| Главная » Книги |
Милонов Михаил Васильевич - Стихотворения, Страница 7
Милонов Михаил Васильевич - Стихотворениярдец, в успехах столь счастливы,
Безмолвна и тверда, подобяся скале,
Она ль бесчувственна к их будет похвале?
Сперва исподтишка, то взором, то словами,
Их отличит, назвав домашними друзьями;
А там, Дамон, а там?.. Жоконда уж не раз,
Краснеяся скажу, мы видели у нас!
Честь с неприступною той крутизной сравнится,
С которой, низойдя, не можно возвратиться.
Быть может, не пройдет супружества двух лет,
Как, страстная менять любви своей предмет,
Открыто принимать она друзей сих станет -
И цвет стыда навек в лице ее увянет!
В порывах пламенных порочныя любви
Ничто не утолит кипящей в ней крови;
Тогда, неистовой подобясь Мессалине,
Что с ложа цесарей разврата шла к пучине,
В ряд гнусных став рабынь, забыв и сан, и двор,
Позора на следах являла вновь позор,
Предавшись слабости и ею вновь борима,
Не раз утомлена, но ввек ненасытима...
Счастлив, когда в стыде, не кроясь от людей,
Даст средство, чтоб тебе избавиться от ней!
Но что с тобой тогда, коль более жестока,
Любя один соблазн и блеск один порока,
Не столько для себя, как чтоб тебя терзать,
Кокетству своему границ не будет знать?
В дому твоем, скажи, радеющий ко благу,
Как встретишь волокит ты шумную ватагу?
Для всех услужливый и ласковый прием,
Лишь только ты один несносен ей во всем:
Тот словом заплачен, а этот куплен взглядом;
Для них у ней прошло все утро за нарядом,
И грудь прелестная, с стыдливостью борясь,
Вся дышит негою, в покровах не таясь;
Для них искусная рука ее, в терпенье,
Красивое волос устроила паденье...
К ней в спальню, бедный муж, не каждый час входи,
С терпением минут благоприятных жди -
И скромен будь, не смей, при всех словах учтивых,
Ей нежно упрекать в издержках прихотливых;
Чтоб страшных не слыхать упреков, бранных слов,
Рад будешь жертвовать наследием отцов;
И можно ли, скажи, встречать когда с укором
Наклонность в женщине невинную к уборам?
При всем роскошестве ее возможно снесть:
Ей скоро в нищету нельзя еще привесть.
Другой, другой есть страх!.. Что будешь ты, несчастный,
Как демон злой игры вдохнет ей огнь ужасный?
Готовься ты ее за карточным столом
Увидеть заняту сим важным ремеслом,
Как поприще она откроет новой славы,
И игры все от ней возьмут себе уставы;
Готовься видеть ты, как нежная жена,
Почтенных игроков толпой окружена...
....................................
....................................
Но мне опять гремит твое опроверженье:
"Ее небесный нрав, любезность, просвещенье..."
Все помню, но, Дамон! жив в свете меж семей,
Сих кротких ангелов до брачных алтарей
Не видел ли потом, чрез год или и мене,
На пагубу мужьям в ужасной перемене,
Как их могущий гнев в минуту обратит
Храм мирныя любви в жилище Эвменид?
Как нежность их в словах и вкусу должны дани -
Все увлекается потоком страшной брани?
Нет спуску небесам! И тут-то нам, Дамон,
Есть случай кое-чем пополнить лексикон!
Но что, когда еще от страсти иль досуга
Захочет в верности испытывать супруга?
Тут слово каждое являет смысл двойной,
Там твой веселый вид ей кажет знак худой;
Зачем ты вечно с ней, иль, встретясь по разлуке,
Так приближаешься задумчив, будто в скуке,
И, будучи отец уж взрослым дочерям,
Не падаешь, актер, в любви к ее ногам!
Иль, ада самого достойное мученье,
Как тайное к ней в грудь вселится подозренье,
Как твой в молчании замечен каждый ход,
И ты, идя домой, встречаешь у ворот,
В ночи, свирепый вид, в суровом пламень взоре -
И милую жену в прелестном сем дозоре!
Как будешь рад тогда, от страха побледнев,
Когда лишь на тебя обрушится весь гнев,
И, злобствуя, она забудет в сих досадах
Преступного отца тиранить в бедных чадах!
Тут с помощью врачей, приисканных в полночь,
Успеет от притворств не в шутку занемочь,
И ты, ты сам бы рад, теряя духа силы,
В отчаянье ступить на край своей могилы...
"Ты собрал горести все брака", - говоришь.
Я собрал? все, Дамон? ах, ты меня смешишь!
От страшного возьмем предмет не столь суровый;
Я все ли описал, сказал ли я хоть слово
О той, чей пылкий ум, познания и вкус
С собой переселят в твою обитель муз?
Какое для тебя готово восхищенье!
Ты будешь об одном лишь слышать песнопенье,
Или - беда, коль Феб тебе не будет мил, -
Из рук твоих тогда не примут и чернил!
Поэты у тебя назначат вечеринки,
Где слышать будешь все бумажные новинки, -
И все перед тобой отборные умы,
Иной послания, другой свои псалмы,
На суд твоей жене прочтут приличным тоном -
Чего тогда хотеть, владея Геликоном?
И Вздоркин, Вздоркин сам, от басен без ума,
Их будет там читать, как читывал Тальма!*
Услышишь, как меж них, забыв она о поле,
Явится рыцарем в славянском их расколе,
И ты, чтоб их понять, стремлением горя,
Вновь будешь осужден начать от букваря -
О той, которая, в любви к тебе немая,
Ласкает одного счастливца - попугая,
И будет принимать и жар сердечный твой,
И нежность, и любовь с стоической душой?
О той, что, избежав молчания порока,
Без умолку сама лепечет, как сорока?
О той, чья набожность, ища различных мест
И мужа посвятя на вечный переезд,
Захочет свойства в нем узреть к тому потребны,
Чтоб всю его казну отправить на молебны...
Ты, вижу, поражен суждением таким;
Терпенье! кончу все явлением одним,
И уж страшней сего - готов хоть до заклада -
Не скажет ни одна новейшая баллада!
Что, ежели тебя постигнет эта часть?
К геенской скупости в нее вселится страсть -
Тогда, Дамон, тогда заранее покайся:
Суровостям зимы тут в осень подвергайся
И, строгий пост храня во все годичны дни,
Готовься жалобы выслушивать одни,
Что ты, в глазах ее, и мот, и расточитель,
Какого ни она, ни сам ее родитель,
Блаженной памяти, не видел пред собой...
Что скажешь? Неужель ты думаешь со мной
Сказать: "Мучение терпеть не бывши сроден,
Сударыня, вот вам все ваше - я свободен".
И тут развод... Дамон, но вспомни, как у нас
Подобные дела заведает приказ!
Но свет? спокойствие погибшее? но дети?..
И ты, как ни мечтай сии расторгнуть сети,
Всечасно жалуясь пред светом и судьбой,
В терзанье от нее, в терзании с собой,
Готовый в участи завидовать злодею,
И, к ужасу всех зол, жить будешь вместе с нею.
* Известный актер в Париже.
Сатиры... СПб., 1819. С. 145-156.
На женитьбу в большом свете (сатира V)
Опубл.: Бл 1818 Ч. 3, N 8. С. 206-217 (с прим. А.Е.Измайлова: Просвещенные читатели без сомнения заметят в сей сатире многие весьма удачные стихи и целые весьма хорошие тирады. Сатира сия получена издателем "Благонамеренного" в то время, когда стихотворения в этой книжке были уже отпечатанны, и поэтому она помещается здесь между прозаическими статьями); Сатиры С. 145-156. Перепеч.: СО 1819 Ч. 51, N 5. С. 223-229 (на с. 229-230 сообщение о выходе "Сатир" с краткой рецензией на сборник). Прочитано в ВОЛСНХ 11 июля 1818 г.
П.А. Ш.....у [Шамшеву]
На смерть Т...а [А.Ф.Таушева]
Где он, Т... наш? где тот смиренный кров,
Под коим нежная нас дружба принимала,
Где принуждения не зрелося оков,
И бедность свой союз с довольством заключала?
Куда кружок друзей, в безвестной их судьбе,
Для излияния сердечных чувств сбирался,
И часто разговор их нежным оживлялся
Участьем в жребии подобного себе;
Где, следуя своим желаньям, рассуждали,
Читали, спорили, делили шумный смех, -
И, если множества не видели утех,
От скуки и забот сей жизни отдыхали!
Куда сбиралися совсем не по чинам,
Где дружбою у всех равнялися мечтанья,
И где по одному лишь сроку расставанья
Теченье времени приметно было нам...
Где он? скажи... еще двух лет не совершилось,
Как руку я его, прощаяся, сжимал,
Как дружбы пламенем в нем сердце сильно билось -
И взор надеждою увидеться блистал!..
Я снова здесь! бегу с мечтою сей приятной
Внезапной встречею обрадовать его, -
Вот дверь: стучу! - но что? - какой отзыв невнятной?
Он съехал... весь ответ... и боле ничего.
Вотще я вопрошал в немом его жилище:
Его уж нет! - К тебе теперь склоняю взор -
Где след его, скажи? иль здесь мы на кладбище
Должны исчезнуть так, как легкий метеор?
Сатиры... СПб., 1819. С. 163-164.
П.А.Ш.....у [Шамшеву] на смерть Т...а [А.Ф.Таушева]
Опубл.: СО 1818 Ч. 48, N 33. С. 30-31 (с полным именем адресата в заглавии: П.А.Шамшеву; с датой в конце текста: 17 июля 1818); Сатиры С. 163-164. Прочитано в ВОЛСНХ 25 июля 1818 г.
ПЕСНЬ на торжественное бракосочетание ее императорского
высочества великой княгини Екатерины Павловны с его
королевским высочеством наследным принцем Виртембергским.
Января 12 дня 1816
Не Великую ль судьбина
Возвратила с горних стран?
Слышу глас: Екатерина!
Внемлю клики сограждан!
Слов драгих священны звуки,
Сколь знакомы вы сердцам!
Зрю, с моленьем россов руки
Вознеслися к небесам, -
И средь радостной полнощи,
От конца ее в конец,
Фебом светится тьма нощи -
Чистым пламенем сердец!
Х О Р
Россы в брани исполины,
Полны верности к царям!
Повторять Екатерины
Сколь отрадно имя вам!
Не она ли в виде внуки -
К вам склоняет светлый взор?
Та же страсть любить науки,
Муз небесных слушать хор!
Марсов меч пал под оливы,
И Петрополь весь цветет;
С женихом ее счастливым
Гименей ее ведет!
Х О Р
О чертог царей избранный
И хранимый Божеством!
Процветай навеки славно
Православный русский дом!
Столько благости и силы
Не вместит в себе весь свет;
Лишь могущи орли крилы
Отдохнули от побед,
Царь державною десницей
Мир царям всем подает,
И под светлой багряницей -
Меч в ножнах его уснет!
Брань окованна, в подвластье,
Повергается у ног;
Процветай, народов счастье!
Он гласит, как мощный Бог!
Х О Р
Так, небесного чертога,
Царь посланник нам благой!
И неверный верит в Бога,
Повстречаяся с тобой!
Север полн к Екатерине
Благодарных чувств всегда;
И на юге, вижу, ныне
Востекла ее звезда!
Соименница младая!
Будь во всем подобна ей:
Вся Европа, обожая,
Повергалася пред ней.
Х О Р
Взгляд лишь молний - в прах злодеи!
Мир дрожал во всех концах,
Ей, как лес, взросли трофеи
И на суше, и морях!
Ты ж, любовию ведома,
В торжестве любви самой,
Будь отеческого дома
И весельем и красой!
Сердцем ты - супруг державой
Привлекайте сонм побед;
Ты любовию - он славой
Очаруйте целый свет!
Сильный росс, блюститель мира,
Миру ставит свой оплот:
Александрова порфира
Развилась, как неба свод!
Х О Р
О, гряди, при фимиаме,
С женихом перед Творца!
Как кадильниц огнь во храме,
Так горят к тебе сердца!
Россов вслед тебе моленье,
Их обеты к небесам:
Александра поколенье
Передай другим векам!
Вся Европа в восхищенье
Зрит, царевна, твой венец,
Росс к царям в благоговенье
Подал миру образец!
Х О Р
Россы в брани исполины!
Полны верности к царям!
Повторять Екатерины
Сколь отрадно имя вам!
Сатиры... СПб., 1819. С. 165-169.
Песнь на торжественное бракосочетание ее императорского высочества великой княгини Екатерины Павловны
Опубл.: СО 1816 Ч. 27, N 3. С. 108-110; Сатиры С. 165-169.
НА ВСЕРАДОСТНЕЙШЕЕ СРЕТЕНИЕ его императорского величества.
В С. Петербурге, при шествии его в Казанский собор.
Июля 14 дня 1814
Не на торжественной победной колеснице,
Пред коей целый свет повергнуться б возмог,
Ты в радостной своей являешься столице
В смирении - как царь, в величии как Бог!
Внемли, как вкруг тебя гремят народны клики,
В восторге сем сретай твоих бессмертье дел!
Коль подданных цари любовию велики,
Ты всех земных владык великость превзошел!
От Бога избранный и перед ним смиренный,
Во время торжества народов и царей,
В минуты радости России вознесенной -
Ты все забыть спешишь у творчих алтарей!
И мысли и дела ему все обречены!
О, сколь он сам тебя, исполненный чудес,
И в благости своей, и в гневе сокровенный
По грозном опыте во славе превознес!
Тогда, как гражданин, как ратник в бранном строе,
Спасая нас, ты смерть бестрепетно сретал,
Незрима длань его являлась в грозном бое:
И сильный пред тобой в боязни трепетал!
И вспять побег, забыв в боях стяжанну славу!
Вселенная гроза развеялась тобой;
Ты благостью даришь враждебную державу,
И мир, и счастие везде несешь с собой!
Не Бог ли в страшный миг всеобщия боязни,
Как с участью страны обширныя твоей
Спрягались жребии и смертных, и царей,
Крепил Твой бодрый дух - и полнил чашу казни...
И пал тирана трон! Как молния, протек
Свободы, славы глас от Сейны до Дуная,
И восхищенный мир, тебя благословляя,
Спасителем своим и мстителем нарек!
Гряди, о царь-отец! склонись от битв к покою -
И в светлу радугу перун твой обрати!
Сам Вышний, видимо присутственный с тобою,
Поставил здесь тебя закон его блюсти!
Гряди... вослед тебе, я вижу в восхищенье -
Свобода общая, доверенность людей -
Ликуют на земле покой и просвещенье,
И стонет шумный Понт под ношей кораблей!
Ты с миром нам несешь блаженство совокупно;
Премудрость, истина вослед тебе текут
У трона твоего быть стражей неотступно,
И грянут звуки лир! и музы воспоют!
Внимай, внимай их глас! он чист и беспристрастен,
Он яда не таит ласкателей в себе -
И может ли язык быть лести сопричастен,
Когда он говорит о Боге и тебе?
Сатиры... СПб., 1819. С. 170-172.
На всерадостнейшее сретение его императорского величества в С.-Петербурге, при шествии его в Казанский собор
Опубл.: СО 1814 Ч. 15, N 30. С. 151-152; Сатиры С. 170-172.
К И.М. Ф...у [Фовицкому]
На вызов его продолжать мои сатиры
Ты требуешь, мой друг, чтоб я на лире снова,
Тесним от злых забот, хотел еще бряцать
И дерзостный порок бесстрашно обличать -
Тебе покорствовать рука певца готова!
Но что, скажи, за цель, в стремлении таком,
Мне сделать каждого читателя врагом?
Довольно без того в сей жизни огорченья!
Свет беден в знатоках хорошего творенья,
Вотще у нас певцы соревнованья ждут,
Их публики давно убил холодный суд.
Кто чтит Дежавина превыспренне паренье,
Российской музы честь - и лиры украшенье,
Тот скажет: брось перо, иль равен будь ему,
Прочтя его, дам суд таланту твоему.
А кто небесных тайн поэзии не знает,
В ком сердце, при его струнах, не постигает,
Что может человек, что чувства значат в нас,
Кому знаком один Бессмыслова Пегас,
Для тех и без меня поэтов тьма способных:
Не ищет мой талант похвал простонародных!
Ты скажешь: а друзья? которы в тишине
С Горацием тебя ласкают наравне,
И музе скромной в дар венок от них плетется...
Ах, дружба реже всех с поэтом уживется!
В том лесть, ласкательство, а в этом приговор,
От коего моей пылает музы взор,
Тот из любви ко мне душит в нравоученье,
Что страсть к поэзии есть к пагубе стремленье,
Что должно бросить все, чтоб с низкой я душой
В презренье полз к чинам презрительной тропой,
Чтоб чувств небесных жар, души моей светило,
Я в низкое вменил страстей людских кормило,
К Рубеллью ненависть в почтенье обращал
И в зеркале красой уродство бы казал!..
Сей, в простоте ума избрав себя судьею,
В глаза мои стихи зовет галиматьею,
И те, кем одобрять талант бы слабый мой,
Я часто слышу, чтут поэзию чумой...
В сомнении таком, скажи, могу ль решиться,
Что мой ничтожный дар на что-нибудь годится?
Без чувства сограждан едва ли бы посмел
К бессмертию Гомер и к славе Праксител;
Не оскорблю тебя, о Пиндар наш единой,
Сказав, что дан полет тебе Екатериной,
Она великий дар в душе твоей зажгла
И с музою твоей к потомству перешла!
Но ревность к гениям, без смелости и дара,
Вновь пагубу явит несчастного Икара;
Что может горестней быть участи певца:
Дивиться - и не сметь достичь до образца!
Так часто вижу я художника с терзаньем,
Перед единственным богини изваяньем
Ломающа резец по тягостной борьбе,
Всю силу чувствуя бессилия в себе.
Скорей советуй мне, чужд лести и сомненья,
Чтобы, напрасные оставив покушенья,
Я уклонился муз в ничтожности моей,
Которым жертвовал бесплодно цветом дней,
Для коих пренебрег, исполнен их отравой,
Как юность пылкая стремилась вслед за славой,
И брани, и честей блистательный доспех,
Для коих я бежал пленительных утех,
Которы радостно чело других венчали:
Для них сокрыты дни в трудах перепадали,
И скорбь - их сблизила безвременный закат;
Мой гений подавлен под бременем утрат!
Сатиры... СПб., 1819. С. 173-176.
К И.М. Ф...у [Фовицкому] на вызов его продолжать мои сатиры
Опубл.: Бл 1818 Ч. 4, N 11. С. 154-157 (с указананием о прочтении в ВОЛСНХ 7 нояб. 1818 г.; в протоколе не упоминается); Сатиры С. 173-176.
НА ИСТРЕБЛЕНИЕ НАПОЛЕОНОВЫХ АРМИЙ В РОССИИ
Ты грянул, наконец, с высот твоих небес:
И победитель Росс! - и мира страх исчез!
Где злобных полчища? где их несметна сила?
Чудесные весь свет исполнися молвы:
От Вислы до Москвы,
Их страшная могила!
Он шел, народов бич, свирепый сын войны,
Могущество потрясть Российские страны,
Полсвета в круг его в развалинах пылало,
Полсвета вслед за ним текло ее разить:
Но Россов покорить -
Еще полсвета мало!
Познал - и вспять побег, спасая жизнь свою;
Не обольстишь сердец, приверженных к царю;
На глас его: к войне! все бросило жилища -
Вступя в пределы их, как волк на хитрый лов,
Ты раздраженных львов
Коснулся логовища!
Шаг каждый там тебе явил ужасный бой,
Там каждый селянин сразился как герой,
Ты зрел их: страшна месть к тебе их приводила,
На лицах их читал решимость, крепость сил,
И вид их говорил:
Тебе иль мне могила!
О подвиг мщения, пленяющий сердца!
Десница мощная героя и отца
Там в брань ведет сынов, едва расцветших к жизни,
И отрокам своим вещает грозно мать:
Спешите умирать
В спасение отчизны!
Где твердости найду подобной я пример?
Ты к храмам Вышнего коснулся, изувер,
С секирой и огнем... и там их слава нова:
Священны пастыри с геройскою душой
Падут перед тобой
У алтаря Христова!
Не в силах преклонить великость их сердец,
Ты веси истреблял и грады наконец,
Чтоб в них истаевать с отчаянья и злобы:
Не славу, не корысть узрел ты, хищный, в них -
Одни несчетны гробы
Сопутников твоих!
Как Фурия, твой вождь, возликовала яра
Пустынные Москвы средь страшного пожара,
Ты жребий свой познал, - что грабить лишь и жечь
Уделом для тебя назначила природа,
А не сердца привлечь
Счастливого народа!
Тогда в тиране страх до сердца досягнул,
И страшный меч его впервые отдохнул!
Недвижны полчища, как тигры, средь забрала,
В оцепенении узрели близку казнь -
И с гладом их боязнь
Там месяц пожирала.
Ни веры россиян, ни верности к царю
Не мог поколебать ты в хладном их краю;
Вотще на них текла твоя ужасна сила -
Еще ли не познал ты Россов дивну мощь?
Врагов их зрела нощь -
Заря не осветила!
О вы, спасители отеческой страны,
Сколь жребии для вас возвышенны даны!
Решить судьбину царств мгновенно ополчились,
Вас в бранной красоте узрел с надеждой свет:
Нагрянули - сразились -
Где мнимый бог побед?
Содрогся, наконец, - о похититель трона!
Любовью лишь тверда властителя корона.
&nbs 
| |
| Просмотров: 429 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры