| Главная » Книги |
Дмитриев Иван Иванович - Стихотворения, Страница 32
Дмитриев Иван Иванович - Стихотворения- силен, дерзнувший вызвать Аполлона на музыкальное
состязание. Победивший Аполлон казнил Марсия.
Меркурий (рим.) - см. Гермес.
Мидас (греч.) - фригийский царь, которого Аполлон наградил ослиными
ушами за то, что в соревновании Аполлона и Пана он присудил первенство Пану.
Минерва (рим.) - покровительница ремесел и искусств, богиня мудрости,
войны и городов.
Мнемозина, Мнемосина (греч.) - богиня памяти, мать муз, рожденных ею от
Зевса.
Мом (греч.) - божество злословия и насмешки.
Морфей (греч.) - бог сновидений.
Музы (греч.) - девять сестер, богини поэзии, искусств и наук.
Наяды (греч.) - нимфы источников, ручьев, родников.
Ной (библ.) - спасенный во время всемирного потопа праведник; строитель
ковчега. Ног (греч.) - бог южного ветра.
Одиссей (греч.) - царь Итаки, участник Троянской войны; прославился
умом, хитростью и мужеством.
Озирид (егип.) - см. Осирис.
Олимп (греч.) - гора в Фессалии, на которой обитают боги.
Орфей (греч.) - певец и музыкант; его пение и игра на лире оказывали
магическое воздействие на богов, людей, природу.
Осирис (егип.) - бог производительных сил природы, царь загробного
мира.
Палес, Палеса (рим.) - пастушеское божество, покровительница пастухов и
скота.
Пан (греч.) - божество стад, лесов и полей.
Парис (греч.) - троянский царевич; ребенком был брошен на горе Иде;
провел там детство и юность; пас стада; под покровительством Афродиты
похитил Елену, жену спартанского царя Менелая, что вызвало Троянскую войну.
Парки (рим.) - три богини судьбы, прядущие и обрезающие нить
человеческой жизни.
Парнас (греч.) - гора, на которой обитают Аполлон и музы.
Пегас (греч.) - крылатый конь, ударом копыта выбивший на Геликоне
источник поэтического вдохновения - Гиппокрену.
Пенаты (рим.) - божества-хранители дома, очага.
Пенелопа (греч.) - жена Одиссея.
Пермесский бог (греч.) - Аполлон; по имени ручья Пермес, текущего с
Геликона и посвященного музам.
Перун (слав.) - бог грозы; в Киевской Руси почитался высшим божеством,
в русской поэтической традиции XVIII - начала XIX в. перуны - это стрелы,
молнии, символ бури, грозы.
Пик, Пикус (рим.) - лесное божество, предсказывающее людям будущее.
Пинд (греч.) - горный хребет в Греции (крупнейшие горы - Геликон и
Парнас), считался владением Аполлона, царством поэзии.
Плутон (греч.) - см. Аид.
Плутос (греч.) - бог богатства.
Помона (рим.) - богиня плодов.
Прометей, Промефей (греч.) - титан, богоборец и покровитель людей,
похитивший для них небесный огонь. В наказание был прикован Зевсом к скале и
обречен на муки: каждое утро орел клевал его печень, выраставшую за ночь.
Протей (греч.) - морское божество, старец, обладавший способностью
принимать любой облик.
Сатиры (греч.) - низшие горные и лесные божества, демоны плодородия,
составлявшие свиту Диониса. Изображались с козлиными ногами, хвостом и
рожками.
Сатурн (рим.) - см. Крон.
Силены (греч.) - демоны плодородия; вместе с сатирами составляли свиту
Диониса.
Сирены (греч.) - демонические существа, полуптицы-полуженщины,
обитавшие на волшебном острове в Средиземном море; своим пением заманивали
мореходов и губили их.
Стикс (греч.) - река в царстве мертвых, а также божество этой реки.
Тартар (греч.) - бездна, находящаяся ниже Аида, куда были низринуты
Титаны.
Телемак, Телемах (греч.) - сын Одиссея и Пенелопы.
Терпсихора (греч.) ~ муза танца и хорового пения.
Титаны (греч.) - дети Урана (неба) и Геи (земли), доолимпийские
архаические боги, олицетворявшие стихии природы. Зевс победил Титанов и
низверг их в Тартар.
Фавн (рим.) - бог полей, лесов, пастбищ, животных; обладал даром
пророчества.
Феб (греч.) - см. Аполлон.
Филемон и Бавкида (греч.) - благочестивая супружеская чета; Зевс,
которого однажды они приютили в облике странника, дал им возможность умереть
одновременно и превратиться в деревья, растущие из одного корня.
Филлида (греч.) - жена афинского царя Демофонта; Демофонт не вернулся к
назначенному сроку, и Филлида, прокляв его, покончила с собой.
Флора (рим,) - богиня колосьев, цветов, садов.
Фортуна (рим.) - богиня счастья, случая, удачи.
Фурии (рим.) - богини мести и угрызений совести, наказывающие человека
за совершенные грехи.
Хариты (греч.) - богини красоты, радости; спутницы Афродиты, Диониса и
других богов.
Харон (греч.) - перевозчик душ умерших через Стикс.
Церера (рим.) - древнейшая богиня производительных сил земли.
Цирцея (греч.) - см. Кирка.
Цитера, Кифера (греч.) - остров, где был распространен культ Афродиты.
Эвандр (рим.) - герой италийских сказаний. Основал в Италии колонию
аркадян, распространил там культ Пана, Цереры, Геракла и других богов.
Эдем (библ.) - рай.
Эней (греч., рим.) - защитник Трои; легендарный основатель Рима.
Элизий, Элизиум (греч., рим.) - загробный мир, где блаженствуют души
умерших праведников.
Эол (греч.) - бог ветров, повелитель бурь.
Эрато (греч.) - муза любовной поэзии.
Эреб, Эрев (греч.) - бог мрака, а также название самой глубокой и
мрачной части царства мертвых.
Эрмий (греч.) - см. Гермес.
Эрот (греч.) - бог любви, сын Афродиты, изображался юношей или
мальчиком с золотыми крылышками, луком, стрелами, колчаном.
Юнона (рим.) - жена Юпитера, богиня брака, материнства, женщин.
Юпитер (рим.) - верховное божество римлян, бог неба, дневного света,
грозы, царь богов.
Япет (греч.) - см. Афет.
ДОПОЛНЕНИЯ
<Н. М. КАРАМЗИНУ>
Мой друг, судьба определила,
Чтоб я терзался всякий час;
Душа моя во мне уныла,
И жар к поэзии погас.
Узрю ль весну я? неизвестно,
По только то скажу нелестно,
Что если счастлив я в тебе:
Любезна для меня природа
Во все четыре время года,
И не пеняю я судьбе.
1788
ЛЮБОВЬ И ДРУЖЕСТВО
Священно дружество, о коль твой силен глас!
Под тяжким бременем недугов злых страдая,
В унынии души отрад не ожидая,
Уже я навсегда хотел забыть Парнас;
Уже не строил больше лиру,
Не воспевал на ней ни друга, ни Плениру;
Лишь только на нее взирая, воздыхал
И слезы из очей безмолвно проливал.
Но днесь твои, мой друг, приятнейшие строки,
Как будто животворны соки,
Влияли жар и силу вновь
В мою уже хладевшу кровь
И к Музе паки обратили,
С которою меня дни мрачны разлучили
Покорствуя тебе, долг дружества плачу,
Внемли: я петь стихи печальные хочу.
Божественным владевый даром,
Бессмертный Оссиан, высокий сей певец,
Дермида предал со Оскаром
Потомству дружбы в образец.
И в склонностях, и в летах равны,
Сии два друга были славны
Согласием их душ и мужеством равно;
Узнав их, всякий мнил, что сердце в них одно
В сражениях они друг друга защищали
И вместе лавры пожинали;
Примерной дружбы их узла
И самая любовь расторгнуть не могла.
Уллином в мир произведенна,
Комала, красотой небесной одаренна,
По смерти дней своих творца,
Который низложен Оскаровой рукою,
Была назначена судьбою
Пленить героев двух сердца.
Уже они клянут тот день, который славой
Их подвиг увенчал,
Когда толь сильный враг от их меча упал;
Уже, исполненны любовною отравой,
Во славе счастия не зрят
(Их счастие в любви, ее боготворят).
Довольно ль за отца, Комала, ты отмстила?
Но, ах, сим тень его лишь больше раздражила!
Героев ты пленя, познала горший плен.
Оскар, которым твой родитель умерщвлен, -
Кто б мог вообразить? - Оскар тебе любезен!
Вотще ты хочешь быть сама к себе строга,
Вотще желаешь зреть в Оскаре ты врага,
Увы! Среди любви рассудок бесполезен!
"Оскар! - Дермид в слезах ко другу так вещал. -
Оскар, кляни меня! Я твой соперник стал...
Комалу я люблю! Но ты пребудь спокоен!
Ты счастлив в ней, я нет...
Вкушай плоды любви, а я оставлю свет;
Умру, слез дружества достоин!
Мой друг, в последний раз ты мне послушен будь,
Возьми свой меч и им пронзи несчастну грудь!.."
"Что слышу? - рек Оскар, сугубо изумленный. -
Ужель Дермид меня способным чает быть
Кровь друга своего дражайшего пролить?
Бывал ли таковой злой изверг во вселенной?
Дермид! хотя ты мне совместник по любви,
Но я лишь помню то, что ты мой друг... живи!"
"Мне жить? Ах, нет, мне век уж не прелестен!
Рази меня, доколь невинен я и честен...
Рази!.. Иль хочешь ты меня столь низким зреть,
Чтоб выю я простер под недостойну руку,
Дабы со срамом умереть?
Оскар, не множь мою ты муку,
Дай смерть рукой своей и верь мне, что она
Пробудет для меня и для тебя славна!"
"Дермид, ты требуешь? О горестная доля!
Зри слезы... Что сказать?.. твоя вершится воля!
По что, ужели ты с бесславием умрешь?
Как агнец, выю сам под острие прострешь?
Ступай, вооружись, назначим место боя!
Сражен твоей рукой, безропотно паду
Или, сразя тебя, сам путь к тебе найду".
Уже они текут на брег шумящей Гранны,
Где были столько крат победой увенчанны.
Остановляются. В слезах друг друга зрят.
Безмолвствуют, но, ах, сердца их говорят!
Объемлются; потом мечами
Ударив во щиты, вступают в смертный бой,
Уже с обеих стран лиется кровь ручьями;
Уже забвен был друг - сражался лишь герой,
Но чувство дружества Оскара просвещает:
Оскар, воспомня то, что друга поражает,
Содрогнулся и свой умерил пылкий жар.
Дермид же, в смерти зря себе небесный дар,
Отчаен, яростен, опасность презирая,
Бросается на меч, колеблется, падет
И, руки хладные ко другу простирая,
С улыбкой на устах сей оставляет свет.
Оскар, отбросив меч, очам его ужасный,
Источник пролил слез и горько восстенал:
"Кого ты поразил рукой своей, несчастный?" -
На труп взирая, он вещал. -
Се друг твой и Дермид, тобою убиенный!
А ты, ты, кровию Дермида обагренный,
Еще остался жив! Оскару ль то снести?
Умри, злодей, умри!.. Комала, ах, прости!"
С сим словом путь к своей возлюбленной направил,
Котору посреди смущения оставил.
С пришествием его она узрела свет.
"Но отчего Оскар толь медленно идет? -
Комала говорит. - Плачевно он взирает
И рук своих ко мне уже не простирает...
Вздыхает... Небеса! Какой еще удар!
Дражайший мой, скажи, что сделалось с тобою?"
"Комала! - рек Оскар. -
Внимай, тебе я стыд и грусть мою открою!
Известна ты, что я доднесь в метанье стрел
Подобного себе из воинов не зрел:
Стрела, которую рука моя пускала,
Всегда желаема предмета достигала;
Но днесь, о стыд, о срам, о горька часть моя!
Искусства я сего, сверх чаянья, лишился,
И славы блеск моей навек уже затмился!
Комала, видишь ли близ оного ручья
Надменный дуб, главу меж прочих возносящей,
И светлый оный щит, внизу его висящий?
Сей щит Гармуров был,
Которого мой меч дни славны прекратил.
Кто б думал, чтоб рука, пославши смерть герою
(О стыд, о вечный стыд! куда тебя сокрою!),
Пронзить в средине щит бессильною была?"
"Оскар, - с улыбкой дщерь Уллинова рекла, -
Утешься! Мой отец... прости, что я вздохнуло,
Хоть властвует любовь, природа не уснула...
Дражайший мой отец в младенчестве своем
Учил меня владеть стрелой и копией.
Пойдем, любезный мой! Мне счастье вместо дара
Пособит, может быть, загладить стыд Оскара".
Посем они спешат в уединенный лес,
Где им назначен был рок лютый от небес.
Достигши до него, Комала отступает,
Остановляется и лук свой напрягает;
А между тем Оскар скрывается за щит...
Увы! Летит стрела и в грудь его разит!
"Благодарю тебя, - он рек, упав на землю, -
Что от руки твоей, Комала, смерть приемлю!
Достоин я сего: я друга пролил кровь!
Закрой, дражайшая, закрой мои зеницы;
Простись со мной и две гробницы
Своим любовникам готовь!"
Вздохнул и кончил жизнь... Отчаянна Комала
Недолго труп его слезами орошала:
В Оскаре счастие, вселенну погуби,
Вонзила острый меч немедленно в себя.
Три жертвы, бедственно любовию сраженны,
По смерти стали бы навеки сопряженны,
Чувствительны сердца их вместе погребли
И кроткий памятник над ними вознесли,
Который и поднесь в дубраве существует
И их печальную кончину повествует.
Когда пресветлый Феб с лазуревых небес
В полудни жаркие лучи распространяет,
И сладостный зефир во густоте древес
От зноя утомлен, едва не умирает,
Невинны пастыри незлобивых овец
Стекаются вкушать при гробе сем отраду,
Где, вспомня жалостный почиющих конец,
Лиют потоки слез, забыв идти ко стаду.
1788
СМЕРТЬ КНЯЗЯ ПОТЕМКИНА
Уныл внезапу лавр зеленый,
Уныл - и долу преклонен!
Восстани, свыше вдохновенный,
Восстани, Бард, сын всех времен!
Бери обвиту крепом лиру;
Гласи на ней, поведай миру
Печаль чувствительных сердец,
Стон воинов непобедимых,
В слезах среди трофеев зримых;
Гласи... Потемкина конец!
О, коль ужасную картину
Печальный гений мне открыл!..
Безмолвну вижу я долину;
Не слышу помаванья крыл
Ни здесь, ни там любимца Флоры -
Все томно, что ни встретят взоры!
Поникнул злак, ручей молчит;
И тот, кого весь юг страшится,
Увы! простерт на холме зрится -
Простерт, главу склони на щит.
Герой геройски умирает
В виду попранных им градов
И дух свой небу возвращает
Средь ратников, своих сынов!
Почил - и вопль вокруг раздался,
И шумный глас молвы помчался
Вливать в сердца печаль и страх!
Синил {*}, Бендеры изумленны,
{* Древнее название Измаила.}
Героев слыша вопль плачевный
В поверженных от них стенах;
Очаков, гордый и под прахом,
Чудится и сомненья полн,
Чтоб тот, кто был дракону страхом
В степях, в вертепах, среди волн,
Кто рану дал ему глубоку,
Был общему подвластен року!
И черный Понт, надув хребет,
Валит, ревет во слух Селиму,
Объяту думой, нерушиму:
"Воспрянь! Уже Перуна нет!.."
Но чьи там слышу томны лиры
С Днепровых злачных берегов?
Чей сладкий глас несут зефиры?..
То глас не смертных, но богов -
То вопиют херсонски Музы:
"Увы! расторглись наши узы,
Любитель наш, навек с тобой!
Давно ль беседовал ты с нами
И лиру испещрял цветами {*},
{* Я видел рукопись одного из наших
стихотворцев с поправками кн. Потемкина.}
Готовясь в кроволитный бой.
Давно ль Херсон, тобой украшен,
Цветущ на бреге быстрых вод,
Взирал с своих высоких башен
На твой со славою приход?
Давно ль тебя мы здесь встречали
И путь твой лавром устилали?
Давно ль?.." И боле не могли...
Из рук цевницы покатились,
Главы к коленам их склонились,
Власы упали до земли.
Где, где не плачут и не стонут
Во мзду Иракловых заслуг?
В слезах там родственники тонут;
Там одолженных страждет дух;
Там, под соломенным покровом,
Зрю воина в венке лавровом
Среди родимыя семьи;
Он алчно внемлющей супруге
Рассказывает, как на юге
Князь подвиги творил свои;
Как в поле бился с супостатом;
Как во стенах его карал,
Как кончил жизнь... Тут белым платом
Те кущи слезы утирал...
Слеза бесценная, священна,
Из сердца чиста извлеченна!
О витий, что твоя хвала!
Но сею ль жертвою одною
Воздашь, Россия, днесь герою,
Которым славима была?
Нет! сын твой вечно будет громок!
Потемкина геройский лик
Увидит поздний твой потомок
И возгласит: "Он был велик!.."
И вольный грек, забыв железы,
Прольет пред ним сердечны слезы;
И самый турк, нахмуря взор,
Сынам своим его покажет.
"Се бич наш был!" - вздохнув, он скажет,
И Муз его прославит хор.
1791
К ХЛОЕ
Дрожащею рукою
За лиру я берусь,
Хочу, хочу петь Хлою,
Но в сердце я метусь.
Какой мне ждать награды
За мой, о Хлоя, стих?
Но, ах, быть другом правды
Есть должность лет моих.
& 
| |
| Просмотров: 549 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры