Барыкова Анна Павловна - Переводы и переделки, Страница 4 - Книги

p; Святую книгу нашу. В ней ты голос мой

Опять услышишь чуткой любящей душой;

Склоняйся каждый день перед святым распятьем

В молитве пламенной, и буду я с тобой

Молиться рядом. К нищим нашим братьям

Ступай скорей, там ждут, там новая семья,

- 139 -

Там сироты мои; их завещаю я

Твоей любви! И знай, когда ты подаянье

И ласку, и привет снесешь им, беднякам.

В жилища темные, я, брат твой, буду там!

Живи! Я жду тебя на небе! До свиданья!.."

Роза (слушавшая его в глубоком раздумьи).

Что если это правда?.. Если б верно знать,

Что видит, слышит все мой бедный брат любимый.

Я стала бы бороться с болью нестерпимой,

Я постаралась бы его не огорчать...

(Уныло).

Наверно знать нельзя!.. Зачем я жить осталась?..

Зачем не умерла?!..

(Издали слышны ружейные залпы).

Отец благочинный (про себя).

О, Господи!..

Опять Расстреливают их...

Роза (вскакивая).

Пальба?.. Мне показалось:

Пальба, там вдалеке?..

(Радостно).

Ты слышиипь, слышишь, брат,

Злодеям наконец за смерть твою отмстят!

Отец благочинный (взволнованный).

Ужасно это все!.. И может-быть невинный...

Как знать?..

Роза (перебивая злорадно).

Ах, кажется, отец наш благочинный

Еще жалеть их вздумал, этих палачей,

- 140 -

Убийц отъявленных?.. А я их не жалею!

И не хочу жалеть разбойников, зверей!..

Сочтите, сколько бед наделали злодеи,

И сколько жертв... А впрочем, пусть они творят

Что им угодно! Мне до этого нет дела.

Я знаю лишь одно: что был убит мой брат...

Мой брат, поймите вы, мой брат!..

Я бы хотела,

Чтобы их всех за это, всех, до одного,

Скорей без всякого разбору расстреляли

При мне!.. И я не пожалею никого!

Я рада залпам этим!.. Если бы позвали

Меня туда сейчас солдатам помогать

На самом месте казни, ружья заряжать,

Я счастлива была бы... Я итти готова...

Отец благочинный.

И это - женщина!.. Жестоко ваше слово!

Роза.

Вам их прощать легко! Вам, видно, ничего,

Что эти подлецы, и жены их, и дети,

Все были живы лишь заботами его;

Он их кормил, поил, всю жизнь он всем на свете

Им жертвовал; их навещал, лечил больных,

Не досыпал ночей у логовищей их;

И вот теперь они ж, - за все благодеянья, -

Передались коммуне; первыми идут

На все ее злодейства: рубят, режут, жгут...

Как их любил мой брат!.. Нет, я без содроганья

Об этих извергах подумать не могу...

Он отдавал им, мерзким, право, я не лгу,

Последний грош, и вещи, - все, - какие были;

Все, - каждый Божий день, - и платье, и белье,

И хлеб он им носил, - последнее свое...

И вот они... да, да, они! - его схватили

- 141 -

И, как паршивую собаку, пристрелили!..

Могу ли я простить, жалеть такой народ?..

Смотрите, батюшка. - я покажу вам...

(Достает из шкафа старую рясу и шляпу).

Вот, -

Я берегу на память эту рясу брата,

И шляпу старую... Все дыры и заплаты.

Как видите, отрёпки... Ну, я как-то раз

Сказала брату: "Милый, право, просто стыдно

Смотреть, как ты одет. Ведь деньги есть у нас;

Я платье новое тебе куплю; обидно,

Что ты, как нищий, ходишь!"

Он сказал в ответ: -

"Вот - кстати!.. У Дювалей - бедных гроша нет;

Семья - пять душ; на-днях родит шестого;

И описали их за долг - из-за пустого, -

Ты знаешь?.. Так уж лучше деньги им отдать.

А нам - священникам - позорно щеголять,

Когда есть нищие... заштопать рясу надо...

А шляпа - хоть куда!.. - промолвил он шутя: -

Меня переживет!..

Четыре дня спустя

Он, - этот праведник, - расстрелян!..

Вот награда

Тому, кто жертвовал собою для людей,

Кто молодости, жизни не жалел своей

За подвиги любви, за самоотверженье!..

И эти все его любимцы - бедняки

Служить - за тридцать су - в мятежные полки

Ушли... И были там, на месте преступленья,

Быть-может!..

Нет! Довольно!.. Как ни хороша

Та сказка, что сейчас вы мило рассказали

Про брата, - будто с нами здесь его душа. -

Я не могу ей верить! Вздор все! Вы солгали,

Чтоб убаюкать горе музыкой речей.

Как песнью колыбельной!..

Но в душе моей

- 142 -

Под звук пальбы проснулся вновь инстинкт животный,

И я на казнь врагов пошла б смотреть охотно!

Пусть расстреляют и невинных, не беда!..

Они убили брата. И я рада мщенью!

Отец благочиннный.

Мне следует уйти отсюда навсегда,

Сейчас, не подвергая больше оскорбленью

Мой сан. И я уйду. Но мне душевно жаль

Желающую мстить, чтоб утолить печаль, -

Тебя, - несчастную!.. И я с тобою строго

Еще поговорю: твой брат - служитель Бога,

Того, Кто на кресте простил Своим врагам,

Кто проповедывал нам, людям, всепрощенье

И завещал любовь Своим ученикам, -

Твой брат простил своим убийцам, - без сомненья, -

И холодеющей рукой благословенье

Послал в последний час жестоким палачам.

А ты, - пожалуй, - мсти! Злорадствуй казни этой!

Душой отравленной, любовью не согретой,

Кощунствуй, ненавидь, но помни, что твой брат, -

Подвижник о Христе Иван Морель - аббат, -

Когда б его сейчас в военный суд призвали,

Чтоб он судил убийц и участь их решил -

Наверно б пожалел безумцев и простил!..

Я ухожу. Прощай!

Роза (взволнованная, удерживая его).

Опять вы растерзали

Мне душу всю... Я знаю... брат мой был святой...

Я - злая!.. Да, он умер с поднятой рукой,

Он их благословлял в последнее мгновенье,

Там, у стены, когда они взялись

За ружья... Батюшка, чтож делать мне?

- 143 -

Отец благочинный (уходя).

Молись!

---

СЦЕНА ПЯТАЯ.

Роза (одна).

Молиться?.. Я всю ночь в бреду и в исступленьи

Старалась помолиться... Но я не могла

Молитву кончить... Столько горечи, и зла,

И ненависти жгучей в сердце бушевало...

Попробую теперь... Опять начну с начала...

(Берет чётки и читает):

"Отче наш, Иже еси на небесех, да святится

Имя Твое; да приидет Царствие Твое, да будет

воля Твоя... яко на небеси... и на..."

(Прерывает молитву в сильном волнении).

Вся кровь кипит... Кружится голова,

И сердце замерло от нестерпимой боли...

Могу ли я сказать жестокие слова:

Мой брат убит... Отец! Да будет Твоя воля!..

(Опять перебирая машинально чётки, читает).

"Хлеб наш насущный даждь нам днесь и остави

нам долги наша, яко же и мы оставляем...

должником... нашим..."

Как это?.. "Оставляем нашим должникам?"

Кто "должники" мои? Они - убийцы эти!?..

О, Господи, нельзя, нельзя, Ты видишь Сам...

Я не могу простить им ни за что на свете!..

Не верь мне, Господи... Я это солгала ..

Ты знаешь: этих слов сказать я не могла!..

(Швыряет чётки на стол. Молчание).

И батюшка сказал: ваш брат бы, без сомненья,

Простил своих убийц и пожалел бы их...

- 144 -

А я?.. Я - не могу, нет! Выше сил моих!..

Молиться разучилась... Вот еще мученье!..

Мое последнее пропало утешенье?..

Давно ль молилась я... И верила в Отца?..

А нынче "Отче наш" - остался без конца...

Я, видно, никогда его не дочитаю...

---

СЦЕНА ШЕСТАЯ.

(В калитку сада быстро вбегает Жак Леру, с непокрытою головой, растерзанный, в мундирной куртке мятежных войск. Он озирается по сторонам и, уверившись, что никто его не видал, вбегает в комнату).

Жак Леру (задыхающимся голосом).

Спасите!..

Роза (вскрикивает в испуге).

Ах!..

Жак Леру.

Спасите, спрячьте, умоляю...

Я вырвался от них... Им не найти следа...

И не видал никто, как я вбежал сюда...

Вы спрячете меня?.. Не будьте беспощадны...

Роза (в ужасе, про себя).

Здесь... здесь... Один из них!..

Жак Леру.

Я - пленный, я - беглец...

Меня версальцы травят сворой кровожадной,

Как зверя дикого... Поймают - мне конец.

Увидят только эту куртку с галунами -

Сейчас к стене, к расстрелу... Там со всеми нами

- 145 -

Расправа коротка... Вы - добрая ведь?.. Да?..

Вы в доме уголок какой-нибудь найдете

Мне - на день, на один?.. И вы меня сласете?..

(Роза молчит и дрожит, смотря на него).

Вы испугались... Нет, я - смирный... Никогда

Не убивал, не грабил... Ваши опасенья

Напрасны... Верьте мне, все эти преступленья

Вчерашние... Я, право, в них не виноват...

Я не расстреливал! Нет, - честью уверяю,

Клянусь вам!.. Если есть у вас отец, иль брат,

Муж или сын любимый, - я вас умоляю, -

Вот, - на коленях, - сжальтесь, спрячьте, ради них, -

Во имя всех людей вам близких, дорогих, -

Меня, - несчастного...

(Становится на колени).

Роза (с злорадною насмешкой).

Брат?.. Спрятать ради "брата"

Ты просишь?.. Встань! Довольно!

Слушай мой ответ

На болтовню твою: был у меня когда-то

Любимый, добрый брат. Теперь его уж нет.

И, хочешь, я скажу тебе, как брата звали,

Разбойник?.. Хочешь ты узнать, куда попал?..

Мой брат - аббат Морель. Его вы расстреляли

ТретьХго дня!..

Жак Леру (вздрагивает, хочет бежать).

Бежать отсюда! . Я - пропал!..

Роза (загораживает ему дорогу).

Да, - ты пропал!.. Ни с места!.. Всюду за тобою

Я следом побегу и выдам головою

Тебя версальцам!.. Ну, убей меня, уйди...

- 146 -

И, полумертвая с твоим ножом в груди,

На улицу ползком я выползу, скликая

Народ, и крикну: "вот убийца!" умирая...

Жак Леру.

Вы ошибаетесь... Я вовсе не из тех...

Я был на баррикадах только... И нас всех

Забрали... Я невинен. Сжальтесь!..

Роза.

Нет прощенья,

Пощады нет убийцам! Лучше не теряй

Напрасно жалких слов!.. Хоть плачь, хоть умоляй

С кровавыми слезами, - нет вам сожаленья,

Злодеи, палачи!.. Судить тебя, - казнить -

И чем скорей, тем лучше...

Ты? Ты хочешь жить?

Ты у меня - пощады просишь?.. Здесь о мщеньи

За брата бедного все, все мне говорит:

(Показываетг ему старую рясу).

Вот, посмотри, - ветошка старая лежит...

Она - улика вам! Она - воспоминанье

О том, как он вам - нищим, подлым - вам служил...

А как вы отплатили за благодеянья?..

Спасти тебя?.. Вот вздор!..

Жак Леру.

Довольно я просил.

Довольно унижений! Выдайте скорее -

И все тут! Я - не трус. Я умереть сумею.

Не жаль вам человека? Ладно. Я умру.

Угодно ль знать, кто я? Скажу вам на прощанье -

Возрадуйтесь: я - член коммуны - Жак Леру.

Роза.

Вы?..

- 147 -

Жак Леру.

Я не виноват нисколько в расстреляньи

Попов-заложников. Не я их осудил.

С версальцами я дрался; рядовым служил,

Вот вся моя вина... Но, что я презираю

Давно поповское отродье н ханжей -

Святош таких, как вы, я это не скрываю.

Вы доказали мне бездушностью своей,

Насколько лицемерна доброта людей,

Молящихся в церквах своих перед распятьем,

Христа считающих за Бога своего,

И не умеющих прощать несчастным братьям,

И предающих их на казнь!..

Роза (про себя).

Слова его...

Не странно ли?.. Слова его напоминают

Что батюшка сказал мне...

---

СЦЕНА СЕДЬМАЯ.

(Няня вбегает, запыхавшись, из сада).

Няня (не замечая Леру).

Барышня!.. Наш дом,

Наш сад со всех сторон солдаты окружают,

Обыскивают...

(Увидев Леру, вскрикивает).

Ах!..

Роза.

Ступай... Молчи о нем!..

(Няня уходит налево).

Да... да, батюшка был прав... Я чувствую душой:

Брат бы простил его...

- 148 -

Жак Леру.

Ну, вот и смерть пришла.

Прощай, жена! Прощайте, детки!.. Знать, была

Такая мне судьба!

Роза (быстро решившись, дает ему в руки рясу и шляпу и ведет к двери налево).

Скорей... Сюда... Я скрою

Вас в этой комнате... Вот, вот спасенье вам!..

Наденьте рясу!.-

Жак Леру (изумленный).

Я?..

Р о з а.

Переоденьтесь там

Живее!..

(Леру скрывается в комнате налево, унося рясу и шляпу).

---

СЦЕНА ВОСЬМАЯ.

Роза (одна).

Брат мой милый!.. Видишь, поступаю

По-христиански я, - как ты бы поступил...

Покорна я тебе: я палачам прощаю...

И пусть святая ряса эта, что носил

Ты, мученик, спасет врага от наказанья!..

---

- 149 -

СЦЕНА ДЕВЯТАЯ.

Роза (одна).

(Из глубины сада быстро входит офицер, сильно возбужденный, взволнованный; за ним несколько солдат).

Офицер (останавливаясь в дверях).

Сударыня, позвольте... Коммунар у вас

Тут где-то скрылся... Он вбежал сейчас

В ваш переулок... Где он?.. Ваши показанья

Мне нужны. Говорите правду. - Поскорей!..

Я перерою дом... Команда у дверей,

Скрывать - напрасный труд...

Роза (спокойно).

Ошибкой, без сомненья,

Ко мне попали вы?.. Я в крайнем изумленьи...

Прошу вас, оглянитесь, где вы?..

(Офицер оглядывает комнату; видит распятие, Мадонну,
картины духовного содержания и останавливается в смущении).

Этот дом

Я занимаю с братом; мы живем вдвоем;

Других жильцов тут нет... А в доме у аббата

Откуда ж коммунар возьмется?..

(Жак Леру в рясе и шляпе показывается в дверяхь и останавливается, как окаменелый, при виде офицера).

Вот - мой брат!

Офицер (откланиваясь).

Простите, извините, господин аббат!..

Сударыня, простите...

(Уходя, солдатам).

Ну, - вперед, ребята!

(Уходят).

---

- 150 -

СЦЕНА ДЕСЯТАЯ.

Жак Леру (растроганный).

Я вечно буду помнить... Жизнью всей готов...

За вашу доброту...

Роза (перебивал его).

Ах, нет... Не надо слов...

Бегите! Защитит вас всюду ряса эта...

Вы ею спасены!

(Жак Леру медленно уходит. Роза провожает его глазами, пока он не исчезает из виду).

---

СЦЕНА ОДИННАДЦАТАЯ.

Роза (одна).

Мой брат! В жилище света

Ты счастлив ли теперь?.. Наследство приняла

Сестра покорная: творит твои дела,

Хранит в душе твои святые упованья...

(Становится на колени).

Благослови ее молитвы окончанье!..

(Читает). " - И остави нам долги наша, яко же

и мы оставляем должником нашим. И не введи

нас во искушение, но избави нас от лукавого.

Аминь".

Занавес.

---*---

- 151 -

За столом.

Вошел старик дворецкий... Как он хорош

И важен, и на пэра Англии похож!..

С неподражаемо-почтительным поклоном

К графине подойдя, он чинно доложил,

Что "кушать подано" певучим баритоном

И настежь дверь столовой гордо отворил

Перед ее гостями. Взглядом благосклонным

Графиня улыбнулась дамам приглашенным;

Все встали вслед за нею, шлейфами шурша;

И плавно двинулся процессией парадной

По мягкому ковру, попарно, не спеша,

В торжественном молчаньи, сонм гостей нарядный.

Вошли. И свет и блеск! Под радугой лучей

Сияет, вся в цветах, волшебно сервировка.

С короной графской стул за каждым из гостей

Бесшумно, словно вырос, пододвинут ловко

Ливрейным дипломатом в шелковых чулках.

Уселись. Все мужчины в лентах, в орденах;

Все - сливки общества, все знатны и богаты,

По крови, по талантам все - аристократы.

А женщины прелестны, словно на подбор,

И блещут Вортовских костюмов красотою

И белых гладких плеч спокойной наготою.

В столовой этой графской все ласкает взор;

Царит в ней роскоши привычной атмосфера -

Тепло и аромат и тонкий вкус во всем.

Как хороши ковры старинные, портьеры!

Как изумительно по всем стенам кругом

Расписаны панР громадного размера!

И дичь убитая, и фрукты, и цветы

Как живы и как ярко светом залиты!

Кабаньи головы - ну, просто восхищенье!

Как благолепно-чинно за столом служенье,

Какая дрессировка! По коврам скользят

Лакеи словно духи и в благоговеньи,

- 152 -

Как государственную тайну, говорят

Сидящим на ухо тончайших вин названья.

Шато д'икэм разлит. Переменен прибор;

И меж соседями уж начат разговор

Веселый, остроумный...

Чудное влиянье.

Животворящего вина!

Седой старик,

Ученый, знаменитый, уж глядит на плечи

Красавицы хозяйки, профилем поник

Над ними и ведет не о науке речи

С отеческой улыбкой ясной. А она

Под взглядом старческим сидит полунагая,

Фамильным изумрудом дорогим сияя,

Как медицейская Венера сложена,

Наивна, как ребенок, грации полна,

И слушает его, как бы не понимая.

Там дальше юный лорд, объехавший Восток,

Китая, Индии и всяких стран знаток,

Охотами на львов и тигров знаменитый,

О них рассказ ведет так просто, так умно,

Как будто грозный тигр бенгальский, им убитый,

И кролик или заяц - все ему равно;

Соседки слушают, любуясь загорелым

Лицом рассказчика и сильным стройным телом.

А на другом конце - приличный милый смех,

Там блещет светский ум в веселых анекдотах

Сановников седых, там сыплются остроты

Артистов молодых, имеющих успех

У дам великосветских.

Все они умны,

Любезны, высшего изящества полны.

Что за блестящий юмор, тонкий и прелестный!

Графиня мастерица подбирать гостей...

А это кто такой? Кем он представлен ей?

Как очутнлся здесь какой-то неизвестный

Субъект невзрачный?

Он - мечтатель и поэт.

- 153 -

Он в первый раз сегодня видит высший свет.

Графиня-меценатка в нем талант открыла,

Недурен он собой и пишет очень мило, -

Но так однообразно, знаете, поет

В стихах про "море слез", про "бедный наш народ".

Он здесь не ко двору. Уныло и печально

Сидит он за столом, забившись в угол дальний,

Однакож все-таки, должно быть, сознает,

Какое счастье выпало ему на долю:

Быть в "высшем" обществе и наслаждаться вволю

Всей этой роскошью. богатством, красотой,

Комфортом, блеском, вкусом дивной сервировки,

Атласных женских плеч, античной наготой?

Ведь если он поэт, так в этой обстановке

Блаженствовать он должен телом и душой?

Он должен, утопая в неге сладострастной,

Благодарить судьбу за то, что в "море слез"

Есть островок такой счастливый и прекрасный.

Где все - гармония, где свет и запах роз,

Где скатерть ландышей разостлана зимою,

Где люди веселы и хороши собою,

Благонамеренны, и кротки. и умны.

Насквозь пропитаны лучами просвещенья

И грязною Нуждою не обречены

На труд бессмысленный, позор и преступленья?

Как не прийти в восторг от всех речей, идей,

Улыбок, жестов, взглядов "высших" из людей?

И как не ликовать в такой среде отрадной?

Ликуйте же, мечтатель!

Вот он, вот идет

Дворецкий - старый пэр - и с гордостью несет

Серебряное блюдо с рыбою громадной.

Вот так тюрбо! Смотрите, это - великан,

Морское чудо-юдо, сам левиафан!

Два дня тому назад он пойман в океане,

Где силой мерялся с бушующей волной;

На поезд экстренный от берегов Бретани

Доставлен бережно, с почтением, живой.

Благополучно прибыл и попался в руки

- 154 -

Ученого магистра поварской науки

И стал: "тюрбо с гарниром", и явился - вот -

Цивилизации и просвещенья плод!

Отведайте-ка соус! Это верх искусства!

Вкус, обонянье, зренье - словом, ну, все чувства,

Все этим соусом тончайшим польщены...

"Мечтатель, что же с вами? Или вы больны?

Ах, знаю!.. Запах рыбы и креветок вкусных

В вас будит целый рой воспоминаний грустных,

Тяжелых. мрачных дум... Какой же вы чудак!..

Вы вспомнили о том, как утонул рыбак -

Отец семейства - там в убогой деревушке,

На берегу морском далеком, где в лачужке

До поздней осени вы жили прошлый год,

Где "Очерки" свои писали вы с натуры

Для украшения родной литературы?

Ну, да, вы вспомнили, как беден там народ,

Как темен и забит, как впроголодь живет

И с морем борется, и гибнет из-за хлеба.

Вы вспомнили туман, и грохот волн, и небо

Зловеще-серое, кладбище на горе,

Где часто, меж крестов убогих, на заре,

Бродили вы, считая новые могилы,

Читая эпитафий к

Другие авторы

Бартенев Петр Иванович

Леонтьев-Щеглов Иван Леонтьевич

Гофман Эрнст Теодор Амадей

Галахов Алексей Дмитриевич

Глинка Александр Сергеевич

Бердников Яков Павлович

Венский (Пяткин) Е. О.

Измайлов Владимир Васильевич

Никольский Николай Миронович

Мещерский Владимир Петрович

Другие произведения

Боткин Василий Петрович - Б. Ф. Егоров. В. П. Боткин - автор "Писем об Испании"

Гиляровский Владимир Алексеевич - Люди театра

Одоевский Александр Иванович - Василько

Соймонов Михаил Николаевич - Соймонов М. Н.: Биографическая справка

Княжнин Яков Борисович - Владимир и Ярополк

Лафонтен Август - Август Лафонтен: биографическая справка

Федоров Николай Федорович - Иго Канта

Рукавишников Иван Сергеевич - Проклятый род. Часть I. Семья железного старика

Телешов Николай Дмитриевич - Петух

Крашенинников Степан Петрович - Описание земли Камчатки. Том второй