| Главная » Книги |
Глинка Федор Николаевич - Стихотворения, Страница 16
Глинка Федор Николаевич - Стихотворенияnbsp; Сладководный шумный Днепр!
Говорят, свои ты волны
К морю синему несешь...
Что до моря? - Не напоишь
Ты бездонной глубины;
Потеки, река _родная_,
К другу сердца в _чуждый_ край
Там на знойном битвы поле
Жаждет воин молодой:
Окропи уста и раны
Сладкой родины водой!..
Месяц светлый, месяц светлый!
Что на бедную глядишь? -
Не осушит луч холодный
Слез горючих на очах...
Ах, спеши туда, где милый,
И златым своим лучом
Заблистай ему светлее,
Поиграй с его мечом!..
Но, увы! напрасно дева
О любезном слезы льет:
Он давно за Рейном шумным
Беспробудным сном почил!
Воин храбрый, воин храбрый,
Не видать тебе луны,
Ни красы родного солнца,
Ни полей родной страны...
О тебе дойдет лишь слава
В милый сердцу русский край,
Что на битвах ты, как русский,
Храбр и страшен был врагам.
Много пало, много пало
Там, в зареинских полях;
Но блажен, кто умер славно:
Он _бессмертен_ будет век!..
Между 1812-1816
ПРОЩАНИЕ
Покажись, луна златая,
И пролей свой свет:
Здесь невеста молодая
Друга сердца ждет!
"Милый, - молвит, - обещался
Побывать ко мне, -
Чу! в долине шум раздался:
Скачет на коне.
Знать, то он, моя то радость!
Близок счастья час!
В сердце льется, льется сладость...
Слышу дружний глас!
Он ли то, мой обрученной,
Кем душа живет?
Нет, не он, - в броне военной
Кто-то строй ведет.
Что ж ты, сердце, так застыло
В пламенной груди?
Ах! то он, то друг мой милый!
Милый, погоди!
Погоди! Ужель за славой
Под грозу мечей
Ты летишь на бой кровавый,
Свет моих очей?"
- Нет! не славы тщетной виды
Нас влекут в поля:
Терпит смертные обиды
Русская земля!
Время грозное военно:
Всюду звук громов;
Всё, что в мире нам священно,
Гибнет от врагов.
Нет, теперь зажечь не можно
Брачные свечи:
Мне туда стремиться должно,
Где звенят мечи!
Там с врагом мы крови чашу
Будем братски пить,
И вражду там станет нашу
Бог и меч судить!
Может, бледный труп прикроет
Черный вран крылом,
Иль могилу мне изроет
Верный друг мечом.
Всё равно - мне наслажденьем
Больше жизнь не льстит,
Коль отчизне покореньем
Дерзкий враг грозит.
Если ж спор счастливой битвой
Скоро мы решим, -
Жди меня, мой друг, с молитвой:
Буду век твоим!
Между 1812-1816
АВАНГАРДНАЯ ПЕСНЬ
Друзья! Враги грозят нам боем,
Уж села ближние в огне,
Уж Милорадович пред строем
Летает вихрем на коне.
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Зарделся блеск зари в лазури;
Как миг, исчезла ночи тень!
Гремит предвестник бранной бури,
Мы будем биться целый день.
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Друзья! Не ново нам с зарями
Бесстрашно в жаркий бой ходить,
Стоять весь день богатырями
И кровь врагов, как воду, лить!
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Пыль вьется, двинет враг с полками,
Но с нами вождь сердец - герой!
Он биться нам велит штыками,
Штыками крепок _русский_ строй!
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Здесь _Милорадович_ пред строем,
Над нами бог, победа с ним;
Друзья, мы вихрем за героем
Вперед... умрем иль победим!
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой
Хор
Идем, идем, друзья, на бой!
Герой! нам смерть сладка с тобой.
Между 1812-1816
ОПЫТЫ ТРАГИЧЕСКИХ ЯВЛЕНИЙ
ОПЫТЫ ДВУХ ТРАГИЧЕСКИХ ЯВЛЕНИИ
В СТИХАХ БЕЗ РИФМЫ {*}
{* Читано в собрании СПб. Вольного общества любителей словесности, наук и
художеств, 11 ч. сего октября.}
Содержание первого явления:
Один из верных сынов покоренного тираном отечества увещевает сограждан
своих в тишине ночи к подъятию оружия против насильственной власти. {Вместо
имен действующих лиц поставлены здесь нумера, ибо отрывок сей (два
явления) не принадлежит ни к какому целому, а написан только для опыта,
чтобы узнать, могут ли стихи такой меры заменить александрийские и монотонию
рифмы, которая едва ли свойственна языку страстей.}
1
Друзья! Уклоняясь от злобы врагов,
К свиданью полночный назначил я час;
Теперь всё спокойно, всё предано сну;
_Тиранство_, на лоне утех, на цветах,
И рабство, во прахе под тяжким ярмом, -
Спят крепко!.. Не спит лишь к _отчизне любовь_!
_Она_ не смыкает слезящих очей:
Скитаясь по дебрям, при бледной луне,
Рыданьем тревожит полуночный час
И будит свободу от смертного сна.
Свобода! Отчизна! Священны слова!
Иль будете вечно вы звуком пустым?
Нет, мы воскресим вас! Не слезы и стон
(Ничтожные средства душ робких и жен),
Но меч и отвага к свободе ведут!
Умрем иль воротим _златые права_,
Что кровию предки купили для нас!
Чем жизнь в униженьи, стократ лучше смерть!
Отечества гибель нам льзя ль пережить?..
Ответ ваш, о други, читаю в очах:
Горящий в них пламень, багряность ланит
И дланей стремленье к звенящим мечам -
Всё, всё мне являет тех самых мужей,
С которыми в битвах я славу делил...
Мы те же, но край наш не тот уже стал!
Под пеплом, в оковах, под тяжким ярмом
Отечество наше кто может узнать?
2
Так в лютых напастях все зрим мы наш край!
Родных и знакомых я стран не узнал,
Когда на свиданье к местам сим спешил.
О родины милой священны поля,
Где первый раз в жизни я счастье познал,
Что сделалось с вами?- Всё умерло тут!..
Где спела надежда на нивах златых
И радости песни гремели в лугах,
Там страшен вид мрачных, ужасных пустынь,
Пустынь, где унынье от воя зверей
Сугубит звук томный влачимых оков!
3
На трупах, на пепле пожженных им стран,
На выях согбенных под гнетом рабов
Тиран наш воздвиг свой железный престол;
Но слышен уж ропот; тирана клянут...
4
Клянут лишь, и только! А _руки_ и _меч_,
А предков примеры кто отнял у них?..
Содержание второго явления:
Завоеватель открывает наперснику любовь свою к одной из жен покоренного
им народа.
Рожденный в пустынях, меж диких племен,
Взлелеян средь браней, на ратных щитах,
О чувствах сердечных что ведать я мог?
Туманное небо, печальны леса
И вечные битвы - вот всё, что я знал!
Война мне забавой была от пелен;
Я счастье чтил - в славе, мне друг был - мой меч!
И юное сердце, лишь бранью кипя,
Под броней железной не знало любви...
Но здесь, друг мой верный, узнало оно
Чувств новых волненье - для новых мне мук!
Ни слова о троне, о блеске побед -
Ни слова, о друг мой! Ни лавры, ни трон
Не могут покоя душе возвратить!
Ты помнишь дни славны, как с бранной грозой,
Как бурные воды, втекли мы в сей край:
Нам каждая битва была торжеством;
По трупам, по пеплу вошли мы в сей град -
Мой трон, мое царство! "Но сам ты не свой!" -
Вещало мне сердце, уныло стеня.
Я в первый раз в жизни услышал сей стон...
Услышал, смутился... Что ж в царском венце?
Ах, многие ль счастье в величьи нашли?
Что власть? коль мгновенье всё может отнять
И скорби посеять в душе семена!..
Почто я узрел в ней собор всех красот?..
Где вы, равнодушье, холодность, покой? -
Исчезли!.. Я страстен... и мучусь, любя!
Огнь тайный проникнул сквозь твердую сталь,
И пламенны вихри клубятся в груди!..
Так вождь победитель стал сам побежден,
И царь, всё пленивший, пленен здесь - рабой!
<1817>
ОТРЫВКИ ИЗ "ФАРСАЛИИ" {*}
{* В 44-й книжке "Сына отечества" 1817 предложил я первые опыты трагических
явлений, писанных стихами без рифм. Вот и еще слабый перевод одного из
сильнейших мест в Фарсале. Мне желательно только знать, может ли прилагаемый
здесь размер быть не единственным, но одним из размеров, способных для
трагедий.}
I
Речь Катона на пределах пустынь Ливийских.
Друзья! Всё свершилось, наш жребий решен:
Отныне забудем забавы, покой
И всё, чем ласкает беспечная жизнь,
Влекущая к рабству свободы сынов.
Простимся с отчизной... Что родины край,
Где стонут народы, цепями звуча?
Пусть кесарь, лаская слепые толпы,
В цветах сокрывает оковы... Пусть он
Влечет малодушных в подданство к себе...
Нам, други, не страшен позорный сей плен:
Упругие выи свободных римлян
Ничто не приклонит под тяжкий ярем!
Мы быстрым полетом пустынных орлов
(Расторгнув те сети, где вязнут рабы)
К свободе, к блаженству, друзья, полетим.
Там, там, за пределом песчаных морей,
Надежды и верный союзник нас ждут...
Не скрою, о други, что труден наш путь:
Забудем Надолго веселость долин,
И пышные виды цветущих полей,
И воды, и свежесть, прохладу и всё,
И всё, что покоит и нежит в пути...
Безмолвные степи, глад, жажда и зной,
И змеи клубами в горячих песках,
И пламенны вихри, что, с свистом крутясь,
То горы вздымают, то роют бразды
И движут, как море, безбрежную зыбь...
Вот что предлежит нам! Но, други, Катон
В сопутство с собою зовет только тех,
Кто крепостью духа превыше судьбы,
В ком силы душевны с бедами растут!
Таких призываю, и вновь повторю?
Что вступим в пределы печальных пустынь,
Где жизни веселой и признаков нет,
Где путникам скорбным малейшая тень -
Дар редкий от неба, где шепот ручья,
Чуть слышимый шепот в глубоких песках,
Сулит наслажденье, всех высшее благ!
Не скрою - зачем мне от вас сокрывать? -
Что будем такие края проходить,
Где след человеков от многих веков
Не зрелся на зыбком пространстве пустынь.
Нам новые должно пути проложить,
И мы их проложим!.. Я всё вам сказал,
И всякий свободен (пустынь убоясь)
На ласковый голос, на кесаря зов,
Обратно в путь жизни к позору бежать,
Чтоб, духом слабея, дремать на цветах;
Иль, мужество предков в душе помянув
И честь почитая превыше всего,
С Катоном в путь смерти к бессмертью идти.
II
Воины изъявляют желание последовать повсюду за великодушным вождем своим -
и Катон, приняв торжественное уверение храбрых, дает взаимный обет делить с
ними все труды и опасности предстоящего пути.
О други! О храбрых сподвижников сонм!
Клянусь, обещаю - примите обет,
Что первый без страха в путь страшный пойду.
Пусть зной раскаляет и землю и твердь,
Пусть пламенным током полдневны лучи
Мне прямо на темя лиются... Пусть змей,
Под смелой стопою крутясь, зашипит ...
Пусть бури колеблют основы миров,
Пусть дрогнет вселенна, - не дрогнет Катон!
И если кто узрит, что в знойном пути,
При общем лишеньи прохладных ключей,
Хоть каплю приближу к засохшим устам,
Тогда всем вам вольно на жажду роптать;
Когда уклонюсь я один, хоть на миг,
Пустынного древа в отрадную тень,
Тогда вы, в Катоне вождя не познав,
Презренного бросьте сгорать на песках...
Но верьте, что первый в тяжелой броне
Пойдет он отважно пред вами, - он долг
Свой знает! Глад, жажда, шипение змей
И знойные степи - всё мило душе,
Душе, упоенной надеждой святой
По долгом страданьи до цели достичь...
О, верьте, _терпенье_ в жестоких бедах
Всегда торжествует, и в сем торжестве
Находит блаженство собою само,
В себе наслаждаясь ... Великой душе
Приятно сразиться с тьмой бед и, судьбу
Презрев и в порывах себя испытав,
Почувствовать в бурях самую себя
И собственной силой себя утешать!
Итак, мы решились: нам Кесарь не царь!
Бежим, но со славой! Не смерти боясь,
К свободе, как к другу, от рабства бежим!
III
Катон и воинство приходят к храму Юпитера Аммона. Друаья Катоновы убеждают
его вопросить бога о будущей судьбе Рима и собственной участи.
Катон! Мы достигли священных тех мест,
Куда все народы восточных краев
С мольбой и дарами приходят. Катон!
Муж правды! О верный хранитель святых
Законов!.. Друг чести! Решися, спроси,
Спроси у Аммона: что рок нам сулит?
Что станется с Римом? что Кесарь? что нам
Готовит незримо всемощность судеб?
Окончатся ль брани, притупится ль меч
И свет возблестит ли по грозной ночи?
Иль долго раздоры, и меч, и огонь
Терзать еще будут отечества грудь?
Настанет ли время, что сила падет,
Не будет коварства, сетей, ни оков,
И люди, как братья, в союзе святом,
Покорны закону и правде одной,
Блаженства поищут в покое? О вождь!
Ты свято уставы небес соблюдал,
Любил добродетель... Спроси ж у богов,
Чем смертный на милость их может склонить?
И в чем добродетель прямая?.. Тиран,
Смеясь, попирает уставы небес,
Отъемля у римлян наследье веков -
| |
| Просмотров: 520 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры