| Главная » Книги |
Бальмонт Константин Дмитриевич - П. Б. Шелли. Стихотворения, Страница 6
Бальмонт Константин Дмитриевич - П. Б. Шелли. Стихотворенияdiv>
1817
КРЫЛЬЯ ОБЛАКОВ
Отрывок
Будь крылья облаков моими!
Тех быстрых облаков, что буря создает,
Своею силою рождая их полет,
В тот час когда луна, окаймлена седыми
Волнами блещущих волос, на океан
Уронит искристый туман.
Будь крылья облаков моими!
Я устремился бы в простор,
На ветре вздувшемся, меж волн его
проворных,
Туда, на высоту, к краям уступов горных,
К серебряной меж них недвижности озер.
1817
ЛЮБОВЬ БЕССМЕРТНАЯ
Отрывок
Богатство вместе с властью вольно
бродят,
Вступая в океан добра и зла,
Когда они из наших рук уходят;
Любовь же, пусть неправильной была, -
Бессмертная, в бессмертии пребудет,
Все превзойдет, что было - или будет.
1817
МЕЧТЫ В ОДИНОЧЕСТВЕ
Отрывок
Мечты в одиночестве вянут и вновь расцветают,
В созвучья хотел бы одеть их - созвучия тают;
Как в блеске рассвета сиянье луны
И меркнет и гаснет, так нежные сны
Блеснут и, блеснув, улетают.
1817
ПЕСНЯ НЕНАВИСТИ
Он пришел Ненавистником, сел над канавой,
Взял разбитую лютню, и скошенным ртом
Песню пел, - и не пел, - крик бросал
он гнусавый
Против женщины, бывшей скотом.
1817
КРИТИКУ
С шелковичных червей соберет ли кто мед
Или шелк у пчелы золотистой?
Чувство злобы во мне так же скоро блеснет,
Как под вьюгою ландыш душистый.
Лицемеров, ханжей всей душой ненавидь
Или тех, кто поносит бесчестно;
Равным чувством легко им тебе отплатить,
Им воздушность моя неизвестна.
Иль раба отыщи, что в богатство влюблен,
Предсказать я вам дружбу сумею;
Но притворщик скорей будет правдой пленен,
Чем подвигнут я злобой твоею.
То, что чувствую я, невозможно дробить,
Никого не хочу я обидеть;
Ненавижу в тебе, что не можешь любить, -
Как могу я тебя ненавидеть?
1817
НЕУДОВЛЕТВОРЕННОЕ ЖЕЛАНИЕ
Томиться жаждою, не зная утоленья, -
Блуждать неверною походкой - и томленье
В рыданьях выражать - идти и, вставши вдруг,
Глядеть растерянно и горестно вокруг -
И ощущать, как кровь сквозь жилы ударяет
И чувство с мыслями тревожными сливает;
Лелеять образ ласк, чья сладость далека,
Пока туманная и жадная тоска
Настолько распалит собой воображенье,
Что вот оно, твое желанное виденье.
1817
ОТТОН
Ты не был, Кассий, и не мог ты быть
Последним между Римлян, хоть от Брута
Ты принял славу, и нельзя забыть,
Как много света в вас двоих замкнуто;
И не был он последним, хоть тиран
Затрепетал пред ним среди сената,
Что рабской ложью одобрял обман;
Вы бескорыстны, вам лишь слава - плата,
Но и Оттон велик, его душа богата.
Она тебя не может оскорблять,
Его неумирающая слава,
И вряд ли ты ее хотел бы взять;
Как ты, он жил и умер нелукаво,
Тиран и враг тирана, умер он,
Меч родины навеки освящая,
Своею жгучей кровью обагрен,
Была в нем гордость, яркая, живая,
Он в смерти светлым был, он щедрым был, давая.
К ОСВОБОЖДЕННОМУ ИЗ ТЮРЬМЫ
О, пусть в моих глазах слеза дрожит,
И сердце бьется так, что наслажденье
Рождает боль, - перед тобой бежит
Союзник лжи, тупое заблужденье.
Благодарю тебя. Пускай тиран
Хранит свои оковы и мученья,
Пусть с бешенством он видит, что туман
Рассеялся, и ты из заключенья
Как после сна выходишь в блеске дня,
И тщетно жаждал он, на дни, на годы,
Сковать твой дух, исполненный огня,
Для всех людей желающий свободы.
1817
ОЗИМАНДИЯ
Сонет
Я встретил путника; он шел из стран далеких
И мне сказал: вдали, где вечность сторожит
Пустыни тишину, среди песков глубоких
Обломок статуи распавшейся лежит.
Из полустертых черт сквозит надменный
пламень -
Желанье заставлять весь мир себе служить;
Ваятель опытный вложил в бездушный камень
Те страсти, что могли столетья пережить.
И сохранил слова обломок изваянья:
"Я - Озимандия, я - мощный царь царей!
Взгляните на мои великие деянья,
Владыки всех времен, всех стран и всех морей!"
Кругом нет ничего... Глубокое молчанье...
Пустыня мертвая... И небеса над ней...
1817
К НИЛУ
Сонет
День ото дня потоки дождевые
Поят Эфиопийскую страну.
Мороз и Зной, обнявшись, как живые,
На Атласе, рождают их волну.
Там дышат влагой глыбы снеговые;
В высотах нарушают тишину,
Близ урны Нила, Вихри грозовые,
Веля дождям покинуть вышину.
Над памятным Египтом ровны воды,
Они твои, о, многоводный Нил;
Целебный воздух, все бичи Природы -
Везде, куда свой путь ты устремил.
Вниманье, Смертный! Знанья мир
столикий -
Как двойственность, как мощь реки
великой.
1818
ПЕРЕВАЛ ЧЕРЕЗ АПЕННИНЫ
Тише, тише! Слушай, Мэри!
Это шепот Апеннин.
Там над сводом - точно звери,
Точно гром среди вершин;
Точно Северное море
Там бушует на просторе,
Там в пещерах, в глубине,
Точно льнет волна к волне.
В свете полдня Апеннины -
Дымно-серая гора,
От долины до вершины
Облаков и скал игра;
Но в одежде многозвездной
Чуть лишь встанет ночь над бездной,
Бьется хаос меж стремнин,
Шатки выси Апеннин.
1818
МИНУВШЕЕ
Ты хочешь позабыть блаженные мгновенья,
Что меж цветов любви похоронили мы,
Сложив на трупы их, исполненные тленья,
Листки и лепестки, в предчувствии зимы?
Восторги лепестков, закрывшиеся вежды,
Поблекшие листки, упрямые надежды.
Забыть минувшее и мертвых, сны судеб?
О, духи есть, что мстят за тусклое забвенье,
Воспоминания, в чьей власти сердце - склеп.
Сквозь сумерки души блуждают угрызенья,
И страшным шепотом нам шепчет каждый,
Что радость бывшая - мучение для нас.
1818
К МЭРИ
О, Мэри, мой далекий друг,
Как скучен без тебя досуг.
Сижу один, и в тишине
Я вижу взор твой; снится мне
Улыбка ясная твоя
И голос - пенье соловья,
Светлей, чем жемчуг вешних струй,
Нежней, чем первый поцелуй.
Вся очарована земля,
Цветут Италии поля,
Но я, тоскуя и любя,
Твержу: мне грустно без тебя:
Ты далеко... Приди ко мне...
Как мчится облачко к луне,
Как ветер теплый к морю льнет,
Как мрак ночной рассвета ждет, -
К тебе из тьмы взываю я,
Звезда вечерняя моя,
Приди ко мне! Приди ко мне!
И эхо вторит в тишине:
"Приди ко мне!.."
1818
ОБ УВЯДШЕЙ ФИАЛКЕ
В цветке исчерпан аромат,
Он был как поцелуй со мною;
В нем больше краски не горят,
Горевшие тобой одною.
Измятый, льнет он в смертный час
К моей груди осиротевшей,
Над сердцем трепетным смеясь
Покоем формы онемевшей.
Я плачу - он не оживет,
Вздыхаю - гаснет вздох напрасный.
О, пусть ко мне скорей придет
Его удел, покой безгласный!
1818
ЛЕСНИК И СОЛОВЕЙ
Один лесник, душою огрубелой,
Был враг созвучий, в слепоте своей;
При свете звезд и под луною белой
Ему был ненавистен соловей,
Что пел в лесу, над долом усыпленным;
Как по лугам, журча, бежит ручей, -
Как лунный свет горит во мраке сонном,
Как тубероза, в Индии, дыша,
Поит равнину духом благовонным,
И жизнь ее небесно-хороша, -
Так соловей в лесу поет, счастливый,
От звука к звуку радостно спеша,
С заката до тех пор, когда над ивой
Рассветная заискрится звезда, -
И внемлет мир в усладе молчаливой;
В узоры звезд замкнувшись навсегда,
Внимает небо; замерли, мечтая,
Земля и безглагольная вода;
Фиалка побледнела, расцветая,
Внимают розы, волны, облака,
Лучи светил, и травка молодая,
И каждое дыханье ветерка,
И сонмы птиц, и бабочка ночная,
Что, серебрясь, порывисто-легка,
Из гроба колыбели улетая, -
Как тот, кто в слишком дальнюю влюблен, -
| |
| Просмотров: 467 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры