Главная » Книги

Барыкова Анна Павловна - Переводы и переделки, Страница 2

Барыкова Анна Павловна - Переводы и переделки


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12

fy">   И кроткою слезой, повисшей на ресницах;
   Тот говорит, что яд разлит на всех страницах
   Безбожных книг моих, что змеи в них и гады
   Неверие и зла; что я посланник ада;
   Что поджигатель я, разбойник и убийца;
   Я отравил народ; я - изверг, кровопийца...
   Так все они орут кругом меня толпою,
   И звук их голосов мне не дает покою.
   Но рядом спит она - ребенок чудный - внучка,
   Как будто говоря: "Ничтожны оскорбленья!
   Ты, деда, не сердись!.. Прошу за них прощенья".
  

---*---

- 107 -

Разбитая ваза.

  
   В осколках на полу лежит Китай мой бедный,
   Та ваза нежная, как моря отблеск бледный,
   Вся в сказочных цветах и птицах невозможных,
   Изображенье грез волшебных и тревожных,
   Та ваза чудная, красивая, смешная,
   При ярком свете дня луною облитая,
   Казавшаяся мне чудовищем порою
   И существом живым - почти живой душою -
   Нечаянно рукой неловкой Мариетты
   Разбита. Как мне жаль, как мне обидно это!
   На набережной я купил ее случайно,
   Любил ее, берег; внучатам чрезвычайно
   Понравилась она, на ней стада большие
   В фарфоровой траве паслися золотые;
   Я часто объяснял ее своим малюткам,
   И не было конца расспросам, смеху, шуткам:
   "Вот, детки, это бык, а это обезьяна;
   Кругом нее сидят болваны, истуканы.
   Вон доктор на осла зеленого похожий,
   Вот толстый мандарин - преглупые все рожи...
   Какой большой живот! Должно быть он ученый!
   А вот и попугай на ветке золоченой;
   Вот чорт в своем аду; вот богдыхан нарядный,
   На троне дремлет он... Гляди, какой парадный!"
   Теперь все чудеса, все прелести разбиты,
   И ваза умерла. Вбегаю я сердитый
   И горничной кричу: "Кто смел... Кто сделал это?"
   Сконфузилась, стоит, краснея, Мариетта.
   Вдруг, глядя на меня с улыбкой детской, милой,
   Сказала Жанна мне: - "Я, дедушка, разбила!" -
   И Жанна говорит Марьетте: - "Я уж знала,
   Что дедушка простит, и на себя сказала...
   Он добрый, славный наш. Ему все скажешь смело,
   При том у дедушки ужасно много дела,
   И времени ему не хватит, чтоб сердиться.

- 108 -

   Он должен по утрам цветочкам дать напиться;
   Нам говорить, чтоб мы по солнышку без шляпы
   Не бегали; не дергали за лапы,
   За хвост и за уши его большой собаки;
   Чтоб не ушиблись мы, не заводили драки:
   Чтоб мухи страшные в саду нас не кусали;
   Чтоб мы на лестнице впотьмах как не упали;
   И под деревьями гуляет он день целый;
   Когда ж сердиться тут? Ему так много дела!"
  

---*---

Бедные люди.

I

  
   Ночь. Хижина бедна, но прибрана опрятно.
   Тепло в ней. Чувствуешь, как будто свет приятный
   Сияет в сумраке под кровом этим скромным.
   Рыбачья сеть в углу; по стенам темным,
   На полках - старая расставлена посуда;
   Мелькает огонек над тухнущею грудой
   Горящих угольев в печи. Кровать большая
   Под пологом видна, а рядом с ней другая
   Из ветхих тюфяков, на лавке примощенных:
   Там пятеро ребят - гнездо малюток сонных -
   Пригрелось. - Мать не спит: склонившись головою
   К кровати, молится, и не дают покою
   Ей думы черные; она дрожит, бледнея,
   И слушает и ждет, от страха цепенея...
   А под окном ревет могучий и огромный
   Ужасный океан, и мраку ночи темной,
   Утесам, ветру, мгле - бросает вызов смелый
   Громадною волной, покрытой пеной белой.
   И чье-то страшное, зловещее рыданье
   Звучит сквозь вихрь и свист, и бури завыванья...

- 109 -

II

  
  
   Муж в море. Он борьбу с волной и непогодой
   Ведет уже давно; в ребяческие годы
   Гнала его нужда на промысел опасный,
   И стал он рыбаком. В дождь, в ветер, в день ненастный,
   И в стужу, и в грозу - он едет, - горя мало!
   Ребята просят есть, - нельзя бояться шквала. -
   Он едет под вечер. Один, среди тумана,
   Он правит лодкою в пустыне океана.
   Какая тут нужна отвага и сноровка,
   Как с ветром и с волной справляться надо ловко!
   Повсюду черные разинутые пасти
   Огромных скользких змей, от страха стонут снасти.
   И буря обдает их пеною холодной,
   И бездна жадная ревет как зверь голодный!..

III

  
   Не спится Жанне. То прибрежных чаек крики
   В ушах ее звучат, насмешливы и дики;
   То чудится: растут утесов грозных тени...
   Встает меж ними ряд мучительных видений:
   Мерещится рыбак, да волны-великаны,
   Да лодка жалкая под гневом океана.
   Бьют старые часы. Она в тоске глубокой,
   Задумавшись, - сидит... "В борьбе с нуждой жестокой
   Как трудно век прожить! а бедность-то какая!...
   Ячменный черствый хлеб... И вся семья босая!..
   Терпеть и биться так, - всю жизнь не знать покоя, -
   Из-за чего? Зачем?
   Ревет, как мех кузнечный,
   Над морем ураган, а море бесконечно,
   Как молотом, стучит о берег; и сквозь тучи,
   Как искры кузницы сквозь черный дым летучий,
   Созвездие блестят и меркнут... Полночь било.

- 110 -

   Для баловней судьбы полночный час унылый
   Веселием кипит...
   Но в море этот час ужасен! к лодке бедной
   Он крадется впотьмах, как вор - жестокий, бледный,
   Окутавший лицо в угрюмый плащ тумана...
   Вот он схватил его... В могилу океана
   Швыряет страшною, безжалостной рукою...
   Крик жалкий заглушен соленою волною!..

IV

  
   Все неотвязчивей, живее и яснее
   Пред Жанной ряд картин, одна другой страшнее,
   Проходит, - сердце в ней болезненно сжимая,
   Усталые глаза слезами застилая...
   Она берет фонарь. Ей кажется - настала
   Пора итти встречать. Не тише ль море стало?
   Светает, может-быть? В порядке ли сигналы?
   Все надо осмотреть.
   Вот вышла - побежала...
   Нет, - не видать зари! и океан огромный
   Попрежнему ревет, закутан в саван темный.
   Дождь мелкий моросит. Она идет в тревоге.
   Вдруг словно выросла пред ней среди дороги .
   Лачужка ветхая и мрачно, безобразно
   Глядит, убогая, из-под соломы грязной.
   Темно в ней. Дверь дрожит, и ветер, злобно воя,
   Играет крышею дырявой, чуть живою.
   И Жанна вспомнила: "Соседка тут больная -
   Одна в такую ночь... Зайду-ка к ней, узнаю,
   Не нужно ли чего. Совсем о ней забыла...
   Муж говорил, что ей намедни хуже было...
   Проведать бедную". - И Жанна постучала.
   Ответа нет. "Как жаль! Больна, а дети малы.
   И нечем прокормить. . Соседка, отворите!"
   Все тихо. Дом молчит. "Как вы там крепко спите!"
   Сказала Жанна вслух.
   Тут, словно понимая,

- 111 -

   Сама раскрылась дверь - и черная, немая,
   Предстала внутренность той хижины убогой
   При свете фонаря... И Жанна у порога
   Застыла в ужасе. Там, в мрачном углубленьи
   На лавке женщина лежала без движенья,
   С окоченевшими и голыми ногами,
   С раскрытым бледным ртом и мутными глазами, -
   Холодный, страшный труп, откуда отлетела
   Страдалица-душа. Истерзанное тело -
   Все, что осталося по окончаньи боя
   Терпенья гордого с нуждой и нищетою!
   А рядом с лавкою, где мертвая лежала,
   Счастливым, крепким сном малюток двое спало, -
   Два крошечных лица, две кроткие улыбки,
   Брат и сестра - рядком в одной и той же зыбке:
   Мать все сняла с себя, чтоб им теплее было,
   И, умирая, их заботливо укрыла.

V

  
   ЧтР Жанна сделала в лачужке страшной этой?
   ЧтР под накидкою широкою, надетой
   В защиту от дождя, она так осторожно
   Несет к себе домой? И отчего тревожно
   Так бьется сердце в ней, дрожат и гнутся ноги?
   ЧтР озирается пугливо на дороге?
   ЧтР спрятала она в постель под одеяло,
   За занавескою? Да что ж она украла?!

VI

  
   Когда она пришла домой, уже белели
   Рассветом берега. - На стуле у постели,
   Вся бледная, она в раздумии тяжелом
   Присела, стала ждать и мыслям невеселым
   Невольно отдалась. Раскаянье терзало
   Ей сердце бедное, она дрожа шептала
   Бессвязные слова; ей было страшно, больно...
   "ЧтР я наделала? Как будто не довольно

- 112 -

   У мужа и без них забот и горя было...
   И так работает, бедняга, через силу,
   Чтоб шестерых кормить, - а тут еще чужие...
   Идет! Нет... никого...
   И времена плохие -
   Самим не достает... Я скверно поступила...
   Ну, что ж! прибьет, пускай... Скажу: я заслужила...
   Вернулся! Вот он, вот...
   Нет, это непогода
   Стучит. Как я глупа! Боюсь его прихода...
   Всю ночь ждала, ждала - и вдруг боюсь..." Уныло
   Бедняга голову усталую склонила.
   Теперь не слышны ей в тоске ее великой
   Ни чаек резкий крик, ни рев стихии дикой...
   Вдруг отворилась дверь рукою быстрой, смелой;
   Луч утра в хижину проник - веселый, белый...
   Вошел рыбак. Жене широко улыбнулся
   И радостно сказал: "Ну, вот и флот вернулся!"
   И Жанна вскрикнула. Трепещущие губы
   Прижались горячо к его фуфайке грубой.
   Он ей глядит в глаза, лаская, обнимая...
   Расспросы сыплются: "Что ловля?" - "Да плохая...
   Канат у якоря порвался; вот и сети
   Попорчены - хоть брось! Ну, что - здоровы ль дети?
   Я чуть не утонул... Погода страсть какая!
   А ты что делала?" И Жанна, замирая
   От страха, молвила: "Я шила, поджидая
   Тебя... Боялася... Всю ночь ревело море...
   А дети ничего - здоровы... Знаешь, - горе
   Какое? Я была под утро у соседки...
   Бедняга умерла вчера... Остались детки..."
   И Жанна, бедная, краснела и бледнела,
   И путалась в словах, как будто злое дело
   Без мужа сделала. - "Они еще так малы:
   Девчонка старшая ходить недавно стала..."
   Задумался рыбак.
   - "Эх, чорт возьми! как скверно!
   Такая мелюзга... Ведь пропадут, наверно.
   Кому охота взять таких на воспитанье?
   Народ все бедный здесь. Своим на пропитанье

- 113 -

   Дай Бог достать подчас. Вот мы помочь бы рады,
   Да пятеро уж есть... Э, чорт! помочь им надо!
   Чего тут рассуждать? Какое это дело
   Мудреное, - беда!"
   И в угол полетела
   Тут шапка рыбака, смоченная волною. -
   "Ну, что же за беда? Тут пять да этих двое -
   Пусть будет семеро! Нельзя же, в самом деле,
   Чтоб дети, как щенки, одни там околели.
   Жена, возьмем ребят! Тащи сюда скорее
   Их от покойницы; им, глупым, страшно с нею.
   Она, сердечная, их, видно, завещала
   Пред смертью нам с тобой. Возьмем! Они так малы -
   Не объедят твоих... И может-быть, что Богу
   Угодно будет дать на долю их немного
   Побольше рыбы нам. А станут поумнее,
   Так будут помогать... Тащи-ка их живее!
   И Жанна, приподняв кровати покрывало:
   "Они давно уж здесь!" - тихонько отвечала.
  

---*---

Сказка про льва.

I

  
   Лев мальчика украл. Схватил широкой пастью
   И нес его, гордясь непобедимой властью,
   Спокойно в мрак своей неведомой трущобы,
   В отчизну ручейков и птичьих гнезд. - Без злобы.
   Бесцельно, - как цветок порой срываешь в мае, -
   Он взял дитя себе: взял, даже не кусая,
   Из милосердия иль гордого презренья.
   Великодушны львы и мрачны... Положенье
   Малютки бедного в углу берлоги смрадной
   Ужасно было. Рев чудовища громадный
   Пещеру наполнял. Не ведая покоя,

- 114 -

   Ребенок изнывал от страха. Он сырое
   Был должен мясо есть, подчас травою дикой
   Питаться. Он был принц, сын грозного владыки,
   Красавец, - лет восьми; взгляд соколиный, ясный;
   Головка вся в кудрях. Отец его несчастный
   В нем потерял теперь наследника престола
   (Другой ребенок был, но не мужского пола,
   А девочка двух лет). Король страдал, понятно.
   Кручине короля, великой, необъятной,
   Весь преданный народ душой помочь стремился.
   Вдруг рыцарь-богатырь в народе появился.
   - "Что тут у вас?" - спросил. О королевском горе
   Узнал - и поскакал к пещере львиной вскоре.
   Гранитная нора, куда дрожа, бледнея,
   Луч солнечный входил, светить и греть не смея, -
   Была жилищем льва; постелью были скалы,
   И дикой чащи мгла, как полог, их скрывала;
   А заповедный лес и дубы вековые
   Стояли на горах кругом, как часовые
   Пустынного дворца, и стерегли дороги
   И входы темные той царственной берлоги.
   И богатырь вошел в покои властелина;
   Представилась глазам свирепая картина:
   Убийства, грабежа повсюду след кровавый,
   И львиной силы след и грозной львиной славы.
   Белеющих костей кругом лежала груда;
   Зияло в потолке отверстие, откуда
   И лился бледный свет, - окошко слуховое,
   Пробитое в скале стрелою громовою.
   Там царь зверей лежал, спокойный, величавый,
   Увенчан гривою густою и кудрявой.
   Задумчив был он; взгляд пронзительный, глубокий
   На латы рыцаря упал, на шлем высокий,
   На красное перо. Тяжелой головой
   Тихонько зверь встряхнул. - Недрогнувшей рукою
   Меч вынул богатырь: - "Чудовище лесное! -
   Промолвил грозно он, - ты взял дитя родное,
   Любимое дитя у моего владыки;

- 115 -

   Отдай его сейчас - иль жди беды великой!
   Коли отдашь добром - расстанемся друзьями,
   А нет... Не в первый раз бороться мне со львами!
   Я сам такой же лев! Твоею кровью черной
   Я смою, злобный зверь, поступок твой позорный!"
   - "Попробуй!" - лев сказал; как кошка потянулся
   И, когти показав, всей пастью улыбнулся.
   Сверкнул широкий меч, и зазвенели латы;
   Железный великан и великан косматый
   Сошлись, и начался жестокий, дикий, страшный,
   Неумолимый бой, смертельный, рукопашный.
   И крепко обнял зверь противника как друга;
   Кровь брызнула ручьем сквозь латы и кольчугу.
   Погиб герой. Он стал комком кровавым мяса,
   Железа и костей уродливою массой.
   И лев героя съел. Потом, поникнув гривой
   На изголовье скал, спокойный и красивый
   Прилег и задремал.

II

  
   Тогда отшельник старый,
   Известный всей стране как проповедник ярый,
   Вошел, вооружен лишь чудным даром слова,
   В берлогу львиную, и зверь проснулся снова
   Зевая, - он взглянул. Пред ним стояла ряса
   Из грубого сукна и в ней немного мяса.
   Презрительно кивнув зевающею мордой:
   - "Тебе чего?" - спросил лесов властитель гордый.
   "Отдай мне короля... Отдай опору трона!"
   - "Какого короля?.." - "Из страшного притона
   Ребенка отпусти; отдай ему свободу
   И возврати отцу, престолу и народу".
   - "Ты королем зовешь вон этого малютку?" -
   "Зачем ты взял его?" - "Так для забавы, в шутку;
   Мне скучно одному в берлоге в день ненастный?" -
   "Подумай об отце... Как плачет он, несчастный".
   Ворчанье раздалось в ответ из мощной груди:

- 116 -

   - "Убили ж львицу-мать безжалостные люди!" -
   "Во имя короля, тебе я обещаю,
   Что хочешь!" - Зверь молчал. - "Грехи твои прощаю!
   Чего тебе еще? Я индульгенций папы
   Достану!" - Лев махнул большой мохнатой лапой,
   Поморщился, сказал:. "Иди, дурак!" без злобы;
   И, бледный, прочь пошел отшельник из трущобы.

III

  
   А лев опять заснул. И ночь пришла немая.
   Над лесом вековым всплыла луна большая,
   Посеребрила все; росли густые тени,
   Роился бледный строй таинственных видений,
   И саваном туман одел лесные воды.
   Здоровым, крепким сном заснула вся природа;
   И в строгой тишине священного молчанья
   Лишь раздавалось льва могучее дыханье.
   Вдруг крики, шум и гам толпы вооруженной.
   И резкий звук рогов, и лай в трущобе сонной
   Послышались; в горах испуганное эхо
   Проснулось. То была кровавая потеха
   И мщенье короля за маленького сына.
   Король пошел войной на зверя властелина...
   Облаву поручил он опытным и смелым
   Охотникам; рабов послал ои войском целым,
   Нежданно, в час ночной, чтобы на льва напали,
   Наследника спасли, а зверя наказали;
   Чтоб шкуру львиную. с поруганною гривой,
   Повесить, как трофей победный и красивый,
   На память, во дворце, в высокой зале тронной.
   И смутно слышал зверь весь шум толпы огромной
   Сквозь сон. Не поднимал он головы спокойной,
   А только глаз открыл сверкающий и знойный,
   Пошевелил хвостом и снова позабылся.
   Зловещий крик и лай все ближе доносился;
   На приступ войско шло. Рубили топорами
   Священный лес кругом и, дружными рядами.
   Теснилися стрелки, натягивая луки;

- 117 -

   Теперь примолкло все, и стихли лая звуки;
   Проводники. скользя в траве под деревами.
   В молчаньи шли вперед, светили фонарями;
   Чернело уж вблизи отверстие берлоги.
   Остановились все в неведомой тревоге.
   И страшное лицо пред войском появилось:
   То вышел грозный зверь. Толпа засуетилась,
   Дух занялся у всех, и сердце билось больно;
   И даже храбрецы все вздрогнули невольно;
   Едва хватило сил, чтобы рукой несмелой
   Поднять тяжелый лук. Но вот взвилися стрелы,
   Посыпались, как град, над гордой головою;
   Не дрогнув зверь стоял, как горы под грозою,
   И полчищу людей в глаза глядел он строго.
   Попятилась толпа, в нем видя полубога;
   Собаки прятались, дрожащие, немые.
   За копий лес стальной и за спины людские, -
   И вдруг в тиши ночной, средь общего молчанья,
   Нежданно раздалось победное рыканье.
   Похожее на гром своею дикой силой.
   И бледный строй рабов смутило, оглушило,
   Смешалися рабы и, ужасом объяты,
   Под звуки грозного, громового раската,
   Рассеялись впотьмах; бежали в безпорядке
   Начальники, стрелки, позорно, без оглядки.
   Ползли и падали, от страха холодея.
   И крикнул зверь им вслед: - "Свободный лев сильнее,
   Чем тысяча рабов!"
   То повторили слово
   Все горы, все леса; и ночь затихла снова.
   Но лев не мог простить ночного нападенья
   И дерзкого лесов священных оскорбленья;
   Разгневанный, взошел он на гору. С вершины
   Он грозно прорычал над сонною долиной:
   - "Король! ты позабыл в бою условья чести,
   Ты низко поступил! Страшись кровавой мести!
   Я до сих пор щадил невинного ребенка,
   Но завтра задушу, как жалкого котенка,
   В глазах твоих, отец! И пусть холопы видят,

- 118 -

   Как страшен царь лесов, когда он ненавидит!
   До завтра, на заре!"
   Замолкнул голос львиный,
   Но слышал город весь угрозу исполина.

IV

  
   Заря взошла. И вот в домах, вдоль улиц длинных
   Все спряталось. Кругом, на площадях пустынных
   Не видно ни души. Столица опустела.
   А лев огромный шел и бледненькое тело
   Полуживое нес меж длинными зубами.
   Торжественно он шел, тяжелыми шагами,
   К палатам короля роскошным и высоким.
   Вошел - и встречен был молчанием глубоким.
   И стража, и король, и весь народ придворный. -
   Все обратилось в бегство, спряталось позорно;
   И львиная душа кипела жадной местью.
   Он думал: "У людей - ни сердца нет, ни чести!
   Король, ты подлый трус! Ты за дитя родное
   Вступиться не посмел!" Роскошные покои
   Он обошел кругом и в страхе задрожала
   Большая, тронная, золоченная зала
   Под львиною стопой. Все отворялись двери
   Пред грозной силою чудовищного зверя;
   И взгляд его блуждал кровавый, злобный, мутный;
   Для завтрака искал он уголок приютный;
   Теперь он принца съесть хотел без сожаленья,
   Проснулся голод в нем...
   Вдруг чудное виденье
   Представилось глазам лесного властелина;
   Остановился он, прелестною картиной
   Смущен и изумлен. Пред ним была светлица.
   Кроватка детская, ребенок круглолицый,
   Прекрасный, розовый, облитый весь сияньем, -
   Зари румяный луч над крошечным созданьем
   Играл и золотил волос кудрявых волны,
   И тельце нежное и ямки щечки полной.

- 119 -

   То девочка была, дочь короля меньшая;
   Ее забыла взять прислуга, убегая
   От гнева львиного. Ребенок просыпался
   При первых дня лучах и кротко улыбался,
   Не ведая беды, опасности не зная,
   Веселой песенкой, как птичка, день встречая;
   И смеха детского серебряные трели
   На встречу солнышку, приветные, летели.
   В светлицу зверь вошел с своею ношей бледной,
   Услышал голосок и смех малютки бедной,
   Игрушки увидал, улыбку милой крошки,
   И ясные глаза, и голенькие ножки;
   Малютка ж, увидав чудовище лесное,
   Страшилище с большой кудрявой головою,
   Узнало меж зубов повиснувшее тело.
   "Мой брат! Отдай, отдай!.. - проговорила смело
   И пальцем розовым, нахмурясь, погрозила.
   Душа детей полна таинственною силой...
   Лев мальчика сложил на ложе кружевное
   Тихонько, бережно, как мать дитя больное,
   И проворчал, поникнув гривою косматой: -
   "На, - вот он! Не сердись! Возьми, малютка, брата!"
  
  

---*---

- 120 -

Беранже.

Портной и фея.

  
   В Париже, нищетой и золотом богатом,
   У деда моего, он был бедняк-портной,
   О лете тысячу семьсот восьмидесятом,
   Вот что случилося с новорожденным - мной.
   Про славную судьбу народного Орфея
   Ничто еще тогда не предвещало мне,
   Но раз мой дед застал меня в объятьях феи,
   Которая меня баюкала во сне.
   И песнь ее лилась, и первые печали
   Под звуки песни той волшебной утихали.
   Вот добрый старичок с невольным беспокойством
   Спросил ее: - "Скажи, чем будет мальчик мой!" -
   "Я охраню его жезла волшебным свойством, -
   Ответила она; - но будет он простой
   Слуга в гостинице, приказчик, типографщик,
   Потом ударит гром над юной головой,
   Бог взглянет на него, очнется бедный мальчик,
   И смело запоет под новою грозой".
   Так песнь ее лилась, и первые печали
   Под звуки песни той волшебной утихали.
   "Веселой юности восторги молодые
   В душе его тогда разбудят песен рой,
   Утешат бедняков припевы их лихие,
   Нарушат богачей скучающий покой
   Когда ж потонут вдруг и слава и свобода,
   О них не замолчит восторженный певец:
   Об их крушении расскажет он народу,
   Как спасшийся от волн испуганный пловец".
   Так песнь ее лилась, и первые печали
   Под звуки песни той волшебной утихали.

- 121 -

   "Как? Внук мой стихоплет, рифмач пустой и только?..." -
   Обиженно сказал мой дедушка-портной. -
   Дрянное ремесло! В нем прибыли нисколько,
   Уж лучше б он, как я, умел владеть иглой!"
   Но фея говорит: "Прекрасное призванье,
   Утешься, старичок, его на свете ждет:
   Осушит он слезу несчастного в изгнаньи,
   И песенка его в народе не умрет".
   Так песнь ее лилась, и первые печали
   Под звуки песни той волшебной утихали.
   Друзья! Вчера сидел я слабый и унылый,
   И вдруг она опять явилась предо мной,
   Та фея прежних дней, с улыбкой сердцу милой,
   И шепчет: "Ты уж стар и грустен ты порой,
   Но верь... И в старости - безрадостной пустыне,
   Как марево, блестит воспоминаний рой;
   В них сладость ты найдешь и будешь жить отныне
   В кругу своих друзей воскреснувшей душой!"
   Так песнь ее лилась, и снова замолчали
   Под звуки песни той сомненья

Другие авторы
  • Стронин Александр Иванович
  • Житков Борис Степанович
  • Булгаков Сергей Николаевич
  • Аггеев Константин, свящ.
  • Скиталец
  • Петрищев Афанасий Борисович
  • Дитмар Фон Айст
  • Шекспир Вильям
  • Лафонтен Август
  • Капнист Василий Васильевич
  • Другие произведения
  • Зиновьева-Аннибал Лидия Дмитриевна - Вячеслав Иванов и Лидия Шварсалон: первые письма
  • Кони Анатолий Федорович - С. А. Андреевский
  • Сухово-Кобылин Александр Васильевич - А. В. Сухово-Кобылин
  • Федоров Николай Федорович - Как началось искусство, чем оно стало и чем должно оно быть?
  • Вяземский Петр Андреевич - О двух статьях напечатанных в Вестнике Европы
  • Бем Альфред Людвигович - Чудо Пушкина
  • Розанов Василий Васильевич - Ближайшие задачи учебного ведомства
  • Раскольников Федор Федорович - Варлам Шаламов. Фёдор Раскольников
  • Фигнер Вера Николаевна - Запечатленный труд. Том 2
  • Шулятиков Владимир Михайлович - М. К. Добрынин. В. М. Шулятиков (Из истории русской марксистской критики)
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (29.11.2012)
    Просмотров: 428 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа