| Главная » Книги |
Херасков Михаил Матвеевич - Россиада, Страница 28
Херасков Михаил Матвеевич - Россиадаiv align="justify"> Всѣ трое думаютъ Рамидой обладать;
710 Но сердце женское удобноль отгадать!
Рамида никому любови не явила,
И паче ядъ въ сердцахъ прельщенныхъ разтравила;
Ласкаетъ всѣхъ троихъ, и всѣхъ троихъ крушитъ,
Но случай, случай все докажетъ и рѣшитъ!
715 Колико взоръ она и мысль ни притворила;
Но рана страсть ея Мирседова открыла;
Едва ушамъ ея коснулся слабый стонъ,
Примѣтилъ Гидромиръ, что ей прiятенъ онъ.
Разрывъ условiя, съ Казанскихъ стѣнъ стремленье,
720 Догадки витязя служили въ подкрѣпленье;
Тогда мечталъ въ тоскѣ и злобѣ Гидромирь,
Что будто вкругъ его разрушился весь мiръ;
Смутили умъ его коварства и обманы:
Онъ язву позабылъ, имѣвъ сердечны раны,
725 Сiи тѣлесныхъ ранъ болѣзненнѣй сто кратъ!
Пылая мщенiемъ, пришелъ обратно въ градъ;
Но громомъ пораженъ отчаянной любови,
Отъ скорби ослабѣлъ и отъ изтекшей крови;
Рука, которая отъ язвъ его спасла,
730 Погибель вѣчную Казани принесла.
Отринулъ Гидромиръ, имѣя мысли черны,
Спокойствiя цвѣты, собравъ печалей терны;
И рыцарства уставъ и совѣсть гонитъ прочь:
Къ Рамидѣ онъ въ чертогъ пришелъ въ едину ночь,
735 И тако ей вѣщалъ: Рамида знаетъ вѣрно,
Что я люблю ее, люблю ее безмѣрно;
Твоею прелестью въ пустыню привлеченъ;
Не сѣтовалъ, что я отъ кровныхъ отлученъ;
Пещеры предпочелъ долинамъ я цвѣтущимъ:
740 И бѣдну хижину меня престоламъ ждущимъ;
То все ты вѣдаешь, и вѣдаешь и то,
Что храбростью со мной неравенъ есть никто;
Россiю ли одну у стѣнъ совокупленну?
Могу къ твоимъ ногамъ повергнуть всю вселенну!
745 Мнѣ стыдно подвиги съ Россiей измѣрять
Пойдемъ со мной, пойдемъ вселенну покорять!
Пойдемъ отсель! мнѣ брань безславная скучаетъ,
Да нашу страсть вѣнецъ вселенныя вѣнчаетъ!
Рамидѣ гордый духъ его извѣстенъ былъ;
750 Противенъ рьщарь ей, коль много ни любилъ.
Вѣщала: мнѣ велѣлъ того избрать родитель,
Кто будетъ храбрыхъ войскъ Московскихъ побѣдитель,
Я жду побѣды сей успѣховъ и конца;
Незнающей любви, мнѣ всѣ равны сердца....
755 Тогда, какъ будто бы желѣзо разкаленно,
Которо блескъ даетъ отъ млатовъ возпаленно,
Съ досадой Гидромиръ на витязьку воззрѣлъ,
Свирѣпый гнѣва огнь въ очахъ его горѣлъ;
Онъ рекъ: жестокая! тебѣ нужна побѣда!
760 Мы всѣ тебѣ равны? а любишь ты Мирседа;
Индѣйца слабаго сравняла ты со мной?
Забудь его теперь, простися съ сей страной,
Пойдемъ туда, гдѣ ждутъ короны Гидромира;
Пусть рыцари туда всего сберутся мiра,
765 Могу отвѣтъ съ мечемъ единъ вселенной дать;
Умѣю ли тобой владѣть и побѣждать!
За всѣ мои труды мнѣ ты одна награда;
Мой конь уже готовъ, ступай со мной изъ града!
Но дочь Нигринова кинжалъ свой извлекла,
770 Постой, преступникъ клятвъ! постой! она рекла,
Рамида данныхъ клятвъ Нигрину не забудетъ;
Кто Россовъ побѣдитъ, моимъ супругомъ будетъ;
Ты клятву далъ сiю, и тако всѣ клялись:
Иди противъ враговъ, или со мной сразись!...
775 Питая Гидромиръ къ Рамидѣ уваженье,
Сь дѣвицей почиталъ презрительнымъ сраженье;
Однако гордую ея внимая рѣчь,
Изъ града силою хотѣлъ ее извлечь;
Но пробужденные отъ крѣпка сна Нигриномъ,
780 Къ Рамидѣ во чертогъ вбѣжалъ Мирседъ съ Бразиномъ:
Когда уже себя Срацынъ успѣхомъ льстилъ,
И весь щитомъ закрытъ, Рамиду ухватилъ,
Какъ будто двѣ змiи, свои изсунувъ жалы,
Изторгли рыцари блестящiе кинжалы;
785 Клятвопреступнику въ хребетъ вонзаютъ ихъ.
Познавый Гидромиръ соперниковъ своихъ,
Подобны молнiямъ свирѣпы взоры мещетъ.
Рамиду заступивъ бѣснуется, скрежещетъ,
Всю трату онъ свою въ умѣ вообразилъ:
790 Мечь поднялъ, наступилъ, соперниковъ сразилъ:
Во звѣрской ярости отсѣкъ главу Мирседу,
Онъ вскрылъ Бразину грудь и довершилъ побѣду!
Рамида въ оный мигъ, къ спасенью своему,
Вонзила мстительный кинжалъ въ гортань ему.
795 Омылись рыцари дымящеюся кровью,
Пошли ихъ души въ адъ съ позорною любовью;
Потоки крови ихъ бѣгутъ другъ другу въ слѣдъ.
Рамида видяща, что мертвъ лежитъ Мирседъ,
Падетъ, надъ нимъ падетъ, и тѣло лобызаетъ,
800 Въ отчаяньѣ она кинжаломъ грудь пронзаетъ...
Нещастная любовь! прежалостный конецъ!
Вотъ жребiй жаждущихъ плотскихъ утѣхъ сердецъ!
Нигринъ въ смущенiи въ чертогъ къ Рамидѣ входитъ;
На мертвыя тѣла туманный взоръ возводитъ,
805 Воителей въ крови, Рамиду познаетъ.
Что вижу я! увы! что вижу! вопiетъ:
О дочь, любезна дочь! твои затмились взоры,
Лишилась въ рыцаряхъ Казань своей подпоры.
Но не разстануся навѣки съ вами я;
810 Наука оживитъ моихъ друзей моя.
Наполнилъ страшными геенну онъ словами,
И превратилъ тѣла крылатыми змiями.
Въ семъ видѣ, онъ вѣщалъ, вы должны въ мiрѣ жить
И въ пагубу при мнѣ Россiянамъ служить.
815 Но горесть излилась какъ ядъ въ сердца народу,
Что отнялъ рокъ у нихъ и рыцарей и воду,
Уже погибели не изчисляя мѣръ,
Въ отчаянiе впалъ жестокiй Едигеръ;
Съ народа для Москвы въ умѣ сбираетъ дани,
820 И хощетъ отворить Царю врата Казани;
Но часъ Россiянамъ побѣды не притекъ.
Предсталъ Нигринъ Царю, и тако въ гнѣвѣ рекъ:
О Царь! не унывай; я власть еще имѣю,
И Россовъ отвратить отъ стѣнъ твоихъ умѣю:
825 Я воду източу изъ воздуха для васъ;
Отмщу за дщерь мою, воздвигну стужи, мразъ,
Воздвигну хитрости волшебныя отъ града,
Свирѣпость воружу подвластнаго мнѣ ада;
Не могутъ мщенiя злодѣи претерпѣть:
830 Оставятъ градъ, иль имъ подъ градомъ умереть!
Помедли три луны; о Царь! я вѣрно льщуся,
Что съ бурями къ тебѣ и съ мразомъ возвращуся....
Вѣщая тѣ слова, на мрачный облакъ сѣлъ,
И влечь себя змiямъ крылатымъ повелѣлъ.
835 Они бы въ ярости другъ друга изтребили,
Когда бы не волхвомъ обузданными были.
ПѢСНЬ ВТОРАЯНАДЕСЯТЬ. Въ пещерахъ внутреннихъ Кавказскихъ льдистыхъ горъ,
Куда не досягалъ отважный смертныхъ взоръ,
Гдѣ мразы вѣчный сводъ прозрачный составляютъ,
И солнечныхъ лучей паденье притупляютъ;
5 Гдѣ молнiя мертва, гдѣ цѣпенѣетъ громъ,
Изсѣченъ изо льда стоитъ обширный домъ:
Тамъ бури, тамо хладъ, тамъ вьюги, непогоды,
Тамъ царствуетъ Зима, снѣдающая годы.
Сiя жестокая другихъ времянъ сестра,
10 Покрыта сѣдиной, проворна и бодра;
Соперница весны, и осени, и лѣта,
Изъ снѣга сотканной порфирою одѣта;
Виссономъ служатъ ей замерзлые пары;
Престолъ имѣетъ видъ алмазныя горы;
15 Великiе столпы, изъ льда сооруженны,
Сребристый мещутъ блескъ лучами озаренны;
По сводамъ солнечно сiянiе скользитъ,
И кажется тогда, громада льдовъ горитъ;
Стихiя каждая движенья не имѣетъ:
20 Ни воздухъ тронуться, ни огнь пылать не смѣетъ;
Тамъ пестрыхъ нѣтъ полей, сiяютъ между льдовъ
Одни замерзлыя испарины цвѣтовъ;
Вода растопленна надъ сводами лучами,
Оканменѣвъ виситъ волнистыми слоями.
25 Тамъ зримы въ воздухѣ вѣщаемы слова,
Но все застужено, натура вся мертва;
Единый трепетъ, дрожь и знобы жизнь имѣютъ;
Гуляютъ инiи, зефиры тамъ нѣмѣютъ,
Мятели вьются вкругъ и производятъ бѣгъ,
30 Морозы царствуютъ на мѣсто лѣтнихъ нѣгъ;
Развалины градовъ тамъ льды изображаютъ,
Единымъ видомъ кровь которы застужаютъ;
Стѣсненны мразами, составили снѣга
Сребристые бугры, алмазные луга;
35 Оттолѣ къ намъ Зима державу простираетъ,
Въ поляхъ траву, цвѣты въ долинахъ пожираетъ,
И соки жизненны древесные сосетъ;
На хладныхъ крылiяхъ морозы къ намъ несетъ,
День гонитъ прочь отъ насъ, печальныя длитъ ночи,
40 И солнцу отвращать велитъ свѣтящи очи;
Ее со трепетомъ лѣса и рѣки ждутъ,
И стужи ей ковры изъ бѣлыхъ волнъ прядутъ;
На всю натуру сонъ и страхъ она наводитъ.
Влекомъ змiями къ ней, Нигринъ въ пещеру входитъ;
45 Безбожный чародѣй, вращая смутный взглядъ,
Почувствовалъ въ крови и въ самомъ сердцѣ хладъ;
И превратился бы Нигринъ въ студеный камень,
Когдабъ не согрѣвалъ волхва геенскiй пламень;
Со страхомъ осмотрѣвъ ужасныя мѣста,
50 Отверзъ дрожащiя и мерзлыя уста,
И рекъ царицѣ мѣстъ: О страхъ всея природы!
Тебя боится громъ, тебя огонь и воды;
Мертвѣютъ вкругъ тебя натуры красоты,
Она животворитъ, но жизнь отъемлешь ты;
55 Хаосъ тебѣ отецъ, и дщерь твоя Ничтожность!
Поборствуй тартару, и сдѣлай невозможность:
Хотя затворена твоихъ вертеповъ дверь,
И осень царствуетъ въ полунощи теперь;
Разрушь порядокъ свой, сними, сними заклепы,
60 Мятели свободи, морозъ, снѣга свирѣпы,
Необнаженная и твердая земля,
Теперь одры для нихъ цвѣтущiя поля;
Теперь безстрашные Россiяне во брани,
Ругаяся тобой, стоятъ вокругъ Казани;
65 Напомни имъ себя, твою напомни мочь:
Гони ихъ въ домы вспять отъ стѣнъ Казанскихъ прочь;
Твои способности, твою возможность знаю,
И тартаромъ тебя въ семъ дѣлѣ заклинаю,
Дай бури мнѣ и хладъ!... Согбенная Зима,
70 Россiйской алчуща погибелью сама,
На льдину опершись, какъ мраморъ побѣлѣла,
Дохнула - стужа вмигъ на крыльяхъ излетѣла.
Родится лишь морозъ, уже бываетъ сѣдъ,
Къ чему притронется, преобращаетъ въ ледъ,
75 Гдѣ ступитъ, подъ его земля хруститъ пятою,
Стѣсняетъ, жметъ, мертвитъ, сражаясь съ теплотою;
Свои изчадiя въ оковы заключивъ,
Вѣщала такъ Зима Нигрину, поручивъ:
Возьми алмазну цѣпь влеки туда свободно,
80 Гдѣ мразовъ мощь тебѣ изпытывать угодно;
Се вихри! се снѣга! иди... Явлюсь сама;
Явлюсь Россiянамъ... узнаютъ, кто Зима!
Подобенъ съ вѣтрами плывущу Одиссею,
Нигринъ отправился въ Казань съ корыстью сею,
85 При всходѣ третiей луны къ Царю притекъ;
Народу съ бурями отраду онъ привлекъ.
При вихряхъ радости повѣяли во градѣ,
Когда готовились Россiяне къ осадѣ.
Но прежде чемъ Нигринъ простеръ на Россовъ гнѣвъ,
90 Четырехъ свободилъ отъ пагубы змiевъ:
Рамида, любяща обильны прежде паствы,
И млечныя отъ стадъ и съ поля вкусны яствы,
Веселiй ищуща во прахѣ и въ пыли,
Рамида скрылася во внутренность земли.
95 Который изъ любви слiялъ себѣ кумира,
Токъ водный поглотилъ на вѣки Гидромира,
Единымъ суетамъ идущiй прежде въ слѣдъ,
Въ стихiю прелетѣлъ воздушную Мирседъ,
Бразинъ пылающiй свирѣпостью и гнѣвомъ,
100 Геенны поглощенъ ненасытимымъ зѣвомъ,
И тако перешелъ въ печально царство тмы.
Но что при сихъ мечтахъ остановились мы!
Готовяся Казань изобразить попранну,
О Муза! обратимъ нашъ взоръ ко Iоанну.
105 Уже въ подобiе чреватыхъ горъ огнемъ,
Селиторою подкопъ наполненъ былъ совсѣмъ;
И смерть имѣющiй въ своей утробѣ темной,
Горящей искры ждалъ въ кромешности подземной.
Подъ градомъ адъ лежитъ; во градѣ мразъ и хладъ!
110 Царь ждетъ, доколь Хилковъ прiидетъ въ станъ назадъ.
И се полки его съ Хилковымъ возвратились,
И гладны времена въ роскошны претворились;
Сокровища свои хранила гдѣ Орда,
Градъ Арскiй, яко прахъ, развѣянъ былъ тогда;
115 Изчезнулъ древними гордящiйся годами,
Пустыни принялъ видъ, разставшись со стадами.
Россiяне его остатковъ не спасли;
Съ побѣдой многiя богатства принесли.
Терпящи нищету, и гладомъ утомленны,
120 Россiйски вдругъ полки явились оживленны;
На части пригнанныхъ дѣлятъ стада воловъ,
Пиры составились на высотѣ холмовъ;
Ликуютъ воины, припасами снабженны,
И злато видно тамъ и ризы драгоцѣнны.
125 Но совѣсть воинамъ издалека грозитъ,
Которыхъ злата блескъ и роскошь заразитъ;
Герои таковы надежда есть Державы,
Которымъ льстятъ одни вѣнцы безсмертной славы;
Но Царь внесенныя сокровища къ нему,
130 Въ награду воинству назначилъ своему.
Такою храбрость ихъ корыстью награжденна,
Могла корыстью быть взаимно побѣжденна,
И вскорѣ то сбылось!... Отважный Iоаннъ
Уже повелѣвалъ подвигнуть ратный станъ;
135 Въ долинахъ воинство препятства не встрѣчало,
Осады пламенной приближилось начало.
Возволновался вдругъ натуры стройный чинъ:
Пришедый съ бурями и мразами Нигринъ,
На стѣны съ вихрями какъ облако восходитъ,
140 Оковы съемлетъ съ нихъ, въ движенiе приводитъ;
На войски указавъ, лежащи за рѣкой,
Туда онъ гонитъ ихъ, и машетъ имъ рукой:
Летите! вопiетъ, на Россовъ дхните прямо!
Разсыпьте тамъ снѣга, развѣйте стужи тамо!...
145 Онъ бури свободивъ, вертится съ ними вкругъ 14.
Какъ птицы хищныя, спущенны съ путелъ вдругъ,
Поля воздушныя крилами разсѣкаютъ,
На стадо голубей паренье устремляютъ:
Съ стремленьемъ таковымъ оставивъ скучный градъ,
150 На бѣлыхъ крылiяхъ летятъ морозы, хладъ,
И воздухъ льдистыми наполнился иглами,
Россiянъ снѣжными покрылъ Борей крилами;
Поблекла тучная зеленость на лугахъ;
Вода наморщилась и стынетъ въ берегахъ;
155 Жестокая Зима на паствы возлегаетъ,
И грудь прижавъ къ землѣ, жизнь къ сердцу притягаетъ:
У щедрой Осени престолъ она беретъ,
И пухъ изъ облаковъ рукой дрожащей третъ.
Мертвѣютъ вѣтьвями лѣса кругомъ шумящи;
160 Главы склонили внизъ цвѣты, поля красящи;
Увяла сочная безвременно трава,
Натура видима томна, блѣдна, мертва;
Стада, тѣснимыя мятелями и хладомъ,
Въ единый жмутся кругъ, и погибаютъ гладомъ;
165 Крутится по льду вихрь, стремится воздухъ сжать;
Не могутъ ратники оружiя держать.
Изъ облака морозъ съ стрѣлами вылетаетъ,
Всѣхъ ранитъ, всѣхъ язвитъ, дыханье отнимаетъ.
Россiйски ратники уже не ко стѣнамъ,
170 Но храбростью горя, бѣгутъ къ своимъ огнямъ;
И тамъ студеный вихрь возженный пламень тушитъ,
Зима всѣ вещи въ ледъ преображаетъ, сушитъ.
Не грѣетъ огнь, вода рѣчная не течетъ,
Земля сѣдѣетъ вкругъ, и воздухъ зрится сѣдъ.
175 Уже спасенiя Россiяне не чаютъ;
Смущенны, на стѣнахъ Нигрина примѣчаютъ,
& 
| |
| Просмотров: 405 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры