| Главная » Книги |
Толстой Лев Николаевич - Путь жизни
Толстой Лев Николаевич - Путь жизни 1) Для того, чтобы человеку хорошо прожить свою жизнь, ему надо знать,
что он должен и чего не должен делать. Для того, чтобы знать это, ему надо
понимать, что такое он сам и тот мир, среди которого он живет. Об этом учили
во все времена самые мудрые и добрые люди всех народов. Учения эти все в
самом главном сходятся между собою, сходятся и с тем, что говорят каждому
человеку его разум и совесть. Учение это такое:
2) Кроме того, что мы видим, слышим, ощупываем и про что знаем от
людей, есть и такое, чего мы не видим, не слышим, не ощупываем и про что
никто ничего не говорил нам, но что мы знаем лучше всего на свете. Это то,
что дает нам жизнь и про что мы говорим "я".
3) Это же невидимое начало, дающее нам жизнь, мы признаем и во всех
живых существах, и особенно живо в подобных нам существах - людях.
4) Всемирное, невидимое начало это, дающее жизнь всему живому,
сознаваемое нами в самих себе и признаваемое в подобных нам существах -
людях, мы называем душою, само же в себе всемирное невидимое начало это,
дающее жизнь всему живому, мы называем Богом.
5) Души человеческие, отделенные телами друг от друга и от Бога,
стремятся к соединению с тем, от чего они отделены, и достигают этого
соединения с душами других людей любовью, с Богом - сознанием своей
божественности. В этом все большем и большем соединении с душами других
людей - любовью и с Богом - сознанием своей божественности заключается и
смысл и благо человеческой жизни.
6) Большее и большее соединение души человеческой с другими существами
и Богом, и потому и большее и большее благо человека, достигается
освобождением души от того, что препятствует любви к людям и сознанию своей
божественности: грехи, т.е. потворство похотям тела, соблазны, т.е. ложные
представления о благе, и суеверия, т.е. ложные учения, оправдывающие грехи и
соблазны.
7) Препятствующие соединению человека с другими существами и Богом
грехи суть: грехи чревоугодия, т.е. объедения, пьянства;
8) Грехи блуда, т.е. полового распутства;
9) Грехи праздности, т.е. освобождения себя от труда, нужного для
удовлетворения своих потребностей;
10) Грехи корыстолюбия, т.е. приобретения и хранения имущества для
пользования трудами других людей;
11) И худшие из всех грехов, грехи разъединения с людьми: зависти,
страха, осуждения, враждебности, гнева, вообще - недоброжелательства к
людям. Таковы грехи, препятствующие соединению любовью души человеческой с
Богом и другими существами.
12) Привлекающие же людей к грехам соблазны, т.е. ложные представления
об отношении людей к людям, суть: соблазны гордости, т.е. ложного
представления о своем превосходстве над другими людьми;
13) Соблазны неравенства, т.е. ложного представления о возможности
деления людей на высших и низших;
14) Соблазны устроительства, т.е. ложного представления о возможности и
праве одних людей насилием устраивать жизнь других людей;
15) Соблазны наказания, т.е. ложного представления о праве одних людей
ради справедливости или исправления делать зло людям;
16) И соблазны тщеславия, т.е. ложного представления о том, что
руководством поступков человека могут и должны быть не разум и совесть, а
людские мнения и людские законы.
17) Таковы соблазны, привлекающие людей к грехам. Суеверия же,
оправдывающие грехи и соблазны, суть: суеверие государства, суеверие церкви
и суеверие науки.
18) Суеверие государства состоит в вере в то, что необходимо и
благотворно, чтобы меньшинство праздных людей властвовало над большинством
рабочего народа.
Суеверие церкви состоит в вере в то, что непрестанно уясняющаяся людям
религиозная истина была раз навсегда открыта и что известные люди,
присвоившие себе право учить людей истинной вере, находятся в обладании
единой, раз навсегда выраженной религиозной этой истины.
19) Суеверие науки состоит в вере в то, что единое, истинное и
необходимое для жизни всех людей знание заключается только в тех случайно
избранных из всей безграничной области знаний отрывках разных, большей
частью ненужных знаний, которые в известное время обратили на себя внимание
небольшого числа освободивших себя от необходимого для жизни труда людей и
потому живущих безнравственной и неразумной жизнью.
20) Грехи, соблазны и суеверия, препятствуя соединению души с другими
существами и Богом, лишают человека свойственного ему блага, и потому для
того, чтобы человек мог пользоваться этим благом, он должен бороться с
грехами, соблазнами и суевериями. Для борьбы этой человек должен делать
усилия.
21) И усилия эти всегда во власти человека, во-первых, потому, что
совершаются они только в настоящее мгновение, т.е. в той безвременной точке,
в которой прошедшее соприкасается с будущим и в которой человек всегда
свободен;
22) Во-вторых, усилия эти во власти человека еще и потому, что они
заключаются не в совершении каких-либо могущих быть неисполнимыми поступков,
а только в воздержании, всегда возможном для человека: усилия воздержания от
поступков, противных любви к ближнему и сознанию человеком в себе
божественного начала.
23) Усилия воздержания от слов, противных любви к ближнему и сознанию
человеком в себе божественного начала;
24) И усилия воздержания от мыслей, противных любви к ближнему и
сознанию человеком в себе божественного начала.
25) Ко всем грехам приводит человека потворство похотям тела, и потому
для борьбы с грехами человеку нужны усилия воздержания от поступков, слов и
мыслей, потворствующих похотям тела, т.е. усилия отречения от тела.
26) Ко всем соблазнам приводит человека ложное представление о
превосходстве одних людей над другими, и потому для борьбы с соблазнами
человеку нужны усилия воздержания от возвышающих себя над другими людьми
поступков, слов и мыслей, т.е. усилия смирения.
27) Ко всем суевериям приводит человека допущение лжи, и потому для
борьбы с суевериями человеку нужны усилия воздержания себя от противных
истине поступков, слов и мыслей, т.е. усилия правдивости.
28) Усилия самоотречения, смирения и правдивости, уничтожая в человеке
препятствия к соединению любовью его души с другими существами и Богом, дают
ему всегда доступное ему благо, и потому то, что представляется человеку
злом, есть только указание того, что человек ложно понимает свою жизнь и не
делает того, что дает ему свойственное ему благо. Зла нет.
29) Точно так же и то, что представляется человеку смертью, есть только
для тех людей, которые полагают свою жизнь во времени. Для людей же,
понимающих жизнь в том, в чем она действительно заключается, в усилии,
совершаемом человеком в настоящем для освобождения себя от всего того, что
препятствует его соединению с Богом и другими существами, нет и не может
быть смерти.
30) Для человека, понимающего свою жизнь так, как она только и может
быть понимаема, все большим и большим соединением своей души со всем живым
любовью и сознанием своей божественности - с Богом, достигаемым только
усилием в настоящем, не может быть вопроса о том, что будет с его душою
после смерти тела. Душа не была и не будет, а всегда есть в настоящем. О том
же, как будет сознавать себя душа после смерти тела, не дано знать человеку,
да и не нужно ему.
31) Не дано знать этого человеку для того, чтобы он душевные силы свои
напрягал не на заботу о положении своей отдельной души в воображаемом
другом, будущем мире, а только на достижение в этом мире, сейчас, вполне
определенного и ничем не нарушаемого блага соединения со всеми живыми
существами и с Богом. Не нужно же знать человеку того, что будет с его
душою, потому, что если он понимает жизнь свою, как она и должна быть
понимаема, как непрестанное все большее и большее соединение своей души с
душами других существ и Богом, то жизнь его не может быть ничем иным, как
только тем самым, к чему он стремится, т.е. ничем не нарушимым благом.
Для того, чтобы человеку жить хорошо, ему надо знать, что он должен и
чего не должен делать. Для того, чтобы знать это, нужна вера. Вера - это
знание того, что такое человек и для чего он живет на свете. И такая вера
была и есть у всех разумных людей.
Для того, чтобы хорошо прожить жизнь, надо понимать, что такое жизнь и
что в этой жизни надо и чего не надо делать. Этому учили во все времена
самые мудрые и доброй жизни люди всех народов. Учения этих мудрых людей все
в самом главном сходятся к одному. Вот это-то одно для всех людей учение о
том, что такое жизнь человеческая и как надо проживать ее, и есть настоящая
вера.
Что такое этот мир без конца во все стороны, ни про начало, ни про
конец которого я ничего не знаю, и что такое моя жизнь в этом бесконечном
мире и как мне прожить ее?
Истинная религия в том, чтобы знать тот закон, который выше всех
законов человеческих и один для всех людей мира.
Если ты сомневаешься в своей вере, это уже не вера.
Вера только тогда вера, когда у тебя и мысли нет о том, чтобы то, во
что ты веришь, могло бы быть неправда.
Есть две веры: вера доверия тому, что говорят люди, - это вера в
человека или в людей, и таких вер много различных, и вера в свою зависимость
от того, кто послал меня в мир. Это вера в Бога, и такая вера одна для всех
людей.
Верить - значит доверять тому, что нам открывается, не спрашивая о том,
отчего это так и что из этого выйдет. Такова истинная вера. Она показывает
нам, кто мы такие и что мы поэтому должны делать, но ничего не говорит нам о
том, что выйдет из того, что мы будем делать то, что велит нам наша вера.
Если я верю в Бога, то мне нечего спрашивать о том, что выйдет из моего
послушания Богу, потому что я знаю, что Бог - любовь, а из любви ничего,
кроме добра, выйти не может.
Истинный закон жизни так прост, ясен и понятен, что людям нельзя
оправдывать свою дурную жизнь тем, что они не знают закона. Если люди живут
противно закону истинной жизни, им остается одно: отрекаться от разума. Они
это и делают.
Говорят, что исполнение закона Бога трудно. Это неправда. Закон жизни
ничего не требует от нас, кроме любви к ближнему. А любить не трудно, а
радостно.
Когда человек узнает истинную веру, с ним делается то же, что с
человеком, засветивших свет в темной горнице. Все становится ясно и на душе
весело.
"Любите друг друга, как я полюбил вас, и по тому все узнают, что вы Мои
ученики, если вы будете иметь любовь друг к другу", - сказал Христос. Он не
говорит: если вы верите в то или это, но если вы любите. - Вера у разных
людей и в разные времена может быть разная, но любовь у всех и всегда одна и
та же.
2 Фее. 3:10
2
Христос открыл людям то, что вечное не то же, что будущее, но что
вечное, невидимое живет в нас сейчас в этой жизни, что мы становимся
вечными, когда соединяемся с тем Богом духом, в котором все живет и
движется.
Достигаем мы этой вечности не молитвами, таинствами и обрядами, а
только любовью.
Всякая вера это только ответ на то, как мне жить на свете не перед
людьми, а перед Тем, Кто послал меня в мир.
В истинной вере важно не то, чтобы хорошо рассуждать о Боге, о душе, о
том, что было и что будет, а важно одно: твердо знать, что в этой жизни
должно и чего не должно делать.
Если человеку плохо жить, то это только оттого, что у такого человека
нет веры. Это же бывает и с народами. Если плохо живется народу, то только
оттого, что народ потерял веру.
Жизнь людей бывает хорошая или плохая только оттого, как они понимают
истинный закон жизни. Чем яснее понимают люди истинный закон жизни, тем
лучше их жизнь, и чем запутаннее понимают они этот закон, тем жизнь их хуже.
Для того, чтобы людям выйти из той грязи греха, разврата и бедственной
жизни, в которой они живут теперь, нужно одно: нужна такая вера, в которой
люди не жили бы, как теперь, каждый для себя, а жили бы все общей жизнью,
признавали бы все один закон и одну цель. Только тогда могли бы люди,
повторяя слова молитвы Господней: "Да приидет Царство Твое на земле, как на
небе", надеяться на то, что Царство Божие точно придет на землю.
Если вера учит тому, что надо отказаться от этой жизни для жизни
вечной, то это ложная вера. Нельзя отказаться от этой жизни для жизни
вечной, потому нельзя, что вечная жизнь уже есть в этой жизни.
Чем сильнее вера человека, тем тверже его жизнь. Жизнь человека без
веры - жизнь животного.
Закон жизни о том, чтобы любить Бога и ближнего, прост и ясен, - всякий
человек, когда войдет в разум, сознает его в своем сердце. И потому, если бы
не было ложных учений, все люди держались бы этого закона и на земле было бы
Царство Небесное.
Но всегда и везде ложные учителя поучали людей тому, чтобы признавать
Богом то, что не есть Бог, и законом Бога то, что не есть закон Бога. И люди
верили ложным учениям и удалились от истинного закона жизни и от исполнения
истинного закона его, и жизнь людей становилась от этого труднее и
несчастнее.
Не надо думать, что вера истинна оттого, что она старая. Напротив, чем
дольше живут люди, тем все яснее и яснее становится им истинный закон жизни.
Думать, что нам в наше время надо верить тому же самому, чему верили наши
деды и прадеды, - это все равно, что думать, что, когда ты вырос, тебе будет
впору твоя детская одежа.
У всех народов всегда были такие люди, которые говорили про себя, что
они одни знают истинный закон Бога. И люди эти для того, чтобы подтвердить
свои слова, всегда рассказывали про то, что будто бы были такие чудеса от
Бога, по которым видно, что тот закон, которому они учат, есть истинный
закон Бога. Кроме того, люди эти записывали этот свой закон в книги и
уверяли народ, что в книгах этих всякое слово истинно, потому что книги эти
внушены и написаны самим Богом.
Все это неправда. Закон Божий открывается не одним каким-нибудь людям,
а равно всякому человеку, если он хочет узнать его. Чудес же никогда не было
и не бывает, и все рассказы о чудесах пустые выдумки. Неправда и то, что
есть такие книги, в которых всякое слово истинно и внушено Богом. Все книги
дело рук человеческих, и во всех может быть и полезное, и вредное, и
истинное, и ложное.
Мы сокрушаемся о том, что не можем уже верить в то, во что верили наши
отцы. Надо не сокрушаться об этом, а стараться установить в себе такую веру,
в какую мы могли бы верить так же твердо, как верили наши отцы в свою.
Для того, чтобы человеку познать истинную веру, ему нужно прежде всего
на время отказаться от той веры, в которую он слепо верил, и проверить
разумом все то, чему его с детства научили.
Жил рабочий в городе и отделался и пошел домой. На выходе встретился
ему прохожий. И сказал прохожий: "Пойдем вместе, мне туда же, и я дорогу
хорошо знаю". Рабочий поверил, и пошли они вместе.
Прошли они час, два, и кажется рабочему, что дорога не та, по которой
он шел в город. И говорит он: "Помнится, не та эта дорога". А прохожий
говорит: "Это самая настоящая, короткая дорога. Верь мне, я хорошо знаю".
Послушался рабочий и пошел за ним. И что дальше шел, то хуже и хуже
становилась дорога, и все труднее и труднее было идти. И прожил и проел
рабочий все, что заработал, и все не было дома. Но чем дальше он шел, тем
все больше он верил, и под конец сам уверился, что дорога настоящая. А
уверился он потому, что не хотелось назад ворочаться и все надеялся, что и
по этой дойдет. И забрел рабочий далеко-далеко от дома и долго бедствовал.
Так бывает с теми, которые не слушают голоса духа в себе, а верят чужим
словам о Боге и законе Его.
Дурно то, что люди не знают Бога, но хуже всего то, что люди признают
Богом то, что не есть Бог.
Истинная вера не в том, чтобы верить в чудеса, в таинства, в обряды, а
в том, чтобы верить в такой один закон, какой годится для всех людей мира.
Для истинной веры не нужно ни храмов, ни украшений, ни пения, ни
многолюдных собраний. Напротив, истинная вера входит в сердце всегда только
в тишине и уединении.
Если человек хочет угодить Богу молитвами, обрядами, то это значит, что
он хочет обмануть Бога. Но Бога нельзя обмануть, обманываешь только себя.
Настоящая вера не в том, чтобы знать, в какие дни есть постное, в какие
ходить в храм и какие слушать и читать молитвы, а в том, чтобы всегда жить
доброю жизнью в любви со всеми, всегда поступать с ближними, как хочешь,
чтобы поступали с тобой.
В этом истинная вера. И этой вере учили всегда все истинные мудрецы и
святой жизни люди всех народов.
Иисус не говорит самарянам: оставьте ваши верования, ваши предания для
еврейских. Он не говорит евреям: присоединяйтесь к самарянам. Но он говорит
самарянам и евреям: вы одинаково заблуждаетесь. Важен не храм и не служение
в храме, важен не Гаризим или Иерусалим, - настанет время и настало уже,
когда будут поклоняться Отцу не в Гаризиме, не в Иерусалиме, но когда
истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких
поклонников Отец ищет Себе.
Царство Божие придет к нам только тогда, когда церковная вера с
чудесами, таинствами и обрядами заменится верой разумной, без чудес, таинств
и обрядов. Время это приближается. Вера эта еще в зародыше. Но зародыш не
может не разрастаться. Будем же ждать и работать для того, чтобы время это
скорее пришло.
Был у хозяина работник. Жил он в одном доме с хозяином и по многу раз в
день видался с хозяином. Работник все меньше и меньше работал и под конец
так обленился, что ничего не делал. Хозяин видел это, но ничего не говорил и
только отворачивался от работника, когда встречался с ним. Работник видел,
что хозяин недоволен им, и вздумал, не работая, подладиться к хозяину. Пошел
работник к хозяйским знакомым и друзьям и просил их сделать так, чтобы
хозяин не сердился на него. Хозяин узнал про это, призвал работника и
сказал: "Зачем ты просишь людей заступиться за тебя? Ведь ты сам всегда со
мною, можешь сам мне сказать, что тебе нужно". И работник не знал, что
сказать, и ушел. И придумал работник другое: собрал он хозяйских яиц, поймал
хозяйскую курицу и принес все это, как гостинец, хозяину, чтобы хозяин не
сердился на него. Тогда хозяин сказал: "То ты просишь моих друзей хлопотать
за тебя, тогда как ты можешь прямо со мной говорить. А теперь вот вздумал
меня задобрить гостинцами. Ведь все, что у тебя есть, все мое. Если бы ты и
свое принес мне, то мне не нужны твои гостинцы". Тогда работник выдумал еще
третье: он сложил стихи во славу хозяина и стал ходить под окнами хозяина и
громко кричать и петь стихи, называя хозяина великим, вездесущим,
всемогущим, отцом, милостивцем, благодетелем. Тогда хозяин опять призвал
работника и сказал: "То ты через людей хотел угодить мне, то ты моим же
добром дарил меня, теперь вздумал еще чуднее: вздумал кричать и петь обо
мне, что я всемогущий, милостивый и все другое. Кричишь и поешь про меня,
что я такой и эдакий, а не знаешь и не хочешь знать меня. Мне же не нужно ни
заступничества за тебя других людей, ни подарки твои, ни похвалы твои о том,
кого ты не можешь знать, - мне нужна от тебя только твоя работа".
То же, что этот работник, делают люди, которые молятся святым
угодникам, прося их заступиться за них перед Богом, и то же делают, когда
хотят задобрить Бога лампадами и всякими жертвами, постройками храмов и
восхвалениями Его.
Учение Христа в том, что между Богом и людьми не может быть посредников
и что нужны для жизни не дары Богу, а наши добрые дела.
Когда человек держится веры только потому, что за исполнение дел веры
ожидает в будущем всяких внешних благ, то это не вера, а расчет, и расчет
всегда неверный. Расчет неверный потому, что истинная вера дает благо только
в настоящем, а не дает и не может дать никаких внешних благ в будущем.
Шел человек наниматься в работники. И повстречались ему два наемщика.
Рассказал человек, что он ищет работы. И оба наемщика стали звать его,
каждый к своему хозяину. Один сказал ему: "Иди к моему. Место хорошее.
Правда, если не угодишь, засадит в тюрьму и сечь будет, а если угодишь, так
уж лучше житья не бывает. Когда отработаешь, то будешь жить, ничего не
делать, и всякий день угощение, вино, сласти, катанье. Только угоди. Житье
будет такое, что лучше и вздумать нельзя". Так зазывал к себе один из
наемщиков. Другой наемщик тоже звал к своему хозяину, но ничего не говорил
про то, как хозяин его будет награждать рабочего, даже не мог сказать, как и
где будут жить рабочие и тяжела или легка работа, а только сказал, что
хозяин добрый, никого не наказывает и сам живет с рабочими.
И подумал человек про первого хозяина: "Уж очень много обещает. Если бы
дело по правде было, незачем обещать так много. Польстишься на роскошную
жизнь, как бы хуже не было. А хозяин, должно, сердитый, потому что строго
наказывает тех, кто не по нем делает. Пойду лучше ко второму, - тот хоть
ничего не обещает, да, говорят, добрый, да и живет заодно с рабочими".
То же и с учениями о вере. Ложные учителя привлекают людей к доброй
жизни тем, что пугают наказаниями и заманивают наградой на том свете, где
никто не был. Истинные же учителя учат только тому, что начало жизни,
любовь, само живет в душах людей и что хорошо тому, кто соединился с ним.
Если ты служишь Богу из-за вечного блаженства, то ты служишь себе, а не
Богу.
Главная разница между истинной верой и ложной та, что при ложной вере
человек хочет, чтобы за его жертвы и молитвы Бог угождал человеку. При
истинной же вере человек хочет только одного: научиться угождать Богу.
Не заглушать свой разум нужно для того, чтобы познать истинную веру, а,
напротив, очищать, напрягать его для того, чтобы проверять разумом то, чему
учат учителя веры.
Не бойся откидывать от своей веры все лишнее, телесное, видимое,
осязаемое, а также и все смутное, неясное: чем больше ты очистишь духовное
ядро, тем яснее узнаешь истинный закон жизни.
Рассказы о чудесах не могут подтверждать истину. Если бы, не то что
рассказы, но на моих глазах человек воскрес из гроба и улетел на небо и
оттуда уверял бы меня, что 2х2= 5, я все-таки не поверил бы ему.
Не тот неверующий, кто не верит в то, чему верят все вокруг него, а
истинно неверующий тот, кто думает и говорит, что верит в то, во что не
верит.
Надо пользоваться учением о законе жизни прежних древних мудрых и
святых людей, но мы сами должны своим разумом проверить то, чему они учат
нас: принять то, что согласно с разумом, и откинуть то, что не согласно с
ним.
Когда человек для того, чтобы не ошибиться в законе жизни, не решается
отступить от раз признанной им веры, то с ним случается то же, что случилось
бы с человеком, который для того, чтобы не заблудиться, привязал бы себя к
столбу веревкой.
Очень удивительно то, что большинство людей тверже всего верят самым
старинным учениям о вере, таким, какие уже не подходят к нашему времени, а
откидывают и считают ненужными и вредными все новые учения. Такие люди
забывают то, что если Бог открывал истину древним людям, то Он все тот же и
точно так же мог открыть ее и недавно жившим и теперь живущим людям.
Самый закон жизни не может изменяться, но люди могут все яснее и яснее
и понимать его, и научаться тому, как в жизни исполнять его.
Христос великий учитель. Он проповедовал истинную всеобщую религию
любви к Богу и человеку. Но не надо думать, что у Бога не могут быть такие
же и даже еще более великие учителя. Если мы будем думать так, мы этим не
уменьшим величия Христа, а только признаем величие Бога. Если же мы будем
думать, что после Христа Бог уже не будет больше прямо открываться людям, то
с новыми великими учителями, когда они придут, случится то же, что было с
Христом: побьют живого пророка для того, чтобы боготворить умершего.
Если бы Христос не отступал от того учения, которое тогда считалось
истиной, мы бы не знали Его великого учения.
Что, если бы Он, как другие, сказал: никто не может вернее Моисея
объяснить закон Бога, Он бы был ничто, и Дух Божий покинул бы Его душу. Но
Он общался не с людьми, а с Богом, слушался Его голоса, а не Своего страха
перед людьми. Он не побоялся ни церкви, ни государства и не смутился, хотя
Пилат и Ирод подружились только затем, чтобы распять Его.
Да, Бог так же близок к нам, как Он близок был тогда ко Христу, и так
же готов открыть истину каждому из нас, кто только захочет всей своей жизнью
служить Ему.
Религия не потому истинна, что ее проповедовали святые люди, а святые
люди ее проповедовали потому, что она истинна.
Когда дождевая вода течет по желобам, то нам кажется, что она вытекает
из них. Но ведь вода падает с неба. То же и с поучениями святых и мудрецов:
нам кажется, что поучения идут от них, а они идут от Бога.
Неосязаемое, невидимое, бестелесное, дающее жизнь всему существующему,
само в себе мы называем Богом. То же неосязаемое, невидимое, бестелесное
начало, отделенное телом от всего остального и сознаваемое нами собою, мы
называем душою.
Человек, если прожил долгий век, то прожил много перемен, - был сначала
младенцем, потом дитей, потом взрослым, потом старым. Но как ни переменялся
человек, он всегда говорил про себя "я". И этот "я" был в нем всегда один и
тот же. Тот же "я" был и в младенце, и в взрослом, и в старике. Вот это-то
непеременное "я" и есть то, что мы называем душой.
Если человек думает, что все, что он видит вокруг себя, весь
бесконечный мир, точно таков, каким он его видит, то он очень ошибается. Все
телесное человек знает только потому, что у него такое, а не иное зрение,
слух, осязание. Будь эти чувства другие, - и весь мир был бы другой. Так что
мы не знаем и не можем знать, каков тот телесный мир, в котором мы живем.
Одно, что мы верно и вполне знаем, это нашу душу.
Когда мы говорим "я", то говорим мы это не про наше тело, а про то, чем
живет наше тело. Что же такое это "я"? Словами мы не можем сказать, что
такое это "я", но знаем мы это "я" лучше всего того, что знаем. Мы знаем,
что не будь в нас этого "я", то мы ничего бы не знали, не было бы для нас
ничего на свете, и нас самих бы не было.
Когда я размышляю, то мне труднее понять, что такое мое тело, чем то,
что такое моя душа. Как ни близко тело, оно все-таки чужое, только душа
своя.
Если человек не сознает в себе свою душу, это не значит то, что в нем
нет души, а только то, что он не научился еще сознавать душу в себе.
Пока мы не познали, что в нас, какая нам польза знать, что вне нас? Да
и можно ли, не познав себя, познать мир? Может ли тот, кто слеп дома, быть
зрячим в гостях?
Сковорода
Как свеча не может гореть без огня, так человек не может жить без
духовной силы. Дух живет во всех людях, но не все люди знают это.
Радостна жизнь того, кто знает это, и несчастна жизнь того, кто не
знает этого. По Рамакришне
Мы измерили землю, солнце, звезды, морские глубины, лезем в глубь земли
за золотом, отыскали реки и горы на луне, открываем новые звезды и знаем их
величину, засыпаем пропасти, строим хитрые машины; что ни день, то все новые
и новые выдумки. Чего мы только не умеем! Чего не можем! Но чего-то, и
самого важного, все-таки не хватает нам. Чего именно, мы и сами не знаем. Мы
похожи на маленького ребенка: он чувствует, что ему нехорошо, а почему
нехорошо - он не знает.
Нехорошо нам оттого, что мы знаем много лишнего, а не знаем самого
нужного: самих себя. Не знаем того, кто живет в нас. Если бы мы знали и
помнили то, что живет в каждом из нас, то жизнь наша была бы совсем другая.
Все то, что вещественно в этом мире, мы не можем знать, каково оно в
самом деле. Вполне известно нам только то, что духовно в нас самих, то, что
мы сознаем собою и что не зависит ни от наших чувств, ни от наших мыслей.
Миру во все стороны нет конца и не может быть: как бы ни было
что-нибудь далеко, за самым далеким есть еще более далекое. То же и во
времени: нет миру ни начала, ни конца. За тем, что было тысячи лет назад,
были еще тысячи и тысячи лет без конца. И потому ясно, что человеку никак
нельзя понять, что такое вещественный мир теперь и что такое он был и что
будет.
Часто люди думают, что только то и есть, что они могут ощупать руками.
Напротив того, по-настоящему есть только то, чего нельзя ни видеть, ни
слышать, ни ощупать, то, что мы называем своим "я" - своей душою.
Конфуций говорил: небо и земля велики, но они имеют цвет, образ,
величину. В человеке же есть то, что думает обо всем, что есть и что не
имеет ни цвета, ни образа, ни величины. Так что, если бы весь мир был мертв,
то то, что есть в человеке, одно давало бы жизнь миру.
Железо тверже камня, камень тверже дерева, дерево тверже воды, вода
тверже воздуха. То же, чего нельзя ощупать, чего не видно и не слышно,
тверже всего. Одно оно было, есть, будет и никогда не пропадет.
Что же это такое?
Хорошо бывает человеку подумать о том, что он такое со своим телом.
Тело это кажется большим, если сравнить его с блохой, и крошечным, если
сравнить его с землей. Хорошо подумать еще о том, что и земля-то вся наша
песчинка в сравнении с солнцем, и солнце - песчинка в сравнении с звездой
Сириусом, а Сириус - ничто в сравнении с другими, еще большими звездами, и
так без конца.
Ясно, что человек с своим телом ничто в сравнении с этим солнцем и
звездами. А если подумать еще о том, что о каждом из нас и помина не было,
когда за сто, за тысячи, за много тысяч лет жили на земле такие же люди, как
и я, так же рожались, росли, старелись и умирали, что от миллионов миллионов
людей, таких же, как я теперь, не только костей, но и праха от костей не
осталось, и что после меня будут жить такие же, как я, миллионы миллионов
людей, из моего праха вырастет трава и траву поедят овцы, а овец съедят
люди, йот меня никакой ни пылинки, ни памяти не останется! Разве не ясно,
что я ничто?
Ничто-то ничто, да только ничто это понимает себя и свое место в мире.
А если оно понимает, то понимание-то это не ничто, а что-то такое, что
важнее всего этого бесконечного мира, потому что без этого понимания во мне
и других подобных мне существах не было бы и всего того, что я называю этим
бесконечным миром.
Кто ты? - Человек. - Какой человек? Чем отличаешься от других? - Я
таких-то родителей сын, дочь, я старый, я молодой, я богатый, я бедный.
Каждый из нас особенный от всех других людей человек: мужчина, женщина,
старик, мальчик, девочка; и в каждом из нас, особенном человеке, живет во
всех одно и то же во всех духовное существо, так что каждый из нас вместе и
Иван, и Наталья, и одно и то же во всех духовное существо. И когда мы
говорим: я хочу, то иногда это значит то, что хочет этого Иван или Наталья,
- иногда же то, что хочет этого то духовное существо, которое во всех одно.
Так что бывает так, что Иван или Наталья хотят чего-нибудь одного, а
духовное существо, которое живет в них, не хочет этого, а хочет совсем
другого.
Кто-то подходит к двери. Я спрашиваю: Кто там? Отвечают:
Я. - Кто я?-Да я,- отвечает тот, кто пришел. А пришел крестьянский
мальчик. Он удивляется тому, что можно спрашивать о том, кто это я. Он
удивляется потому, что чувствует в себе то единое духовное существо, которое
одно во всех, и потому удивляется тому, что можно спрашивать о том, что
должно быть известно всякому. Он отвечает о духовном я, я же спрашиваю о том
окошке, через которое смотрит это я.
Говорить, что то, что мы называем собою, есть только тело, что и мой
разум, и моя душа, и моя любовь, все только от тела, говорить так, все
равно, что говорить, что то, что мы называем нашим телом, есть только та
пища, которой питается тело. Правда, что тело мое это только переделанная
телом пища и что без пищи не было бы тела, но тело мое не пища. Пища это то,
что нужно для жизни тела, но не тело.
То же и про душу. Правда, что без моего тела не было бы того, что я
называю душой, но все-таки душа моя не тело. Тело только нужно для души, но
тело не душа. Не было бы души, я бы и не знал, что такое мое тело.
Когда мы говорим: "это было, это будет или может быть", то мы говорим
про жизнь телесную. Но, кроме жи 
| |
| Просмотров: 1773 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры