| Главная » Книги |
Херасков Михаил Матвеевич - Россиада, Страница 15
Херасков Михаил Матвеевич - Россиада насилiя, обидъ.
Примѣтивъ Царскiй взоръ, печалью омраченный,
Адашевъ, другъ его, взаимно огорченный,
Не покидающiй сей мужъ нигдѣ Царя,
Вѣщалъ ему, насквозь Монарше сердце зря:
315 Почтенна скорбь твоя! О дѣтяхъ ты жалѣешь;
Но щастливъ ты, что имъ отцемъ ты быть успѣешь;
Смотри, о Государь! на подданныхъ твоихъ:
Ты, можетъ быть, считалъ въ довольствѣ полномъ ихъ;
Льстецы, которые престолъ твой окружали,
320 Ихъ въ райскомъ житiи тебѣ изображали.
Когда бы ты, чужимъ повѣривъ словесамъ,
На скорби не взглянулъ, на ихъ печали самъ,
Ты, ставъ бы уловленъ сѣтьми совѣтовъ вредныхъ,
Льстецовъ бы наградилъ, а сихъ бы презрилъ бѣдныхъ;
325 А естьлибъ вопли ихъ къ престолу и дошли,
Самихъ бы ихъ виной толикихъ бѣдъ почли,
Сокрылибъ слезы ихъ, гоненiя, обиды,
Несправедливые и вымышленны виды.
Бываетъ часто Царь лукавствомъ уловленъ;
330 Съ народомъ онъ стѣной великой раздѣленъ,
И естьли взоръ когда на подданныхъ возводитъ,
Онъ радость на челахъ написанну находитъ;
Но тщательнаго имъ въ себѣ явить отца,
Ты долженъ разбирать не лица, но сердца;
335 Вниманья каждый вздохъ на тронѣ удостоить;
Тогда познаешь, какъ народно благо строить;
Нещастны жители примѣры подаютъ;
Ты видишь, тщетноль здѣсь на небо вопiютъ?
Когда бы, Государь, вельможамъ ты повѣрилъ,
340 И самъ бы скорби ихъ пучины не измѣрилъ:
Чрезъ годъ бы здѣшнiй край на вѣки запустѣлъ;
И поздно ихъ спасать, хотя бы ты хотѣлъ;
Стоналибъ камни здѣсь, земля бы трепетала,
А лесть бы и тогда хвалы тебѣ сплетала!
345 Когда бы въ праздности ты былъ сихъ бѣдъ творцемъ,
Тебя бы нарекли ласкатели отцемъ.
Теперь преубѣжденъ печали ихъ виною,
Блаженство хочешь имъ доставити войною;
Гряди, и доставляй! То правда, что война
350 Для мудраго Царя быть цѣлью не должна;
Но естьли общее спокойство кто отъемлетъ,
Тогда отечество и мощь его не дремлетъ;
Стремится молнiи и громы отвращать:
Спасенья общаго не можно запрещать.
355 Ты правъ во подвигахъ, но ты имеешь средство,
Безъ брани отвратить отъ странъ полночныхъ бѣдство;
Яви Божественной величество души,
Отправь посла въ Казань, къ твоимъ врагамъ пиши:
Когда свирѣпость ихъ и наглость усмирится,
360 Мятежъ отринется, гордыня покорится;
Когда грабежъ назадъ и плѣнныхъ отдадутъ,
Твои на дерзкiй градъ перуны не падутъ;
Великодушiемъ ты больше славенъ будешь,
И старцевыхъ угрозъ межъ тѣмъ, о Царь! избудешь.
365 Не страшны мнѣ они, вѣщаетъ Iоаннъ,
Мнѣ мечь людей моихъ для защищенья данъ;
Ко сохраненiю гонимыхъ и стенящихъ,
Противъ перуновъ грудь поставлю я гремящихъ;
Я былъ бы слабый Царь, когда бы, внемля стонъ,
370 Народъ мой позабывъ, одинъ любилъ бы тронъ!
Однако твоему совѣту внемля благу,
Пошлю въ Казань пословъ, лишь придемъ на Свiягу;
Но, другъ мой, можло ли когда повѣрить намъ,
Злодѣйствомъ дышущимъ и бунтами странамъ?
375 Колико кратъ они покорствомъ миръ купили,
И клятву данную Россiи преступили?
Затмилъ сердца у нихъ пророкъ ихъ Махометъ;
И правда есть ли тамъ, гдѣ чистой вѣры нѣтъ?
Мнѣ слезы, стонъ, бѣды, и горести народны
380 Ужаснѣе внимать, чѣмъ громъ и бури водны;
А естьли и животъ во брани положу,
Я кончилъ жизнь какъ Царь, кончаяся скажу.
Влекомымъ въ люту брань движенiемъ сердечнымъ,
Героямъ зрѣлся путь къ Казани безконечнымъ,
385 Ахъ! для чего, рекутъ, кидая смутный взоръ
На круги времяни, на цѣпь слiянныхъ горъ,
Ахъ! солнце для чего толь медленно катится,
И вдругъ протяжность горъ въ пути не сократится?
Почто не здвинется великiй Волжскiй брегъ,
390 И не сугубится нашъ въ полѣ быстрый бѣгъ?
Въ сiю минуту бы съ кичливою Казанью,
Мы ради совершить судьбину нашу бранью.
Грядетъ предъ войскомъ Царь, какъ страшный брани богъ,
И слава передъ нимъ въ гремящiй трубитъ рогъ;
395 Орда предчувствуетъ въ груди кровавы раны!
Приходитъ Царь къ брегамъ излучистыя Пьяны,
Гдѣ роскошь въ древности съ Россiянъ лавръ сняла
И побѣжденному народу отдала;
Природа вѣчный знакъ на сихъ брегахъ явила,
400 Сей быстрыя рѣки теченье изкривила,
И тамо кажется струямъ велитъ взывать:
Коль мало надлежитъ на щастье уповать!
Тамъ въ прежни времяна какъ солнце закатилось,
Побѣды торжество во гробъ преобратилось.
405 Уже преходитъ Царь струи Медянскихъ водъ,
Нагорный рабствуетъ Россiянамъ народъ;
Какъ будто нѣкими волшебными руками,
Мосты устроились предъ нашими полками,
Усердiя огонь въ народахъ возгорѣлъ,
410 Когда Россiйскiй къ нимъ приближился Орелъ.
И Царь вѣщалъ: не зримъ сей казни мы небесной,
Которою грозилъ намъ старецъ безъизвѣстный;
О други! естьли бы претилъ войну намъ Богъ,
Я съ вами бы достичь до сихъ бреговъ не могъ;
415 Прiятно и cтрадать за толь вину законну;
Сомнительноль Казань разрушить непреклонну?
Тамъ Божiи враги, грабители живутъ;
Насъ вѣра противъ ней и правда въ брань зовутъ;
Колико святы суть движенья таковыя!
420 Не грабить, за себя отмщать идетъ Россiя!
А ежели, друзья! нашъ жребiй и таковъ,
Что мы, искавъ побѣдъ, падемъ во смертный ровъ:
Окончимъ жизнь! но смерть безстрашiемъ уловимъ;
Цвѣты своимъ гробамъ заране приготовимъ,
425 Которыми почтить потомки должны насъ;
Кто страшенъ Россы вамъ, когда самъ Богъ по васъ?
Слова ciи какъ медъ воители вкушали,
Они сердца у нихъ и мысли возвышали;
Носился нѣкiй свѣтъ надъ шлемами у нихъ,
430 И храбрость множилась отъ предвѣщанiй сихъ.
Единъ Адашевъ былъ невеселъ, смутенъ, мраченъ;
Ему казался путь успѣхомъ не означенъ;
И старцовы слова, и видъ, и взглядъ его,
По сердцу сѣяли сомнѣнье у него;
435 Онъ втайнѣ воинство за пылкость порицаетъ.
Духъ чистый завсегда далеко проницаетъ!
Молчалъ, стыдящiйся движеньямъ Царскимъ льстить.
Плачь, Муза!... Время войскъ погибель возвѣстить.
Такой уставъ Небесъ, иль то судьбины тайность,
440 Что къ пагубѣ близка земнаго щастья крайность.
Есть бездна темная, куда не входитъ свѣтъ,
Тамъ всѣхъ источникъ золъ, Безбожiе живетъ;
Оно геэнскими окружено струями,
Пiетъ кипящiй ядъ, питается змiями;
445 Простерли по его нахмуренну челу
Развратны помыслы, печали, горесть, мглу;
Отъ вѣчной зависти лице его желтѣетъ;
Съ отравою сосудъ въ рукѣ оно имѣетъ;
Устами алчными коснется кто сему,
450 Противно въ мiрѣ все покажется тому;
Безбожiе войны въ семъ мiрѣ производитъ;
Рукой писателей неблагодушныхъ водитъ,
И ядомъ напоивъ ихъ каменны сердца,
Велитъ имъ отрыгать хулы противъ Творца;
455 Имѣя пламенникъ, съ привѣтствiемъ строптивымъ,
За щастьемъ въ слѣдъ летитъ, предъидетъ нечестивымъ,
Со знаменемъ предъ нимъ кровавый ходитъ бой;
Его изчадiя гоненье, страхъ, разбой;
Свирѣпство мечь остритъ кругомъ его престола,
460 Ни рода не щадитъ, ни разума, ни пола;
Колеблетъ день и нощь, ограду общихъ благъ;
Оно безчинства другъ, народной пользы врагъ;
Среди нечестiя, змiями вкругъ увито;
Хоть сѣетъ зло вездѣ, злодѣйствами не сыто!
465 Увидя, что среди блестящихъ въ небѣ звѣздъ
Сiянiе простеръ побѣдоносный Крестъ,
И что Россiяне во слѣдъ за громкой славой
Несутъ въ сердцахъ войну и мечь въ рукахъ кровавой;
Зря въ трепетѣ ему подверженну страну,
470 И тмы владычицу, блѣднѣющу луну,
Безбожiе смутясь, въ отчаяньѣ трепещетъ,
Молнiеносные на небо взоры мещетъ:
Увы! преходитъ власть моя, гласитъ оно,
Низверженна съ небесъ вселенныя на дно;
475 Послѣднее мое убѣжище теряю,
Завидно Небесамъ, что вредъ я сотворяю;
Но Богомъ будучи добра отчуждено,
Я имъ, конечно имъ, на вредъ и рождено,
И бытiе мое во связи мiра нужно;
480 Со Благочестiемъ не льзя мнѣ жити дружно;
Кто смѣетъ мой престолъ, кто смѣетъ разрушать?
Иль хощетъ Богъ меня послѣднихъ жертвъ лишать?
О тартаръ! на тебя оковы возлагаютъ!
Изъ тмы къ нему его клевреты прибѣгаютъ:
485 Огнями дышуща предстала черна Месть;
Имѣя видъ змiи, ползетъ презрѣнна Лесть;
Гордыня предъ него со скипетромъ приходитъ,
Съ презрѣньемъ мрачный взоръ на небеса возводитъ;
Лукавство, яростный потупя въ землю видъ,
490 Передъ Безбожiемъ задумавшись стоитъ;
Вражда, исполненна всегда кипящимъ ядомъ,
Во трепетъ тартаръ весь приводитъ смутнымъ взглядомъ;
Изъ глазъ Отчаянья слезъ токи полились;
Злодѣйствы многiя къ Безбожiю сошлись.
495 Тогда оно главу потупленну имѣя,
Но горести своей вины сказать не смѣя,
О чада! воздохнувъ, о други! говоритъ:
Или изъ васъ никто погибели не зритъ;
Познайте съ воинствомъ грядуща Iоанна;
500 Россiя хощетъ быть, и вѣра ихъ вѣнчанна.
Взглянули... и вдали увидя Крестъ въ лучахъ,
Возчувствовали гнѣвъ, отчаянье и страхъ!
Уста ихъ пагубы всеобщей не сказали,
Но бѣдство близкое ихъ лица доказали;
505 Погибель зря свою и робость видя въ нихъ,
Скрываетъ ужасы въ душѣ владыка ихъ,
И тако вопiетъ, кидая мрачны взгляды:
Колико слабы вы, мои нещастны чады!
Или забыли вы, что царство нашей тмы
510 Простерли по всему земному шару мы?
Любимцамъ Божiимъ законы подавали;
Забыли, что съ самимъ мы Богомъ воевали,
И въ трепетъ иногда ввергали небеса?
Вся та же мочь у насъ, хотя не та краса...
515 Хоть ликъ Безбожiя спокойствомъ покрывался,
Но стонъ въ груди его, какъ въ сводахъ отзывался.
Рекло: безстрашiя я вамъ явлю примѣръ.
Духъ Адскiй два крыла, какъ парусы, простеръ,
До облакъ взнесся онъ. ? Безбожiе взглянуло,
520 И видя Россiянъ во славѣ, воздохнуло;
Въ душѣ смятенiе, въ очахъ имѣя жаръ,
Какъ нѣкiй огненный катилось къ Волгѣ шаръ.
Злодѣйства многiя, какъ искры и мятели,
Изъ бездны адскiя во слѣдъ ему летѣли;
525 Горящими они струями разлились,
Во слѣдъ Безбожiя какъ облаки вились.
Подземнымъ воинствомъ и мракомъ окруженно,
Досадой, мщенiемъ и гнѣвомъ разозженно,
Направило оно, какъ буря, шумный ходъ
530 Въ страну, гдѣ ослѣпленъ невѣжествомъ народъ.
О Муза, вѣдуща и доброе и злое!
Изобрази ты мнѣ кумировъ царство тое.
Тамъ дебри видимы, пещеры, лѣсъ густой 9
,
Ни пашни тучныя, ни жатвы нѣтъ златой;
535 Питается звѣрьми народъ звѣрямъ подобный,
Свирѣпыя сердца и видъ имѣетъ злобный;
Лежащiй вѣчный мракъ у нихъ на очесахъ,
Имъ кажетъ божество и въ самыхъ древесахъ;
Вселились въ сей народъ какъ въ темные чертоги,
540 Отъ многобожiя и суевѣрства многи;
Жрецы и жрицы ихъ обманами живутъ,
Тѣ мрачныя Орды Заволжскими слывутъ.
Безбожiе въ страну подвластную приходитъ,
На олтари свои печальный взоръ возводитъ,
545 И видя, что кругомъ померкнуть хощетъ свѣтъ,
Летящихъ вкругъ духовъ въ собранiе зоветъ,
И зрится взору ихъ какъ страшная комета,
Повелѣваетъ имъ, ихъ требуетъ совѣта;
Почто вамъ, говоритъ, коснѣти въ сей странѣ?
550 Теките, кройтеся въ кромешну тму ко мнѣ!
Намъ дикая страна наслѣдствомъ оставалась,
Гдѣ наша власть равна божественной казалась;
Но рокъ приходитъ нашъ, и близокъ грозный часъ,
Перуны Божiи вездѣ находятъ насъ;
555 Лишаетесь вы жертвъ, лишаетесь вы славы;
Вамъ адъ прибѣжище, во свѣтѣ нѣтъ державы!
Бѣгите, робкiе! отъ сихъ печальныхъ странъ!
Сюда преноситъ Крестъ и громы Iоаннъ;
И прежде чтущiе народы васъ мольбами,
560 Россiйскими теперь содѣлались рабами....
Но смутныя слова, произнесенны имъ,
Единый страхъ вселя, изчезли яко дымъ.
Тогда Безбожiе, какъ адъ печально стало,
И въ первый разъ оно отъ страха трепетало;
565 Однако пламенный кидая всюду взглядъ,
Простерло у духовъ по сердцу злость и ядъ.
Какъ молнiя, когда и въ камень ударяетъ,
Свободный путь себѣ далеко отворяетъ:
Такъ ядъ Безбожiя проникъ въ сердца духовъ,
570 И слышны отъ него такiе громы словъ:
Предупредимъ, друзья! погибель нашу близку,
Пойдемъ и сокрушимъ противну рать Россiйску,
Подвигнемъ тартаръ весь!... пойдемъ, докажемъ имъ,
Что сильны мы вредить, когда вредить хотимъ.
575 Богинѣ, чтимой здѣсь въ лицѣ небесна Феба
Речетъ: О правяща горящимъ кругомъ неба!
Разлей геенскiй зной, разлей по всей земли.
Ты, воздухъ! вспламени и камни разпали,
Луга и древеса растенiевъ лишите!
580 Сгустите рѣки вкругъ, потоки изсушите!
А ты, который здѣсь изъ самыхъ древнихъ лѣтъ
Перуномъ нареченъ, о грозный Киреметъ,
Который устрашалъ полночные народы!
И нынѣ устраши, взбунтуй огонь и воды....
585 Свирѣпостью дыша, и пагубу творя,
Я въ сѣти уловлю Россiйскаго Царя;
Я возвращу мѣста, гдѣ троны вы имѣли,
Подъ сладкимъ имянемъ Триглава и Полели;
Стремитеся, друзья! свирѣпость насыщать,
590 Губить, карать, мертвить, тиранить, обольщать!...
Какъ волки гладные, злодѣйствами взалкали,
Кумиры, дружбы въ знакъ, руками возплескали,
И мракъ является во свѣтлыхъ небесахъ;
И слышенъ томный стонъ во жертвенныхъ лѣсахъ;
595 Кокшайцы робкiе къ молитвамъ прибѣгаютъ,
Костры дрожащими руками возжигаютъ;
Но тщетно грудь свою въ слезахъ бiютъ они,
Ущедрить ихъ боговъ не могутъ ихъ кони;
Томятся, хладною омытые водою;
600 Все кажетъ гнѣвъ боговъ, имъ все грозитъ бѣдою;
Бездушны будучи ихъ боги страшны имъ,
Возженный огнь погасъ, и видѣнъ только дымъ.
Въ то время старцы ихъ по внутренней гадаютъ,
Блѣднѣютъ, рвутъ власы, и съ воплемъ упадаютъ,
605 Возникнувъ отъ земли, противныхъ жертвъ не жгутъ,
Но прочь отъ олтарей со трепетомъ бѣгутъ.
Какъ будто древнiе свирѣпые Друиды,
Имѣя страшныя движенiя и виды,
Повсюду странствуя, жрецы тревогу бьютъ,
610 Россiйскiй Царь грядетъ! по селамъ вопiютъ;
| |
| Просмотров: 423 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры