| Главная » Книги |
Херасков Михаил Матвеевич - Россиада, Страница 19
Херасков Михаил Матвеевич - Россиадаbsp; Изчезнетъ передъ ней сгущенный звѣздный мракъ;
Познаетъ все она, увидитъ Божiй зракъ.
Уже я познаю, въ восторгѣ Царь вѣщаетъ,
Что Богъ и въ жизни сей твой разумъ просвѣщаетъ;
445 И то, что намъ сулятъ по смерти небеса,
То видятъ на земли премудрыхъ очеса;
Твои уста мнѣ гладъ и бури предсказали,
И бѣдствiя меня предвидѣнны терзали;
Прости ты, отче мой! сумнѣнью моему,
450 Твой свѣтъ не могъ прогнать мою душевну тму.
Коль мрачны Царскiе безъ мудрости престолы!
Вѣщалъ, и старцевы сiи внималъ глаголы:
О! естьли, Iоаннъ, позналъ я что нибудь,
Смиренна жизнь моя мнѣ сей отверзла путь;
455 Душѣ отъ сей земли на небо есть дорога;
Душа есть точное изображенье Бога,
Живетъ и движится въ объятiяхъ Его;
Нашъ духъ есть лучь живый, Богъ солнце у него!
Отъ мысли сей въ моихъ мольбахъ не удаляюсь
460 И сердцемъ въ небеса всечасно возкриляюсь.
Что могъ проразумѣть о будущей судьбѣ,
О Царь! открою то во храмѣ и тебѣ;
Оставимъ небеса; но тайны сей во вѣки
Да слышать отъ тебя не будутъ человѣки!
465 Отверзу взоръ тебѣ на будущiе дни,
Гряди!... И шествуютъ ко зданiю они.
Врата, которыя между стѣнами крылись,
Врата нетронуты входящимъ отворились;
Съ священнымъ трепетомъ грядетъ за старцемъ Царь,
470 И видитъ посредѣ устроенный олтарь;
Подъ нимъ живой воды извился ключь бiющiй,
Пустынникъ, къ олтарю рукой Царя ведущiй,
На персты взявъ воды, къ Монарху приступилъ,
Онъ очи и чело Царево окропилъ.
475 Какъ нѣкая кора съ очей его низпала,
Очистился олтарь, мгновенно тма пропала,
И будто усладилъ Царя прiятный сонъ;
Что вижу предъ собой? вѣщаетъ старцу онъ;
Или я пренесенъ въ небесную вершину?...
480 Ты видишь, старецъ рекъ, божественну судьбину;
Колѣна преклони! се книга предлежитъ;
Зри буквы тайныя. И Царь на книгу зритъ:
Крестообразно вкругъ нее лучи спирались,
Въ ней сами отъ себя листы перебирались.
485 Какъ чистою брега наполненны водой,
Являютъ небеса свѣтящи надъ рѣкой:
Во книгѣ ясно такъ изображенно зрится,
Чему назначено въ грядуще время сбыться.
Недвижимъ зритель былъ, пустынникъ замолчалъ.
490 Се! вижу я себя! въ восторгѣ Царь вскричалъ,
Безъ долговремянной и многотрудной брани,
Врата отверзлися мнѣ гордыя Казани;
Ордынскiй сильный Царь у ногъ моихъ лежитъ,
Приноситъ Волга дань, Кавкасъ отъ стрѣлъ дрожитъ;
495 Смущенна Астрахань упала на колѣни:
Уже моихъ знаменъ въ Сибирь простерлись тѣни;
На Шведовъ громъ падетъ изъ храбрыхъ Росскихъ рукъ,
Вкругъ Белта внемлю я Московской славы звукъ;
Мятежная Литва, какъ агнецъ, усмирилась,
500 И Нарва съ трепетомъ Россiи покорилась;
Тревожный Новгородъ на вѣки укрощенъ:
Побѣдами покой народамъ возвращенъ;
Поляковъ усмиривъ, я царствую во славѣ;
Сосѣдямъ миръ дарю, и миръ моей державѣ....
505 Престань тщеславиться! смиренный старецъ рекъ,
И знай, что ты не Богъ, но смертный человѣкъ;
Блаженства самъ себѣ не можешь ты устроить,
Коль щастьемъ Богъ тебя не хощетъ удостоить.
На оживленныя картины взоръ простри;
510 Будь твердъ, и суету земнаго щастья зри:
Вдругъ виды страшные Монарха поражаютъ;
Тамъ отрока въ крови листы изображаютъ;
Обвившись змiй кругомъ, гортань его грызетъ,
Кто отрокъ сей? Монархъ ко старцу вопiетъ.
515 Я зрю жену надъ нимъ рыдающу, стенящу,
Терзающу власы, и жизнь пресѣчь хотящу....
Ты видишь мать его, вѣщаетъ Вассiянъ,
Се сынъ твой! се твоя супруга, Iоаннъ!
О славолюбiя неслыханное дѣйство!
520 Корысти поострятъ убiйцевъ на злодѣйство;
Димитрiй въ юности увянетъ, яко цвѣтъ.
Царь стонетъ, и едва на землю не падетъ;
Но въ немощи его пустынникъ подкрѣпляетъ;
Во свѣтлыхъ небесахъ Димитрiя являетъ.
525 Скрѣпися, рекъ Царю, во славѣ сына зри,
Какой не многiе причастны суть Цари;
Неувядаему корону онъ получитъ;
Во адѣ вѣчный огнь его убiйцевъ мучитъ.
Спокоило Царя видѣнiе сiе;
530 Но гдѣ, онъ вопросилъ, потомство гдѣ мое?
Какъ вихремъ нѣкакимъ мгновенно отдѣлились,
Вдругъ многiе листы во книгѣ преложiлись.
Не все изпытывай, пустынникъ рекъ Царю;
Я вѣтьви твоего потомства отворю:
535 Ѳеодоръ царствуетъ! не буди безотраденъ;
Но въ немъ изсякнетъ кровь, онъ кончитъ жизнь безчаденъ.
Со стономъ Iоаннъ, потупя взоръ, молчалъ;
По томъ на небеса возведъ глаза вскричалъ:
Ты, Боже! зиждешь все, Твоя да будетъ воля!
540 Тобой предписана моя мнѣ въ жизни доля;
Но мучится мой духъ, и слезный токъ течетъ,
Что корень Рюриковъ судьбина пресѣчетъ.
Не сѣтуй! старецъ рекъ: твой плодъ не изтребится,
Но долженъ въ нѣдра онъ на время углубиться,
545 Въ благословенной онъ утробѣ прозябетъ,
И выступитъ по томъ торжественно на свѣтъ;
Отъ вѣтви, Царскому колѣну прiобщенной,
Изыдутъ отрасли въ Россiи возмущенной;
Какъ сильный кедръ, они до облакъ возрастутъ,
550 Народы ликовать подъ сѣнью ихъ придутъ;
Россiя возгремитъ, и славу узритъ нову!
Но нынѣ обрати твой взоръ ко Годунову,
И другъ и родственникъ онъ сына твоего;
По немъ прiемлюща ты зришь вѣнецъ его;
555 Ты видишь вкругъ его рѣками кровь текущу,
Стенящу истинну, невинность вопiющу.
Царь въ черныхъ мракахъ зритъ преемника сего;
Какъ облакъ носится печаль кругомъ его;
Не веселитъ души ни трономъ онъ, ни славой;
560 Рукою держитъ мечь, другой сосудъ съ отравой;
Крѣпитъ на тронѣ власть кровавымъ онъ перомъ;
Но видитъ молнiи, вдали внимаетъ громъ,
Смущенные глаза на тучу взводитъ черну,
И Годунова тронъ подобенъ зрится терну.
565 Кто дни спокойствiя Царева погасилъ?
У Вассiяна Царь со стономъ вопросилъ.
Раскаянье и грѣхъ, пустынникъ отвѣчаетъ,
Убiйца Дмитрiевъ отравой жизнь скончаетъ.
Смотри, какъ дѣйствуетъ въ его утробѣ ядъ;
570 Отрепьева на тронъ Поляки протѣснятъ;
Димитрiй убiенъ, но имянемъ возстанетъ;
Отмщенье въ образѣ чернца перуномъ грянетъ,
И сына Царскаго на тронѣ умертвитъ.
Но горести въ Москвѣ Отрепьевъ оживитъ;
575 Не есть и не было толикихъ золъ примѣра:
Благочестивая тѣснима будетъ вѣра;
Въ Россiи тишина изчезла, яко дымъ,
Тамъ страждетъ Патрiархъ въ темницѣ Iакимъ;
Латинской вѣрою и лестью упоенный,
580 Игнатiй жезлъ беретъ и санъ первосвященный;
Ко благочинiю утратилась любовь;
Сыновъ отечества рѣкой лiется кровь.
Изъ рукъ Отрепьева перунъ въ столицѣ грянулъ;
Но Шуйскiй на него съ мечемъ отъ сна возпрянулъ;
585 Онъ, пламенникъ нося, отъ Россовъ гонитъ страхъ,
Предавъ огню чернца, его развѣялъ прахъ,
Ты видишь Шуйскаго, носящаго корону;
Но зло къ Россiйскому прильнетъ, какъ язва, трону.
Междоусобiе въ Россiянахъ горитъ,
590 Се жало на него злонравiе остритъ!
Забвенна древняя твоимъ народомъ слава;
На царство Польскаго онъ призвалъ Владислава;
И въ ризу черную Василiй облеченъ,
Постриженъ, и врагамъ отечества врученъ.
595 Все царство мракъ покрылъ; ищи въ темницѣ свѣта!
Являетъ онъ Царю въ оковахъ Филарета;
Въ темницу вверженный, но въ ней, неустрашимъ,
Изъ Польши пишетъ онъ къ собратiямъ своимъ,
Дабы въ любви сердца къ отечеству крѣпили,
600 Вѣнца Россiйскаго Литвѣ не уступили;
Нещастный старецъ зритъ оковы, пламень, мечь;
Безсильна смерть его къ предательству привлечь;
Онъ славу соблюсти отечество заставитъ,
И пастырствомъ свой санъ въ Москвѣ по томъ прославитъ.
605 Се нощь скрывается; зри солнечный возходъ!
Романовыхъ грядетъ отъ Филарета родъ;
Явится въ полномъ онъ сiяньи при началѣ,
И больше свѣта дастъ, чѣмъ въ вѣчность пройдетъ далѣ.
Увы! доколь заря въ Россiи не взойдетъ,
610 На всю твою страну глубокiй мракъ падетъ!
Се тронъ колеблется, хранимый многи вѣки;
Москву наполнили Поляки, будто рѣки;
Забвенны древнiе природные Князья;
Ты стонешь, Iоаннъ! стеню и плачу я;
615 Иноплеменники Москвою овладѣли...
При семъ видѣнiи небесны своды рдѣли;
Опустошенныя открылися поля;
Кровавые ручьи, багровая земля;
Разтерзанны тѣла гробовъ не обрѣтаютъ,
620 И птицы хищныя надъ ними вкругъ летаютъ.
Отринула Москва отъ персей томныхъ чадъ.
Къ Россiйскимъ ратникамъ приходитъ блѣдный гладъ;
Мечи изъ рукъ падутъ, душевны тлѣютъ силы;
Преобращаются вкругъ стѣнъ шатры въ могилы;
625 И гладъ бы мужества остатки погасилъ,
Когда бы Мининъ искръ въ сердцахъ не воскресилъ.
Сей другъ отечества на бѣдность взоръ возводитъ,
Беретъ сокровища, къ Пожарскому приходитъ;
Богатство тлѣнъ и прахъ, но славно есть оно,
630 Коль будетъ общему добру посвящено.
Позналъ имѣнiя такую Мининъ цѣну;
Онъ злато изострилъ, дабы сразить измѣну;
Россiйской храбрости удерживаетъ вѣсъ,
И се разитъ Орла Россiйскiй Геркулесъ!
635 Какъ бурный вихрь Москву Пожарскiй окружаетъ,
Кидаетъ молнiи, Поляковъ поражаетъ;
Съ другой страны даритъ отечеству покой,
Бросая громъ на нихъ Димитрiй Трубецкой.
Сей родъ со времянемъ съ тѣмъ родомъ съединится,
640 Отъ коего пѣвецъ Казанскихъ дѣлъ родится;
Увидѣть свѣтъ ему судьбина повелитъ,
Гдѣ Польшу бурный Днепръ съ Россiею дѣлитъ.
Прости, коль онъ тебя достойно не прославитъ,
Любовь къ отечеству писать его заставитъ.
645 Но взоры Iоаннъ къ Героямъ устреми,
И черную печаль отъ сердца отъими;
Пожарскiй съ Трубецкимъ побѣду совершаютъ;
Женутъ враговъ, разятъ, и въ бѣгство обращаютъ.
Очистились теперь отъ мрака небеса.
650 Москвѣ возвращена и слава и краса;
Пожарскому вѣнецъ народомъ поднесется,
Но сей великiй мужъ отъ царства отречется,
Своею кротостью Монарховъ превзойдетъ;
Избратъ Романова на царство дастъ совѣтъ;
655 Въ уединенiе по томъ возхощетъ скрыться;
И Филаретовъ сынъ со славой воцарится.
Смотри, какъ мать ему принять вѣнецъ претитъ,
Колеблемый престолъ душѣ ея не льститъ,
И сына образу въ слезахъ она вручаетъ;
660 Сигклитъ его беретъ, и бармами вѣнчаетъ:
На царство отрокъ сей со славою вступилъ,
И жало Польскаго дракона притупилъ;
Склоненную главу при немъ подъемлетъ царство,
Прiосѣнилося спокойствомъ государство.
665 Прiемлетъ сынъ его корону Алексѣй,
Законодателемъ владѣтель будетъ сей;
Благоустройство онъ даетъ своей державѣ,
Уготовляется Россiя къ новой славѣ.
Преемникомъ своимъ онъ сына наречетъ;
670 Но смерть Ѳеодора въ цвѣтущи дни ссѣчетъ.
Горька отечеству такая будетъ трата!
Оставитъ по себѣ юнѣйшаго онъ брата.
Что вижу?Царь вскричалъ: Что вижу я? Скажи!
Родятся новые въ Россiи мятежи:
675 Зрю вкупѣ двухъ Царей, и вижу двѣ короны,
Трепещетъ стольный градъ, трепещутъ Царски троны!
Разторглось дружество и братская любовь,
Въ Москвѣ грабежъ и вопль, течетъ по стогнамъ кровь,
Кто сей нещастный мужъ не крестъ въ слезахъ взираетъ,
680 И за власы влекомъ, на копьяхъ умираетъ?
Кто хитрая сiя и гордая жена,
Мнѣ, видится въ вѣнцѣ мечемъ воружена?
Свирѣпыя змiи свои разверзли зѣвы,
Хотящи жалами язвить уста Царевы 11,
685 Но вдругъ печальная простерлась тишина,
Междоусобная укрощена война;
Кто отрокъ сей, скажи, что громы взявъ рукою,
Разитъ мятежниковъ для общаго покою?
Коварство плачуще у ногъ его лежитъ,
690 Злоумышленiе отъ стрѣлъ его бѣжитъ.
Но что! не новые ль раждаются народы?
Иль въ годъ вмѣстилися безчисленные годы?
Столицу вижу я, но вижу не мою!
Въ Москвѣ Россiянъ зрю, но ихъ не познаю!
695 Се Царь, оставивъ тронъ, простеръ къ работѣ руки,
Цвѣтутъ кругомъ его художества, науки.
Или я вижу сонъ, иль очарованъ взглядъ?
Се вдругъ раждается у Белта пышный градъ?
Скажи, коликими созижденъ онъ Царями?
700 Единымъ!... Сей единъ да чтится олтарями...
Державу осѣнитъ сей мужъ, какъ нѣкiй кедръ....
Се Богъ, иль человѣкъ?... Се твой потомокъ Петръ!
Онъ людямъ дастъ умы, дастъ образъ нравамъ дикимъ,
Россiи нову жизнь, и будетъ слыть Великимъ.
705 Свѣтило оное вначалѣ мракъ затмитъ.
Сестра противъ него злодѣевъ устремитъ,
Ты видишь, какъ она владѣть престоломъ жаждетъ!
Москва отъ хитрости Софiи гордой страждетъ:
Стрѣльцы Матвеева безвинну кровь лiютъ,
710 Се чашу смертную Нарышкины пiютъ.
Но зри Петра своимъ народомъ окруженна,
Его перуномъ лесть и гордость пораженна:
Тамъ гонитъ онъ за Днепръ съ полей Полтавскихъ Льва;
И видитъ новый градъ во дни его Нева.
715 Парящимъ онъ орломъ въ чужихъ странахъ явился;
Весь свѣтъ его трудамъ и свойствамъ удивился;
Превыше смертныхъ силъ подъемлетъ онъ труды;
Се флотъ, се воинство, науки и суды;
Его перунъ въ моряхъ, и громъ на сушѣ грянулъ;
720 Но въ самыхъ торжествахъ сей мудрый Царь увянулъ!...
Смущенъ прiятною и жалостной мечтой,
Воскрикнулъ Iоаннъ: о грозна смерть! постой!
Оставь потомка мнѣ! Но свѣтъ Петра объемлетъ,
И Царь сiи слова отъ Вассiяна внемлетъ:
725 Сей мужъ великими дѣлами долго жилъ,
И жизнямъ Богъ предѣлъ и славѣ положилъ;
Пресвѣтлый духъ Петромъ на небо преселится;
Но онъ въ другомъ лицѣ на землю возвратится.
Познаетъ свѣтъ, когда его прервется вѣкъ,
730 Лишь только по тому, что былъ онъ человѣкъ.
Во всей подсолнечной сей мужъ себя прославитъ;
Онъ въ плачѣ по себѣ Россiю всю оставитъ.
Образованiе душѣ и славѣ сей,
Въ крови Нарышкиной устроитъ Алексѣй;
735 Примѣромъ будетъ онъ всего земнаго круга.
Взойдетъ на Царскiй тронъ по немъ его супруга;
И славы странъ твоихъ прiумножая звукъ,
Оставитъ Аннѣ тронъ его безчадный внукъ...
И се, Россiйскаго къ усугубленью свѣта,
740 Петрова Дщерь грядетъ на тронъ, Елисавета;
Ознаменуется правленiе сiе
Щедротой, щастiемъ и кротостью ее;
При ней разторгнутся наукъ словесныхъ узы,
Россiю посѣтятъ возлюбленныя Музы;
745 Сѣдящи миртовыхъ древесъ въ густой тѣни,
| |
| Просмотров: 437 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры