РОН И ЛИСИЦА
Негде В_о-рону унесть сыра часть случилось;
Н_а_ дерево с тем взлетел, кое полюбилось.
Оного Лисице захотелось вот поесть;
Для того, домочься б, вздумала такую лесть:
Воронову красоту, перья цвет почтивши,
И его вещбу еще также похваливши,
"Прямо, - говорила, - птицею почту тебя
Зевсовою впредки, буде глас твой для себя
И услышу песнь, доброт всех твоих достойну".
Ворон похвалой надмен, мня себе пристойну,
Начал, сколько можно громче, кракать и кричать,
Чтоб похвал последню получить себе печать;
Но тем самым из его носа растворенна
Выпал на землю тот сыр. Лиска, ободренна
Оною корыстью, говорит тому на смех:
"Всем ты добр; мой Ворон; только ты без сердца мех".
<1752>
Басенка XXVII
СТАРУХА, БОЛЯЩАЯ ГЛАЗАМИ
Глазами как была Старушечка больна,
То Лекаря к себе в дом призвала она.
Чтоб вылечиться ей, и не смотря на трату,
Довольную ему та обещала плату.
Стал пользовать ее тот Лекарь нанятой;
И мастью он глаза по всяк день мазал той.
А как вот оставлял ничком ту на постеле,
И в темноте всегда, по всем своем том деле,
То что-нибудь с собой у ней втай уносил
Из платья, иль что тут из серебра схватил. -
Грабление сие та чувствует больная.
Когда ж не стала быть уж больше невишная,
Увидела, что дом ее оставлен пуст,
Сколь ни был преж того обильностию густ.
Вот Лекарь к ней пришел: сам просит за работу
И говорит, что та всю получила льготу;
А шлется он на всех сторонних в том людей,
Что вылечены уж совсем глаза у ней.
"Неправда, друг, твоя, - ему та говорила, -
Я без твоей цельбы глазами лучше зрила:
Я видела вещей довольно у себя.
А как взяла к себе я Лекарем тебя,
То ничего отнюдь, сим словом не обижу,
В дому, по-твоему столь зрячая, не вижу".
<1752>
Басенка XXXI
ЛЕВ ЖЕНИХ
В Девицу негде Лев влюбился не смех_о_м,
И захотел ей быть он вправду Женихом:
Затем к отцу ее пришед тогда нарочно,
Ту просит за себя отдать в замужство точно.
Отец Льву отвечал: "Твоим ли я отдам
Ногтищам так кривым и острым толь зубам
Мою в замужство дочь толь нежную всем телом?
И может ли сие быть неопасным делом?
Без тех бы впрочем мне ты был достойный зять,
И можно б дочь мою тебе женою взять".
Лев от любви своей почти ума лишился;
Чего для, как просил Отец тот, не щитился,
И пазногти свои тому дал срезать он,
А зубы молотком все-н_а_-все выбить вон.
Итак, тот Человек легко Льва побеждает,
Потом, ударив в лоб долбнёю, убивает.
<1752>
Басенка XLIX
ЛЕШИЙ И МУЖИК
Из Леших некто чуть уж не замерз зимою,
За лютостию стуж, да и за наготою.
Увидевший Мужик его взял в домик свой,
В избушку теплу ввел и местичко дал в той;
Сам руки приложив к устам своим, в них дует.
Дивился Леший тот; и, мня, что он балует,
Причины у него тому дутью спросил.
Мужик ему на то как гостю доносил,
Что руки он свои озяблые тем греет.
Сказал, а сам на стол, в печи что ни имеет,
То совокупно всё тогда вот начал несть,
И Лешего с собой за стол зовет он есть.
Сел Леший с ним тотчас. Мужик сперва из чаши
На ложку почерпнул себе горячей каши,
А ко рту своему принесши, дуть же стал.
Вот леший, пуще уж дивясь, еще спрошал:
Чего б он ради дул, и так то жарко было?
Мужик тут отвечал: "Чтоб жаркое простыло".
Вскочил из-за стола тогда тот Леший вдруг,
И говорил: "Прощай, прощай навек, мой друг.
Я не хочу пробыть здесь только и наслеком,
Не то чтоб вовсе жить с таким мне человеком,
У коего из уст одних, да не одно,
А именно сказать: тепло и студено".
<1752>
Басенка LI
САМОХВАЛ
В отечество свое как прибыл некто вспять,
А не было его там почитай лет с пять,
То з_а_все пред людьми, где было их довольно,
Дел славою своих он похвалялся больно,
И так уж говорил, что не нашлось ему
Подобного во всём, ни ровни по всему,
А больше, что плясал он в Родосе исправно
И предпочтен за то от общества преславно,
В чем шлется на самих родосцев ныне всех,
Что почесть получил великую от тех.
Из слышавших один ту похвальбу всегдашню
Сказал ему: "Что нам удачу знать тогдашню?
Ты к родянам о том пожалуй не пиши:
Здесь Родос для тебя, здесь ну-тка попляши".
<1752>
Оды похвальные
Ода IV
ПОХВАЛА ИЖЕРСКОЙ ЗЕМЛЕ
И ЦАРСТВУЮЩЕМУ ГРАДУ САНКТПЕТЕРБУРГУ
Приятный брег! Любезная страна!
Где свой Нева поток стремит к пучине.
О! прежде дебрь, се коль населена!
Мы град в тебе престольный видим ныне.
Немало зрю в округе я доброт:
Реки твоей струи легки и чисты;
Студен воздух, но здрав его есть род:
Осушены почти уж блата мшисты.
Где место ты низвергнуть подала
Врагов своих блаженну Александру,
В трофей и лавр там лавра процвела;
Там почернил багряну ток Скамандру.
Отверзла путь, торжественны врата
К полтавским тем полям сия победа;
Великий сам, о! слава, красота,
Сразил на них Петр равного ж соседа.
Преславный град, что Петр наш основал
И на красе построил толь полезно,
Уж древним всем он ныне равен стал,
И обитать в нём всякому любезно.
Не больше лет, как токмо с пятьдесят,
Отнеле ж все хвалу от удивленной
Ему души со славою гласят,
И честь притом достойну во вселенной.
Что ж бы тогда, как пройдет уж сто лет?
О! вы, по нас идущие потомки,
Вам слышать то, сему коль граду свет,
В восторг пришед, хвалы петь будет громки.
Авзонских стран Венеция, и Рим,
И Амстердам батавский, и столица
Британских мест, тот долгий Лондон к сим,
Париж градам как верьх, или царица, -
Все сии цель есть шествий наших в них,
Желаний вещь, честное наше странство,
Разлука нам от кровнейших своих;
Влечет туда нас слава и убранство.
Сей люб тому, иному - тот из нас:
Как веселил того, другой другого,
Так мы об них беседуем мног час,
И помним, что случилось там драгого.
Но вам узреть, потомки, в граде сем,
Из всех тех стран слетающихся густо,
Смотрящих всё, дивящихся о всем.
Гласящих: "Се рай стал, где было пусто!"
Явится им здесь мудрость по всему,
И из всего Петрова не в зерцале:
Санктпетербург не образ есть чему?
Восстенут: "Жаль! Зиждитель сам жил вмале".
О! боже, твой предел да сотворит,
Да о Петре России всей в отраду,
Светило дня впредь равного не зрит,
Из всех градов, везде Петрову граду.
1752
Ода VI
БЛАГОДАРСТВЕННАЯ
Монархиня велика!
Зерцало героинь!
Не оных общих лика
-
Ты всех верьх благостынь.
Тебе, с тимпаны стройно,
Гласят трубы достойно.
О! муза, в сладость глас, по мере сил, настрой,
Елисавете песнь благодарений вспои.
Лиешь всем благодати
Из недр златых твоих;
Верьховна россов мати,
Ты правосудна в них;
И милость просияла,
Но толь, что всех объяла.
О! муза, поздный род о сем ты уверяй,
Елисавету всяк день ныне прославляй.
Приводишь в честь науки,
Созиждешь им и дом;
Их предваришь докуки,
Насытишься плодом:
Те возвеличат славу
И ублажат державу.
О! муза, проповеждь толику благодать,
Елисавет что сим судила преподать.
Но, о! императрица,
Сокровище даров!
Пресветлая денница!
Прибежище! покров!
Мы о твоей порфире
Прославлены уж в мире.
О! муза, ублажи причину славы всем,
В Елисавете коль красуемся мы тем.
Служить самодержавной
Блаженство есть не тще;
Усердствовать же главной
Блаженнейше еще:
Твоя власть всеми чтима;
Особа всем любима.
О! муза, воструби, что дивн ее венец;
Но что Елисавет любление сердец.
Твоя жизнь наша радость;
Тобою всё цветет;
Ты здрава, нам то сладость:
Всё о тебе живет.
Храни, мы благодушны;
Вели, се мы послушны.
О! муза, возгласи, что наша обща честь
Прехвальная во всем Елисавета есть.
Подобно вышню богу,
Не втуне где мольба,
Творит награду многу
Твоя рабам судьба:
Там вера нас спасает;
Здесь верность украшает.
О! муза, подтверди, что наша красота
К Елисавете внутрь сердечна правота.
Кого мы зрим уныла
При щедролюбной толь?
Ни тех ты не забыла,
В ком мало службы доль;
Тебе усердство сильно,
Да милуешь обильно.
О! муза, проявляй чрез раболепный знак,
В нас искренность кипит к Елисавете как!
Щедрот твоих зрю тайну
Последнему и мне:
Внутрь верность чрезвычайну,
Усердие в огне
Зришь и кладешь содруги
За самые заслуги.
О! муза, в краткий слог, что в сердце, собери,
Елисавету в нем со мной благодари.
Тебе неоднократно
Угодно награждать;