| Главная » Книги |
Херасков Михаил Матвеевич - Россиада, Страница 20
Херасков Михаил Матвеевич - Россиадаstify"> На лирахъ возгласятъ они златые дни;
Подъ скипетромъ ея цвѣтутъ обильны нивы,
Корону обвiютъ и лавры и оливы,
Науки процвѣтутъ какъ новый виноградъ,
750 Шуваловъ ихъ раститъ, Россiйскiй Меценатъ.
Но кое зрѣлище въ восторгъ мой духъ приводитъ?
Свѣтило новое въ странѣ полночной всходитъ,
Вѣщаетъ Iоаннъ.... Теряется мой взоръ;
Колики радости, какой торжествъ соборъ!...
755 Се! лучшая времянъ, пустынникъ рекъ, судьбина,
Прiемлетъ царствiя вожди ЕКАТЕРИНА,
Премудрость съ небеси въ полночный край сойдетъ,
Блаженство на престолъ въ лицѣ ея взведетъ,
Предъ Ней усердiемъ отечество пылаетъ;
760 Любовь цвѣтами путь Ей къ трону устилаетъ,
Тѣсна Ея лучамъ Россiйская страна,
Должна бы озарять вселенну всю Она;
Божественны Она народамъ дастъ уставы,
Гласящи подданныхъ и Государей правы;
765 Содѣйствуетъ Ея намѣренiямъ Богъ;
Устроитъ совѣсти и милостямъ чертогъ.
Она стенанiю вдовицъ и сирыхъ внемлетъ,
Отверженныхъ дѣтей подъ свой покровъ прiемлетъ,
Питаетъ, грѣетъ ихъ, имъ нову жизнь даетъ;
770 Судя преступниковъ, какъ Матерь слезы льетъ;
Дать подданнымъ покой, лишается покою,
И щедрости лiетъ на всѣхъ людей рѣкою.
Учися царствовать, учися ты у Ней;
Будь подданныхъ отцемъ и жизни ихъ жалѣй!
775 Какъ крины процвѣтутъ въ Ея державѣ грады,
Упьются тишиной, насытятся отрады;
Училища при Ней какъ маслины цвѣтутъ;
Куда свой взоръ простретъ, сiяетъ благо тутъ.
Въ великой сей душѣ вмѣщенная Россiя,
780 Преобразивъ свой видъ, увидитъ дни златыя.
ЕКАТЕРИНА вѣкъ Астреинъ возвратитъ;
Что въ мысляхъ Петръ имѣлъ, то дѣломъ совершитъ;
Отъ гордыхъ пирамидъ и титловъ отречется,
Но Матерью Она сердцами наречется;
785 Прибѣжищемъ Она народамъ будетъ всѣмъ:
Прiидутъ къ ней Цари, какъ въ древнiй Виѳлiемъ,
Не злато расточать, не зданiямъ дивиться
Прiидутъ къ ней Цари, но царствовать учиться.
Блаженствомъ озаритъ отечество Она,
790 Въ трудахъ Ее найдутъ Аврора и Луна.
Но буря бранная правленiе тревожитъ,
Шумитъ, и тѣмъ лучей вѣнца и трона множитъ;
Кротка въ отечествѣ, премудра въ тишинѣ,
Явилась грозною и страшной на войнѣ;
795 Чрезъ дальныя моря восточнымъ движитъ краемъ,
Вѣнцы и славный миръ прiемлетъ за Дунаемъ.
Зри новый на челѣ ЕКАТЕРИНЫ лавръ,
Подносятъ ей вѣнцы Херсонъ и древнiй Тавръ.
Восточну трепетать Луну Она заставитъ,
800 Сарматовъ укротивъ, свой вѣкъ Она прославитъ.
Всеплоднымъ цвѣсть полямъ въ отечествѣ велитъ;
Разширивъ свой предѣлъ, народы въ немъ селитъ;
Въ пространствѣ черныя восточныя пучины
Шумитъ названiе Второй ЕКАТЕРИНЫ;
805 Россiйски корабли черезъ Босфоръ летятъ,
Югъ, западъ и востокъ, весь сѣверъ богатятъ.
Увеселятъ Ее не лавры, не оливы,
То сердце усладитъ, что люди съ Ней щастливы;
Утѣшитъ страждущихъ, нещастныхъ оживитъ,
810 Побѣдой возгремѣвъ, щедротой удивитъ;
Возвыситъ разумы, Она исправитъ нравы,
Достигнетъ мудростью безсмертной въ мiрѣ славы!
Се Павелъ! старецъ рекъ, душа Ея и кровь.
Зри! коль сильна къ Нему народная любовь;
815 Приходитъ смерть къ нему въ дни юности съ косою,
Народъ потокомъ слезъ кропится какъ росою;
Проникнулъ небеса ЕКАТЕРИНИНЪ стонъ.
И паки возвращенъ и Ей и Россамъ Онъ,
И вскорѣ томная утѣшилась Россiя.
820 Се! входитъ съ Павломъ въ бракъ прекрасная Марiя.
Ликуй со мною Царь и веселися ты,
Се вѣтви возрасли отъ корня сей четы;
О коль возлюбленны! О коль они прекрасны!
И вѣки потекутъ въ Россiи безопасны.
825 Цвѣтами въ честь для нихъ украсились поля,
И въ даръ приноситъ имъ богатый плодъ земля:
Неизмѣримая отверзлась благъ пучина;
Безсмертной славою гремитъ ЕКАТЕРИНА....
Грядущи времяна познать полночныхъ странъ,
830 Желалъ еще взглянутъ во книгу Iоаннъ;
Но вдругъ огонь блеснулъ! Царь къ старцу обратился;
Олтарь затрепеталъ, и мракъ надъ нимъ сгустился.
ПѢСНЬ ДЕВЯТАЯ Отверзъ небесну дверь Денницы перстъ златой,
Румяная заря встрѣчалась съ темнотой;
Гдѣ кисть густую тѣнь отъ свѣта отличаетъ,
Тамъ зрѣнiе черты межъ ими не встрѣчаетъ,
5 Смѣшенье сходное при утреннихъ часахъ,
Въ слiянномъ съ нощью дни казалось въ небесахъ;
Мракъ тонкiй изчезалъ, сiянiе раждалось,
И каждо существо со свѣтомъ пробуждалось.
Тму гонитъ съ небеси прiятная заря;
10 Видѣнье гнало прочь печали отъ Царя:
Изъ храма Iоаннъ съ пустынникомъ выходитъ,
И зрѣнiе на долъ съ вершины горъ возводитъ;
Сквозь чистый воздухъ зритъ прiятныя поля:
Тамъ нѣжной зеленью одѣлася земля,
15 И представлялася цвѣгы производяща,
Какъ въ первый разъ изъ рукъ Господнихъ изходяща;
Зефиры тихiе играютъ по лѣсамъ,
И свѣжесть отдаютъ землѣ и небесамъ;
Поля жемчужною росою орошенны,
20 Со мрачностью ночной бѣгутъ пары сгущенны.
Когда бесѣдовалъ съ Монархомъ Вассiянъ,
Сокрылись ужасы отъ сихъ угрюмыхъ странъ,
И дождъ, небесный дождь, лѣсовъ и горъ питатель,
Прохлады алчущихъ, и жизни сталъ податель:
25 Какъ будто старцевыхъ внимая силѣ словъ,
Рѣкою зашумѣлъ изъ хладныхъ облаковъ;
Долины томныя и рощи оживились,
Былинки напились, цвѣты въ лугахъ явились;
Лазоревый покровъ одѣлъ поверхность горъ.
30 Взводя на все сiе Монархъ веселый взоръ,
Вѣщалъ: Великiй Богъ! о коль Тебѣ не трудно
Во свѣтѣ то творить, что дивно намъ и чудно!
Но трудно намъ Твои щедроты заслужить,
Ты Богъ! и Бога мы умѣемъ раздражить.
35 Глубоку мысль сiю питай всегда о Богѣ;
Но, старецъ рекъ, иди; твой станъ теперь въ тревогѣ,
Иди! друзей твоихъ и войски успокой,
Неизреченною снѣдаемы тоской;
При семъ не забывай ужаснаго видѣнья:
40 Твой Богъ тебѣ Отецъ; ты будь отцемъ владѣнья!
Разумный Царь почтенъ, хотя нещастенъ онъ;
Не злоключенiя, пороки зыблютъ тронъ.
Прiосѣнивъ Царя, съ горы его низводитъ,
Гдѣ спящаго въ травѣ Алея Царь находитъ;
45 Се вѣрный рабъ тебѣ! Монарху старецъ рекъ,
Не въ дружбѣ, но въ любви онъ слабый человѣкъ;
Люби и чти его!... Алей свой сонъ оставилъ.
Сокрылся Вассiянъ.... Царь къ войску путь направилъ;
И слезы радостны лiя въ сей мирный часъ,
50 По бѣдствахъ видъ имѣлъ спокойный въ первый разъ.
Во станѣ между тѣмъ, когда Монархъ сокрылся,
Неизреченный страхъ и ужасъ воцарился;
Адашевъ по шатрамъ ходилъ какъ внѣ ума,
Ему казалася мрачнѣе нощи тма,
55 Колеблемой земля, по коей онъ ступаетъ;
Молчитъ, языкъ его къ гортани прилипаетъ;
Трепещетъ какъ тростникъ, во всѣ страны смотря,
Не смѣетъ вымолвить, что нѣтъ нигдѣ Царя;
Онъ рыщетъ по лѣсамъ, на холмы онъ взбѣгаетъ,
60 Услышать ходъ Царевъ, къ землѣ онъ прилегаетъ;
Не внемлетъ и не зритъ!... Толико грозный рокъ
Надолго скрытымъ быть отъ воинства не могъ:
Царево тайное отсутствiе познали;
Винить лишеньемъ симъ другъ друга начинали;
65 Претерпѣвающи злощастье многи дни,
Въ сей часъ нещастными почли себя они;
Печали, гладъ, тоска гоненья, скорби люты,
Явились страшны имъ, лишь только съ сей минуты.
Гдѣ Царь нашъ? гдѣ нашъ другъ? повсюду вопiютъ;
70 Умолкнутъ вдругъ они, и токи слезъ лiютъ!...
Но ратниковъ въ сей часъ внимая сокрушенью,
Послали Небеса прохладу къ утѣшенью:
Древами зашумѣлъ зефиръ издалека,
И многоводныя надвинулъ облака,
75 Которы въ воздухѣ какъ горы вкругъ ходили,
Сперлись, и вдругъ поля и рощи одождили.
Владѣющiй до днесь Ордынскою страной,
Отъ вѣтровъ прячется, подъ жаркiй поясъ зной;
Цвѣты и былiя въ долинахъ оживали;
80 А ратники Царя лишенны унывали;
Омытые дождемъ, среди своихъ прохладъ,
Вѣщали: зной пошли, о Небо! намъ назадъ;
Да голодъ насъ мертвитъ и жажда несказанна,
Лишь только намъ отдай обратно Iоанна!
85 Разсыпались они по дебрямъ и лѣсамъ,
Простерлись голоса плачевны къ Небесамъ;
Отдайте горы намъ Царя! они взываютъ:
Изъ рощей, изъ пещеръ Монарха призываютъ;
Но повторяемый стократно въ дебряхъ гласъ,
90 Имъ будто отвѣчалъ: Монарха нѣтъ у насъ,
Съ вечернiя зари до утренней ходили;
Безстрашнымъ, тропки имъ сумнѣнье наводили.
Уже предъ свѣтлою зарей изчезла тѣнь,
Луна подъ землю шла, и воцарялся день;
95 Адашевъ, слѣдуя склоненiю Цареву,
Рыдая шелъ къ тому развѣсистому древу,
Подъ коимъ Iоаннъ въ нощи видѣнье зрѣлъ.
Онъ шлемъ и мечь его подъ древомъ усмотрѣлъ,
Которые Монархъ въ забвенiи оставилъ,
100 Когда къ пустыннику съ Алеемъ путь направилъ.
Какое смутное видѣнье для него!
Оледенѣла кровь вкругъ сердца у него;
Воскрикнуть хощетъ онъ, но не имѣетъ мочи;
Остановилися стопы его и очи.
105 Такое зрѣлище, какъ острая стрѣла,
Пронзила грудь его и сердце сквозь прошла;
Онъ руки къ небесамъ трепещущи возноситъ,
Истолкованiя въ семъ дѣлѣ темномъ проситъ;
Взрыдалъ, и предъ собой воителей узрѣлъ!
110 Какъ хладный истуканъ, на нихъ Герой смотрѣлъ;
Воители его болѣнью сострадаютъ,
Бiя во грудь себя, на землю упадаютъ.
Волнующiйся духъ въ Адашевѣ утихъ,
И вопрошающу о Iоаннѣ ихъ,
115 Объемлющи его колѣни повторяли:
Увы! и мы Царя Алея потеряли!
Тогда повѣдаютъ гонимы рокомъ злымъ,
Свое свиданiе и разлученье съ нимъ;
Адашева въ тоскѣ ихъ повѣсть утѣшаетъ,
120 Онъ къ рощѣ, гдѣ Алей сокрылся, поспѣшаетъ;
Летитъ чрезъ холмы онъ, усердiемъ горя,
И зритъ вдали... онъ зритъ... идущаго Царя!
Какъ огнь влечетъ къ себѣ свѣтильникъ потушенный,
Такъ былъ къ Царю влекомъ Адашевъ восхищенный;
125 Онъ будто Ангела сходяща зрѣлъ съ небесъ,
Въ объятiя къ Царю повергся съ токомъ слезъ.
Ты вѣрнымъ другомъ быть, вѣщаетъ Царь, умѣешь;
Единаго искавъ, ты двухъ друзей имѣешь;
Объ отлученiи моемъ не сожалѣй;
130 Не плачь, я здравъ, и вѣренъ намъ Алей.
Тѣ рѣчи общее спокойство увѣнчали.
Зефиры къ воинству слова сiи помчали;
Прiятнѣй вѣсть была зари лучей златыхъ,
И сладостнѣй дождя по многихъ дняхъ сухихъ;
135 Свѣтлѣе небеса и солнце появилось;
Вѣщаньемъ о Царѣ все войско оживилось.
Пришелъ нашъ Царь! пришелъ! повсюду вопiютъ;
Имъ взгляды Царскiе обратно жизнь даютъ!
Касаясь ризъ его, стопы его лобзаютъ,
140 И воплемъ радостнымъ небесный сводъ пронзаютъ.
Такъ токомъ водъ Мойсей пустыню усладилъ,
Которы онъ жезломъ изъ камня изцѣдилъ:
Подобно Царскiй взоръ, едино къ войскамъ слово,
Прохладу имъ сулятъ, покой и щастье ново;
145 Его присутствiе блаженство принесло;
Воскресли радости и стало мертво зло.
Внимая грому трубъ Россiйскихъ смутны Орды;
Престали дерзки быть, престали быти горды;
Какъ юница падетъ къ стопамъ идуща льва,
150 Простерлись предъ Царемъ Кокшайцы и Мордва;
Приходятъ, въ дань ему корысть и жизнь приносятъ,
За наглости свои помилованья просятъ,
Вѣщая искренно, что двигли ихъ на брань,
И суевѣрiе, и гордая Казань;
155 Два мрака души ихъ и мысли ослѣпили;
Что въ буйности они къ измѣнѣ приступили;
Но совѣсть изгнала вражду изъ ихъ сердецъ,
И быть они хотятъ рабами наконецъ.
Со умиленiемъ Монархъ просящимъ внемлетъ,
160 И въ подданныхъ число своихъ враговъ прiемлетъ.
Тогда наполнился ущербъ его полковъ,
Донынѣ множимый отъ скорби и враговъ;
На мѣсто страждущихъ, на мѣсто умерщвленныхъ,
Находитъ храбростью людей одушевленныхъ.
165 Такое диво зрѣлъ въ Колхидiи Язонъ,
Когда, разсѣя тамъ змiины зубы онъ,
Увидѣлъ шлемы вдругъ, щиты, мечи блестящи,
И войски изъ земли какъ класы изходящи.
Кочующи Мурзы, внимая ратный шумъ,
170 Потупили глаза, унизивъ гордый умъ;
Изъ подъ Казанскаго разторженна покрова,
Отъ молнiи, что ихъ разить была готова,
Россiйскаго Орла подъ крылья притекли,
И тамъ пристанище отъ бурей обрѣли.
175 Склонилися къ нему Висей со Еникеемъ,
Монархъ отнынѣ сталъ ихъ другомъ, не злодѣемъ.
Какъ бурная рѣка со воинствомъ своимъ
Къ Свiяжску двигнулся, и страхъ пошелъ предъ нимъ;
Соединилися, о дивная премѣна!
180 Махометанскiя съ Россiйскими знамена.
Уже какъ два крыла раскинувый орелъ,
По воздуху съ дѣтьми, такъ Царь на брань летѣлъ;
Подобны тучамъ двумъ двѣ зрѣлись войска части,
Предохраняющи Россiю отъ напасти.
185 Когда вступилъ Герой въ Свiяжскiя поля,
Ликующей ему представилась земля;
Которыхъ жители Россiи покорились,
Тѣ селы въ тишинѣ какъ садъ изобразились;
Щедротой ихъ привлекъ къ покорству Iоаннъ:
190 Изчезла злоба ихъ противу Христiянъ;
Не изнуренные ни данью, ни трудами,
Между великими покоятся скирдами;
Тамъ нивы тучныя, тамъ сладкiе плоды,
Казали роскоши и щастiя слѣды;
195 Среди прозрачныхъ водъ, въ лугахъ, въ долинахъ мирныхъ
Стрѣтаются стада воловъ и агнцевъ жирныхъ;
Подъ тѣнiю древесъ вѣнки пастушки вьютъ,
Прiятну жизнь онѣ и нѣжности поютъ.
Тамъ ризу пеструю раскинула природа;
200 Написанна въ очахъ у всѣхъ цвѣла свобода;
Ласкаютъ воинство, за войскомъ идутъ въ слѣдъ,
Усердны жители нося млеко и медъ.
Какое двухъ державъ несходство предлежало!
Увеселивъ гдаза, оно сердца сжимало,
205 И жалость во слезахъ на воиновъ воззрѣвъ,
Умножила въ Царѣ стремленiе и гнѣвъ;
Не смѣлъ ни зной, ни вихрь въ пути его тревожить,
Но радость общую и Царскую умножить!
Едва нолки въ Свiяжскъ оружiя внесли,
210 Съ Морозовымъ ладьи ко брегу притекли,
И вопль, веселый вопль небесный сводъ пронзаетъ!
Отъ волнъ спасеннаго какъ сына мать лобзаетъ,
Съ такимъ восторгомъ Царь пловущихъ цѣловалъ,
Которыхъ потерять на вѣки уповалъ.
215 Умысливъ дать примѣръ Казани горделивой,
&nb 
| |
| Просмотров: 490 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры