Главная » Книги

Случевский Константин Константинович - Стихотворения, Страница 15

Случевский Константин Константинович - Стихотворения


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22

усном.
  
  
  На сердце - желчь, в уме - забота,
  
  
  Почти во всем вразумлены;
  
  
  Холодной осени дремота
  
  
  Сменила веянья весны.
  
  
  Кто нас любил - ушли в забвенье,
  
  
  А люди чуждые растут,
  
  
  И два соседних поколенья
  
  
  Одно другого не поймут.
  
  
  Мы ждем, молчим, но не тоскуем,
  
  
  Мы знаем: нет для нас мечты...
  
  
  Мы у прошедшего воруем
  
  
  Его завядшие цветы.
  
  
  Сплетаем их в венцы, в короны,
  
  
  Порой смеемся на пирах...
  
  
  Совсем, совсем Анакреоны,
  
  
  Но только не в живых цветах.
  
  
  
   СТАРЫЙ БОЖОК
  
  
   Освещаясь гаснущей зарей,
  
  
   Проступая в пламени зарницы,
  
  
   На холме темнеет под сосной
  
  
   Остов каменный языческой божницы.
  
  
   Сам божок валяется при ней;
  
  
   Он без ног, а все ему живется!
  
  
   Старый баловень неведомых людей
  
  
   Лег в траву и из травы смеется.
  
  
   И к нему, в забытый уголок,
  
  
   Ходят женщины на нежные свиданья...
  
  
   Там языческий покинутый божок
  
  
   Совершает тайные венчанья...
  
  
   Всем обычаям наперекор чудит,
  
  
   Ограничений не ведая в свободе,
  
  
   Бог свалившийся тем силен, что забыт,
  
  
   Тем, что служит матушке-природе...
  
  
  
  
  * * *
  
  
  Последние из грез, и те теперь разбились!
  
  
  Чему судьба, тому, конечно, быть...
  
  
  Они так долго, бережно хранились,
  
  
  И им, бедняжкам, так хотелось жить...
  
  
  Но карточный игрок - когда его затравят,-
  
  
  По воле собственной сжигая корабли,
  
  
  Спокойней прежнего, почти веселый, ставит
  
  
  Свои последние, заветные рубли!
  
  
  
  
  * * *
  
  
   Сколько мельниц по вершинам
  
  
   Убегающих холмов?
  
  
   Скрип, что музыка вдоль крыльев,
  
  
   Пенье - грохот жерновов.
  
  
   Вековые учрежденья,
  
  
   Первобытнейший снаряд!
  
  
   Всех родов нововведенья
  
  
   Их нимало не страшат;
  
  
   Заповеданы издревле,
  
  
   Те же все, как свет, как звук.
  
  
   Им - что шпаги Дон-Кихотов
  
  
   Все усилия наук...
  
  
  
  
  * * *
  
  
  
  Помню пасеку. Стояла,
  
  
  
  Скромно спрятавшись в вербе;
  
  
  
  Полюбивший пчел сызмала,
  
  
  
  Жил тут пасечник в избе.
  
  
  
  За плетнем играли дети;
  
  
  
  Днем дымок был, лай в ночи...
  
  
  
  Хаты нет; исчезли клети;
  
  
  
  Видны: яма, кирпичи!
  
  
  
  И по ним жестка, спесива,
  
  
  
  Высясь жгучею листвой,
  
  
  
  Людям вслед взросла крапива,
  
  
  
  Покаянием и мздой!
  
  
  
  
  * * *
  
  
   Есть, есть гармония живая
  
  
   В нытье полуночного лая
  
  
   Сторожевых в селе собак;
  
  
   Никем не холены, не мыты,
  
  
   Избиты, изредка лишь сыты,
  
  
   Все в клочьях от обычных драк,
  
  
   Они за что-то, кто их знает,
  
  
   Наш сон усердно сторожат:
  
  
   Пес хочет есть, избит, измят,
  
  
   А все не спит и громко лает!
  
  
  
  
  * * *
  
  
   Гром по лесу. Гуляет топор!
  
  
   Дебри леса под пыткой допрошены,
  
  
   Мощной дрожью объята листва,
  
  
   Великаны, что травы, покошены...
  
  
   Только сбросят с коней одного,
  
  
   Вздох его, будто вихрь, вырывается
  
  
   И прогалину чистит себе,
  
  
   И, раздвинув листву, удаляется,
  
  
   Удаляется в степь, говоря:
  
  
   "Не шуметь бы мне мощью зеленою,
  
  
   Не гореть бы в огнях зоревых
  
  
   Светлой думою, солнцем зажженною..."
  
  
  
  
  * * *
  
  
   Выложен гроб лоскутками
  
  
   Тряпочек, пестрых платков;
  
  
   В церкви он на пол поставлен,-
  
  
   В крае обычай таков.
  
  
   В гробе ютится старушка,
  
  
   Голову чуть наклоня.
  
  
   Лик восковой освещают
  
  
   Поздние проблески дня.
  
  
   Колокол тихо ударил...
  
  
   Гроб провожает село...
  
  
   Пенье... Знать, кокон дубовый
  
  
   На зиму сносят в дупло.
  
  
   Всякий идущий за гробом
  
  
   Молча лелеет мечту -
  
  
   Сказано: встанет старушка
  
  
   Вся и в огнях и в свету!
  
  
  
  
  * * *
  
  
   Нет ограды! Не видать часовни!
  
  
   Рядом гряд могилки подняты...
  
  
   Спят тут люди, все под богом ровни,
  
  
   С плеч сложив тяжелые кресты.
  
  
   Разоделись грядушки цветами,
  
  
   Будто поле, что под пар пошло;
  
  
   Вдоль борозд, намеченных гробами,
  
  
   Много тени к ночи залегло...
  
  
   В этот год вы, грядки, помельчали;
  
  
   Помню я: вас больше было тут.
  
  
   Волны смерти тихой зыбью стали,
  
  
   Год еще - и вовсе пропадут.
  
  
   Дождь пройдет - вершинки обмывает;
  
  
   Вспашут землю, станут боронить,
  
  
   Солнце выжжет, ветер заровняет...
  
  
   Поле было - полю тут и быть!
  
  
  
  
  * * *
  
  
  Цветом стальным отливают холодные,
  
  
  Грузные волны полярных зыбей,
  
  
  Солнца полуночи тени лиловые
  
  
  Видны на палубе подле снастей;
  
  
  С этим наплывом теней фиолетовых
  
  
  Только лишь пушки своей желтизной
  
  
  Спорят как будто; склонились, насупились,.
  
  
  Стынут, облитые крупной росой.
  
  
  Красная искра порою взвивается
  
  
  В черном дыму; оживая на миг,
  
  
  Ярко блестит! Перед нею туманится
  
  
  Вечного солнца полуночный лик...
  
  
  
  
  * * *
  
  
  
  Перед бурей в непогоду
  
  
  
  Разыгралися киты.
  
  
  
  Сколько их! Кругом мелькают,
  
  
  
  Будто темные щиты
  
  
  
  Неких витязей подводных.
  
  
  
  Бой незрим, но слышен гром.
  
  
  
  Над пучиною кипящей
  
  
  
  Ходят волны ходенем,
  
  
  
  Проступают остриями...
  
  
  
  Нет сомненья: под водой,
  
  
  
  Под великими волнами,
  
  
  
  Занялся могучий бой!
  
  
  
  Волны - витязей шеломы,
  
  
  
  Бури рев - их голоса!
  
  
  
  Блещут очи... Кто на вахте?
  
  
  
  Убирайте паруса,
  
  
  
  Чтоб не спутаться снастями
  
  
  
  Между дланей и мечей;
  
  
  
  Увлекут они в пучину
  
  
  
  Нас, непрошеных людей.
  
  
  
  Закрывай плотнее люки!
  
  
  
  Так! Совсем без парусов
  
  
  
  С ними мы еще поспорим!
  
  
  
  Ходу дай! Прибавь паров...
  
  
  
  Налетает шквал за шквалом,
  
  
  
  Через борт идет волна;
  
  
  
  Грохот, посвист и шипенье,
  
  
  
  В стройных мачтах дрожь слышна.
  
  
  
  Не уловишь взглядом в тучах
  
  
  
  Очертаний буревых...
  
  
  
  Как зато повеселели
  
  
  
  Стаи грустных птиц морских!
  
  
  
  Кто сказал, что в буре страхи?
  
  
  
  Под размахами ее
  
  
  
  Вялы, робки и пугливы
  
  
  
  Только слабость да нытье...
  
  
  
  
  * * *
  
   След бури не исчез. То здесь, то там мелькают
  
   Остатки черные разбившихся судов
  
   И, проносимые стремниной, ударяют
  
   И в наше судно, вдоль его боков.
  
   Сухой, тяжелый звук! В нем слышатся отзывы -
  
   Следы последние погибнувших людей...
  
   Все щепки разнесут приливы и отливы,
  
   Опустят в недра стонущих зыбей.
  
   Вдоль неподвижных скал стремниною несутся
  
   Гряды подводных трав, оторванных от дна,
  
   Как змеи длинные, их нити волокутся,
  
   И цветом их пучина зелена.
  
   А там у берегов виднеются так ясно
  
   Остатки корабля; расщепленное дно
  
   До самого киля сияет ярко-красно...
  
   У черных скал - кровавое пятно!
  
  
  
  
  * * *
  
  
  
  Здесь, в заливе, будто в сказке!
  
  
  
  Вид закрыт во все концы;
  
  
  
  По дуге сложились скалы
  
  
  
  В чудодейные дворцы;
  
  
  
  В острых очерках утесов,
  
  
  
  Где так густ и влажен мох,
  
  
  
  Выраженья лиц каких-то,
  
  
  
  Вдруг застывшие врасплох.
  
  
  
  У воды торчат, белея,
  
  
  
  Как и скалы велики,
  
  
  
  Груды ребр китов погибших,
  
  
  
  Черепа и позвонки.
  
  
  
  К ним подплывшая акула
  
  
  
  От светящегося дна
  
  
  
  Смотрит круглыми глазами,
  
  
  
  Неподвижна и темна,
  
  
  
  Вся в летучих отраженьях
  
  
  
  Высоко снующих птиц -
  
  
  
  Как живое привиденье
  
  
  
  В этой сказке, полной лиц!
  
  
  
  
  * * *
  
  
  
  Доплывешь когда сюда,
  
  
  
  Повстречаешь города,
  
  
  
  Что ни в сказках не сказать,
  
  
  
  Ни пером не описать!
  
  
  
  Город - взять хоть на ладонь!
  
  
  
  Ни один на свете конь
  
  
  
  Не нашел к нему пути;
  
  
  
  Тут и улиц не найти.
  
  
  
  Меж домов растет трава;
  
  
  
  Фонари - одни слова!
  
  
  
  Берег моря словно жив -
  
  
  
  Он растет, когда отлив;
  
  
  
  Подавая голос свой
  
  
  
  Громче всех, морской прибой
  
  
  
  Свеял с этих городов
  
  
  
  Всякий след пяти веков!
  
  
  
  Но уж сказка здесь вполне
  
  
  
  Наступает по весне,
  
  
  
  Чуть из них мужской народ
  
  
  
  В море на лето уйдет.
  
  
  
  Бабье царство здесь тогда!
  
  
  
  Бабы правят города,
  
  
  
  И чтоб бабам тем помочь,
  
  
  
  Светит солнце день и ночь!
  
  
  
  С незапамятных времен
  
  
  
  Сарафан их сохранен,
  
  
  
  Златотканый, парчевой;
  
  
  
  Кички с бисерной тесьмой;
  
  
  
  Старый склад и старый вкус
  
  
  
  В нитях жемчуга и бус,
  
  
  
  Новгородский, вечевой,
  
  
  
  От прабабок он им свой.
  
  
  
  И таков у баб зарок:
  
  
  
  Ждать мужчин своих на срок,
  
  
  
  Почту по морю возить,
  
  
  
  Стряпать, ткать и голосить;
  
  
  
  Если в море гул и стон -
  
  
  
  Ставить свечи у икон
  
  
  
  И заклятьем вещих слов
  
  
  
  Укрощать полет ветров.
  
  
  
  
  * * *
  
  
  
  Снега заносы по скалам
  
  
  
  Всюду висят бахромой;
  
  
  
  Солнце июльское блещет,-
  
  
  
  Встретились лето с зимой.
  
  
  
  Ветер от запада. Талый
  
  
  
  Снег под ногами хрустит;
  
  
  
  Рядом со снегом, что пурпур,
  
  
  
  Кустик гвоздики горит.
  
  
  
  Тою же яркостью красок
  
  
  
  В Альпах, на крайних высях,
  
  
  
  Кучки гвоздики алеют
  
  
  
  В вечных, великих снегах.
  
  
  
  В Альпах, чем ближе к долинам
  
  
  
  Краски цветов все бледней,
  
  
  
  Словно тускнеют, почуяв
  
  
  
  Скучную близость людей.
  
  
  
  Здесь - до болот ниспадает
  
  
  
  Грань вековечных снегов;
  
  
  
  Тихая жизнь не свевает
  
  
  
  Яркости божьих цветов;
  
  
  
  Дружно пылают гвоздики,
  
  
  
  Рдеют с бессчетных вершин
  
  
  
  Мохом окутанных кочек,
  
  
  
  Вспоенных влагой трясин.
  
  
  
  
  * * *
  
  
   Взобрался я сюда по скалам;
  
  
   С каким трудом на кручу взлез!
  
  
   Внизу бурун терзает море,
  
  
   Кругом, по кочкам, мелкий лес...
  
  
   Пигмеи-сосенки! Лет двести
  
  
   Любой из них, а вышиной
  
  
   Едва-едва кустов повыше;
  
  
   Что ни сучок - больной, кривой.
  
  
   Лет двести жизни трудной, ск

Категория: Книги | Добавил: Armush (29.11.2012)
Просмотров: 371 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа