| Главная » Книги |
Случевский Константин Константинович - Стихотворения, Страница 17
Случевский Константин Константинович - Стихотворения align="justify">
Нынче год цветенья сосен:
Все покрылись сединой,
И побеги, будто свечи,
Щеголяют прямизной;
Что ни ветка - проступает
Воска бледного свеча...
Вот бы их зажечь! Любая
Засветила б - горяча!
Сколько, сколько их по лесу;
Цветень пылью порошит!
Только кто, чуть ночь настанет,
Эти свечи запалит?
Низлетят ли гости с неба
Час молитвы озарить?
Иль колдуньи вздуют пламя
В дикой оргии светить...
Все равно! Но только б света,
Света мне - со всех ветвей!
Только б что-нибудь поярче,
Что-нибудь - повеселей!
* * *
Ночь ползет из травы, из кустов;
Чуть погаснет закат, проступает;
Нет плотины теням, нет оков;
Тень возникшую тень нагоняет.
И, соткавшись в глубокую тьму,
В темной жизни своей веселятся;
Что и как - не узнать никому,
Но на утро цветы расплодятся!
* * *
Я знаю кладбище. С годами
Остатки камней и крестов
Стоят застывшими волнами
В подушках мягких, сочных мхов.
Они - как волны - безымянны,
И только изредка, порой,
Возникнет новая могила
Поименованной волной...
Читаешь имя... как-то странно!
В нем просьба будто бы слышна,
Борьба последняя с забвеньем,
Но... прекратится и она!
* * *
На гроб старушки я дряхлеющей рукой
Кладу венок цветов,- вниманье небольшое!
В продаже терний нет, и нужно ль пред толпой,
Не знающей ее, свидетельство такое?
Те люди отошли, в которых ты жила;
Ты так же, как и я, скончаться опоздала;
Волна твоих людей давно уж отошла,
Но гордо высилась в свой срок и сокрушала.
Упала та волна пред юною волной
И под нее ползет бессильными струями;
В них - еле видный след той гордости былой,
Что пенилась, гремя могучими кряжами.
Никто, никто теперь у гроба твоего
Твоей большой вины, твоих скорбей не знает,
Я знаю, я один... Но этого всего
Мне некому сказать... Никто не вопрошает.
Года прошедшие - морских песков нанос!
Злорадство устает, и клевета немеет;
И нет свидетелей, чтоб вызвать на допрос,
И некого судить... А смерть - забвеньем веет!
* * *
С моря сердитого в малый залив забежав,
В тихом спокойствии я очутился;
Лодку свою между острых камней привязав,
Слушая бурю, в раздумье забылся...
Как хорошо, прекратив неоконченный спор,
Мирно уйти из бурунов сомненья,
Руки сложив, ни себе, ни другим не в укор,
Тихо качаясь на зыби мышленья...
* * *
Меня в загробном мире знают,
Там много близких, там я - свой!
Они, я знаю, ожидают...
А ты и здесь, и там - чужой!
"Ему нет места между нами,-
Вольны умершие сказать,-
Мы все, да, все, живем сердцами,
А он? Ему где сердце взять?
Ему здесь будет несподручно,
Он слишком дерзок и умен;
Жить в том, что осмеял он,- скучно,
Он не захочет быть смешон.
Все им поруганное - видеть,
Что отрицал он - осязать,
Без права лгать и ненавидеть
В необходимости - молчать!"
Ты предвкуси такую пытку:
Жить вне злословья, вне витийств!
Там не подрежет Парка нитку!
Не может быть самоубийств!
В неисправимости былого,
Под гнетом страшного ярма,
Ты, бедный, не промолвишь слова
И там - не здесь - сойдешь с ума!
* * *
Вконец окружены туманом прежних дней,
Все неподвижней мы, в желаньях тяжелей;
Все уже горизонт, беззвучнее мечты,
На все спускаются завесы и щиты...
Глядишь в прошедшее, как в малое окно;
Там все так явственно, там все озарено,
Там светят тысячи таинственных огней;
А тут - совсем темно и, что ни час, темней...
Весь свет прошедшего как бы голубоват.
Цвет взглядов юности! Давно погасший взгляд!
И сам я освещен сиянием зари...
Заря в свершившемся! Любуйся и смотри!..
Как ясно чувствую и как понятно мне,
Что жизнь была полней в той светлой стороне!
И что за даль видна за маленьким окном -
В моем свершившемся, чарующем былом!
Ведь я там был в свой час, но я не сознавал.
И слышу ясно я - мне кто-то прошептал:
"Молчи! Довольствуйся возможностью смотреть!
Но, чтоб туда пройти, ты должен умереть!"
* * *
Я помню ночь. Мы с ней сидели.
Вдруг - теплый дождь! В лучах луны
Все капли в нем зазеленели,
Струясь на землю с вышины.
Зажглась заря. Вновь упадая,
Все капли ярко разожглись
И, в блеске утреннем пылая,
Дождем рубинов пронеслись.
Где эта ночь с ее значеньем?
Где годы те? Где взять ее?
И сам живу я под сомненьем:
Остаток дней - не бытие...
* * *
Соловья живые трели
В светлой полночи гремят,
В чувствах - будто акварели
Прежних, светлых лет скользят!
Ряд свиданий, ряд прощаний,
Ряд божественных ночей,
Чудных ласк, живых лобзаний...
Пой, о, пой, мой соловей!..
Пой! Греми волнами трелей!
Может быть, назло уму,
Эти грезы акварелей
Я за правду вдруг приму!
Пой! Теперь еще так рано,
Полночь только что прошла,
И сейчас из-за тумана -
Вот сейчас - она звала...
* * *
Заря пройдет, заря вернется
И - в безучастности своей -
Не может знать, как сильно бьется
Больное сердце у людей.
А чтоб заря не раздражала,
Своих огней для нас не жгла,
Пускай бы по свету лежала
Непроницаемая мгла!
Что день грядущий? Что былое?
Все прах, все кончится в пыли,-
А запах мирры и алоэ
Сойдет с небес на труп земли...
* * *
Лес густой; за лесом - праздник
Здешних местных поселян:
Клики, гул, обрывки речи,
Тучи пыли - что туман.
Видно издали - мелькают
Люди... Не понять бы нам,
Если бы не знать причины:
Пляски или драка там?
Те же самые сомненья
Были б в мыслях рождены,
Если б издали, случайно
Глянуть в жизнь со стороны.
Праздник жизни, бойня жизни,
Клики, говор и туман...
Непонятное верченье
Краткосрочных поселян.
* * *
Погасало в них былое,
Час разлуки наступал;
И, приняв решенье злое,
Наконец он ей сказал:
"Поднеси мне эту чашу!
В ней я выпью смерть свою!
Этим связь разрушу нашу -
Дам свободу бытию!
Если это не угодно
Странной гордости твоей,
Волю вырази свободно,
Кинь ты чашу и разбей!"
Молча, медленно, высоко
Подняла ее она
И - быстрей мгновенья ока
Осушила всю до дна...
* * *
Не наседайте на меня отвсюду,
Не говорите сразу, все, толпой,
Смутится мысль моя, и я сбиваться буду,
Вы правы будете, сказавши: "Он смешной!"
Но если, медленно окрепнувши в раздумье,
Я наконец молчание прерву,
Я, будто в море, в вашем скудоумье,
Под прочным парусом спокойно поплыву.
Что я молчал так долго, так упорно,
Не признак слабости мышленья и души...
Не все то дрябло, хило, что покорно...
Большие силы копятся в тиши!
* * *
Славный вождь годов далеких!
С кем тебя, скажи, сравню?
Был костер - в тебе я вижу
Сиротинку-головню.
Все еще она пылает...
Нет, не то! Ты - старый дуб,
В третьем царствованьи крепок
И никем не взят на сруб.
Много бурь в тебе гудело,
И, спускаясь сверху вниз,
Молний падавших удары
В ленту черную свились.
Все былое одолел ты
От судеб и от людей;
Не даешь ты, правда, цвета,
Не приносишь желудей...
Но зато листвою жесткой
Отвечать совсем не прочь
И тому, что день подскажет,
Что тебе нашепчет ночь!..
Голоса твоей вершины -
В общей музыке без слов -
Вторят мощным баритоном
Тенорам молодняков...
* * *
Гляжу на сосны,- мощь какая!
Взгляните хоть на этот сук:
Его спилить нельзя так скоро,
И нужно много, много рук...
А этот? Что за искривленье!
Когда-то, сотни лет назад,
Он был, бедняга, изувечен,
Был как-нибудь пригнут, помят.
Он в искривлении старинном
Возрос - и мощен, и здоров -
И дремлет, будто помнит речи
Всех им подслушанных громов.
А вот вблизи - сосна другая:
Ничем не тронута, она,
Шатром ветвей не расширяясь,
Взросла - красива и стройна...
Но отчего нам, людям, ближе
И много больше тешат взор
Ветвей изломы и изгибы
И их развесистый шатер?
* * *
Сквозь листву неудержимо
Тихо льет церковный звон,
Уносясь куда-то мимо
В бесконечность всех сторон.
Сквозь большие непорядки
Душ людских - добро скользит..
Где и в чем его зачатки?
И какой влечет магнит?
Дивной силой притяженья
Кто-то должен обладать,
Чтобы светлые явленья
В тьме кромешной вызывать.
* * *
Люблю я время увяданья...
Повсюду валятся листы;
Лишась убора, умаляясь,
В ничто скрываются кусты;
И обмирающие травы,
Пригнувшись, в землю уходя,
Как будто шепчут, исчезая:
"Мы все вернемся погодя!
Там, под землей, мы потолкуем
О том, как жили, как цвели!
Для собеседований важных
Необходима тишь земли!"
МЕРТВЫЕ БОГИ
И. П. Архипову
Тихо раздвинув ресницы, как глаз бесконечный,
Смотрит на синее небо земля полуночи.
Все свои звезды затеплило чудное небо.
Месяц серебряный крадется тихо по звездам...
Свету-то, свету! Мерцает окованный воздух;
Дремлет увлаженный лес, пересыпан лучами!
Будто из мрамора или из кости сложившись,
Мчатся высокие, изжелта-белые тучи;
Месяц, ныряя за их набежавшие гряды,
Золотом режет и яркой каймою каймит их!
Это не тучи! О, нет! На ветрах полуночи,
С гор Скандинавских, со льдов Ледовитого моря,
С Ганга и Нила, из мощных лесов Миссисипи,
В лунных лучах налетают отжившие боги!
Тучами кажутся их непомерные тени,
Очи закрыты, опущены длинные веки,
Низко осели на царственных ликах короны,
Белые саваны медленно вьются по ветру,
В скорбном молчании шествуют мертвые боги!..
Как не заметить тебя, властелина Валгаллы?
Мрачен, как север, твой облик, Оден седовласый!
Виден и меч твой, и щит; на иззубренном шлеме
Светлою искрой пылает звезда полуночи;
Тихо склонил ты, развенчанный, белое темя,
Дряхлой рукой заслонился от лунного света,
А на плечах богатырских несешь ты лопату!
Уж не могилу ли станешь копать, седовласый?
| |
| Просмотров: 384 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры