| Главная » Книги |
Толстой Лев Николаевич - Путь жизни, Страница 2
Толстой Лев Николаевич - Путь жизнизни телесной, которая была и будет, мы знаем
в себе еще другую жизнь: жизнь духовную. А духовная жизнь не была, не будет,
а сейчас есть. Эта-то жизнь и есть настоящая жизнь.
И хорошо человеку, когда он живет этой духовной, а не телесной жизнью.
Христос научает человека тому, что в нем есть то, что поднимает его
выше этой жизни с ее суетой, страхами и похотями. Человек, познавший учение
Христа, испытывает то, что испытала бы птица, если бы она не знала того, что
у нее есть крылья, и вдруг поняла бы, что она может летать, быть свободной и
ничего не бояться.
В каждом человеке живут два человека: один слепой, телесный, а другой
зрячий, духовный. Один - слепой человек - ест, пьет, работает, отдыхает,
плодится и делает все это, как заведенные часы. Другой - зрячий, духовный
человек- сам ничего не делает, а только одобряет или не одобряет то, что
делает слепой, животный человек.
Зрячую, духовную часть человека называют совестью. Эта духовная часть
человека, совесть, действует так же, как стрелка компаса. Стрелка компаса
двигается с места только тогда, когда тот, кто несет ее, сходит с того пути,
который она показывает. То же и с совестью: она молчит, пока человек делает
то, что должно. Но стоит человеку сойти с настоящего пути, и совесть
показывает человеку, куда и насколько он сбился.
Когда мы слышим про то, что человек сделал что-нибудь дурное, мы
говорим: совести у него нет.
Что же такое совесть?
Совесть - это сознание того духовного существа, которое живет во всех
людях. И только тогда, когда она такое сознание, она верный руководитель
жизни людей. А то часто люди считают за совесть не сознание этого духовного
существа, а то, что считается хорошим или дурным теми людьми, с которыми они
живут.
Голос страстей может быть громче голоса совести, но голос страстей
совсем другой, чем тот спокойный и упорный голос, которым говорит совесть. И
как ни громко кричат страсти, они все-таки робеют перед тихим, спокойным и
упорным голосом совести. Голосом этим говорит вечное, божественное, живущее
в человеке.
Философ Кант говорил, что две вещи больше всего удивляют его. Одно: это
звезды на небе, а другое: это закон добра в душе человека.
Истинное доброе в тебе самом, в твоей душе. Кто ищет добро не в самом
себе, делает то же, что делает пастух, когда ищет в стаде того ягненка,
который у него за пазухой.
Прежде всего пробуждается в человеке сознание своей отделенности от
всего остального вещества, то есть своего тела. Потом сознание того, что
отделено, то есть своей души, и потом сознание того, от чего отделена эта
духовная основа жизни - сознание всего - Бога.
Вот это-то то, что сознает свое отделение от всего, от Бога, и есть то
единое духовное существо, которое живет в каждом человеке.
Сознать себя отделенным существом значит познать существование того, от
чего отделен, познать существование всего - Бога.
"Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в
Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от
смерти в жизнь. Истинно, истинно говорю вам: наступает время и настало уже,
когда мертвые услышат глас Сына Божия и услышавши оживут. Ибо как Отец имеет
жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе".
Капля, попадая в море, становится морем. Душа, соединяясь с Богом,
становится Богом. Ангелус Силезиус
Когда истина высказывается человеком, то это не значит того, чтобы
истина эта исходила из человека. Всякая истина от Бога. Она только проходит
через человека. Если она проходит через этого, а не другого человека, то это
только оттого, что этот человек сумел сделать себя настолько прозрачным,
чтобы истина могла проходить через него.
Бог говорит: "Я был никому не известным сокровищем. И Я пожелал быть
известным. И вот Я создал человека".
Бога никак нельзя понять умом. Мы знаем, что Он есть, только потому,
что знаем Его не умом, а тем, что сознаем Его в себе.
Для того, чтобы человеку быть настоящим человеком, ему надо сознать
Бога в себе.
Тело - это пища души, это леса, посредством которых строится истинная
жизнь.
Самая большая радость, какую может узнать человек, это радость познания
в себе свободного, разумного, любящего и потому блаженного существа,
познание в себе Бога.
Если человек не знает самого себя, то нельзя советовать ему, чтобы он
постарался узнать Бога. Можно советовать это только такому человеку, который
знает себя. Прежде, чем узнать Бога, человек должен узнать самого себя.
Не надо думать, что живу я. Живу не я, а живет то духовное существо,
которое живет во мне. Я - это только то отверстие, через которое проявляется
это существо.
Есть только я и Ты. Если бы не было нас двоих, то не было бы ничего на
свете.
Я знаю Бога не тогда, когда верю тому, что мне сказали о Нем, а когда
сознаю Его так же, как сознаю свою душу.
Человек как будто всегда слышит за собой голос, но не может повернуть
голову и увидать того, кто говорит. Голос этот говорит на всех языках,
управляет всеми людьми, но никто никогда не видал того, кто говорит. Если
только человек станет точно повиноваться этому голосу, примет его в себя
так, что не будет в мыслях отделять себя от него, он почувствует, что этот
голос и он одно и то же. И чем больше человек будет считать этот голос
собою, тем ему будет лучше. Голос этот откроет ему блаженную жизнь, потому
что голос этот - голос Бога в человеке.
Бог желает блага всему, и потому, если ты желаешь блага всему, то есть
любишь, то в тебе живет Бог.
Человек, не оставайся человеком. Делайся Богом - только тогда ты
сделаешь с собой то, что должно. Ангелус Силезиус
Говорят: спасать душу. Спасать можно только то, что может погибнуть.
Душа не может погибнуть, потому что она одна только существует. Не спасать
надо душу, а очищать ее от того, что затемняет, оскверняет ее, просвещать ее
для того, чтобы Бог все больше и больше проходил через нее.
Говорят: "или ты Бога забыл?" Это хорошее слово. Забыл Бога - значит
забыл того, кто живет в тебе и кем ты живешь.
Когда ослабеваешь и становится тяжело - вспомни, что у тебя есть душа и
что ты можешь жить ею. А мы вместо этого думаем, что такие же люди, как мы
сами, могут поддержать нас.
Из всякого трудного положения сейчас же выйдешь, если только вспомнишь,
что живешь не телом, а душою, вспомнишь, что в тебе есть то, что сильнее
всего на свете.
Человек может всякую минуту спросить себя, что я такое и что я сейчас
делаю, думаю, чувствую, и может ответить себе: сейчас я делаю, думаю,
чувствую то-то и то-то. Но если человек спросит себя: что же такое то, что
во мне сознает то, что я делаю, думаю, чувствую? - то он ничего не может
ответить другого, как только то, что это сознание себя. Вот это-то сознание
себя и есть то, что мы называем душою.
Услышали раз рыбы в реке, что люди говорят, будто рыбы могут жить
только в воде. И рыбы удивились и стали спрашивать друг у дружки, не знает
ли кто, что такое вода? Тогда одна умная рыба сказала: "Говорят, в море
живет старая мудрая рыба, она все знает; поплывем к ней и спросим у нее, что
такое вода?" И вот поплыли рыбы в море к тому месту, где жила мудрая рыба, и
спросили ее, что такое вода? И старая мудрая рыба сказала: "Вода - это то,
чем мы живем, в чем живем. Вы оттого и не знаете воды, что живете в ней и
живете ею".
Так и людям иногда кажется, что они не знают, что такое Бог, а сами
живут в Нем. Су (райская мудрость)
"Пославший Меня есть истинен, и что Я слышал от Него, то и говорю
миру".
Не поняли, что Он говорил им об Отце.
Итак, Иисус сказал им: когда вознесете Сына Человеческого, тогда
узнаете, что это Я и что ничего не делаю от Себя, но как научил Меня Отец
Мой, так и говорю.
Душа и тело - вот что человек считает своим, о чем беспрестанно
печется. Но надо знать, что настоящее "ты" - это не твое тело, а твоя душа.
Помни это, вознеси душу свою выше плоти, соблюдай ее от всякой житейской
грязи, не давай плоти подавлять ее, - тогда хорошо проживешь жизнь.
Говорят, что не надо любить себя. Но без любви к себе не было бы жизни.
Дело только в том, что любить в себе: свою душу или свое тело.
Нет такого крепкого и здорового тела, которое никогда не болело бы: нет
таких богатств, которые бы не пропадали; нет такой власти, которая не
кончалась бы. Все это непрочно. Если человек положит жизнь свою в том, чтобы
быть здоровым, богатым, важным человеком, если даже он и получит то, чего
добивается, он все-таки будет беспокоиться, бояться и огорчаться, потому что
будет видеть, как все то, во что он положил жизнь, уходит от него, будет
видеть, что он сам понемногу стареется и приближается к смерти.
Как же сделать так, чтобы не тревожиться, не бояться?
Есть только одно средство: средство это в том, чтобы жизнь полагать не
в том, что проходит, а в том, что не погибает и не может погибнуть, в том
духе, который живет в человеке.
Делай то, чего хочет от тебя твое тело: добивайся славы, почестей,
богатства, и жизнь твоя будет адом. Делай то, что хочет от тебя дух, живущий
в тебе: добивайся смирения, милосердия, любви, и тебе не нужно будет
никакого рая. Рай будет в душе твоей.
Есть обязанности к ближнему, и есть у каждого человека обязанности к
себе, к тому духу, который живет в нем: обязанность эта в том, чтобы не
осквернять, не уничтожать, не заглушать этот дух и не переставая растить
его.
В мирских делах никогда не знаешь наверное, нужно ли делать то, что
делаешь, и выйдет ли из твоего дела то, чего хочешь. Но не то, когда живешь
для души. Живи для души, и ты наверное будешь знать, что надо делать именно
то, чего требует душа, наверное будешь знать и то, что выйдет только хорошее
из того, что ты делаешь.
Как только почувствуешь страсть, похоть, страх, злобу, вспомни, кто ты:
вспомни, что ты не тело, а душа, и тотчас же затихнет то, что взволновало
тебя.
Все наши беды оттого, что мы забываем про то, что живет в нас, и
продаем свою душу за чечевичную похлебку телесных радостей.
Для того, чтобы увидать истинный свет, каков он есть, надо самому стать
истинным светом.
Человек живет духом, а не телом. Если человек знает это и жизнь свою
полагает не в теле, а в духе, то закуй его в цепи, и посади на железные
запоры, он все-таки свободен.
Каждый человек знает в себе две жизни: телесную и духовную. Телесная
жизнь, как только дойдет до полноты, так начинает, ослабевать. И все больше
и больше слабеет и приходит к смерти.. А духовная же жизнь, напротив, от
рождения до смерти все растет и крепнет.
Живи человек одной телесной жизнью, он и вся жизнь его есть жизнь
человека, приговоренного к смерти. Живи же человек для души, то то, в чем он
полагает свое благо, с каждым днем его жизни все увеличивается и
увеличивается, и смерть не страшна ему.
1
Все живые существа телами своими отделены друг от друга, но то, что
дает им жизнь - одно и то же во всех.
Учение Христа открывало людям то, что во всех них живет одно и то же
духовное начало и что они все братья, и тем соединило их для радостной общей
жизни.
Для того, чтобы жить доброй жизнью, нет надобности знатЬ о том, откуда
ты явился и что будет на том свете. Думай только о том, чего хочет не твое
тело, а твоя душа, и тебе не нужно будет знать ни о том, откуда ты явился,
ни о том, что будет после смерти. Не нужно будет знать этого потому, что ты
будешь^ испытывать то полное благо, для которого не существуют вопросы ни о
прошедшем, ни о будущем.
Когда мир начал существовать, разум сделался его матерью, и Тот, кто
сознает, что основа жизни его - дух, знает, что он находится вне всякой
опасности. Когда он закроет уста и затворит врата чувств в конце жизни, он
не испытает никакого беспокойства.
Для бессмертной души нужно такое же и дело бессмертное, как она сама. И
дело это - бесконечное совершенствование себЯ и мира - и дано ей.
Мало сказать, что в каждом человеке такая же душа, как и во мне: в
каждом человеке живет то же самое, что живет во мне. Все люди отделены друг
от друга своими телами, но все соединены тем одним духовным началом, которое
дает жизнь всему.
Быть в единении с людьми это большое благо, но как сделать так, чтобы
соединиться со всеми? Ну, я соединяюсь с своими семейными, а с остальными
как же? Ну, соединяюсь с своими друзьями, со всеми русскими, со всеми
единоверцами. Ну, а как же с теми, кого я не знаю, с другими народами, с
иноверцами? Людей так много, и все они такие разные. Как же быть?
Одно только средство: забыть о людях, не думать о том, чтобы
соединяться с ними, а думать о том, чтобы соединиться с тем единым духовным
существом, которое живет во мне и во всех людях.
Когда подумаешь про те миллионы и миллионы людей, которые живут такой
же, как и я, жизнью, где-то за десятки тысяч верст, про которых я никогда
ничего не узнаю и которые ничего не знают про меня, то невольно спрашиваешь
себя: неужели между нами нет никакой связи, и мы так и умрем, не узнав друг
друга? Не может этого быть.
И правда, что этого не может быть. Как ни странно это, я чувствую,
знаю, что есть связь между мною и всеми людьми мира, и живыми, и умершими.
Кто-то сказал мне, что в каждом человеке есть много и очень хорошего,
братского, любовного и много очень дурного, жестокого, небратского,
нелюбовного и что потому, как он расположен, один и тот же человек бывает
иногда добрым, как ангел, а иногда злым, как черт. И это совершенная правда.
Вид чужих страданий вызывает в одних людях жалость, а в других досаду.
Даже один и тот же человек, глядя на * : страдания людей, иногда жалеет, а
иногда как будто радуется.
Я и на себе замечал это. Иногда жалеешь не только людей, но всякое
живое существо, а другой раз чужие страдания не только не трогают тебя, но
смотришь на них как будто с удовольствием.
Происходит это оттого, что мы познаем все на свете двумя разными
способами. Один способ в том, что мы признаем себя отдельным существом ото
всех других. Тогда мы не можем ко всем этим чужим нам существам чувствовать
ничего, кроме равнодушия, зависти, ненависти, злости. Другой же способ
познания в том, что все другие существа мы считаем связанными с нами,
считаем, что мы то же самое, что и они. При этом способе познания все
существа кажутся нам тем же, чем и наше "я", и потому, если они страдают, мы
страдаем вместе с ними, любим их.
Один способ познания разделяет нас друг от друга непробиваемой стеной,
другой убирает стену, и мы сливаемся в одно со всеми. Один способ научает
нас признавать то, что все другие существа не "я", а другой учит тому, что
все существа то же "я", какое мы сознаем собою.
Чем больше живет человек для души, тем ближе он чувствует себя со всеми
живыми существами. Живи для тела, и ты один среди чужих; живи для души, и
тебе все родня.
Река не похожа на пруд, и пруд не похож на бочку, и бочка не похожа на
ковш с водой. А и в реке, и в пруду, и в бочке,; и в ковше одна и та же
вода. Так же и все люди разные, но дух, живущий в них, во всех один и тот
же.
Поговори с человеком, вглядись хорошенько в его глаза, и ты
почувствуешь, что ты родня ему, что ты как будто прежде, давно знал его.
Отчего это? Оттого, что то, чем ты живешь, одно и то же в тебе и в нем.
В каждом человеке живет тот дух, выше чего нет ничего на свете, и
потому, чем бы ни был человек в мире: царем или каторжником, архиереем или
нищим, - все равны, потому что в каждом живет то, что выше всего в мире.
Ценить и уважать царя или архиерея больше, чем нищего или каторжника, все
равно, что ценить и уважать одну золотую монету больше другой, потому что
одна завернута в белую, другая, в черную бумажку. Нужно всегда помнить, что
в каждом человеке та же душа, что и во мне, и что поэтому обращаться с
людьми надо со всеми одинаково, с осторожностью и уважением.
Главное в учении Христа, это то, что Он всех людей признавал братьями.
Он видел в человеке брата и потому любил всякого, кто бы он ни был и какой
бы он ни был. Он смотрел не на внешнее, а на внутреннее. Он не смотрел на
тело, а сквозь наряды богатого и лохмотья нищего видел бессмертную душу. В
самом развращенном человеке Он видел то, что могло этого самого падшего
человека превратить в самого великого и святого человека, такого же великого
и святого, каким был Он сам.
Дети мудрее взрослых. Ребенок не разбирает звания людей, а всей душой
чувствует, что в каждом человеке живет то, что одно и то же и в нем и во
всех людях.
Если человек не видит в каждом ближнем тот же дух, который соединяет
его со всеми людьми мира, он живет, как во сне. Только тот проснулся и живет
по-настоящему, кто во всяком ближнем видит и себя и Бога.
Мы сердцем чувствуем, что то, чем мы живем, то, что мы называем своим
настоящим "я", то же самое не только в каждом человеке, но и в собаке, и в
лошади, и в мыши, и в курице, и в воробье, и в пчеле, даже и в растении.
Если сказать, что птицы, лошади, собаки, обезьяны совсем чужие нам, то
почему же не сказать, что и дикие, черные и желтые люди чужие нам? А если
признать таких людей чужими, то с таким; же правом могут черные и желтые
люди признать чужими белых. Кто же ближний? На это есть только один ответ:
не спрашивай, кто ближний, а делай всему живому то, что хочешь, чтобы тебе
делали.
Все живое боится мучений, все живое боится смерти; познай самого себя
не только в человеке, но во всяком живом существе, не убивай и не причиняй
страдания и смерти.
Все живое хочет того же, чего и ты; пойми же самого себя во всяком
живом существе.
Человек не потому выше животных, что может мучить их, а потому, что он
способен жалеть их. А жалеет человек животных; потому, что чувствует, что в
них живет то же, что живет и в немл
Жалость ко всему живому нужнее всего для того, чтобы подвигаться в
добродетели. Кто жалостлив, тот и не обидит, и не оскорбит, и простит.
Добрый человек не может быть нежалостлив. А если человек несправедлив и зол,
то такой человек наверное нежалостлив. Без жалости ко всему живому не может
бытйЬ добродетели.
Можно отучить себя от свойственной всем людям жалости к животным. Это
особенно заметно на охоте. Добрые люди приучаясь к охоте, мучают и убивают
животных, не замечая своей жестокости.
Не убий относится не к человеку только, но и ко всему живому. Заповедь
эта была записана в сердце человека прежде, чем она была записана на
скрижалях.
Люди не считают дурным есть животных оттого, что ложные учителя уверили
их в том, что Бог разрешил людям есть животных. Это неправда. В каких бы
книгах ни было написано, что не грех убивать животных и есть их, в сердце
каждого человека написано яснее, чем в каких бы то ни было книгах, что
животных надо жалеть и нельзя убивать также, как и людей. Мы все знаем это,
если не заглушаем в себе совести.
Если бы только все те, кто едят животных, сами убивали их, большая
половина людей отказалась бы от мяса.
Мы удивляемся на то, что были, да и теперь есть, люди, которые убивают
людей, чтобы есть их мясо. Но придет время, и наши внуки будут удивляться
тому, что их деды убивали каждый день миллионы животных для того, чтобы
съедать их, хотя можно было вкусно и здорово, без убийства, питаться плодами
земными.
Можно отучить себя от жалости даже к людям, и можно приучить себя к
жалости даже к насекомым.
То, что во всех нас, людях, есть одно и то же, мы все живо чувствуем;
то, что это одно и то жеертьи в животных, мы уже не так живо чувствуем. Еще
менее чувствуем это в насекомых. Но стоит вдуматься в жизнь и этих мелких
тварей, и почувствуешь, что то же самое живет и в них.
"Но неужели не убивать мух, блох? Каждым движением нашим мы невольно
губим жизни незаметных нам существ", - так говорят обыкновенно, думая этим
оправдать людскую жестокость к животным. Те, кто говорят так, забывают то,
что человеку ни в чем не дано достигнуть совершенства. Дело человека только
приближаться к совершенству. То же и в деле сострадания к животным. Мы не
можем жить, не причиняя смерти другим существам, но мы можем быть более или
менее сострадательны. Чем сострадательнее мы будем ко всем животным, тем
лучше будет для души нашей.
Если живешь только для себя, то живешь одной частичкой своего истинного
"я". Если же живешь для других, то чувствуешь, как твое "я" расширяется.
Живи только для себя, и будешь чувствовать себя среди врагов, будешь
чувствовать, что благо каждого мешает твоему благу. Живи для других, и
будешь чувствовать себя среди друзей, и благо каждого станет твоим
собственным благом.
Счастье свое человек находит только в служении ближним. А находит он
счастье в служении ближним потому, что, служа ближним, он соединяется с тем
духом Божиим, который живет в них.
Людям кажется, что они все отделены друг от друга. А между тем, если бы
точно каждый человек жил только своей отделенной от всех жизнью, то жизнь
людей не могла бы продолжаться. Возможна человеческая жизнь только оттого,
что во всех людях живет один и тот же дух Божий и что они знают это.
Иные люди думают, что живут по-настоящему только они одни, что они это
все, а все другие - ничто. И таких людей много. Но бывают и такие люди,
разумные и добрые, которые понимают, что жизнь других людей и даже животных
так же сама по себе важна, как и ихняя. Такие люди живут не водном своем
"я", а и в других людях, даже и в животных. Таким людям бывает легко жить и
легко умирать. Когда они умирают, в них умирает только то, чем они жили в
себе; то же, чем они жили в других, остается. Тем же, которые живут только в
одном себе, бывает и жить тесно, и умирать мучительно, потому что, умирая,
такие люди думают, что в них умирает все то, чем они жили.
Помни, что в каждом человеке живет тот же дух, какой живет и в тебе, и
потому чти как святыню и свою душу и душу каждого человека.
Вполне понятен становится нам тот божественный дух, которым мы живем,
только тогда, когда мы любим ближних.
Всякое истинное доброе дело, такое, когда человек забывает себя и
думает только о чужой нужде, есть дело удивительное и необъяснимое, если бы
оно не было нам так естественно и привычно. В самом деле, зачем человеку
лишать себя чего-либо, беспокоиться, тревожиться не для себя, а для
человека, которого он не знает, и такого, каких много на свете? Объяснить
это можно только тем, что тот, кто делает добро не себе, а другим, знает,
что тот, кому он делает добро, не отдельное от него существо, а то же самое
существо, каким живет и он, только в другом виде.
Все, что мы познаем, мы познаем или нашими пятью чувствами, то есть
тем, что видим, слышим, ощупываем вещи, или тем, что переносимся в другие
существа, живем их жизнью. Если бы мы познавали вещи только пятью чувствами,
мир был бы нам совсем непонятен. То, что мы знаем о мире, мы знаем только
потому, что мы можем посредством любви переноситься в другие существа и жить
их жизнью. Люди телами своими разделены и не могут понимать друг друга.
Любовью же они все соединены, и в этом великое благо.
Отчего нам бывает хорошо на душе после всякого дела любви? А оттого,
что всякое такое дело утверждает нас в том, что наше истинное "я" не в одной
нашей личности, а во всем живом.
Если живешь духовной жизнью, то при всяком разъединении с людьми
чувствуешь духовное страдание. Для чего это страдание? А для того, что как
боль телесная указывает на опасность, угрожающую телесной жизни, так это
духовное страдание указы-* вает на опасность, угрожающую духовной жизни
человека.
Индийский мудрец говорил: "В тебе, во мне, во всех существах живет один
и тот же дух жизни, а ты сердишься на меня, не любишь меня. Помни, что мы с
тобой одно. Кто бы ты ни было ты и я - одно".
Как бы ни был дурен, несправедлив, глуп, неприятен человек, помни, что,
переставая уважать его, ты этим обрываешь свою связь не с ним одним, а со
всем духовным миром.
Для того, чтобы было легко жить с каждым человеком, думай о том, что
тебя соединяет, а не о том, что тебя разъединяет с ним.
Считается большим непростительным грехом надругаться над иконами,
священными книгами, храмами, и не считается грехом надругательство над
человеком. А между тем в человеке, в самом испорченном, живет то, что выше
всего человеческого. Все же книги, иконы, храмы - только произведения рук
человеческих..
Легко переносить горе, когда оно не от людей, а от болезней, пожаров,
наводнений, землетрясений. Но особенно больно бывает человеку, когда он
страдает от людей, от братьев. Он знает, что людям надо бы любить его, а вот
они вместо этого его мучают. "Люди, все люди ведь то же, что я, - думает
такой человек. - Зачем же они мучают меня?" От этого-то и бывает легче
переносить горе от болезней, пожаров, засух, чем от недоброты людей.
Понимаем ли мы наше духовное братство? Понимаем ли мы, что одно и то же
божественное начало в душах всех людей, так же, как и в нашей душе? Нет, мы
еще не понимаем этого. А между тем это только одно может дать нам истинную
свободу и благо. Не может быть и не будет свободы и блага до тех пор, пока
не поймут люди своего единства. А между тем, признай только люди эту
основную истину христианства - единство в людях духовного начала - и
изменилась бы вся жизнь людей и установились бы между людьми такие
отношения, которые мы не можем представить себе теперь. Тогда те
оскорбления, огорчения, угнетения, которые мы теперь делаем людям-братьям,
не замечая их, возмущали бы нас больше, чем теперешние величайшие
преступления. Да, нам нужно новое откровение, не о рае и аде, а о том духе,
который живет в нас.
Если человек хочет отличиться от других богатством, почетом, чинами, то
сколько бы он ни возвеличивался, ему никогда не будет довольно, и он никогда
не будет спокоен и радостен. Если же он поймет, что в нем живет то
божественное начало, которое живет во всех людях, то он тотчас же станет и
спокоен и радостен, в каком бы он ни был положении, потому что будет
понимать, что в нем есть то, что выше всего на свете.
Чем больше живут люди, тем все больше и больше понимают они то, что
жизнь их только тогда истинная и счастливая, когда они признают свое
единство в одном и том же духе, живущем во всех.
Любовь вызывает любовь. И это не может быть иначе оттого, что Бог,
проснувшись в тебе, пробуждает Себя и в другом человеке.
Хорошо при встрече с каждым человеком, хотя бы он казался самым
неприятным и противным тебе, вспомнить, что ты имеешь через этого человека
возможность общения с тем духовным началом, которое живет в нем, в тебе и во
всем мире, и потому не тяготиться этим общением, а быть благодарным за то,
что имеешь это благо.
Ветвь, отрезанная от своего сучка, тем самым отделилась от целого
дерева. Так и человек при раздоре с другим человеком отрывается и от всего
человечества. Но ветвь отсекается чужой рукой, человек же сам своей
ненавистью отрезает себя от ближнего своего и не думает о том, что он этим
отрывает себя от всего человечества.
Нет такого дурного дела, за которое был бы наказан только тот, кто его
сделал. Мы не можем так уединиться, чтобы то зло, которое есть в нас, не
переходило на других людей. Наши дела, и добрые и злые, как и наши дети:
живут и действуют уже не по нашей воле, а сами по себе.
Тело человека хочет добра себе одному, и люди поддаются этому обману. А
как только человек живет для одного своего тела, а не для души, так он
расходится с людьми и с Богом и не получает того добра, которого ищет.
Кроме всего телесного в себе и во всем мире, мы знаем еще нечто
бестелесное, дающее жизнь нашему телу и связанное с ним. Это нечто
бестелесное, связанное с нашим телом, мы называем душою. Это же бестелесное,
ни с чем не связанное и дающее жизнь всему, что есть, мы называем Богом.
Основа всякой веры в том, что, кроме того, что мы видим и чувствуем в
своих телах и телах других существ, есть еще то, что невидимо, бестелесно,
дает жизнь нам и всему видимому и телесному.
Я знаю, что во мне то, без чего ничего бы не было. Это-то и есть то,
что я называю Богом.
Всякий челов 
| |
| Просмотров: 439 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры