бес;
Я не зрю в нем столько крови,
Сколько зрю его я слез!
К колыбели сиротки
Опубл.: Сатиры С. 79-80.
К СЕСТРЕ МОЕЙ
Когда, мой друг, опять с тобою,
Дорожный бросив посох свой,
Я нежной обнимусь рукою
И водворюсь в стране родной?
Уж много лет прошло разлуки,
Давно твой друг осиротел;
Не услажденны сердца муки
Ничей не облегчал раздел!
Когда опять с восторгом встретишь
Ты мой нечаянный приход
И на лице моем приметишь
Следы печалей и забот?
Лета уж много изменили
И много взяли в дань себе,
Одно лишь сердце пощадили
И дружбу нежную к тебе!
Мечты сокрылися отрадны,
Их грозный опыт отогнал,
Повеял ветр осенний, хладный,
И цвет весны моей увял!..
Когда наступит час желанный,
И я, в отеческом дому,
В приюте дружбы, гость нежданный,
Прижмуся к сердцу твоему?
Протекших дней воспоминанье
Мы оживим в душе своей,
И я начну повествованье
Моих в разлуке текших дней,
Как я, с бедами и судьбою
Боролся, сил лишен своих,
И - услажден твоей слезою -
Навек изглажу память их!
О друг мой, счастлив я заране
Сей усладительной мечтой,
Уже в приятном чувств обмане
Тебя я вижу пред собой!
То мнится мне, обвороженный,
С тобой по рощам я брожу,
Вещаю - и в душе блаженной
Восторга слов не нахожу!
То в бледном вечера мерцанье,
Ведомый дружбой и тобой,
Иду в задумчивом молчанье
На брег высокий и крутой,
Где Дон, вспоивший нас, светлеет,
Расстлав далеко зыби вод,
Где жатвой нива богатеет,
Родных полей обильный плод!..
Но гаснет уж заря, на юге
В тумане кроются леса,
И поселян, поющих в круге,
Вдали слабеют голоса;
Мы тихою идем стопою,
Простясь до утренних часов,
И, провождаемы луною,
В свой мирный достигаем кров;
С ее отрадными лучами
Нисходят благотворны сны...
Уже расставшись с суетами,
Я сплю на ложе тишины!
Час утра! о восторг всегдашний!
О нем, крылами бья, гласит,
Встревожась, петел мне домашний,
И сон от глаз моих летит!
Под перлами росы блестящий
Открыт пред мной зеленый луг,
И рог звучит, стада будящий,
И вол взревел, впряженный в плуг!
Любовь твоя своим приветом
Идет меня предупредить...
Я с бурным распростился светом!
Даю зарок для дружбы жить!
Но что! - твой призрак удалился,
За ним мечтаний резвых рой, -
К земле печальный взор склонился,
И я опять один с тоской!
Томлюсь, Фортуны раб слепыя,
Без наслажденья трачу дни,
И блага променял прямыя
На ложны призраки одни!
Мой друг! счастливого возврата
Когда на родину дождусь
И пред домашнего пената
С смиренной жертвою явлюсь!?.
Сатиры... СПб., 1819, С. 81-84.
К сестре моей
Опубл.: ВЕ 1812 Ч. 62, N 5. С. 11-14 (с датой: 25 янв. 1812. С.Петербург); Сатиры С. 81-84. Перепеч. в кн.: Муза новейших российских стихотворцев. М., 1814. С. 33-36; Собрание образцовых русских сочинений и переводов в стихах. СПб., 1816. Ч. 4. С. 247-249.
МАТЬ-УБИЙЦА
(С немецк., из Шиллера)
Слышишь! бьет ужасный час!
Укрепитесь силы!
Вместе к смерти! ищут нас,
Наш удел - могилы!
Все исчезло: божий свет
И небес отрада,
Для меня вас боле нет -
Я добыча ада!
Ах, прости и светлый день,
Взоров услажденье,
Сладострастна ночи тень -
Чувств обвороженье!
Блеск отрадный ваш погас,
О мечты златые!
Быстро скрылись вы от глаз,
Радости земные!
Я, в убранстве юных лет,
Украшенье света,
Улыбалась здесь, как цвет,
Как заря средь лета!
Днесь во гроб осуждена -
И покров кончины,
Бледный лик, где смерть видна,
Скрыл до половины!
Лейте слезы надо мной,
О подруги милы!
Вы, кому даны с красой
И душевны силы!
У жестокого в руках
К сердцу я прижата,
В милых яд пила устах -
Сгибла без возврата!
Может быть, теперь с другой,
О изменник лютый!
Как встречаю я с тоской
Смертные минуты,
Пьет он радость и любовь,
Скорбь забыв и страхи...
А моя здесь брызнет кровь
Высоко от плахи!..
Эдвин, Эдвин, за тобой
Пусть сей глас печальный
Всюду следует, сей вой,
Страшный, погребальный!..
Пусть всегда в твоем уме
Смерть Луизы бедной,
И призрак ее во тьме
Пред тобою бледной!
Вероломный! страсти жар -
Ни цветуща младость,
Ни залог любви - сей дар,
Львов и тигров радость...
Все отвергнул! - на земли
Скорбь со мной оставив,
Ты летишь один вдали,
Паруса расправив!
А младенец? горький плод!
Ах, почто явился?
В полном образе красот
Лик твой обновился;
Сердце матери мечтой
Сладкой оживилось;
Вдруг отчаянье с тоской
В нем соединилось:
Где отец мой? - вопросил
Он ужасным взором, -
Где супруг твой? - он грозил
Мне немым укором...
О невинность! горе нам!
Он навек с другою,
Глух к стенаньям и мольбам,
Вечный стыд с тобою!
Ах, и матерь?.. грозный ад -
Там ее обитель!
Страшен милый твой мне взгляд,
Муки возвеститель!
Каждый смех твой на устах -
Есть мое страданье,
Каждый вопль твой - сердца страх
И души терзанье!
Ад навек уже со мной!
Прочь твои лобзанья!
Вопли Фурий - голос твой -
Слышу их воззванья.
Здесь, спешите, - вот оне!
Адский сонм явился!
Их огонь вспылал во мне...
И кинжал вонзился!
Эдвин, Эдвин! за тобой
Тень сия летает;
Хладной пусть своей рукой
Грудь твою ласкает!
Пусть ее последний взгляд
Ты повсюду встретишь;
Взоры страшны; с ними в ряд
Тень мою приметишь!
Здесь, смотри, у ног упал,
Весь покрытый кровью,
Будто к матерним припал
Он стопам с любовью!
Слышу грозный глас судей:
В сердце глас боязни;
Здесь, готова! смерть скорей!
Муки лютой казни!
Эдвин! милостив Творец -
И небесна сила
Казнь смягчает злых сердец:
Я тебя простила.
Все исчезнет! клятв обет,
Поцелуев сладость -
Лютый пламень все пожрет;
Уж горит - о радость!
Ах, не льститесь красотой,
Девы непорочны!
Красота - губитель мой,
Блеск ее - непрочный!
Путь ко плахе укажи!
Час ударил, мститель!
Мать-убийца - не дрожи,
Казни совершитель!
Вестник Европы. М., 1813. Ч. 70, N 13. С. 3-7.
МАТЬ-УБИЙЦА
(Из Шиллера)
Слышишь! бьет ужасный час!
Укрепитесь силы!
Вместе к смерти! ищут нас
Бросить в ров могилы!
Все исчезло: божий свет
И небес отрада,
Для меня вас боле нет -
Я добыча ада!
Ах, прости и светлый день,
Взоров услажденье,
Сладострастна ночи тень -
Чувств обвороженье!
Блеск отрадный ваш погас,
О мечты златые!
Быстро скрылись вы от глаз,
Радости земные!
Я, в убранстве юных лет,
Веселясь красою,
Улыбалась здесь, как цвет
На заре весною!
Днесь во гроб осуждена -
И покров кончины,
Бледный лик, где смерть видна,
Скрыл до половины!
Лейте слезы надо мной,
О подруги милы!
Вы, кому даны с красой
И душевны силы!
У жестокого в руках,
В радости беспечной,
В милых яд пила устах -
И погибла вечно!
Может быть, теперь с другой,
О изменник лютый!
Как встречаю я с тоской
Смертные минуты,
Пьет он радость и любовь,
Скорбь забыв и страхи...
А моя здесь брызнет кровь
Высоко от плахи!..
Эдвин, Эдвин, за тобой
Пусть сей глас печальный
Всюду следует, сей вой,
Страшный, погребальный!..
Пусть всегда в твоем уме
Смерть Луизы бедной,
И призрак ее во тьме
Пред тобою бледный!
Вероломный! страсти жар -
Ни цветуща младость,
Ни залог любви - сей дар,
Львов и тигров радость...
Все отвергнул! - на земли
Скорбь со мной оставив,
Ты летишь один вдали,
Паруса расправив!
А младенец? горький плод!
Ах, почто явился?
В полном образе красот
Лик твой обновился;
Сердце матери мечтой
Сладкой оживилось;
Вдруг отчаянье с тоской
В нем соединилось:
Где отец мой? - вопросил
Он ужасным взором, -
Где супруг твой? - он грозил
Мне немым укором...
О невинность! горе нам!
Он навек с другою,
Глух к стенаньям и мольбам,
Вечный стыд с тобою!
Ах, и матерь?.. грозный ад -
Там ее обитель!
Страшен милый твой мне взгляд,
Муки возвеститель!
Каждый смех твой на устах -
Есть мое страданье,
Каждый вопль твой - сердца страх
И души терзанье!
Ад навек уже со мной!
Прочь твои лобзанья!
Вопли Фурий - голос твой -
Слышу их воззванье.
Здесь, спешите, - вот оне!
Адский сонм явился!
Их огонь вспылал во мне...
И кинжал вонзился!
Эдвин, Эдвин! за тобой
Тень сия летает;
Хладной пусть своей рукой
Грудь твою ласкает!
Пусть ее последний взгляд
Ты повсюду встретишь;
Взоры страшны; с ними в ряд
Тень мою приметишь!
Здесь, смотри, у ног упал,
Весь облитый кровью,
Будто к матери припал
С детскою любовью!
Слышу грозный глас судей:
В сердце глас боязни;
Здесь, готова! смерть скорей!
Муки лютой казни!
Эдвин! милостив Творец -
И небесна сила
Казнь смягчает злых сердец:
Я тебя простила.
Все исчезнет! клятв обет,
Поцелуев сладость -
Лютый пламень все пожрет;
Уж горит - о радость!
Ах, не льститесь красотой,
Девы непорочны!
Красота - губитель мой
И удел непрочный!
Путь ко плахе мне скорей!
Час ударил, мститель!
Мать-убийца - не бледней,
Казни исполнитель!
Сатиры... СПб., 1819. С. 85-90.
Мать-убийца (из Шиллера)
Опубл.: ВЕ 1813 Ч. 70, N 13. С. 3-7 (с подзаг.: С немецк., из Шиллера; с подп.: М.); Сатиры С. 85-90. Загл. ориг.: Die Kindsmorderin.
ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ
Ода, почерпнутая из молитвы Езекии. Исайи гл. 38.
Я зрел: мои печальны лета
Сливались вечности с рекой,
И дней моих среди рассвета
Клонился я на запад мой;
Мне гроб ужасный отверзался;
Бежал от глаз отрадный свет,
Вотще в глубокой тьме старался
Я дней увядших видеть след.
Твоя десница, Боже вечный,
Опять к себе свой дар берет,
И дни сей жизни скоротечной,
Тобой сотканны мне, сечет;
Последнее мое светило
Восходит в горни высоты,
Твое дыханье отделило
Меня живущих от среды.
Твоим дыханьем восхищенный,
Взношусь я от страны земной,
Как, стебля своего лишенный,
Несется вихрем лист сухой;
Недуг, как тигр неумолимый,
Во мне все кости сокрушил;
Покой, ниже на миг единый,
Меня в страданье не живил.
Надежды боле луч не блещет,
Томлюсь я в страхе и в слезах,
Как ластовица, что трепещет
У гладна ястреба в когтях;
Я жду кончины как отрады,
Как вожделенного добра,
И плачем утомленны взгляды
Не обращаю вкруг одра.
Объят болезнию жестокой,
Я наступавшей ночи рек:
- О ночь! во тьме своей глубокой
Меня поглотишь ты навек.
Я к восходящей рек деннице,
Когда от ней бежала тень:
- Увы! на светлой колеснице
Ты мой ведешь последний день!
Душа моя покрылась мраком,
И ужас сердце оковал,
Объят отчаяньем и страхом,
Впоследни к Богу я воззвал:
- С предела моея гробницы
Услыши, Господи, мой глас!
Ужасна месть твоей десницы, -
Пошли в отраду смертный час!
Не презрел он молений слезных,
Роптанье грешного внушил,
Коснулся краем риз чудесных,
От сердца муки удалил,
Он дням моим велел простерти
Еще далеко свой предел,
И в ужасах грозящей смерти
Мне жизнь отрадну зреть велел.
Твою, мой Бог, пускай вселенна
Во мне чудесну благость зрит,
Твоя десница, мне враждебна,
На место казни жизнь дарит!
Твоей щедроты в прославленье,
Для памяти чудес твоих,
Ты пробавляешь дней теченье
Минутных странников земных.
Нет, нет, мой Боже и создатель,
Премудрость, благость без границ!
Величья твоего вещатель -
Не ужас тлеющих гробниц,
Не смерть, что их с улыбкой злобной
Вокруг рассеянными зрит,
Но персть, что под доскою гробной
К тебе надеждою горит.
Но те, которые со мною
Теперь от ней искуплены,
Из рода в род своей хвалою
Тебя прославят их сыны,
Твое владычество всеместно;
Я сам пойду, всемощный Царь!
Восставленный тобой чудесно,
Обнять священный твой алтарь.
Я чистым уст моих хваленьем,
Я пламенем души моей
Сердца подвигну сокрушеньем
Забывших о тебе людей,
Тебя познать я их заставлю,
Исполню их твоей хвалой,
Открою, вознесу, прославлю
Над нами промысл твой благой!
Санктпетербургский вестник. СПб., 1812. Ч.2, N 5. С. 161-164.
ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ
Я зрел: мои печальны лета
Сливались вечности с рекой,
И дней моих среди рассвета
Клонился я на запад мой;
Мне гроб ужасный отверзался;
Бежал от глаз отрадный свет,
Вотще в глубокой тьме старался
Я дней увядших видеть след.
Твоя десница, Боже вечный,
К себе опять свой дар берет,
И дни сей жизни скоротечной,
Тобой сотканны мне, сечет;
Последнее мое светило
Восходит в горни высоты,
Твое дыханье отделило
Меня живущих от среды.
Твоим дыханьем восхищенный,
Взношусь я от страны земной,
Как, стебля своего лишенный,
Несется ветром лист сухой;
Недуг, как тигр неукротимый,
Во мне все кости сокрушил;
Покой, ниже на миг единый,
Меня в страданье не живил.
Надежды боле луч не блещет,
Томлюсь я в страхе и в слезах,
Как ластовица, что трепещет
У гладна ястреба в когтях;
Я жду кончины как отрады,
Как вожделенного добра,
И плачем утомленны взгляды
Вращать не в силах вкруг одра.
Объят болезнию жестокой,
Я наступавшей ночи рек:
- О ночь! во тьме своей глубокой
Меня поглотишь ты навек.
Я к восходящей рек деннице,
Когда от ней бежала тень:
- Увы! на светлой колеснице
Ты мой ведешь последний день!
Душа моя покрылась мраком,
И ужас сердце оковал,
Объят отчаяньем и страхом,
Впоследни к Богу я воззвал:
- От края страшныя гробницы
Услыши, Господи, мой глас!
Ужасна месть твоей десницы, -
Пошли в отраду смертный час!
Не презрел он молений слезных,
Роптанье грешного приял,
Коснулся краем риз чудесных,
От сердца муки отогнал,
Он дням моим велел простерти
Еще далеко свой предел,
И в ужасах грозящей смерти
Мне жизнь отр