Бернс Роберт - Стихотворения - Книги

Роберт Бернс

Стихотворения --------------------------------------

Роберт Бернс. Стихотворения. Сборник.

М.: Радуга. - 1982.

Перевод Т. Щепкиной-Куперник

OCR Бычков М. Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------

Молитва святого Вилли

Привет поэта своему незаконному ребенку

Две собаки

Субботний вечер поселянина

Инвентарь

Хозяюшке Уочеп-Хауза

Мне слишком рано замуж

Послание (к джентльмену, который прислал ему бесплатно газету...)

О, свистни...

Пробираясь через рожь...

У меня есть жена...

Веселый вдовец

Молитва святого Вилли

Господь мой, сущий в небесах,

Ты, чья десница без помех

Шлет этих в светлый рай, а тех -

В мрак бездны преисподней,

Не за добро или за грех

А милостью господней!

Хвали творца, душа моя,

Он вызвал из небытия, -

И вот на свет явился я, -

Чтоб жить других безгрешней,

Как некий светоч, свет лия,

По всей округе здешней.

Что значу я и весь мой род?

За что подобный мне почет,

Мне, кем проклятья тяжкий гнет

Заслужен до рожденья,

Что нас пять тысяч лет гнетет

Из-за грехопаденья?

Едва открыл я детский взгляд,

Как ввергнуть мог меня ты в ад,

Где дождь огня и серы град,

Плач и зубовный скрежет,

Где черти воют и вопят

И цепь их больно режет...

Однако избран я творцом

Служить для прочих образцом,

Стать храма истинным столпом,

Уроком чувств примерных,

И быть щитом, и быть вождем

Для целой паствы верных.

Ты знаешь, милосердный бог,

Как к пьянству, к ругани я строг,

Как ненавистен мне порок

Да игры с песней, с пляской,

Я избегать их дал зарок,

Смотрю на них с опаской.

Но все ж, признаюсь я, господь,

Подчас меня смущает плоть,

И может жало уколоть

Земного вожделенья,

Но как врага нам побороть?

Мы - прах, добыча тленья!

Вчера... о, дьявольская сеть!..

Я с Мег... Но милостью ответь:

Не дай в стыде мне умереть -

Тогда я безусловно

Не занесу над нею впредь

Своей ноги греховной.

Сознаться мне еще трудней:

С девчонкой Лиззи я, злодей,

Три раза... Но вина пьяней

В тот день был я, презренный;

Не то не спутался бы с ней

Твой верный раб смиренный!

Но воля, может быть, твоя,

И похотью терзаюсь я,

Чтоб чистотою бытия

Не вздумал возгордиться?

Коль так, - до гроба бытия

Рази твоя десница!

Спаси избранников своих:

У нас в селе немало их!

Но грянь на болтунов пустых,

Господь, и уничтожь их,

Чтоб не стыдили чад твоих,

Поистине слуг божьих!

Вот, например, Джон Гамильтон:

Играет, пьет, божится он,

Но им и стар и млад пленен:

И речью сладкогласной

Сердца людей смущает Джон -

Он церкви враг опасный!

Как не карать его проказ?

Ты веси, боже, что не раз

Посмешищем он делал нас

И всю деревню нашу!

Так прокляни его запас,

Картошку, щи и кашу!

Услыши, господи, мой зов!

Ты эйрских разрази попов,

Пусть будет твой удар суров,

Не зная состраданья,

И не щади их медных лбов

За все их злодеянья!

А Эйкин с гладким языком!..

Дрожу я, вспомнивши о том,

Как мы стояли все кругом

И так тряслись от страха,

Что, верно, не на мне одном

Вспотела вся рубаха!

В день мести, праведной твоей,

Господь, ты всех его друзей

Не пощади, не пожалей,

Не внемли их моленью,

Но ради нас их всех скорей

Подвергни истребленью!

Меня же и домашних всех

Небесных не лиши утех,

Но и земной нам дай успех

И всех превыше долю.

И славен будь на небесах,

Аминь, аминь глаголю!

Привет поэта

своему незаконному ребенку

Привет, дитя, желанной будь!

И пусть посмеет кто-нибудь

Меня смутить иль отпугнуть

От прав моих отцовских:

Я не стыжусь тебя ничуть,

Нет, я не из таковских.

Ты вся в красотку-мать, нет слов:

И я любить тебя готов,

Принять тебя под отчий кров

И так тобой гордиться,

Как будто весь собор попов

Помог тебе родиться.

Пусть я зовусь прелюбодей,

Пусть я соблазн деревне всей, -

Чем больше толков меж людей,

Тем буду я заметней:

Я не намерен, хоть убей,

Смущаться бабьей сплетней!

О, битв веселых сладкий плод!

Пожалуй, труд мой пропадет:

Ведь незаконный твой приход

Синклит глупцов осудит...

Но мой последний грош вперед

С тобою в долю будет.

Лишь вырастай такой, как я.

Хочу, чтоб вышла дочь моя, -

Тогда я дам тебе любя

И нежность, и охрану,

Лелея твой расцвет, себя

Считать счастливым стану.

Лишь унаследовать сумей

Всю прелесть матери своей

И ум отца (но не имей

Отцовских заблуждений!),

И это будет мне милей

Богатства и имений.

Две собаки

В шотландском уголке одном,

Что бухтой Олдкинг мы зовем,

В безоблачный июньский день,

Когда уж удлинялась тень,

Два пса, не занятые дома,

Сошлись как добрых два знакомых.

Один - по кличке Цезарь; он

Беспечно жил при знатном лорде:

Судя по росту, шерсти, морде,

Был родом из чужих сторон,

Куда мы посылаем лодки

На лов трески или селедки.

Ошейник с бук вами, блестящий,

С замком - все выдавало в нем,

Что джентльмен он настоящий

И образованный притом.

Но хоть породой вроде лорда,

Держал себя отнюдь не гордо:

Ласкался он к любой дворняжке,

С "Цыганкой" ел из той же чашки,

На рынке ль, в кузне, где угодно,

С любой собакою безродной

Встречался он как друг и брат,

С ней рыскать по холмам был рад.

Другим владел один крестьянин:

Рифмач, безумец, нравом странен,

Его в друзья себе избрав,

Он кличку дал ему "Люаф",

Псу из старинной песни в честь,

Сложенной кем, когда - бог весть.

Умней, верней - навряд ли колли

Еще скакал по лужам в поле:

Своей веселой мордой честной

Снискал друзей он повсеместно.

С пятном на лбу и с грудью белой,

Шерсть черная, как шелк, блестела,

Колечком завит хвост задорный,

По ляжкам бил его проворно.

Псы были дружны меж собой:

Их не разлить бы и водой.

Носились вместе по откосам

И рылись дружественно носом,

Гоня кротов из их норы,

Дразня друг дружку для игры.

Но утомясь от беготни,

Уселись на холме в тени

И тут пустились в рассужденья

По поводу "венца творенья".

Цезарь

Люаф почтенный, я не раз

Дивился: что за жизнь у вас,

У бедных псов, таких, как ты:

И как живут средь нищеты?..

Наш лорд все получает в срок:

Дичь, уголь, топливо, оброк.

Встает, когда он сам захочет,

Чуть позвонит, лакей подскочит...

Коня ль, карету ль подают:

Кошель он вынимает тут,

Длиной в мой хвост, битком набит,

В нем золотой Георг сквозит...

С утра у нас весь день подряд

Пекут и жарят, и варят.

Хоть первый господам черед,

Но здорово и дворня жрет!

Рагу да соусов - всего,

Ну, прямо грех и мотовство!

Пикер наш - чорт его возьми! -

Несчастный карлик меж людьми,

А слопает в обед поболе

Любого землепашца в поле.

Но чем мужик набьет желудок,

Не постигает мой рассудок!

Люаф

Да, Цезарь!.. Плохо им, нет слов,

Копать в воде по пояс ров,

Из камней класть в грязи плотину

Иль гнуть в каменоломне спину...

И тем кормить себя с женой

Да малых ребятишек рой.

И лишь трудами рук своих

Обуть, одеть, поднять всех их.

А как придет болезнь, нужда

Иль безработица?.. Беда!

Подумаешь, нельзя бы хуже:

Помрут от голода и стужи.

Но как они и почему

Не унывают, не пойму:

И так растят себе исправно

Девиц красивых, парней славных.

Цезарь

Да... но какое к вам презренье,

Пинки, обиды, оскорбленья!..

Дворянство видит скот в холопах,

Чернорабочих, землекопах...

Их презирая свысока,

Как я - вонючку-барсука.

Видал не раз в приемный день я,

Не без сердечного стесненья,

Коль фермер не заплатит в срок,

Как управитель с ним жесток.

Кричит, сажает под арест,

Грозится снять последний крест...

А тот, сняв шапку, стой учтиво,

Дрожи да слушай терпеливо.

Жизнь богачей я знаю сам.

Но, верно, плохо беднякам?

Люаф

Не так, как можешь думать ты:

Хоть на волос от нищеты

Всегда, но это им привычно

И не пугает их обычно.

Судьба и случай их хранит,

И каждый как-нибудь да сыт.

Хоть и устанут от работы,

Миг отдыха, - уж прочь заботы!

Всего дороже им на свете

Жена их верная и дети.

Их тешит крошек болтовня

Зимой у мирного огня;

Довольно на два пенса пива,

Чтоб жизнь казалась им счастливой.

Свои заботы позабыв,

Толкуют все наперерыв

О новых податях и платах,

О церкви и о патронатах,