n="justify">
Погибель и несчастие -
Лишь в суетной покорности страстям.
Явил Господь бесстрастие,
Бесстрастие Он заповедал нам.
Любовь,- но не любовную,
Греховную, рожденную в огне,
А чистую, бескровную -
Духовную - Он посылает мне.
Изменникам - прощение,
Друзьям моим и недругам - привет...
О, вечное смирение!
О, сладостный, о, радостный завет!
Все плоть моя послушнее...
Распаяно последнее звено.
Чем сердце равнодушнее -
Тем Господу угоднее оно.
Гляжу в очаг, на тление...
От тления лишь дух освобожден.
Какое умиление!
В нечестии весь мир,- а я спасен!
1902
МУЧЕНИЦА
Кровью и огнем меня покрыли,
Будут жечь, и резать, и колоть.
Уголь алый к сердцу положили,
И горит моя живая плоть.
Если смерть - светло я умираю,
Если гибель - я светло сгорю.
И мучителей моих я не прощаю,
Но за муку - их благодарю.
Ибо радость из-под муки рвется,
И надеждой кажется мне кровь.
Пусть она за эту радость льется,
За Того, к кому моя любовь.
1902
13
Тринадцать, темное число!
Предвестье зол, насмешка, мщенье,
Измена, хитрость и паденье,-
Ты в мир со Змеем приползло.
И, чтоб везде разрушить чет,-
Из всех союзов и слияний.
Сплетений, смесей, сочетаний-
Тринадцать Дьявол создает.
Он любит числами играть.
От века ненавидя вечность,-
Позорит 8 - бесконечность,-
Сливая с ним пустое 5.
Иль, чтоб тринадцать сотворить,-
Подвижен, радостен и зорок,-
Покорной парою пятерок
Он 3 дерзает осквернить.
Порой, не брезгуя ничем,
Число звериное хватает
И с ним, с шестью, соединяет
Он легкомысленное 7.
И, добиваясь своего,
К двум с десятью он не случайно
В святую ночь беседы тайной
Еще прибавил - одного.
Твое, тринадцать, острие
То откровенно, то обманно,
Но непрестанно, неустанно
Пронзает наше бытие.
И, волей Первого Творца,
Тринадцать, ты - необходимо.
Законом мира ты хранимо -
- Для мира грозного Конца.
1903
МЕРЕЖИ
Мы долго думали, что сети
Сплетает Дьявол с простотой,
Чтоб нас поймать, как ловят дети
В силки беспечных птиц, весной.
Но нет. Опутывать сетями -
Ему не нужно никого.
Он тянет сети - между нами,
В веселье сердца своего.
Сквозь эту мглу, сквозь эту сетку,
Друг друга видим мы едва.
Чуть слышен голос через клетку,
Обезображены слова.
Шалун во образе змеином
Пути друг к другу нам пресек.
И в одиночестве зверином
Живет отныне человек.
1902
НАГИЕ МЫСЛИ
Темные мысли - серые птицы...
Мысль одинокая нас не живит:
Смех, ли ребенка, луч ли денницы,
Струн ли дрожание - сердце молчит.
Не оясняют, но отдаляют
Мысли немые желанный ответ.
Ожесточают и угашают
Нашей природы божественный свет.
Тяжкие мысли - мысли сухие,
Мысли без воли - нецарственный путь.
Знаю свои и чужие грехи я,
Знаю, где можно от них отдохнуть.
Мы соберемся в скорби священной,
В дыме курений, при пламени свеч,
Чтобы смиренно и дерзновенно
В новую плоть наши мысли облечь.
Мы соберемся, чтобы хотеньем
В силу бессилие преобразить,
Веру - со знанием, мысль - с откровеньем,
Разум - с любовию соединить.
1902
ПРОТИВОРЕЧИЯ
Тихие окна, черные...
Дождик идет шепотом...
Мысли мои - непокорные.
Сердце полно - ропотом.
Падают капли жаркие
Робко, с мирным лепетом.
Мысли - такие яркие...
Сердце полно - трепетом.
Травы шепчутся сонные...
Нежной веет скукою...
Мысли мои - возмущенные,
Сердце горит - мукою...
И молчанье вечернее,
Сонное, отрадное,
Ранит еще безмернее
Сердце мое жадное...
1903
ЛУНА И ТУМАН
Озеро дышит теплым туманом.
Он мутен и нежен, как сладкий обман.
Борется небо с земным обманом:
Луна, весь до дна, прорезает туман.
Я, как и люди, дышу туманом.
Мне близок, мне сладок уютный обман.
Только душа не живет обманом:
Она, как луна, проницает туман.
1902
ОПУСТОШЕНИЕ
В моей душе, на миг опустошенной,
На миг встают безгласные виденья.
Качают головами сонно, сонно,
И пропадают робкие виденья.
Во тьме идет неслышно дождь упрямый,
Безмолвный мимо пролетает ветер.
Задев крылами, сотрясает рамы
И вдаль летит без звука черный ветер.
Что холодит меня во мне так странно?
Я, слушая, не слышу бьенья сердца.
Как будто льда обломок острогранный
В меня вложили тайно вместо сердца.
Я сплю, успенью моему покорный,
Но чаю воскресенья вечной правды.
Неси мою одежду, ветер черный,
Туда, наверх, к престолу нашей Правды!
1902
БОГИНЯ
Что мне делать с тайной лунной?
С тайной неба бледно-синей,
С этой музыкой бесструнной,
Со сверкающей пустыней?
Я гляжу в нее - мне мало,
Я люблю - мне не довольно...
Лунный луч язвит, как жало,-
Остро, холодно и больно.
Я в лучах блестяще-властных
Умираю от бессилья...
Ах, когда б из нитей ясных
Мог соткать я крылья, крылья!
О, Астарта! Я прославлю
Власть, твою без лицемерья,
Дай мне крылья! Я расправлю
Их сияющие перья,
В сине-пламенное море
Кинусь в жадном изумленьи,
Задохнусь в его просторе,
Утону в его забвенья...
1902
СООБЩНИКИ
В. Брюсову
Ты думаешь, Голгофа миновала,
При Понтии Пилате пробил час,
И жизнь уже с тех пор не повторяла
Того, что быть могло - единый раз?
Иль ты забыл? Недавно мы с тобою
По площади бежали второпях,
К судилищу, где двое пред толпою
Стояли на высоких ступенях.
И спрашивал один, и сомневался,
Другой молчал,- как и в былые дни.
Ты все вперед, к ступеням порывался...
Кричали мы: распни Его, распни!
Шел в гору Он - ты помнишь? - без сандалий...
И ждал Его народ из ближних мест.
С Молчавшего мы там одежды сняли
И на веревках подняли на крест.
Ты, помню, был на лестнице, направо...
К ладони узкой я приставил гвоздь.
Ты стукнул молотком по шляпке ржавой,-
И вникло острие, не тронув кость.
Мы о хитоне спорили с тобою,
В сторонке сидя, у костра, вдвоем...
Не на тебя ль попала кровь с водою,
Когда ударил я Его копьем?
И не с тобою ли у двери гроба
Мы тело сторожили по ночам?
. . . . . . . . . . . . . . . .
Вчера, и завтра, и до века, оба -
Мы повторяем казнь - Ему и нам.
1902
ЗЕЛЕНОЕ, ЖЕЛТОЕ И ГОЛУБОЕ
Я горестно измучен.
Я слаб и безответен.
О, мир так разнозвучен!
Так грубо разносветен!
На спрошенное тайно -
Обидные ответы...
Все смешано - случайно,
Слова, цвета и светы.
Лампада мне понятна,
Зеленая лампада.
Но лампы желтой пятна
Ее лучам - преграда.
И, голубея, окна
В рассветном льду застыли...
Сплелись лучи - в волокна
Неясно-бурой пыли.
И люди, зло и разно,
Сливаются, как пятна:
Безумно-безобразно
И грубо-непонятно.
1903
ЦЕПЬ
Один иду, иду чрез площадь снежную,
Во мглу вечернюю, легко-туманную,
И думу думаю, одну, мятежную,
Всегда безумную, всегда желанную.
Колокола молчат, молчат соборные,
И цепь оградная во мгле недвижнее.
А мимо цепи, вдаль, как тени черные,
Как привидения,- проходят ближние.
Идут - красивые, и безобразные,
Идут веселые, идут печальные;
Такие схожие - такие разные,
Такие близкие, такие дальные...
Где ненавистные - и где любимые?
Пути не те же ли всем уготованы?
Как звенья черные,- неразделимые,
Мы в цепь единую навеки скованы.
1902
ПЕТУХИ
П. С. С.
Ты пойми,- мы ни там, ни тут.
Дело наше такое,- бездомное.
Петухи поют, поют...
Но лицо небес еще темное.
На деревья гляди,- на верхи.
Не колеблет их близость рассветная...
Всё поют, поют петухи,-
Но земля молчит, неответная...
Париж
1906
БРАЧНОЕ КОЛЬЦО
Над темностью лампады незажженной
Я увидал сияющий отсвет.
Последним обнаженьем обнаженной
Моей душе - пределов больше нет.
Желанья были мне всего дороже...
Но их, себя, святую боль мою,
Молитвы, упованья,- все, о Боже,
В Твою Любовь с любовью отдаю.
И этот час бездонного смиренья
Крылатым пламенем облек меня.
Я властен властью - Твоего веленья,
Одет покровом - Твоего огня.
Я к близкому протягиваю руки,
Тебе, ~ Живому, я смотрю в Лицо,
И, в светлости преображенной муки,
Мне легок крест, как брачное кольцо.
СПБ
1905
БЛАГАЯ ВЕСТЬ
Дышит тихая весна,
Дышит светами приветными..
Я сидела, у окна
За шерстями разноцветными.
Подбирала к цвету цвет,
Кисти яркие вязала я...
Был мне весел мой обет:
В храм святой завеса алая.
И уста мои твердят
Богу Сил мольбы привычные...
В солнце утреннем горят
Стены горницы кирпичные...
Тихо, тихо. Вдруг в окне,
За окном,- мелькнуло белое...
Сердце дрогнуло во мне,
Сердце девичье несмелое...
Но вошел... И не боюсь,
Не боюсь я Светлоликого.
Он как брат мой... Поклонюсь
Брату, вестнику Великого.
Белый дал он мне цветок...
Не судила я, не мерила,
Но вошел он на порог,
Но сказал,- и я поверила.
Воля Господа - моя.
Будь же, как Ему угоднее...