Гомер - Илиада

nbsp;  Доброе знаменье храбрым немедля послала Афина - 275 Цаплю на правой руке от дороги; они не видали

   Птицы сквозь сумраки ночи, но слышали звонкие крики.

   Птицей обрадован был Одиссей и взмолился Афине:

   "Глас мой услышь, громовержцем рожденная! Ты, о богиня,

   Мне соприсущна во всяком труде: от тебя не скрываю 280 Дум я моих; но теперь благосклонною будь мне, Афина!

   Дай нам к ахейским судам возвратиться покрытыми славой,

   Сделав великое дело, на долгое горе троянам!"

   И взмолился второй, Диомед, воеватель могучий:

   "Ныне услышь и меня, необорная дщерь Эгиоха! 285 Спутницей будь мне, какою была ты герою Тидею

   К Фивам, куда он с посольством ходил от народов аргивских;

   Возле Асоповых вод аргивян меднолатных оставив,

   Мирные вести отец мой кадмеянам нес браноносным

   В град, но, из града идущий, деяния, страшные слуху, 290 Сделал, с тобой: благосклонная ты предстояла Тидею.

   Так ты по мне поборай и меня сохрани, о богиня!

   В жертву тебе принесу я широкочелистую краву,

   Юную, выя которой еще не склонялась под иго;

   В жертву ее принесу я, с рогами, облитыми златом". 295 Так говорили, молясь; и вняла им Паллада Афина.

   Кончив герои мольбу громовержца великого дщери,

   Оба пустились, как львы дерзновенные, в сумраке ночи,

   Полем убийства, по трупам, по сбруям и токам кровавым.

   Тою порой и троянским сынам Приамид не позволил 300 Сну предаваться; собрал для совета мужей знаменитых,

   Всех в ополченье троянском вождей и советников мудрых.

   Собранным вместе мужам, предлагал он совет им полезный:

   "Кто среди вас за награду великую мне обещает

   Славное дело свершить? А награда богатая будет: 305 Дам колесницу тому и яремных коней гордовыйных

   Двух, превосходнейших всех при судах быстролетных данайских,

   Кто между вами дерзнет (а покрылся б он светлою славой!)

   В сумраке ночи к ахейскому стану дойти и разведать:

   Так ли ахеян суда, как и прежде, опасно стрегомы;6 310 Или, уже укрощенные силою нашей, ахейцы

   Между собой совещают о бегстве и нынешней ночью

   Стражи держать не желают, трудом изнуренные тяжким".

   Так говорил; но молчанье глубокое все сохраняли.

   Был меж троянами некто Долон, троянца Эвмеда, 315 Вестника, сын, богатый и златом, богатый и медью;

   Сын, меж пятью дочерями, единственный в доме отцовском,

   Видом своим человек непригожий, но быстрый ногами.

   Он предводителю Гектору так говорил, приступивши:

   "Гектор, меня побуждает душа и отважное сердце 320 В сумраке ночи к судам аргивян подойти и разведать.

   Но, Приамид, обнадежь, подыми, твой скиптр и клянися,

   Тех превосходных коней и блестящую ту колесницу

   Дать непременно, какие могучего носят Пелида.

   Я не напрасный тебе, не обманчивый ведомец буду: 325 Стан от конца до конца я пройду, и к судам доступлю я,

   К самым судам Агамемнона; верно, ахеян владыки

   Там совет совещают, бежать ли им или сражаться".

   Рек он, - и Гектор поднял свой скипетр и клялся Долону:

   "Сам Эгиох мне свидетель, супруг громовержущий Геры! 330 Муж в Илионе другой на Пелидовых коней не сядет:

   Ты лишь единый, клянуся я, оными славиться будешь".

   Рек он - и суетно клялся, но сердце разжег у троянца.

   Быстро и лук свой кривой, и колчан он за плечи забросил,

   Сверху покрылся кожей косматого волка седого; 335 Шлем же хор^oвый надел и острым копьем ополчился.

   Так от троянского стана пошел он к судам; но троянцу

   Вспять не прийти от судов, чтобы Гектору вести доставить.

   Он, за собой лишь оставил толпы и коней и народа,

   Резво дорогой пошел. Подходящего скоро приметил 340 Царь Одиссей и сопутнику так говорил, Диомеду:

   "Верно, сей муж, Диомед, из троянского стана подходит!

   Он, но еще не уверен я, наших судов соглядатай;

   Или подходит, чтоб чей-либо труп из убитых ограбить.

   Но позволим сначала немного ему по долине 345 Нас миновать, а потом устремимся и верно изловим,

   Быстро напав; но когда, убегающий, нас упредит он,

   Помни, от стана его к кораблям отбивай непрестанно,

   Пикой грозя, чтобы он не успел убежать к Илиону".

   Так сговоряся, они у дороги, меж грудами трупов, 350 Оба припали, а он мимо их пробежал, безрассудный.

   Но, лишь прошел он настолько, как борозды нивы бывают,

   Мулами вспаханной (долее мулы волов тяжконогих

   Могут плуг составной волочить по глубокому пару),

   Бросились гнаться герои, - и стал он, топот услышав.

   Чаял он в сердце своем, что друзья из троянского стана 355 Кликать обратно его, по велению Гектора, гнались.

   Но, лишь предстали они на полет копия или меньше,

   Лица врагов он узнал и проворные ноги направил

   К бегству, и быстро они за бегущим пустились в погоню. 360 Словно как два острозубые пса, приобыкшие к ловле,

   Серну иль зайца подняв, постоянно упорные гонят

   Местом лесистым, а он пред гонящими, визгая, скачет, -

   Так Диомед и рушитель градов Одиссеи илионца

   Полем, отрезав от войск, постоянно упорные гнали. 365 Но, как готов уже был он с ахейскою стражей смеситься,

   Прямо к судам устремляяся, - ревность вдохнула Афина

   Сыну Тидея, да в рати никто не успеет хвалиться

   Славой, что ранил он прежде, а сам да не явится после.

   Бросясь с копьем занесенным, вскричал Диомед на троянца: 370 "Стой иль настигну тебя я копьем! и напрасно, надеюсь,

   Будешь от рук ты моих избегать неминуемой смерти!"

   Рек он - и ринул копье, и с намереньем мимо прокинул:

   Быстро над правым плечом пролетевши, блестящее жалом,

   В землю воткнулось копье, и троянец стал, цепенея: 375 Губы его затряслися, и зубы во рту застучали;

   С ужаса бледный стоял он, а те, задыхаясь, предстали,

   Оба схватили его - и Долон, прослезяся, воскликнул:

   "О, пощадите! я выкуп вам дам, у меня изобильно

   Злата и меди в дому и красивых изделий железа. 380 С радостью даст вам из них неисчислимый выкуп отец мой,

   Если узнает, что жив я у вас на судах мореходных".

   Но ему на ответ говорил Одиссей многоумный:

   "Будь спокоен и думы о смерти отринь ты от сердца.

   Лучше ответствуй ты мне, но скажи совершенную правду: 385 Что к кораблям аргивян от троянского стана бредешь ты

   В темную ночь и один, как покоятся все человеки?

   Грабить ли хочешь ты мертвых, лежащих на битвенном поле?

   Или ты Гектором послан, дабы пред судами ахеян

   Все рассмотреть? или собственным сердцем к сему побужден ты?" 390 Бледный Долон отвечал, и под ним трепетали колена:

   "Гектор, на горе, меня в искушение ввел против воли;

   Он Ахиллеса великого коней мне твердокопытых

   Клялся отдать и его колесницу, блестящую медью.

   Мне ж приказал он - под быстролетящими мраками ночи 395 К вашему стану враждебному близко дойти и разведать,

   Так ли суда аргивян, как и прежде, опасно стрегомы

   Или, уже укрощенные ратною нашею силой,

   Вы совещаетесь в домы бежать и во время ночное

   Стражи держать не хотите, трудом изнуренные тяжким". 400 Тихо осклабясь, к нему говорил Одиссей многоумный:

   "О! даров не ничтожных душа у тебя возжелала:

   Коней Пелида героя! Жестоки, троянец, те кони;

   Их укротить и править для каждого смертного мужа

   Трудно, кроме Ахиллеса, бессмертной матери сына! 405 Но ответствуй еще и скажи совершенную правду:

   Где, отправляясь, оставил ты Гектора, сил воеводу?

   Где у него боевые доспехи, быстрые кони?

   Где ополченья другие троянские, стражи и станы?

   Как меж собою они полагают: решились ли твердо 410 Здесь оставаться, далеко от города, или обратно

   Мнят от судов отступить, как уже одолели ахеян?"

   Вновь отвечал Одиссею Долон, соглядатай троянский:

   "Храбрый, охотно тебе совершенную правду скажу я:

   Гектор, когда уходил я, остался с мужами совета, 415 С ними советуясь подле могилы почтенного Ила,

   Одаль от шума; но стражей, герой, о каких вопрошаешь,

   Нет особливых, чтоб стан охраняли или сторожили".

   Сколько же в стане огней, у огнищ их, которым лишь нужда,

   Бодрствуют ночью трояне, один убеждая другого 420 Быть осторожным; а все дальноземцы, союзники Трои,

   Спят беззаботно и стражу троянам одним оставляют:

   Нет у людей сих близко ни жен, ни детей их любезных".

   Снова Долона выспрашивал царь Одиссей многоумный:

   "Как же союзники - вместе с рядами троян конеборных, 425 Или особо спят? расскажи мне, знать я желаю".

   Снова ему отвечал Долон, соглядатай троянский:

   "Все расскажу я тебе, говоря совершенную правду:

   К морю кариян ряды и стрельцов криволуких пеонов,

   Там же лелегов дружины, кавконов и славных пеласгов; 430 Около Фимбры ликийцы стоят и гордые мизы,

   Рать фригиян колесничников, рать конеборцев меонян.

   Но почто вам, герои, расспрашивать порознь о каждом?

   Если желаете оба в троянское войско проникнуть,

   Вот новопришлые, с краю, от всех особливо, фракийцы; 435 С ними и царь их Рез, воинственный сын Эйонея.

   Видел я Резовых коней, прекраснейших коней, огромных;

   Снега белее они и в ристании быстры, как ветер.

   Златом, сребром у него изукрашена вся колесница.

   Сам под доспехом златым, поразительным, дивным для взора, 440 Царь сей пришел, под доспехом, который не нам, человекам

   Смертным, прилично носить, но бессмертным богам олимпийским.

   Ныне - ведите меня вы к своим кораблям быстролетным,

   Или свяжите и в узах оставьте на месте, доколе

   Вы не придете обратно и в том не уверитесь сами, 445 Правду ли я вам, герои, рассказывал или неправду".

   Грозно взглянув на него, взговорил Диомед непреклонный

   "Нет, о спасенье, Долон, невзирая на добрые вести,

   Дум не влагай себе в сердце, как впал уже в руки ты наши.

   Если тебе мы свободу дадим и обратно отпустим, 450 Верно, ты снова придешь к кораблям мореходным ахеян,

   Тайно осматривать их или явно с нами сражаться.

   Но когда уже дух под моею рукою испустишь,

   Более ты не возможешь погибелен быть аргивянам".

   Рек, - и как тот, у него подбородок рукою дрожащей 455 Тронув, хотел умолять, Диомед замахнул и по вые

   Острым ножом поразил и рассек ее крепкие жилы:

   Быстро, еще с говорящего, в прах голова соскочила.

   Шлем хор^oвый они с головы соглядатая сняли,

   Волчью кожу, разрывчатый лук и огромную пику. 460 Все же то вместе Афине, добычи дарующей, в жертву

   Поднял горe Одиссей и молящийся громко воскликнул:

   "Радуйся жертвой, Афина! к тебе мы всегда на Олимпе

   К первой взываем, бессмертных моля! Но еще, о богиня,

   Нас предводи ты к мужам и к коням, на ночлеги фракиян!" 465 Так произнес - и поднятое вс^o на зеленой мирике

   Царь Одиссей положил и означил приметою видной,

   Вкруг наломавши тростей и ветвей полнорослых мирики,

   Чтобы его не минуть им, идущим под сумраком ночи.

   Сами пустились вперед, чрез тела и кровавые токи. 470 Скоро достигли идущие крайнего стана фракиян.

   Воины спали, трудом утомленные; все их доспехи

   Пышные, подле же их, в три ряда в благолепном устройстве

   Сложены были, и пара коней перед каждым стояла.

   Рез посреди почивал, и его быстроногие кони 475 Подле стояли, привязаны к задней скобе колесницы.

   Первый его усмотрев. Одиссей указал Диомеду:

   "Вот сей муж, Диомед, и вот те самые кони,

   Кони фракийские, коих означил Долон умерщвленный.

   Но начинай, окажи ты ужасную силу: не время 480 С острым оружием праздно стоять. Иль отвязывай коней,

   Или мужей побивай ты; а я постараюсь об конях".

   Рек он, - и сыну Тидееву крепость вдохнула Афина:

   Начал рубить он кругом; поднялися ужасные стоны

   Воев, мечом поражаемых, кровью земля закраснела. 485 Словно как лев, на стадо бесстражное коз или агниц

   Ночью набредши и гибель замысля, бросается быстрый, -

   Так на фракийских мужей Диомед бросался могучий;

   Он их двенадцать убил. Между тем Одиссей хитроумный

   Каждого мужа, который мечом Диомеда зарублен, 490 За ногу сзади схватив, выволакивал быстро из ряду,

   С мыслию той на душе, чтоб фракийские бурные кони

   Вышли спокойно за ним и невольно не дрогнули б сердцем,

   Прямо идя по убитым, еще не привычные к трупам.

   Но Тидид наконец до царя приступает, могучий; 495 Реза третьегонадесять сладостной жизни лишил он.

   Царь тяжело застонал: у него сновидением грозным

   Ночью стоял над главой - Диомед, по совету Афины.

   Тою порой Одиссей отвязывал Резовых коней;

   Вместе уздами связал и из ратного толпища вывел, 500 Луком своим поражая, бича же блестящего в руку

   Он захватить не помыслил с узорной царя колесницы.

   Свистнул потом Одиссей, подавая знак Диомеду.

   Тот же стоял и думал, что еще смелого сделать:

   Взяв ли царя колесницу, с оружием в ней драгоценным, 505 Быстро за дышло увлечь, либо вынести, вверх приподнявши,

   Или еще ему более душ у фракиян исторгнуть?

   Думы герою сии обращавшему в сердце, Афина

   Близко предстала и так провещала Тидееву сыну:

   "Вспомни уже об отшествии, сын благородный Тидея! 510 Время к судам возвратиться, да к ним не придешь ты бегущий,

   Если троянских мужей небожитель враждебный пробудит".

   Так изрекла, - и постигнул он голос богини вещавшей,

   Быстро вскочил на коня. Одиссей обоих погонял их

   Луком, и кони летели к судам мореходным ахеян. 515 Тою порой соглядал не беспечно и Феб сребролукий.

   Он усмотрел, что Афина сопутствует сыну Тидея,

   И, негодуя, в великое войско троян устремился.

   Там пробудил он фракиян советника Гиппокоона,

   Резова родича храброго; с ложа он спрянул и, бледный, 520 Видя лишь место пустое, где быстрые кони стояли,

   Вкруг на побоище свежем фракиян трепещущих видя,

   Громко взрыдал и по имени кликал любезного друга.

   Крик по троянскому воинству, страшная встала тревога;

   Быстро сбежались толпы и делам изумлялись ужасным, 525 Кои враги совершили и к черным судам возвратились.

   Те же, когда принеслись, где убит соглядатай троянский,

   Бурных коней удержал Одиссей, бессмертным любезный;

   Но Тидид, соскочив и кровавые взявши корысти,

   В руки подал Одиссею и изнова прянул на коней. 530 Тот их ударил; но кони покорные сами летели

   К сеням ахейским: туда их несло и желание сердца.

   Нестор, их топот услышавши первый, вещал меж царями:

   "Друга любезные, воинств ахейских вожди и владыки!

   Правду я или неправду, но выскажу, сердце велит мне; 535 Коней, стремительно скачущих, топот мне слух поражает.

   Если бы сын то Лаэрта и сын дерзновенный Тидея

   Так неожиданно гнали троянских коней звуконогих!

   Но трепещу я, о други мои, не они ль пострадали,

   Воины наши храбрейшие; в стане, встревоженном ими!" 540 Не была старцем кончена речь, как явились герои;

   С коней на дол соскочили, и сонм аргивян восхищенный

   Их привечал и руками, и сладкими окрест словами.

   Первый стал их расспрашивать Нестор, конник геренский:

   "Как, Одиссей знаменитый, великая слава ахеян, 545 Как вы коней сих добыли? Отважно ли оба проникли

   В войско троянское? или вам бог даровал их представший?

   Солнца лучам светозарным они совершенно подобны!

   Я завсегда обращаюсь с троянами; праздно, надеюсь,

   Я не стою пред судами, хотя и седой уже воин; 550 Но таких я коней не видал, не приметил доныне!

   Бог, без сомнения, в встречу явившийся, вам даровал их:

   Вас обоих одинаково любит как Зевс громовержец,

   Так и Зевесова дочь, светлоокая дева Паллада!"

   Сыну Нелея ответствовал царь Одиссей многоумный: 555 "Сын знаменитый Нелея, великая слава ахеян!

   Богу, когда соизволит, и лучших, чем видите, коней,

   Верно, легко даровать: божества беспредельно могущи!

   Эти ж, старец почтенный, вновь пришлые в стане троянском

   Кони фракийцев; у них и царя Диомед наш могучий 560 Смерти предал, и двенадцать сподвижников, вс^o знаменитых!

   Но тринадцатый нами убит, при судах, соглядатай,

   Коего высмотреть ночью великое воинство наше

   Ныне же Гектор послал и другие сановники Трои".

   Так говорящий, за ров перегнал он коней звуконогих, 565 Радостно-гордый, толпой окруженный веселых данаев.

   Скоро герои, пришед к Диомедовой куще красивой,

   Коней ремнями искусно разрезанных узд привязали

   К конским яслям, где и другие царя Диомеда

   Бурные кони стояли, питаяся сладкой пшеницей. 570 Но Лаэртид на корабль доспех Долонов кровавый

   Взнес, пока не устроится жертва Палладе богине.

   Сами же тою порой, погрузившися в волны морские,

   Пот и прах смывали на голенях, вые и бедрах;

   И когда уже вс^o от жестокого пота морскою 575 Влагой очистили тело и сердце свое освежили,

   Оба еще омывались в красивоотесанных мойнах.

   Так омывшись они, умащенные светлым елеем,

   Сели с друзьями за пир; и из чаши великой Афине,

   Полными кубками, сладостней меда вино возливали. -------------------------------------- ПРИМЕЧАНИЯ: 1. Супруг лепокудрыя Геры - Зевс. 2. Аякс быстрый - Аякс, сын Оилея. Сын Филея - Мегес. 3. Подобный богу Аякс - Аякс, сын Теламона. 4. ...на мечном острии распростерта или погибель... или спасение... - Пословица древних греков: "Будущая судьба колеблется, как на острие меча". Назад 5. ...более двух уже долей ночь совершила... - Греки разделяли ночь на три части и время определяли по звездам. 6. Так ли ахеян суда, как и прежде, опасно стрегомы... - сторожат ли ахейцы суда так же бдительно, с опаской.

---

   Гомер. Илиада. Песнь одиннадцатая. Подвиги Агамемнона.

ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ.

ПОДВИГИ АГАМЕМНОНА.

   Рано, едва лишь Денница Тифона прекрасного ложе

   Бросила, свет вожделенный неся и бессмертным и смертным,

   Зевс Вражду ниспослав к кораблям быстролетным ахеян,

   Грозную вестницу, знаменье брани несущую в дланях. 5

  Стала Вражда на огромнейший черный корабль Одиссея,

   Бывший в средине, да крики ее обоюдно услышат

   В стане далеком Аякса и в стане царя Ахиллеса,

   Кои на самых концах с многовеслыми их кораблями

   Стали, надежные оба на силу их рук и на храбрость. 10 Там возвышаясь, богиня воскликнула мощно и страшно,

   Крик обращая к ахейцам; и каждому в сердце вдохнула

   Бурную силу без устали вновь воевать и сражаться:

   Всем во мгновенье война им кровавая - сладостней стала,

   Чем на судах возвращенье в любезную землю родную. 15 Громко кричал и Атрид, препоясаться в брань возбуждая

   Воев аргивских, и сам покрывался блистательной медью.

   Прежде всего положил на могучие ноги поножи,

   Пышные, кои серебряной плотно смыкались наглезной.

   После вкруг персей герой надевал знаменитые латы, 20 Кои когда-то Кинирас ему подарил на гостинец:

   Ибо до Кипра достигла великая молвь, что ахейцы

   Ратью на землю троянскую плыть кораблями решились;

   В оные дни подарил он Атрида, царю угождая.

   В латах сих десять полос простиралися ворони черной, 25 Олова белого двадцать, двенадцать блестящего злата;

   Сизые змеи по ним воздымалися кверху, до выи,

   По три с боков их, подобные радугам, кои Кронион

   Зевс утверждает на облаке, в дивное знаменье смертным.

   Меч он набросил на рамо: кругом по его рукояти 30 Гвозди сверкали златые; влагалище мечное окрест

   Было серебряное и держалось ремнями златыми.

   Поднял, всего покрывающий, бурный свой щит велелепный,

   Весь изукрашенный: десять кругом его ободов медных,

   Двадцать вдоль его было сияющих блях оловянных, 35 Белых; в средине ж одна воздымалася - черная воронь;

   Там Горгона свирепообразная щит повершала,

   Страшно глядящая, окрест которой и Ужас и Бегство.

   Сребряный был под щитом сим ремень; и по нем протяженный

   Сизый дракон извивался ужасный; главы у дракона. 40 Три, меж собою сплетясь, от одной воздымалися выи.

   Шлем возложил на главу изукрашенный, четверобляшный,

   С конскою гривой, и страшный поверх его гребень качался

   Крепкие два захватил копия, повершенные медью,

   Острые, медь от которых далеко, до самого неба, 45 Ярко сияла. И грянули свыше Паллада и Гера,

   Чествуя сына Атрея, царя многозлатой Микены.

   Каждый тогда из мужей своему заповедал вознице

   Коней устроить в ряды и пред рвом их держать неотступно.

   Сами же пешие, в медных доспехах, с оружием в дланях, 50 Реяли быстрые; шум неумолкный восстал до рассвета.

   Конных они упредив, перед рвом построились к бою;

   Конные одаль за ними текли; и смятение злое

   Зевс промыслитель в толпах их воздвиг, и с высот, из эфира

   Росу послал, растворенную кровью; зане обрекал он 55 Многие храбрых главы ниспослать в обитель Аида.

   Трои сыны ополчались, заняв возвышение поля,

   Окрест великого Гектора, Полидамаса героя,

   Окрест Энея, который, как бог, почитался народом,

   Трех Антенора сынов, Агенора героя, Полиба 60 И Акамаса младого, подобного жителю неба.

   Гектор герой между первыми щит обращал круговидный.

   Словно звезда вредоносная, то из-за туч появляясь,

   Временем блещет, временем кроется в черные тучи, -

   Так Приамид, воеводствуя, то меж передних являлся, 65 То между задних, к сражению строя; под пламенной медью

   Весь он светился, как молния грома метателя Зевса.

   Воины так, как жнецы, устрояся друг против друга

   Жать ячмень иль пшеницу на ниве богатого мужа,

   В встречу бегут полосою, ручни на ручни упадают, - 70 Так соступившиесь воины, друг против друга бросаясь,

   Бились: ни те, ни другие о низком не мыслили бегстве;

   С рвением равным главы на сраженье несли и, как волки,

   В битве ярились. Вражда веселилась, виновница бедствий,

   Токмо одна от бессмертных при страшной присутствуя сече. 75 Боги другие от брани давно удалились; спокойно

   В светлых своих воссидели жилищах, где каждому богу

   Дом велелепный воздвигнут, по горным уступам Олимпа.

   Все же они порицали гонителя облаков Зевса,

   Трои сынам даровать возжелавшего славу победы. 80 Но не внимал им владыка Олимпа; от всех уклоняся,

   Он одинокий сидел в отдалении, радостно гордый,

   Град созерцая троян, корабли чернооких данаев,

   Меди сияние, брань, и губящих мужей, и губимых.

   Долго, как длилося утро и день возрастал светоносный, 85 Стрелы и тех и других поражали, и падали вой.

   В час же, как муж дровосек начинает обед свой готовить,

   Сев под горою тенистой, когда уже руки насытил,

   Лес повергая высокий, и томность на душу находит,

   Чувства ж его обымает алкание сладостной пищи, - 90 В час сей ахеяне силой своей разорвали фаланги,

   Крикнувши разом дружина к дружине; вперед Агамемнон

   Ринулся первый и свергнул владыку мужей Бианора,

   Свергнул и друга его - Оилея, гонителя коней.

   Он, с колесницы ниспрянувши, противостал Атрейону, 95 И в чело устремленного острым копьем Агамемнон

   Грянул, копья не сдержал ни шелом его меднотяжелый:

   Быстро сквозь медь и сквозь кость пролетело и, в череп ворвавшись,

   С кровью смесило весь мозг и смирило его в нападенье.

   Бросил сраженных во прахе владыка мужей Агамемнон, 100 Персями белыми блещущих: он обнажил их доспехи,

   Сам устремился на Иза и Антифа, свергнуть пылая

   Двух Приамидов (побочный один, а последний законный),

   Бывших в одной колеснице: побочный правил конями,

   Антиф же стоя воинствовал храбрый; некогда их же, 105 Пасших овец, Ахиллес, изловив при подошвах идейских,

   Ветвями гибкими пленных связал, но избавил за выкуп.

   Ныне Атрид их, пространновластительный царь Агамемнон,

   Первого в грудь близ сосца поразил длиннотенною пикой;

   Антифа ж в ухо мечом огромил и сразил с колесницы. 110 Спешно с поверженных он совлекал прекрасные брони,

   Вспомнивши юношей: прежде он их пред судами ахеян

   Видел, как с Иды плененных привел Ахиллес благородный.

   Словно как лев быстроногий лани детей беспомощных,

   Если придет к логовищу, схвативши в ужасные зубы, 115 Вдруг сокрушает с костями и юную жизнь похищает;

   Мать, как ни близко стоит у детей, но помочь им не может;

   Сердце у ней у самой обымает насильственный трепет;

   Быстрая, скачет сквозь частый кустарник, сквозь темные рощи,

   Пот проливая, бежит от неистовства мощного зверя, - 120 Так Приамидам никто из троян при погибели грозной

   Помощи не дал; они пред ахейцами сами бежали.

   Вслед он Пизандра и пылкого в битвах постиг Гипполоха,

   Братьев, сынов Антимаха, который, приняв от Париса

   Злато, блистательный дар, на советах всегда прекословил 125 Всем предлагающим выдать Елену царю Менелаю.

   Мужа сего двух сынов изловил Агамемнон могучий,

   Бывших в одной колеснице и вместе коней укрощавших;

   Ибо из дланей у них убежали блестящие вожжи;

   Оба смутились они, и на них, как лев, устремился 130 Царь Агамемнон. Они с колесницы к нему возопили:

   "Даруй нам жизнь, о Атрид! И получишь ты выкуп достойный.

   Много в дому Антимаха лежит драгоценностей в доме;

   Много и меди, и злата, и хитрых изделий железа.

   С радостью выдаст тебе неисчислимый выкуп родитель, 135 Если услышит, что живы мы оба, в плену у данаев".

   Так вопиющие оба, царя преклоняли на жалость

   Ласковой речью; но голос не ласковый слух поразил им:

   "Если вы оба сыны Антимаха, враждебного мужа,

   Что на сонме троянам совет подавал Менелая, 140 В Трою послом приходившего с мудрым Лаэртовым сыном,

   Там умертвить, а обратно его не пускать к аргивянам, -

   Се вам достойная мзда за презренную злобу отцову!"

   Рек - и могучим ударом Пизандра сразил с колесницы.

   В грудь он копьем пораженный, ударился тылом о землю. 145 Спрянул с коней Гипполох; и его низложил он на землю,

   Руки мечом отрубивши и голову с выей отсекши;

   И, как ступа, им толкнутый, труп покатился меж толпищ.

   Бросив сраженных, туда, где сильнее толпились фаланги,

   Ринулся он, и за ним меднобронные мужи ахейцы. 150 Пешие пеших разят, предающихся бегству неволей,

   Конные конных (от них заклубилося облако праха

   С поля, взвиваясь ногами гремящих копытами коней),

   Медью друг друга сражают; но мощный Атрид непрестанно

   Гнал, поражая бегущих и криком своих ободряя. 155 Словно как хищный огонь на нерубленый лес нападает,

   Вихорь крутящийся окрест разносит его, и из корней

   С треском древа упадают, крушимые огненной бурей, -

   Так под руками героя Атрида главы упадали

   В бег обращенных троян; крутовыйные многие кони 160 С громом по бранным путям колесницы носили пустые,

   Славных ища их возниц, а они по долине лежали

   Бледные, коршунам больше приятные, чем их супругам.

   Гектора ж Зевс промыслитель от стрел удалил и от праха,

   Вне пораженья поставил, и крови, и бурной тревоги. 165 Но Агамемнон преследовал, мощно своих возбуждая.

   Толпища мимо кургана Дарданского древнего Ила

   Полем, нестройные, мимо смоковницы дикой бежали,

   Сердцем летящие в град; неотступно преследовал с крикои

   Царь Агамемнон и кровью багрил необорные руки. 170 Но, приближася к дубу и к Скейским воротам, трояне

   Там удержались и, став, ожидали последних, бегущих.

   Те же еще по долине как робкие бегали кравы,

   Если их лев распугает, пришедший в глубокую полночь,

   Всех; но единой из них предстоит ужасная гибель: 175 Выю он вдруг ей крушит, захвативши в могучие зубы,

   После и кровь, и горячую внутренность всю поглощает, -

   Так их бегущих преследовал мощный Атрид, непрестанно

   Мужа последнего пикой сражая; бежали трояне.

   Многие ниц и хребтом упадали, сраженные с коней 180 Дланью Атридовой: так впереди он свирепствовал пикой.

   Но когда, побеждая, под град и высокую стену

   Он приближался, в то время отец и бессмертных и смертных,

   Зевс, на превыспреннем холме обильной потоками Иды,

   С неба нисшедший, воссел; и держал он перуны в деснице; 185 И к посланнице быстрой вещал, златокрылой Ириде:

   "Шествуй, посланница быстрая, Гектору слово поведай:

   Дондеже зрит он, что пастырь народа Атрид Агамемнон,

   Между передних свирепствуя, губит ряды браноносцев,

   Пусть от него уклоняется, токмо других ободряя 190 Храбро с мужами враждебными ратовать в битве жестокой.

   Но когда копием иль троянской стрелой пораженный,

   Бросится он в колесницу, пошлю я Гектору крепость:

   Будет разить он, доколе дойдет к кораблям быстролетным,

   И закатится солнце, и мраки священные снидут". 195 Рек; повинуется быстрая, равная вихрям Ирида;

   С Иды горы устремляется к Трое, священному граду;

   Там Приамида героя, великого Гектора видит,

   В сонме дружин на конях, в колеснице стоящего светлой;

   Став перед ним, провещает подобная вихрям Ирида: 200 "Гектор, Приамова отрасль, равный советами Зевсу!

   Зевс посылает меня, да тебе изреку его слово:

   Дондеже зришь ты, что пастырь народа Атрид Агамемнон;

   Между передних свирепствуя, губит ряды ратоборцев,

   Сам от него уклоняйся и токмо других ободряй ты: 205 Храбро с мужами враждебными ратовать в битве жестокой.

   Но когда копием иль троянской стрелой пораженный,

   Бросится он в колесницу, тебе ниспошлет он могучесть:

   Будешь разить ты, доколе дойдешь к кораблям быстролетным,

   И закатится солнце, и мраки священные снидут". 210 Так говоря, отлетела подобная вихрям Ирида.

   Гектор герой с колесницы с оружием прянул на землю;

   Острые копья колебля, кругом обходил ополченья,

   В бой распаляя сердца; и возжег он ужасную сечу.

   Вспять обратились трояне и стали в лицо аргивянам, 215 Аргоса вой с противной страны укрепили фаланги.

   Битва восставлена; стали навстречу; и царь Агамемнон

   Ринулся первый: пылал и в передних он первым сражаться.

   Ныне поведайте, Музы, живущие в сенях Олимпа,

   Кто Агамемнону противостал на сражение первый 220 Между троян конеборственных или союзников славных? -

   Сын Антеноров, герой Ифидамас, огромный и сильный,

   В Фракии холмной воспитанный, матери стад руноносных.

   Там Антенорова сына Кисеей воспитал с колыбели,

   Дед знаменитый его, белоногой Феаны родитель. 225 Но когда он достигнуя возраста юности славной,

   Дед, удержавши его, сочетал с ним дочь. Новобрачный;

   Вдруг из чертога он брачного славой ахеян увлекся;

   В черных двенадцати быстрых судах полетел к Илиону;

   Но, суда многоместные в граде Перкоте оставив, 230 Пеший с дружиной пошел и вступил в илионские стены.

   Он Агамемнону противостал на сражение первый. -

   Чуть соступилися оба, идущие друг против друга,

   Ринул Атрид и прокинул: оружие мимо промчалось.

   Но Ифидамас средь запона, ниже сияющей брони, 235 Пику вонзил и на древко налег, уповая на силу.

   Тщетно герой напрягался пронзить изукрашенный пояс:

   Первое встретив сребро, как свинец, изогнулося жало.

   Древко, рукой охватив, повелитель мужей Агамемнон

   Мощно повлек, разъяренный, как лев, и из рук сопостата 240 Вырвал; его же по вые мечом поразил и низвергнул.

   Там, по земле распростершися, сном засыпает он медным

   Бедный, друзей защищавший, далеко от верной супруги

   Юной, от коей и ласк не приял, но дарами осыпал:

   Сто ей волов сперва даровал и еще обещал он 245 Тысячу коз и овец из стад у него неисчетных.

   Ныне ж его Агамемнон во прахе нагого оставил

   И понес меж толпами доспех пораженного пышный.

   Скоро Атрида увидел Коон, знаменитый воитель,

   Сын Антеноров старейший, и сердца глубокая горесть 250 Очи ему помрачила при виде простертого брата.

   Стал в стороне он с копьем, неприметный герою Атриду;

   Быстро ударил и в руку его поразил возле локтя:

   Руку насквозь прокололо копейное яркое жало,

   И содрогся от страха владыка мужей Агамемнон; 265 Брани ж и боя герой не оставил и так; на Коона

   Ринулся грозный, колебля копье, возвращенное бурей.

   Он же тогда Ифидамаса, милого брата родного,

   Пламенно за ногу влек, призывающий храбрых на помощь.

   Влекшего тело его, под огромным щитом, Агамемнон 260 Сулицей медяножальной ударил и силы разрушил,