| Главная » Книги |
Байрон Джордж Гордон - Корсар, Страница 3
Байрон Джордж Гордон - Корсар IV.
Вотъ за бортомъ скрипитъ канатъ надежный.
Опущенъ якорь. Парусъ бѣлоснѣжный
Въ мигъ закрѣпленъ. На берегу, у волнъ -
Толпа зѣвакъ. Они глядятъ, какъ челнъ
Съ рѣшетчатой кормы спускаютъ въ море.
Взмахнули весла дружныя, и вскорѣ
Отважные бойцы несутся въ челнокѣ;
И вотъ ужъ киль скрипитъ въ морскомъ пескѣ.
Привѣтъ прибывшимъ! Дружеск³я рѣчи,
Пожатье рукъ у сходней. Радость встрѣчи.
Вопросъ, улыбка... Брошенный отвѣтъ...
Все - предвкушенье празднествъ и бесѣдъ.
V.
Вѣсть разнеслась. Толпа все прибываетъ.
Шумъ, голоса и смѣхъ. Но заглушаетъ
Его порою женск³й голосъ; въ немъ
Слышна тоска по миломъ, по родномъ.
Не объ удачахъ спрашиваетъ,- всѣ-ли
Благополучны? Что сказать велѣли?
Гдѣ бой реветъ и волны, безъ сомнѣнья,
Они отважны были средь сраженья.
Но если живы,- что же не спѣшатъ
Разсѣять поцѣлуемъ грустный взглядъ?
VI.
"Гдѣ атаманъ? Къ нему мы съ донесеньемъ.
Веселья мигъ не дологъ. Съ восхищеньемъ
Мы встрѣтимъ кратк³й, искренн³й пр³емъ.
Жуанъ! Веди къ вождю насъ, а потомъ
Когда ему повѣдаемъ всѣ вѣсти,
Мы пировать съ другими будемъ вмѣстѣ!"
Ихъ среди скалъ ведетъ тропы извивъ
Туда, гдѣ башня сторожитъ заливъ,
Гдѣ средь кустовъ цвѣтетъ цвѣтокъ пахуч³й,
Гдѣ свѣжъ и чистъ струится ключъ живуч³й,
Пробивъ гранитъ, онъ искристой струей
Поитъ людей и вдаль бѣжитъ рѣкой.
Съ утеса на скалу они проворно
Идутъ туда, гдѣ у пещеры черной,
Взирая съ вышины въ морскую даль,
Стоитъ ихъ вождь, облокотясь на сталь,
Служившую рукѣ его кровавой
Не только лишь опорой величавой.
"То онъ, Конрадъ. Одинъ, одинъ опять.
Иди, Жуанъ, онъ долженъ насъ принять.
Онъ видѣлъ бригъ. Скажи, что мы съ вѣстями.
Пусть ихъ услышитъ; мы не смѣемъ сами
Приблизиться. Къ незваннымъ вождь такъ строгъ,
Особенно, когда онъ одинокъ".
VII.
Жуанъ къ нему подходитъ, сообщаетъ
Объ ихъ желаньѣ. Онъ не отвѣчаетъ,
Но знакъ согласья данъ кивкомъ. Жуанъ
Зоветъ ихъ. На привѣты атаманъ
Слегка, безмолвно вѣстникамъ киваетъ.
"Вотъ письма; грекъ шп³онъ насъ извѣщаетъ
Попрежнему, что и на этотъ разъ
Добыча иль погибель встрѣтитъ насъ.
Но чтобъ ни сообщилъ онъ, мы съ докладомъ,
Что..." "Тс... Довольно!" Голосомъ и взглядомъ
Онъ обрываетъ болтовню. Смутясь,
Они отходятъ отъ него, дѣлясь
Другъ съ другомъ тихо тайною догадкой,
И ловятъ взглядъ властительный украдкой,
Чтобы понять намѣренье вождя.
Но онъ, лицо отъ глазъ ихъ отводя,
Послан³е читаетъ и, быть можетъ,
Скрываетъ то, что духъ его тревожитъ:
Волненье, гордость. "Гдѣ сейчасъ, Жуанъ,
Гонзальво?". "Онъ на бригѣ, атаманъ,
Тамъ, въ гавани". "Пусть тамъ и остается.
Вотъ мой приказъ. И каждый пусть вернется.
Готовьтесь вновь къ отплытью. По мѣстамъ!
Васъ въ эту ночь веду я въ битву самъ".
"Какъ, въ эту ночь, Конрадъ?".
"Да, бризъ свѣжѣетъ.
Лишь только въ небѣ вечеръ заалѣетъ -
Мой щитъ и плащъ! Чрезъ часъ мы въ путь. Пока
Подай сигналъ. Да ржавчину съ курка
Стереть на карабинѣ, чтобъ въ сраженьѣ
Не измѣнилъ. Да пусть безъ замедленья
Наточатъ мечъ. Расширить рукоять,
Чтобъ отъ нея мнѣ не пришлось устать
Сильнѣй, чѣмъ отъ враговъ, какъ прошлымъ разомъ.
Пусть оружейникъ поспѣшитъ съ заказомъ.
Да во-время дать пушечный сигналъ,-
Знакъ, что покой и отдыхъ миновалъ".
![[]](/img/b/bajron_d_g/text_0440oldorfo/b_korsar06.jpg) VIII.
Покорные, они идутъ, чтобъ вскорѣ
Опять уплыть въ безбережное море.
Они не ропщутъ: ихъ Конрадъ ведетъ.
И кто изъ нихъ спросить его дерзнетъ -
Куда? Они едва-ль когда видали
Его улыбку, вздохъ его слыхали.
Отчаяннѣйш³й въ шайкѣ - трусъ предъ нимъ.
Блѣднѣютъ всѣ предъ именемъ однимъ.
Такъ онъ владѣлъ ихъ душами, съ искусствомъ,
Внушающимъ покорность дикимъ чувствамъ,
Тѣмъ колдовствомъ, которому отрядъ
Завидуетъ, поднять не смѣя взглядъ.
Въ чемъ тайна? Что толпу объединяло,
Плѣняло умъ, сердца околдовало?
Удача,- онъ былъ вѣренъ ей,- влекла
Къ могучей волѣ мысли и дѣла,
Для нихъ незримо, ими управляла
И приписать свой подвигъ заставляла
Его заслугамъ. Такъ и быть должно:
Для одного трудиться суждено
Толпѣ: таковъ законъ природы властный;
И пусть не ропщетъ труженикъ несчастный
И не клянетъ со злобою того,
Кто унесетъ добычу у него.
О, еслибы онъ вѣсъ цѣпей блестящихъ зналъ
Въ своемъ ничтожествѣ онъ меньше бы страдалъ.
IX.
Наружностью героя древнихъ дней,
Что богъ - лицомъ, дѣяньями - злодѣй,
Конрадъ не могъ напомнить - съ виду скромный,
Но взоръ его блестѣлъ подъ бровью темной.
Онъ былъ могучъ, но все-же не Атлантъ.
Обычный ростъ, далеко не гигантъ,
Но кто его оглядывалъ вторично,
Въ немъ видѣлъ то, что въ м³рѣ не обычно.
Невольно изумленъ имъ каждый былъ,
Но почему, никто-бъ не объяснилъ.
Онъ загорѣлъ, но царственно и смѣло
Изъ-подъ кудрей чернѣющихъ бѣлѣло
Чело; изгибъ губы изобличалъ
Величье думъ, хотя-бы онъ ихъ скрывалъ.
Хоть голосъ мягокъ былъ, лицо безстрастно,
Но, видимо, таилъ онъ что-то властно.
А складки, вмѣстѣ съ блѣдностью лица,
Смущая взоръ, влекли къ нему сердца.
Казалось, тамъ, за мрачностью безмолвной,
Рой чувствъ кипѣлъ, ужасной тайны полный,
Но недоступный. Кто постичь ихъ смѣлъ!
Кто-бъ этой тайной дерзко овладѣлъ!
Кто-бъ выдержалъ, не дрогнувъ, силу взгляда
Могучаго и гордаго Конрада?
Когда хотѣлъ лукавый вкрасться взглядъ
Въ его тайникъ и видѣть, какъ Конрадъ
Мѣняется,- онъ все читалъ во взорѣ,
И наблюдатель становился вскорѣ
Предметомъ наблюденья для него.
Самъ выдавалъ онъ тайну, ничего
Взамѣнъ ея не вырвавъ у Конрада.
Въ презрительной насмѣшкѣ хохотъ ада
Звучалъ, какъ громъ. Когда-же онъ въ-упоръ
Вонзалъ смертельной ненависти взоръ,
Безпомощно надежда угасала
И милосердье тихо отлетало.
X.
Движенье мысли злой неуловимо.
Но тамъ, въ душѣ, она неодолима.
Любовь во всѣхъ замѣтна намъ всегда,
Но вѣроломство, хитрость и вражда
Лишь выдаютъ себя улыбкой жгучей,
Дрожаньемъ губъ и блѣдностью летучей,
Разлившейся по сдержаннымъ чертамъ.
Одни они лишь выдадутъ глазамъ
Всю глубь страстей. Но уловить ихъ можно
Тому, кто самъ невидимъ; шагъ тревожный,
Подъятый къ небу взоръ и трепетъ рукъ
Въ мгновен³я душевныхъ тяжкихъ мукъ,
Когда слухъ ловитъ замирая тайно
Отъ боли, чтобы кто нибудь случайно
Его врасплохъ, нежданно не застигъ
И не увидѣлъ страха въ тотъ-же мигъ.
Тогда душа все проявляетъ ясно,-
Всѣ чувства, вдругъ прорвавш³еся властно
Не для того, чтобъ пасть,- наоборотъ
Порывы чувствъ то холодятъ какъ ледъ,
То бросятъ въ жаръ; тогда лицо пылаетъ
Потъ на челѣ холодный выступаетъ.
Случайный зритель, если въ этотъ часъ
Отъ ужаса ты не закроешь глазъ,
Взгляни, каковъ покой дарованъ долѣ,
Какъ сушитъ грудь больную по неволѣ
Воспоминанье ненавистныхъ лѣтъ.
Съ проклят³емъ онъ видитъ, полный бѣдъ,
Минувш³й путь. Смотри. Но кто-же вправѣ
Сказать, что духъ безъ путъ увидѣлъ вьявѣ!
XI.
Конраду рокъ, однако, не велѣлъ
Служить оруд³емъ грѣховныхъ дѣлъ.
Но измѣнился духъ, а съ нимъ призванье.
Невольно вовлекли его дѣянья
Въ борьбу съ людьми и съ небомъ во вражду.
Онъ былъ разочарованъ на бѣду
И сталъ людей чуждаться своенравно,
Мудрецъ въ словахъ, въ дѣлахъ безуменъ явно.
Онъ для уступокъ былъ ужъ слишкомъ твердъ,
Для сдѣлокъ и поклоновъ - прямъ и гордъ.
А въ силу рѣдкихъ качествъ, очень рано
Былъ обреченъ стать жертвою обмана.
И добродѣтель, какъ источникъ зла,
Онъ проклялъ,- не предателей дѣла.
Не вѣрилъ онъ, что есть же исключенья,
Что и добро приноситъ наслажденье.
Онъ въ юности постигъ надеждъ тщету,
Позналъ гоненье, зависть, клевету;
Людей возненавидѣлъ такъ глубоко,
Что совѣсть не извѣдала упрека;
Божественнымъ призывомъ онъ считалъ
Велѣнье гнѣва; гнѣвъ повелѣвалъ
Мстить за немногихъ тамъ, гдѣ есть защита;
Злодѣемъ онъ считалъ себя открыто,
Но остальныхъ - не выше. Онъ язвилъ
Насмѣшкой тѣхъ, кто лицемѣренъ былъ,
Кто всѣмъ казался лучше, но безславно
Творилъ украдкой то, что смѣлый - явно.
Онъ ненависть ихъ зналъ, но также зналъ,
Что проклинавш³й передъ нимъ дрожалъ.
Презрѣлъ онъ, дик³й, всѣмъ равно чужой,
М³ръ, полный и любовью и враждой,
Его дѣла внушали изумленье,
А имя - скорбь. Гдѣ страхъ, тамъ нѣтъ презрѣнья.
Пихаетъ червя человѣкъ ногой,
Но врядъ-ли то же сдѣлаетъ съ змѣей.
Червякъ безсиленъ за ударъ отмстить,
Змѣя-жъ уб³йцу можетъ уязвить.
Она вопьется въ ногу и отравитъ
На смерть того, кто самъ ее раздавитъ.
XII.
&nbs 
| |
| Просмотров: 364 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры