и неги под шатрами,
Млек_о_, пшено и мед;
Но их мечта те блага превзойдет, -
И, недовольны тем, в чем зрели мы блаженство,
Нам неизвестного, другого совершенства
Начнут они желать -
Земли прекраснее в удел себе искать, -
И дальний Ханаан, как мы, найти желая,
В томленьи алчности им жить, подобно нам,
И так же умереть, лишь руки простирая
К его, всегда от нас бегущим, берегам.
Но вечно ль нам без радости томиться,
На дивный край всё издали смотреть,
В его предел и день и ночь стремиться -
И никогда к нему не долететь?
О нет! - и сердце тайну знает,
Нам быть обманутым нельзя:
В небесной родине страдальцев ожидает
Обетованная земля!
<1832>
К А. И. ТУРГЕНЕВУ
Когда же, скоро ль, друг далекой,
В родимый край примчишься ты?
Как часто в скуке одинокой
К тебе летят мои мечты!
Как часто горе убеждает.
Меня в той истине святой,
Что дружбой бог благословляет
| |
| Просмотров: 563 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры