Случевский Константин Константинович - Стихотворения, Страница 5 - Книги

n="justify">

Иззлословились,

Задушить друг дружку

Приготовились!

А когда хозяйка -

Очень крупный змей -

Позвала на ужин

Дорогих гостей, -

Веселы все были,

Будто собрались

Вешать человека

Головою вниз!..

В запахе изысканном,

С свойствами дурмана,

В волнах Jockey Club'a

И Ilang Ilang'a

Мефистофель движется,

Упиваясь фразами,

И не меркнут крестики -

Все блестят алмазами!!

6. ЦВЕТОК, СОТВОРЕННЫЙ МЕФИСТОФЕЛЕМ

Когда мороз зимы наляжет

Холодной тяжестью своей

И всё, что двигается, свяжет

Цепями тысячи смертей;

Когда над замершею степью

Сиянье полночи горит

И, поклоняясь благолепью

Небес, земля на них глядит, -

В юдоли смерти и молчанья,

В холодных, блещущих лучах

С чуть слышным трепетом дрожанья

Цветок является в снегах!..

Нежнейших игл живые ткани,

Его хрустальные листы

Огнями северных сияний,

Как соком красок, налиты!

Чудна блестящая порфира,

В ней чары смерти, прелесть зла!

Он - отрицанье жизни мира,

Он - отрицание тепла!

Его, рожденного зимою,

Никто не видит и не рвет,

Лишь замерзающий порою

Сквозь сон едва распознает!

Слезами смерти он опрыскан,

В нем звуки есть, в нем есть напев!

И только тот цветком тем взыскан,

Кто отошел, окоченев...

7. МЕФИСТОФЕЛЬ В СВОЕМ МУЗЕЕ

Есть за гранью мирозданья

Заколоченные зданья,

Неизведанные склады,

Где положены громады

Всяких планов и моделей,

Неисполненных проектов,

Смет, балансов и проспектов,

Не добравшихся до целей!

Там же тлеют ворохами

С перебитыми венцами

Закатившиеся звезды...

Там, в потемках свивши гнезды,

Силы темные роятся,

Свадьбы празднуют, плодятся...

В том ха_о_се галерея

Вьется, как в утробе змея,

Между гнили и развалин!

Щель большая! Из прогалин

Боковых, бессчетных щелей, -

От проектов и моделей

Веет сырость разложенья

В этот выкидыш творенья!

Там, друзьям своим в потеху,

Ради шутки, ради смеху,

Мефистофель склад устроил:

Собрал все свои костюмы,

Порожденья темной думы,

Собрал их и упокоил!

Под своими нумерами,

Все они висят рядами,

Будто содранные шкуры

С демонической натуры!

Видны тут скелеты смерти

Астароты и вампиры,

Самотракские кабиры,

Сатана и просто черти,

Дьявол в сотнях экземпляров,

Духи мора и пожаров,

Облик кардинала Реца

И Елена - la Beiezza! {*}

{* Красота (итал.).}

И в часы отдохновенья

Мефистофель залетает

В свой музей и вдохновенья

От костюмов ожидает.

Курит он свою сигару,

Ногти чистит и шлифует!

Носит фрачную он пару

И с мундиром чередует;

Сшиты каждый по идее,

Очень ловки при движеньи...

Находясь в употребленьи,

Не имеются в музее!

8. СОБОРНЫЙ СТОРОЖ

Спят они в храме под плитами,

Эти безмолвные грешники!

Гр_о_бы их прочно поделаны:

Всё то дубы да орешники...

Сам Мефистофель там сторожем

Ходит под древними стягами...

Чистит он, день-деньской возится

С урнами и саркофагами.

Ночью, как храм обезлюдеет,

С тряпкой и щеткой обходит!

Пламя змеится и брызжет

Там, где рукой он проводит!

Жжет это пламя покойников...

Но есть такие могилы,

Где Мефистофелю-сторожу

Вызвать огонь не под силу!

В них идиоты опущены,

Нищие духом отчитаны:

Точно водой, глупой кротостью

Эти могилы пропитаны.

Гаснет в воде этой пламя!

Не откачать и не вылить...

И Мефистофель не может

Нищенства духом осилить!

9. В ВЕРТЕПЕ

"Милости просим, - гнусит Мефистофель, - войдем!

Дым, пар и копоть; любуйся, какое движенье!

Пятнами света сияют где локоть, где грудь,

Кто-то акафист поет! Да и мне слышно пенье...

Тут проявляется, в темных фигурках своих,

Крайнее слово всей вашей крещеной культуры!

Стоит, мошной побренчав, к преступленью позвать:

Всё, всё исполнят милейшие эти фигуры...

Слушай, мой друг, но прошу - не серчай, сделай милость!

За двадцать три с лишком века до этих людей,

Вслед за Платоном, отлично писал Аристотель;

За девятнадцать - погиб Иисус-Назарей...

Ну, и скажи мне, кто лучше: вот эти иль те,

Что, безымянные, даже и бога не знают,

В дебрях, в степях неизведанных стран народясь,

Знать о себе не дают и тайком умирают.

Ну, да и я, - заключил Мефистофель, - живу

Только лишь тем, что злой сон видит мир наяву,

Вашей культуре спасибо!.." Он руку мне сжал

И доброй ночи преискренно мне пожелал.

10. ПОЛИШИНЕЛИ

Есть в продаже на рынках на тесьмах, на пружинках

Картонажные полишинели.

Чуть за нитку потянут - вдруг огромными станут!

Уменьшились, опять подлиннели...

Вот берет Мефистофель человеческий профиль,

Относимый к хорошим, к почтенным,

И в общественном мненьи создает измененье

По причинам, совсем сокровенным.

Так, вот этот! Считают, что другого не знают,

Кто бы так был умен и так честен,

Все в нем складно - не худо, одним словом, что чудо!

Добр и кроток, красив и прелестен!

А сегодня открыли, всех и вся убедили,

Что во всем он и всюду ничтожен!

Что живет слишком робко, да и глуп он как пробка,

Злом и завистью весь растревожен!

А вот этот? Сегодня, как у гроба господня

Бесноватый, сухой, прокаженный,

И поруган, и болен, и терпеть приневолен,

Весь ужасной болезнью прожженный!

Завтра - детище света! Муж большого совета,

Где и равный ему не найдется...

Возвеличился профиль! Дернул нить Мефистофель

И кривлянью фигурки смеется...

Из дневника одностороннего человека

Из Каира и Ментоны,

Исполняя церкви чин,

К нам везут мужья и жены

Прах любимых половин...

В деревнях и под столицей

Их хоронят на Руси:

На, мол, жил ты за границей -

Так земли родной вкуси!

Бренным телом на подушке

Всё отдай, что взял, назад...

За рубли вернув полушки,

Русский край, ты будешь рад!

* * *

За целым рядом всяческих изъятий

У нас литературе нет занятий,

И литераторы от скуки заняты

Тем, что гвоздят друг друга на кресты.

Являя взорам меньших братии

Ряды комических распятий...

Вздохнешь ли ты?

* * *

В этой внимательной администрации,

Как в геологии - всюду слои!

Дремлют живые когда-то формации,

Видят отжившие грезы свои.

Часто разбиты, но изредка в целости

Эти слои! В них особенность есть:

Затхлые издавна окаменелости

Могут порой и плодиться и есть!

* * *

Что нам считаться заслугами партии,

Блеском, огнем корифеев своих, -

Если б и были нам выданы хартии,

Всё бы равно мы испошлили их!

Нам не сберечь ни единого сокола,

С голоду, видно, кончать им судьба:

Сверху и снизу, и подле, и около -

Реют повсюду одни ястреба!

* * *

Ни одно лицо не скажет,

Что под ним таится;

Никогда простых и ясных

Слов не говорится;

Ни одна на свете совесть

Не чиста от пятен,

Ни один на свете смертный

Чувством не опрятен!

Правда есть в твоих лишь глазках,

Женщина-кудесник!..

Ей преемник мой поверит,

Верил мой предместник...

* * *

Вся земля - одно лицо! От века

По лицу тому с злорадством разлита,

Чтоб травить по воле человека,

Лживых мыслей злая кислота...

Арабески!.. Каждый день обновки!

Что-то будет? Хуже ли, чем встарь?

Нет, клянусь, такой татуировки

Ни один не сочинял дикарь...

* * *

Печальный род, ты мало жил!

Ты - геральдический ребенок!

Твой титул нов, но грустно звонок:

Великим не был, гнусным - был...

* * *

Младшие старшим "честь отдают"! {*}

С чем же они остаются?

{* Это и следующее стихотворение "Из дневника одностороннего человека" не вошли в собрание 1898 г.; печатаются по книге: К. Случевский. "Поэмы. Хроники. Стихотворения. 3-я книжка". СПб, 1883.}

* * *

Руку свою приучил он креститься!

Шмыгают пальцы со лба на живот!

Так как, толкуют, он хочет жениться,

Этим движеньям во что же развиться, -

Ежели Дарвин не врёт, -

В вид, или род?

Баллады, фантазии и сказы

НОВГОРОДСКОЕ ПРЕДАНИЕ

Да, были казни над народом...

Уж шесть недель горят концы!

Назад в Москву свою походом