Гомер - Илиада

justify">   Дрот сокруши Диомедов и дай, о богиня, да сам он

   Ныне, погибельный, грянется ниц перед башнею

   Скейской! Ныне ж двенадцать крав однолетних, ярма не познавших,

   В храме тебе мы пожертвуем, если, молитвы услыша, 310 Град помилуешь Трою и жен, и младенцев невинных!"

   Так возглашала, молясь; но Афина молитву отвергла.

   Тою порой, как они умоляли рожденную Зевсом,

   Гектор великий достигнул Парисова пышного дома.

   Сам он дом сей устроил с мужами, какие в то время 315 В целой Троаде холмистой славнейшие зодчие были:

   Мужи ему почивальню, и гридню, и двор сотворили

   В замке градском, невдали от Приама и Гектора дома.

   В двери вступил божественный Гектор; в деснице держал он

   Пику в одиннадцать локтей; далеко на древке сияло 320 Медное жало копья и кольцо вкруг него золотое.

   Брата нашел в почивальне, в трудах над оружием пышным:

   Щит он, и латы, и гнутые луки испытывал, праздный.

   Там и Елена Аргивская в круге сидела домашних

   Жен рукодельниц и славные им назначала работы. 325 Гектор, взглянув на него, укорял оскорбительной речью:

   "Ты не вовремя, несчастный, теперь напыщаешься гневом.

   Гибнет троянский народ, пред высокою града стеною

   Ратуя с сильным врагом; за тебя и война и сраженья

   Вкруг Илиона пылают; ты сам поругаешь другого, 330 Если увидишь кого оставляющим грозную битву.

   Шествуй, пока Илион под огнем сопостатов не вспыхнул".

   Быстро ему отвечал Приамид Александр боговидный:

   "Гектор! ты вправе хулить, и твоя мне хула справедлива;

   Душу открою тебе; преклонися и выслушай слово: 335 Я не от гнева досель, не от злобы на граждан троянских

   Праздный сидел в почивальне; хотел я печали предаться.

   Ныне ж супруга меня дружелюбною речью своею

   Выйти на брань возбудила; и ныне, чувствую сам я,

   Лучше идти мне сражаться: победа меж смертных превратна. 340 Ежели можно, помедли, пока ополчусь я доспехом;

   Или иди: поспешу за тобой и настичь уповаю".

   Рек он; ни слова ему не ответствовал Гектор великий.

   К Гектору с лаской Елена смиренную речь обратила:

   "Деверь жены бесстыдной, виновницы бед нечестивой! 345 Если б в тот день же меня, как на свет породила лишь матерь,

   Вихорь свирепый, восхитя, умчал на пустынную гору

   Или в кипящие волны ревущего моря низринул, -

   Волны б меня поглотили и дел бы таких не свершилось!

   Но, как такие беды божества предназначили сами, 350 Пусть даровали бы мне благороднее сердцем супруга,

   Мужа, который бы чувствовал стыд и укоры людские!

   Сей и теперь легкомыслен, подобным и после он будет;

   И за то, я надеюсь, достойным плодом насладится!

   Но войди ты сюда и воссядь успокоиться в кресло, 355 Деверь; твою наиболее душу труды угнетают,

   Ради меня, недостойной, и ради вины Александра:

   Злую нам участь назначил Кронион, что даже по смерти

   Мы оставаться должны на бесславные песни потомкам!"

   Ей немедля ответствовал Гектор великий: "Елена, 360 Сесть не упрашивай; как ни приветна ты, я не склонюся;

   Сильно меня увлекает душа на защиту сограждан,

   Кои на ратных полях моего возвращения жаждут.

   Ты же его побуждай; ополчившися, пусть поспешает;

   Пусть он потщится меня в стенах еще града настигнуть. 365 Я посещу лишь мой дом и на малое время останусь

   Видеть домашних, супругу драгую и сына-младенца:

   Ибо не знаю, из боя к своим возвращусь ли еще я

   Или меня уже боги погубят руками данаев".

   Так говоря, удалился шеломом сверкающий Гектор. 370 Скоро достигнул герой своего благозданного дома;

   Но в дому не нашел Андромахи лилейнораменной.

   С сыном она и с одною кормилицей пышноодежной

   Вышед, стояла на башне, печально стеная и плача.

   Гектор, в дому у себя не нашед непорочной супруги, 375 Стал на пороге и так говорил прислужницам-женам:

   "Жены-прислужницы, вы мне скорее поведайте правду:

   Где Андромаха супруга, куда удалилась из дому?

   Вышла ль к золовкам своим, иль к невесткам пышноодежным,

   Или ко храму Афины поборницы, где и другие 380 Жены троян благородные грозную молят богиню?"

  

  И ему отвечала усердная ключница дома:

   "Гектор, когда повелел ты, тебе я поведаю правду.

   Нет, не к золовкам своим, не к невесткам пошла Андромаха,

   Или ко храму Афины поборницы, где и другие 385 Жены троян благородные грозную молят богиню,-

   К башне пошла илионской великой: встревожилась вестью,

   Будто троян утесняет могучая сила ахеян;

   И к стене городской, торопливая, ринулась бегом,

   Словно умом исступленная; с ней и кормилица с сыном". 390 Так отвечала, - и Гектор стремительно из дому вышел

   Прежней дорогой назад, по красиво устроенным стогнам.

   Он приближался уже, протекая обширную Трою,

   К Скейским воротам (чрез них был выход из города в поле);

   Там Андромаха супруга, бегущая, в встречу предстала, 395 Отрасль богатого дома, прекрасная дочь Этиона;

   Сей Этион обитал при подошвах лесистого Плака,

   В Фивах Плакийских, мужей киликиян властитель державный;

   Оного дочь сочеталася с Гектором меднодоспешным.

   Там предстала супруга: за нею одна из прислужниц 400 Сына у персей держала, бессловного вовсе, младенца,

   Плод их единый, прелестный, подобный звезде лучезарной.

   Гектор его называл Скамандрием; граждане Трои -

   Астианаксом6: единый бо Гектор защитой был Трои.

   Тихо отец улыбнулся, безмолвно взирая на сына. 405 Подле него Андромаха стояла, лиющая слезы;

   Руку пожала ему и такие слова говорила:

   "Муж удивительный, губит тебя твоя храбрость! ни сына

   Ты не жалеешь, младенца, ни бедной матери; скоро

   Буду вдовой я, несчастная! скоро тебя аргивяне, 410 Вместе напавши, убьют! а тобою покинутой, Гектор,

   Лучше мне в землю сойти: никакой мне не будет отрады,

   Если, постигнутый роком, меня ты оставишь: удел мой -

   Горести! Нет у меня ни отца, ни матери нежной!

   Старца отца моего умертвил Ахиллес быстроногий, 415 В день, как и град разорил киликийских народов цветущий,

   Фивы высоковоротные. Сам он убил Этиона,

   Но не смел обнажить: устрашался нечестия сердцем;

   Старца он предал сожжению вместе с оружием пышным.

   Создал над прахом могилу; и окрест могилы той ульмы7 420 Нимфы холмов насадили, Зевеса великого дщери.

   Братья мои однокровные - семь оставалось их в доме -

   Все и в единый день преселились в обитель Аида:

   Всех злополучных избил Ахиллес, быстроногий ристатель,

   В стаде застигнув тяжелых тельцов и овец белорунных. 425 Матерь мою, при долинах дубравного Плака царицу,

   Пленницей в стан свой привлек он с другими добычами брани,

   Но даровал ей свободу, приняв неисчислимый выкуп;

   Феба ж и матерь мою поразила в отеческом доме!

   Гектор, ты все мне теперь - и отец, и любезная матерь, 430 Ты и брат мой единственный, ты и супруг мой прекрасный!

   Сжалься же ты надо мною и с нами останься на башне,

   Сына не сделай ты сирым, супруги не сделай вдовою;

   Воинство наше поставь у смоковницы: там наипаче

   Город приступен врагам и восход на твердыню удобен: 435 Трижды туда приступая, на град покушались герои,

   Оба Аякса могучие, Идоменей знаменитый,

   Оба Атрея сыны и Тидид, дерзновеннейший воин.

   Верно, о том им сказал прорицатель какой-либо мудрый,

   Или, быть может, самих устремляло их вещее сердце". 440 Ей отвечал знаменитый, шеломом сверкающий Гектор:

   "Вс^o и меня то, супруга, не меньше тревожит; но страшный

   Стыд мне пред каждым троянцем и длинноодежной троянкой,

   Если, как робкий, останусь я здесь, удаляясь от боя.

   Сердце мне то запретит; научился быть я бесстрашным, 445 Храбро всегда меж троянами первыми биться на битвах,

   Славы доброй отцу и себе самому добывая!

   Твердо я ведаю сам, убеждаясь и мыслью и сердцем,

   Будет некогда день, и погибнет священная Троя,

   С нею погибнет Приам и народ копьеносца Приама. 450 Но не столько меня сокрушает грядущее горе Трои;

   Приама родителя, матери дряхлой, Гекубы,

   Горе, тех братьев возлюбленных, юношей многих и храбрых,

   Кои полягут во прах под руками врагов разъяренных,

   Сколько твое, о супруга! тебя меднолатный ахеец, 455 Слезы лиющую, в плен повлечет и похитит свободу!

   И, невольница, в Аргосе будешь ты ткать чужеземке,

   Воду носить от ключей Мессеиса или Гиперея,

   С ропотом горьким в душе; но заставит жестокая нужда!

   Льющую слезы тебя кто-нибудь там увидит и скажет: 460 Гектора это жена, превышавшего храбростью в битвах

   Всех конеборцев троян, как сражалися вкруг Илиона!

   Скажет - и в сердце твоем возбудит он новую горечь:

   Вспомнишь ты мужа, который тебя защитил бы от рабства!

   Но да погибну и буду засыпан я перстью земною 465 Прежде, чем плен твой увижу и жалобный вопль твой услышу!"

   Рек - и сына обнять устремился блистательный Гектор;

   Но младенец назад, пышноризой кормилицы к лону

   С криком припал, устрашася любезного отчего вида,

   Яркою медью испуган и гребнем косматовласатым, 470 Видя ужасно его закачавшимся сверху шелома.

   Сладко любезный родитель и нежная мать улыбнулись.

   Шлем с головы немедля снимает божественный Гектор,

   Наземь кладет его, пышноблестящий, и, на руки взявши

   Милого сына, целует, качает его и, поднявши, 475 Так говорит, умоляя и Зевса, и прочих бессмертных:

   "Зевс и бессмертные боги! о, сотворите, да будет

   Сей мой возлюбленный сын, как и я, знаменит среди граждан;

   Так же и силою крепок, и в Трое да царствует мощно.

   Пусть о нем некогда скажут, из боя идущего видя: 480 Он и отца превосходит! И пусть он с кровавой корыстью

   Входит, врагов сокрушитель, и радует матери сердце!"

   Рек - и супруге возлюбленной на руки он полагает

   Милого сына; дитя к благовонному лону прижала

   Мать, улыбаясь сквозь слезы. Супруг умилился душевно, 485 Обнял ее и, рукою ласкающий, так говорил ей:

   "Добрая! сердце себе не круши неумеренной скорбью.

   Против судьбы человек меня не пошлет к Аидесу;

   Но судьбы, как я мню, не избег ни один земнородный

   Муж, ни отважный, ни робкий, как скоро на свет он родится. 490 Шествуй, любезная, в дом, озаботься своими делами;

   Тканьем, пряжей займися, приказывай женам домашним

   Дело свое исправлять; а война - мужей озаботит

   Всех, наиболе ж меня, в Илионе священном рожденных".

   Речи окончивши, поднял с земли бронеблешущий Гектор 495 Гривистый шлем; и пошла Андромаха безмолвная к дому,

   Часто назад озираясь, слезы ручьем проливая.

   Скоро достигла она устроением славного дома

   Гектора мужегубителя; в оном служительниц многих,

   Собранных вместе, нашла и к плачу их всех возбудила: 500 Ими заживо Гектор был в своем доме оплакан.

   Нет, они помышляли, ему из погибельной брани

   В дом не прийти, не избегнуть от рук и свирепства данаев.

   Тою порой и Парис не медлил в высоких палатах.

   В пышный одевшись доспех, испещренный блистательной медью, 505 Он устремился по граду, надежный на быстрые ноги.

   Словно конь застоялый, ячменем раскормленный в яслях,

   Привязь расторгнув, летит, поражая копытами поле;

   Пламенный, плавать обыкший в потоке широкотекущем,

   Пышет, голову кверху несет; вкруг рамен его мощных 510 Грива играет; красой благородною сам он гордится;

   Быстро стопы его мчат к кобылицам и паствам знакомым:

   Так лепокудрый Парис от высот Илионского замка,

   Пышным оружием окрест, как ясное солнце, сияя,

   Шествовал радостно-гордый; быстро несли его ноги; 515 Гектора скоро настиг он, когда Приамид лишь оставил

   Место, где незадолго беседовал, с кроткой супругой.

   К Гектору первый вещал Приамид Александр боговидный:

   "Верно, почтеннейший брат, твою задержал я поспешность

   Долгим медленьем своим и к поре не приспел, как велел ты?" 520 И ему отвечал шлемоблещущий Гектор великий:

   "Друг! ни один человек, душой справедливый, не может

   Ратных деяний твоих опорочивать: воин ты храбрый,

   Часто лишь медлен, к трудам неохотен; а я непрестанно

   Сердцем терзаюсь, когда на тебя поношение слышу 525 Трои мужей, за тебя подымающих труд беспредельный.

   Но поспешим, а рассудимся после, когда нам Кронион

   Даст в благодарность небесным богам, бесконечно живущим,

   Чашу свободы поставить в обителях наших свободных,

   После изгнанья из Трои ахеян меднодоспешных". ПРИМЕЧАНИЯ: 1. Шелом коневласый - шлем, украшенный гривой из конского волоса. 2. В замок градской - в акрополь, крепость, находившуюся посреди города; у нас такая крепость носила название "кремль". 3. ...злосоветные знаки, много на дщице складней начертав их...- В этом месте мы видим единственное у Гомера упоминание о способе письма. До конца античности греки и римляне пользовались в быту для письма складными дощечками, намазанными воском, по которому острой палочкой, называвшейся "стилем", выцарапывались буквы. 4. Став напоследок и сам небожителям всем ненавистен.- Беллерофонт, чтобы убить Химеру, поймал и обуздал крылатого коня Пегаса; затем с помощью Пегаса герой захотел взлететь на Олимп, но конь сбросил его, и Беллерофонт, ненавидимый богами, долго скитался по земле, потеряв зрение и охромев. Назад 5. Ты гость мне отеческий - то есть человек, связанный со мной узами взаимного гостеприимства (проксенией). Приняв чужеземца у себя в доме, угостив его и дав ему подарки, человек сам становился "гостем" своего гостя и мог рассчитывать встретить с его стороны у него на родине такой же прием. Проксения играла очень важную роль в древнейшую эпоху, когда иноземцы не пользовались на чужбине никакой правовой защитой. Отношения проксении передавались по наследству: проксения Диомеда и Главка восходит к предкам обоих героев. 6. Гектор его называл Скамандрием; граждане Трои - Астианаксом...- Гектор называет сына в честь бога реки Скамандра, но троянцы зовут мальчика в честь отца Астианаксом, так как это имя значит "вождь города". 7. Улъм - вяз, платан.

---

   Гомер. Илиада. Песнь седьмая. Единоборство Гектора и Аякса.

ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ

ЕДИНОБОРСТВО ГЕКТОРА И АЯКСА

   Так говорящий, пронесся вратами блистательный Гектор;

   С ним устремился и брат Александр: и душой Приамиды

   Оба пылали воинствовать снова и храбро сражаться.

   Словно пловцам, долговременно жаждущим, бог посылает 5

  Ветер попутный, когда уже, множеством весел блестящих

   Поит рассекая, устали, все члены трудом изнуривши,-

   Так предводители их ожидавшим троянам явились.

   Начали битву: Парис поразил Арейфоева сына,

   Жителя Арны Менесфия, коего палиценосный 10 Царь породил Арейфой с черноокою Филомедузой.

   Гектор вождя Эионея острою пикой ударил

   В выю, под круг крепкомедного шлема, и крепость разрушил.

   Главк, Гипполохова отрасль, ликийских мужей воевода,

   Дексия, сына Ифиноя, в бурном сражении пикой 15 В рамо пронзил, кобылиц на него напускавшего быстрых;

   В прах с колесницы он пал, и его сокрушилися члены.

   Их лишь увидела светлая взором Афина богиня,

   Так истребляющих воинов Аргоса в битве жестокой,

   Вдруг от Олимпа высокого, бросившись, бурно помчалась 20 К Трое священной; навстречу богине, узрев от Пергама,

   Феб Аполлон устремился: троянам желал он победы.

   В встречу спешащие боги сошлися у древнего дуба;

   Первый к богине воззвал дальномечущий Феб сребролукий:

   "Что ты, волнения полная, дочь всемогущего Зевса, 25 Сходишь с Олимпа? К чему ты стремима сим пламенным духом?

   Или склонить аргивянам неверную брани победу

   Хочешь? Троян погибающих ты никогда не жалеешь?

   Но прийми ты совет мой, и то благотворнее будет:

   Нынешний день прекратим мы войну и убийство народов; 30 После да ратуют снова, доколе священного града,

   Трои, конца не увидят, когда уже столько приятно

   Вашему сердцу, богини великие, град сей разрушить".

   Быстро воззвала к нему светлоокая дочь Эгиоха:

   "Так, дальновержец, да будет с подобною думою в сердце 35 Я низошла от Олимпа, к сраженью троян и ахеян.

   Но возвести, прекратить ратоборство их как ты намерен?"

   Снова богине ответствовал царь Аполлон сребролукий:

   "Гектора мы, укротителя коней, отважность возвысим.

   Пусть Приамид вызывает храбрейших героев данайских 40 Выйти один на один и сразиться решительной битвой;

   Сим оскорбленные меднопоножные мужи данаи

   Сами возбудят бойца одноборствовать с Гектором славным".

   Так говорил,- и склонилася дочь светлоокая Зевса.

   Сын Приамов, Гелен прорицатель, почувствовал духом 45 Оный совет, обоим "божествам совещавшим приятный,

   К Гектору брату предстал и так говорил воеводе:

   "Гектор, пастырь народа, советами равный Крониду!

   Будешь ли мне ты послушен, усердносоветному брату?

   Дай повеление сесть и троянам, и всем аргивянам; 50 Сам же меж воинств на бой вызывай, да храбрейший данаец

   Выйдет один на тебя и сразится решительным боем.

   Ныне тебе не судьба умереть и предела достигнуть;

   Слышал я голос такой небожителей вечно живущих".

   Так произнес,-и восхитился Гектор услышанной речью, 55 Вышел один на средину и, взявши копье посредине,

   Спнул фаланги троянские; все, успокоясь, воссели.

   Царь Агамемнон равно удержал меднобронных данаев.

   Тою порой Афина Паллада и Феб сребролукий,

   Оба возиесшися, словно как ястребы, хищные птицы, 60 Сели на дубе высоком отца молненосного Зевса,

   Ратями вместе любуясь: ряды их сидели густые,

   Грозно щиты, и шеломы, и острые копья вздымая,

   Словно как Зефир порывистый по морю зыбь разливает,

   Если он вдруг подымается: море чернеет под нею,- 65 Ратей ряды таковы и троян, и бесстрашных данаев

   В поле сидели, и Гектор вещал, между ратями стоя:

   "Трои сыны и ахеяне храбрые, слух преклоните;

   Я вам поведаю, что мне велит благородное сердце:

   Наших условий высокоцарящий Кронид не исполнил, 70 Но, беды совещающий, нам обоюдно готовит

   Битвы, покуда иль вы кренкобашенный град наш возьмете

   Или падете от нас при своих кораблях мореходных.

   Здесь, о ахеяне, с вами храбрейшие ваши герои;

   Тот, у которого сердце со мною сразиться пылает, 75 Пусть изойдет и с божественным Гекторем станет на битву.

   Так говорю я, и Зевс уговора свидетель нам будет.

   Если противник меня поразит сокрушительной медью,

   Сняв он оружия, пусть отнесет к кораблям мореходным;

   Тело же пусть возвратит, чтоб трояне меня и троянки, 80 Честь воздавая последнюю, в доме огню приобщили.

   Если же я поражу и меня луконоеец прославит,-

   Взявши доспехи его, внесу в Илион их священный

   И повешу во храме метателя стрел Аполлона;

   Тело ж назад возвращу к кораблям обоюдувесельным. 85 Пусть похоронят его кудреглавые мужи ахейцы

   И на брегу Геллеспонта широкого холм да насыплют.

   Некогда, видя его, кто-нибудь и от поздних потомков

   Скажет, плывя в корабле многовеслом по черному понту:

   - Вот ратоборца могила, умершего в древние веки: 90 В бранях его знаменитого свергнул божественный Гектор! -

   Так нерожденные скажут, и слава моя не погибнет".

   Рек,-и молчанье глубокое все аргивяне хранили:

   Вызов стыдились отвергнуть, равно и принять ужасались.

   Вдруг восстал Менелай и вещал между сонма ахеян, 95 Всех упрекая жестоко и горестно сердцем стеная:

   "Горе мне! о самохвалы! ахеянки вы-не ахейцы!

   Срам для ахейских мужей из ужасных ужаснейший будет,

   Если от них ни один не посмеет на Гектора выйти:

   Но погибните все вы, рассыпьтесь водою и прахом, 100 Вы, сидящие здесь, как народ без души и без чести!

   Я ополчуся и выйду на Гектора! знаю, что свыше

   Жребий победы находится, в воле богов всемогущих".

   Так говоря, покрывался поспешно оружием пышным;

   И тогда, Менелай, ты расстался бы с сладкою жизнью 105 В мощных руках Приамида, далеко сильнейшего мужа,

   Если б тебя удержать не воздвиглись цари и герои:

   Сам повелитель мужей, Агамемнон пространнодержавный,

   За руку брата схватил, называл и вещал, убеждая:

   "Ты исступлен, Менелай благородный! такое безумство 110 Вовсе тебя не достойно: смири огорченное сердце;

   В ревности гордой с сильнейшим тебя не дерзай состязаться,

   С Гектором, сына Приама: его и другие трепещут!

   С ним и Пелид быстроногий на славных мужам ратоборствах

   С страхом встречается,- воин, тебя несравненно храбрейший! 115 Сядь при дружине своей, успокойся, питомец Зевеса;

   Мы от ахеян ему одноборца другого возбудим;

   Сколь он ни будет бесстрашен и боя кровавого жаден,

   С радостью, верно, колена преклонит, когда лишь безвреден

   Выйдет из пламенной битвы и страшного единоборства!" 120 Так говорящий герой отвратил помышление брата,

   Правду ему говоря: покорился Атрид, и клевреты

   Весело с плеч Менелая оружия светлые сняли.

   Нестор от сонма ахеян восстал и вещал им печальный!

   "Боги! великая скорбь на ахейскую землю приходит! 125 Истинно горько восплачет Пелей, седой конеборец,

   Славный мужей мирмидонских вития и мудрый советник.

   Он восхищался, когда, вопрошая меня в своем доме,

   Каждого порознь ахейца разведывал род и потомство;

   Ныне ж, когда он услышит, что всех ужасает их Гектор, 130 Верно, не раз к небожителям руки прострет, да скорее

  Дух сокрушенный его погрузится в обитель Аида!

   Если бы ныне, о Зевс, Аполлон и Паллада Афина!

   Молод я был, как в те годы, когда у гремучего брега

   Билася рать пилиян и аркадян, копейщиков славных, 135 Около фейских твердынь, недалеко от струй Иардана.

  В воинстве их впереди Эревфалион, богу подобный,

   Первый стоял, ополченный оружием Арейфооя,

   Славного Арейфооя, прозванием палицеиосца,

   Данным ему от мужей и от жен, опоясаньем красных: 140 Мощный, не луком тугим, не копьем длиннотенным сражался,

   Он булавою железной ряды разрывал сопротивиых.

   Оного храбрый Ликург одолел, но не силой - коварством,

   В тесном проходе; не мог он себя булавой и железной

   Спасть от смерти: Ликург, на дороге его упредивши, 145 В чрево копьем поразил, и об дол он ударился тылом.

   Снял победитель оружия, дар душегубца Арея;

   После и сам их носил, выходя на Ареевы споры.

   Но когда обессилел герой, состаревшийся в доме,

   Отдал тяжелый доспех Эревфальону, ратному другу: 150 Сими доспехами гордый, выкрикивал всех он храбрейших;!

   Все трепетали, страшились, никто не отважился выйти.

   Вспыхнуло сердце во мне, на свою уповая отвагу,

   С гордым сразиться, хотя между сверстников был я и младший.

   Я с ним сразился,- и мне торжество даровала Афина! 155 Большего всех и сильнейшего всех я убил человека!

   В прахе лежал он, огромный, сюда и туда распростертый,

   Если бы так я был млад и не чувствовал немощи в силах,

   Скоро противника встретил бы шлемом сверкающий Гектор!

   В вашем же воинстве сколько ни есть храбрейших данаев, 160 Сердцем никто не пылает противником Гектору выйти!"

   Так их старец стыдил,-и мгновенно воспрянули девять

   Первый воздвигся Атрид, повелитель мужей Агамемнон;

   После воспрянул Тидид Диомед, воеватель могучий;

   Оба Аякса вожди, облеченные бурною силой; 165 Дерзостный Идоменей и его совоинственник грозный,

  Вождь Мерион, ч^oловеков губителю равный, Арею;

   После герой Эврипил, блистательный сын Эвемона;

   Вслед Андремонид Фоас и за ним Одиссей знаменитый.

   Столько восстало их, жаждущих с Гектором славным сразиться. 170 Слово опять обратил к ним Нестор, конник геренский:

  "Жребии бросим, друзья, и которого жребий назначит,

   Тот несомненно, я верю, возрадует души ахеян

   И не менее радостен будет и сам, коль спасенный

   Выйдет из пламенной битвы и страшного единоборства". 175 Так произнес он,- и каждый, наметивши собственный жребий.

   Бросил в медный шелом Агамемнона, сына Атрея.

   Рати молились и длани к бессмертным горе воздевали;

   Так не один говорил, на пространное небо взирая:

   "Даруй, о Зевс! да падет на Аякса, или Диомеда, 180 Иль на царя самого многозлатой Микены, Атрида".

  Так говорили,- а Нестор шелом сотрясал пред собраньем;

   Вылетел жребий из шлема, данаями всеми желанный,

   Жребий Аякса; и вестник, понесши кругом по собранью,

   Всем, от десной стороны, показал воеводам ахейским. 185 Знака никто не признал, отрекался от жребия каждый.

   Вестник предстал и к тому, по собранию окрест носящий,

   Кто и означил, и в шлем положил; Теламонид великий

   К вестнику руку простер, и вестник, приближася, подал;

   Жребий увидевши, знак свой узнал и в восторге сердечном 190 На землю бросил его и к ахеям вскричал Теламонид:

   "Жребий, ахеяне, мой! веселюся и сам я сердечно!

   Так над божественным Гектором льщусь одержать я победу.

   Друга, пока я в рядах боевые доспехи надену,

   Вы молитеся Зевсу, могущему Кронову сыну, 195 Между собою, безмолвно, да вас не услышат трояне.

   Или молитеся громко: мы никого не страшимся!

   Кто б ни желал, против воли меня не подвигнет он с поля

   Силой, ни ратным искусством; и я не невеждой, надеюсь,

   Сам у отца моего в Саламине рожден и воспитан!" 200 Так говорил; а данаи молили могущего Зевса.

   Так не один возглашал, на пространное небо взирая:

  "Зевс отец, обладающий с Иды, преславныи, великий,

   Дай ты Аяксу обресть и победу, и светлую славу!

   Если ж и Гектора любишь, когда и об нем промышляешь,- 205 Равные им обоим и могущество даруй, и славу!"

   Так говорили. Аякс покрывался блистательной медью

   И, как скоро одеялся весь в боевые доспехи,

   Начал вперед выступать, как Арей выступает огромный,

   Если он шествует к брани народов, которых Кронион 210 Духом вражды сердцегложущей свел на кровавую битву:

   Вышел таков Теламонид огромный, твердыня данаев,

   Грозным лицом осклабляясь; и звучными сильный стопами

   Шел, широко выступая, копьем длиннотенным колебля.

   Все аргивяне, смотря на него, восхищалися духом; 215 Но троянину каждому трепет вступил во все члены;

   Даже у Гектора сердце в могучей груди содрогалось;

   Но ни врага избежать, ни в толпы ополчений укрыться

   Не было боле возможности: сам на сражение вызвал.

   Быстро Аякс подходил, пред собою несущий, как башню, 220 Медный щит семикожный, который художник составил

   Тихий, усмарь знаменитейший, в Гиле обителью живший;

   Он сей щит сотворил легкодвижимый, семь сочетавши

   Кож из тучнейших волов и восьмую из меди поверхность.

   Щит сей неся перед грудью, Аякс Теламонид могучий 225 Стал против Гектора близко и голосом грозным воскликнул:

   "Гектор, теперь ты узнаешь, один на один подвизаясь,

   В рати ахейской земли каковы и другие герои

   Есть, без Пелида, фаланг разрывателя, с львиной душою!

   Он у своих кораблей, при дружинах своих мирмидонских, 230 Празден лежит, на царя Агамемнона злобу питая.

   Нас же, ахеян, которые выйти с тобою готовы,

   Много таких! Начинай, Приамид, поединок и битву!"

   Но ему отвечал шлемоблещущий Гектор великий:

   "Сын Теламонов, Аякс благородный, властитель народа, 235 Тщетно меня ты, как будто ребенка, испытывать хочешь

   Или как деву, которая дел ратоборных не знает.

   Знаю довольно я брань и кровавое мужеубийство!

   Щит мой умею направо, умею налево метать я,-

   Жесткую тяжесть,-и с нею могу неусталый сражаться; 240 Пеший, умею ходить я под грозные звуки Арея;

   Конный, умею, скача, с кобылиц быстроногих сражаться.

   Но не хочу нападать на такого, как ты, ратоборца,

   Скрытно высматривая, но открыто, когда лишь умечу".

   Рек он - и, мощно сотрясши, поверг длиннотенную пику 245 И поразил Теламонида в выпуклый щит семикожный,

   В яркую полосу меди, что сверху восьмая лежала:

   Шесть в нем полос пробежала, рассекши, бурная пика,

   В коже седьмой увязла. Тогда Теламонид великий,

   Мощный Аякс, размахнувши, послал длиинотенную пику 250 И вогнал Приамиду оружие в щит круговидный:

   Щит светозарный насквозь пролетела могучая пика.

   Броню насквозь, украшеньем изящную, быстро пронзила

   И на чреве, под ребрами, самый хитон растерзала,

   Бурная: Гектор отпрянул и гибели черной избегнул. 255 Оба исторгнули вновь длиннотенные копья и разом

   Сшиблися вновь, как свирепые львы, пожиратели крови,

   Или как звери лесов, нелегко одолимые вепри.

   Гектор копьем в середину щита Теламонида грянул,

   Но щита не прорвал: на меди изогнулося жало. 260 В щит, налетевши, ударил Аякс, и насквозь совершенно

   Вышло копье, напиравшего Гектора вспять отразило,

   Вскользь пробежало по вые,- и черная кровь заструилась.

   Боя герой не прервал, шлемоблещущий пламенный Гектор:

   Но, назад он подавшися, камень рукою могучей 265 Сорвал, средь поля лежавший, - черный, жестокий, огромный;

   Махом поверг, и Аяксов блистательный щит семикожный

   Глыбой в средину ударил; взревела вся медь щитовая.

   Быстро Аякс подхватил несравненно огромнейший камень;

   Ринул его, размахав, и, напрягши безмерную силу, 270 В щит угодил и насквозь проломил его камнем жерновным,

   Ранил колена врагу: на хребет опрокинулся Гектор,

   Сверху натиснут щитом; но незапно воздвиг Приамида

   Феб; и тогда рукопашно мечами б они изрубились,

   Если б к героям глашатаи, вестники бога и смертных, 275 Вдруг не предстали - один от троян, а другой от ахеян,

   Вестник Идей и Талфибий, мужи разумные оба.

   Между героями скиптры они протянули, и рек им

   Вестник троянский. Идей, исполненный мудрых советов:

   "Кончите, дети любезные, кончите брань и сраженье: 280 Оба равно вы любезны гонителю облаков Зевсу;

   Оба храбрейшие воины: в том убедилися все мы.

   Но приближается дочь; покориться и ночи приятно".

   Быстро к нему обратясь, отвечал Теламоиид великий:

   "Вестник, что ты произнес, повели произнесть Приамиду; 285 Он вызывал на сражение наших храбрейших героев;

   Он и начни: покориться готов я, коль он пожелает".

   И ему отвечал шлемоблещущий Гектор великий:

   "Так, Теламонид, тебе и великость, и силу, и разум

   Бог даровал; меж ахеями ты копьеборец славнейший. 290 Кончим на нынешний день и борьбу и сражение наше!

   После сойдемся и будем сражаться, пока уже демон

   Нас не разлучит, из двух одному даровавши победу.

   Ныне приближилась ночь; покориться и ночи приятно.

   Шествуй - и пред кораблями всех аргивян ты обрадуй, 295 Более ж другов любезных и ближиих, каких ты имеешь;

   Я же в Приамовом граде великом обрадую, в Трое,

   Сердце троян и длинные ризы влачащих троянок,

   Кои молиться о мне соберутся в божественном храме.

   Сын Теламонов! почтим мы друг друга дарами на память. 300 Некогда пусть говорят и Троады сыны и Эллады:

   Бились герои, пылая враждой, пожирающей сердце;

   Но разлучились они, примиренные дружбой взаимной".

   Гектор, слово окончивши, меч подает среброгвоздный

   Вместе с ножнами его и красивым ремнем перевесным; 305 Сын Теламона вручает блистающий пурпуром пояс.

   Так разлучася, герои - один к ополченьям ахейским

   Шествовал, к сонмам троянским другой поспешал; и трояне

   Радуясь сердцем, смотрели, что шествует здрав и безвреден

   Гектор, Аяксовой силы и рук необорных избегший; 310 В град повели Приамида не ждавшие видеть живого.

   Так и Аякса красивопоножные мужи данаи

   К сыну Атрея вели, восхищенного славой победы.

   Им собравшимся в кущах владыки народов Атрида,

   Ради пришедших, тельца пятилетнего царь Агамемнон 315 Тучного жертвой заклал всемогущему Зевсу Крониду.

   Быстро его одирают, трудятся, всего рассекают,

   Рубят искусно на мелкие части, пронзают рожнами,

   Жарят на них осторожно и, вс^o уготовив, снимают.

   Скоро окончился труд, и немедленно пир уготован: 320 Все пировали, никто не нуждался на пиршестве общем;

   Но Аякса героя особо хребтом бесконечным

   Сам Агамемнон почтил, повелитель ахеян державный.

   И когда питием и пищею глад утолили,

   Старец в собрании первый слагать размышления начал, 325 Нестор, который и прежде блистал превосходством советов;

   Он, благомысленный, так говорил и советовал в сонме:

   "Царь Агамемнон и вы, воеводы народов данайских!

   Много уже на боях полегло кудреглавых данаев,

   Коих черную кровь по брегам пышноструйного Ксанфа 330 Бурный Арей разлиял, и в Аид погрузились их души.

&n