| Главная » Книги |
Тредиаковский Василий Кириллович - Феоптия, Страница 6
Тредиаковский Василий Кириллович - Феоптия">
Что пред четырьмя был конь некий где годами,
То стало пар и чад нечувственно менами,
Но сено было что, овес или ячмень,
То оный добрый конь, по сей который день,
Однак и был пред сим, и ныне тот же прямо,
Собой и от бодцов стремяй рысь не упрямо.
От пищи повсегда есть неотлучен сон:
470 Привременный покой в животном каждом он.
Движения отвне тогда уж не бывают
И силы, что внутри, тогда ж ослабевают,
Но остается в нем дыхание одно,
Другое жизни всё как падает на дно.
Двиг каждый, кой собой объемлет крепку силу,
Иль, изнуряя ту, соделывает хилу,
Весь требует себе намало отдохнуть;
Животному затем и нужно есть уснуть,
Как в темноте нощной нельзя уже работать,
480 Ни рыща взад и впред копытом в поле ботать.
Промежки сии кто ж уставил в точный час,
Не для одних скотов, но купно и для нас,
Их требуют когда животны утомлены,
И наши, с ними в ряд, трудом ослабши члены?
Потом, как пролиет заря свой яркий блеск,
Встает и человек, и каждый скот, и меск.
Забвенны все труды, вся тягость миновалась,
Отъята сила вновь дается как давалась;
Работают опять животные тогда,
490 И толь, что как работ не знали никогда,
Все жилы напряглись, вся кожа распростерлась
И будто никаким та бременем не терлась.
Животно тело тел премного неживых
Изнашивает в тех трудах своих прямых:
Теряет их оно помалу изнуряя,
Но меры сил своих нимало не теряя.
Изъездит много седл на конской коже в век
И всадник и в пути кой часто человек.
И отрок не одно всяк платьице износит,
500 Пока еще себя до меры роста взносит,
Когда б свершенный корм нашел себе в жизнь скот,
То мог бы получить бессмертие чрез тот
И получил бы тем и вечную он младость,
В том чувствуя всегда необычайну сладость.
Но пища вся его несовершенна здесь,
Затем помалу он и гибнет, тлея весь;
Лишается не вдруг своих сил и ветшает;
В нем слабость наконец всю живность погашает.
Всё, что созданно есть в своей природе как,
510 Несовершенств иметь то долженствует знак,
А истлевая, с тем скончать свою и бытность,
Особой приходить, не родом всем, в забытность.
Един всесовершен создатель есть всему:
Не можно совершенств иметь всех ничему.
Мы в совершенствах зрим степени толь различны,
И каждой вещи те, по сродству их, приличны;
Но крайнейших не мог зиждитель им подать,
Легко возможно нам умом то понимать,
Чтоб каждой вдруг иметь все совершенства, пречно;
520 Быть должно одному такому всеконечно.
Коль дивно как скоты свой умножают род!
И умножаясь, так мир полнят те чрез плод!
Бессмертна, знаем, нет ни одного животна,
Решится вся его мах_и_на, коль ни плотна.
На падших место се рождается еще,
Но коль? Давно сие примечено вобще,
Рождается уже на падших место вдвое,
Иль большее число родится, неж мрет кое:
Строения нам знак не ясно ль подан сей?
530 Печется некто вдруг тем о природе всей.
От самых древних лет, почти с начала света,
Как любопытна в нас уж началась примета,
Не видывано здесь ни тигров, ни волов,
Ни львов, ни псов, ниж_е_ и коней, и ослов,
И, словом, никаких скотов, ни человека
Не видано нигде и никогда от века,
Чтоб произшел какой припадком в свет из них,
А не рожден бы тот от сродных был своих;
Из коих, первых всех животных, выключаю
540 От первой тех вины созданных заключаю.
Всем, зрим, родиться долг от мужа и жены:
Вторы потомки так, по первых, рождены;
Так и последни все от пары породятся;
Так средни на земле, не _и_нако, плодятся.
О способе я сем когда здесь говорю,
То промысл я такой в нем самом ясно зрю,
Что оного не зреть - быть должно ослепленну
И всеконечно уж вовек обезумленну.
Чтоб скимну выйти в свет, без львицы и без льва
550 Не можно, долг, чтоб те соединилась два
Взаимно в сильной той внутрь склонности друг к другу,
Подобному себе и третьему в услугу.
Что ж преклоняет львов, для оного плода,
В спряжении своем к поднятию труда,
Который обоим как тягостен не мнится,
Так зельно та к тому чета еще стремится?
Какой тот полам двум толь пребогатый дар,
Кой вспламеняет так к собщению в них жар?
Взаимна то любовь, магнит сердец небесный,
560 Не нас одних, всего что тварь, союз нелестный.
Движений мать и цель, всея природы сок,
И жизнь, и красота, и красоты цветок.
Всегдашняя живых и их нетленна сладость;
разумных здесь чинов неизреченна радость.
Вина клоняща нас и к чести и к добру,
Дающа нам покой, веляща быть в миру,
Целяща яд вражды, к согласию ведуща,
Вся тихости полна, зла люта не имуща,
Бодряща слабых та, а тешаща в печали,
570 По бедствующих всех нас приводяща в жали.
Та делает всю жизнь здесь дольную не скучну
И совершенно всю ее благополучну;
Грунт вольности она, грунт мудрости всея,
Не сущее, но тень доброта без нея.
Конечно, мнится мне, любовь то называют,
Которую вещей цепь тверду признавают,
Подвижностью - Декарт, влечением - Невтон,
А естества душой {*} _превелией_ - Платон.
{* Халдеи содержали, что есть симпатия между
небесными и земными вещами.}
Сия любовь во всем ничем есть не порочна,
580 Но по всему собой всегда и всюду прочна.
Что ж воля часто ту употребляет в зло,
То у меня о сей любви здесь слов не шло:
Нрав коего добра во зло не превращает?
Отравы нрав своей чему злый не собщает?
И в басне есть моя небесна дщерь любовь
Плотск_а_я, нечистот и похотений, кровь.
О той я говорю, есть коя совершенство,
Всажденное в живых на общее блаженство.
Бесчинная любовь есть беззаконий плод,
590 Та огнь есть, страсть палить, не семя множить род.
Без чистыя любви, живых в пол вкорененны,
Животны не могли в мир быть произведены.
Не ясно ль видим мы в сем промысл от творца,
Что водрузил любовь животных он в сердца?
Не токмо ж для того, взаимно б им любиться,
Единственно или чтоб тьмами расплодиться,
Но купно, чтоб и плод рожденный тот любить,
Родившей кой еще млеком долг воздоить.
А что ж бы описать родительску усердность
600 И всю горячесть их, и всю их милосердность
К рожденному от чресл и от утроб плоду,
Кой получат они в свою себе чреду,
То из родивших быть конечно должно стада,
Быть то есть как отцом, так материю чада,
И прямо уж тогда и точно познавать
И самым чувством всю в себе испытыв_а_ть
Невероятну всем нерождшим достоверность,
В родительской любви колика есть безмерность!
Животных каждый род, исшедший так во свет,
610 В нем пребывает уж чрез многие тьмы лет:
Чрез тысящи веков чтоб кой искоренился
Конечно и совсем из жизни истребился,
Не видно и ниже не слышно есть того.
Не слышно и нигде не видно и сего,
Чтоб лишним в них такой избыток умножался,
Которого б другой животных род пужался,
А в страхе б от него всегда был потому,
Что вреден первый тот другому есть сему.
Когда б медведи, львы и с хищными волками
620 Умножились сверх мер своими вдруг стадами,
То б овцы и тельцы, олени и волы,
Брадатые притом и козы и козлы,
Ленивейшии иски, и веледушны кони,
Легчащие наш труд и рыщущи в погоня;
Уж были б все давно вконец истреблены.
И родом бы своим так всем погублены:
Их ярость и до нас достигнуть бы имела,
И так бы вся земля конечно опустела,
А всех бы преблагих намерений конец
630 Не исполнялся тем, кой положил творец.
Но лютых тех зверей число есть не чрезмерно;
Сочтенное предел себе имеет верно.
Как в прочем ясно зрим премудрость, так и в сем
Могущество, совет, радение о всем;
Всех свойства сии здесь повсюду толь сияют,
Что примечающ ум безмерно удивляют.
Кто ж в тварях такову явить премудрость мог,
Как сущий сам и мной доказуемый бог?
Неложно, от его число зверей десницы,
640 Нам, людям, вредных тех, есть включено в границы!
Всё долженствует нас сие всех приводить,
Дивящихся, в восторг и ум наш просветить
Строением во всем премудрости толики,
И благости творца, и силы превелики;
Смотрение его толь ясно зримо есть,
Что не возможет скрыть от нас никая лесть
И что без слепоты извольныя не можно
Не видеть нам везде того, что есть неложно.
Премногому числу когда б тех быть зверей,
650 То было без числа терзаемых людей.
Предвидел вышний бог довольны к нашей казни
И зависти и злоб толь неисчетны разни.
Для наших всех неправд его верьховна власть
Другим нас предала томления в напасть,
А мучимым нам быть зверьми не попустила,
Чтоб лютость их всех нас вконец не поглотила,
Когда б от завистей и свойственных нам злоб
Наш страждущий живот не сходит в смертный гроб.
Сие ж да человек опомнится собою,
660 Да, правды на стезе став, шествует уж тою,
И да вину беды потщится познавать,
От коей впредь ему б опасней убегать.
Но злость и зависть в нас, за вред коль нам ни слезны,
Однако иногда бывают те полезны.
Всяк утесненный тем язвительным вредом
К познанию себя приходит прямо в том:
Томясь и мучась он так в бедстве и напасти,
Пороки зрит свои, обуздавает страсти.
С собой тогда тесняй живя и весь в себе,
670 И буйно не ходя в той от других гоньбе,
А всё, что он и как, уж здравей размышляет,
А тем себя всяк час, как должно, исправляет.
Сей тварей происход великим нам не так
Быть кажется, ему казаться должно как:
Привычка, может быть, мысль нашу превращая,
А дивное в себе не дивным толь собщая,
От размышлений вдаль всегда уводит нас
И слышать не дает природы светлый глас.
Что будут о таком художнике все мыслить
680 И совершенства в нем имеют сколько числить,
Который бы часы такии здесь сложил,
Чтоб от самих был плод и в роды б оный жил?
О зодчем как домов таком бы рассуждалось,
Чтоб от его палат жилище созидалось
Другое о себе, и сам бы всяк покой
Возобновлялся в род, при ветхости, собой?
Мы всё то зрим в зверях, зрим в каждом то животном.
Махины суть они в своем составе плотном,
Подобны все часам, имеющие в дар
690 Внутрь, вместо всех пружин, душевный некий пар.
Однак, при чувствах всех, премного разумеют
И сами размножать собой себя умеют:
С начала ту вложил способность в них творец,
Его б им исполнять намеренный конец.
Пусть множатся они для собственного плоду
От семени, что в них есть вложено по роду
И пребывает то в них в непредельный круг.
И так, что н_е_льзя им перевестись как вдруг.
Пусть производит их нарочна заготовка,
700 От коей их родам всегдашня есть обновка.
Но значит всё сие, что весь зараней род
Их предусмотрен есть и всем снабден на плод.
Пусть уверяют нас, что в каждом порознь звере
Припасено по их числу, по их и мере,
Зародыши пред сим уж за седмь тысяч лет,
Чтоб каждый род от тех происходил на свет
И никогда б отнюдь здесь не переводился,
Один бы от того и далей так родился.
Но что сим надлежит зародышам иметь
710 Своих весь образ тел и так в утробе спеть,
Имеющим уже всю точную основу.
Возрастшую ж до мер, к исшествию готову;
То всех животных есть созданность тем хитряй:
Ум понимаяй то смятется сам скоряй,
А нежель может в том постигнуть мудрость чудну,
Искусство всё ее и хитрость столько трудну.
Во-первых, должно в той всему основе быть,
В малейшем и всему ж размере в той не ныть,
И так, чтоб были в ней все внутренние части,
720 И части сих частей разобраны, как в масти.
Потом зародыш всяк чтоб столько содержал
Зародышей в себе, из сих бы насажал
В себя ж еще всяк их и столько ж, и нарочно
Долг скольким быть ни всем, чтоб в век родиться точно.
Уготовлений столь обнять возможно ль нам
В зародыше одном по всем его рядам?
В понятии у нас сему числу вмещаться
Возможно ль без того, ему чтоб не смущаться?
Но кое мнений сих от мудрых ни принять,
730 Везде искусство долг всевышне обонять:
Из них не знаю я, которо право делом,
Премудрость зрю во всех я при рассудке зрелом.
Однак, сомнений в сем, от вернейших примет,
Нимало никаких и никому уж нет,
Что не родится скот припадком во вселенной,
Ни в мысли мнить того нельзя в неизумленной;
Медведей, ни овец, ни львов, ни лошадей
От случая не зрим, ни сим господ, людей,
Но все от пары те подобные родятся
740 И после как жена и муж совокупятся.
А третиего так рождающая та,
Совокупившись уж с любовию, чета,
В рождении своем искусству не причина,
Составить не могла и хитрого в том чина.
Не токмо ж составлять та не могла частей,
Но не дается ей отнюдь ниж_е_ вестей
Познать бы точно, как, что оныя в утробе
Составилось и есть по сродной ей особе.
Орудие - отец, орудие и мать,
750 Чтоб то производить, а как - того не знать.
Так от кого ж сие предивное искусство,
Когда в родивших то не видится досужство?
Какая сила? Кто премудрый, и весьма,
Той паре повелел родить? А чтоб сама
В плоде своем отнюдь составов та не знала?
Да только чтоб совсем готовое рождала?
Хоть смысл дай весь скоту, хоть отыми и мысль,
Хоть нашего ума в нем выше разум числь,
Творению однак себя он не причастен,
760 Ни, как есть сотворен, познать сие не властен.
Нас некоих живых дивят вельми дела,
Как наша есть о тех примета вся зрела.
Посмотрим мы на пса; сей мукою томится
И третьим уж путем за зверем вслед стремится,
Когда разнюхать он не мог его по двум,
Всё ж делает он то не так как наобум.
Дивлюсь, как мышлю я, из птиц на исполине
И толь хвостом своим гордящемся павлине,
Как воспитать детей старается своих
770 Там, где б пес находить не мог по духу их.
Не ибисы ль летят к пределам вдруг Ливийским,
Влететь бы помешать в Египет стаям змийским!
Полуденный как ветр к Египту впрямь влечет
Крылистых змиев сих, то ибис всяк течет
Стадами, зная час, на те границы прямо:
Так не впускают власть драконов тех упрямо
Внутрь самыя страны, их истребляя там
И не дая от них великим быть вредам.
Желвь в черепе своем как от орла спасется?
780 Схвативши сей того, с добычей вверьх несется
И смотрит на низу, где б камня, с высоты
О кой бы череп тот разбить без мешкоты.
Представим мы себе в ум цаплю долгоногу,
Дивятся и ее видавшие подлогу;
Она хоронит нос свой долгий под крыло,
Чтоб испужать и вдруг нападшу птицу зло
Самой ей умертвить там носа остротою,
Иль вдруг же б ту прогнать его ж прочь долготою.
Не дивно ль ремез как гнездо себе вязет?
790 Зубчонками, как мышь, твердыни толь грызет?
Не дивно ль, что древа червочик хилый точит?
Слепый крот идучи в земле путь свой толочит?
Не дивно ль, как гнездо и ласточка хитра
К утесу прилепить и в том еще быстра?
Размыслим хитрость ту, в ихневмоне котора,
Сей вывалявшись весь в грязи тин от задора,
Когда спит крокодил, в его отверсту пасть
Вдруг вскакивает так, что строит там напасть;
Он печень в нем, себе любимую, съедает,
800 А черево проев, вон после выбегает,
И яйца его он смыслен находить,
Не расплодился б тот змий лют, спешит те бить.
Приятно слышать нам премногих в разни птичек,
Толь щебетливых тех и сладостных певичек.
Чудимся, как скворец, иль сойка говорит,
Иль и сорока тож, иль попугай творит.
Но счислить может кой естественник иль в птицах,
В зверях, или в скотах, иль в гадах, ч_е_рвях, мшицах,
Иль в чрепокожных всех, иль в рыбах, иль в змиях,
810 Ведущихся у нас и в дальнейших краях,
Предивные дела и вымыслы чудесны,
Из коих многи нам быть могут не бесчестны?
Не обезьяне ль так во всем дано быть в век,
Что, праведно сказать, та впол есть человек?
По действам естество исполнено есть дива:
Животных всяких в нем преизобильна нива.
Но заключим ли мы из тех животных дел,
Чтоб разума в себе скот больше нас имел?
Чтоб большая была в них нашей осторожность?
820 И большая б у них к тем действиям возможность?
Без всех искусств они и без наук творят,
Что есть пристойно им и что полезно зрят;
С рассудком мы своим, с науками, с советом
Не зрим, что должно нам, толь часто, оным светом,
И часто ж разум наш приводит нас в обман,
Хотя нам и в вождя и в стража оный дан.
То правда, но сие, хотя нас и смиряет,
О лучшем в тех уме не удостоверяет.
При разуме еще нам воля подана,
830 Избраний госпожа и наших действ она:
Та часто разум наш собой преоборает
И ненавистно зло уму предызбирает;
Так истину люблю и, что добро, я зрю,
Но, ненавидя ложь и зло, сие творю.
Естественный устав влечет скота невольно
К тому, что для него полезно и довольно.
Но волей мы почто свободной почтены,
Тому здесь объявлять не место все вины.
Что ж однолично скот всяк действует и дивно,
840 То положить творцу так не было противно;
Премудрости его в них дело признаю,
Хоть дух махинам сим я некий придаю.
Как время всё часы мне меряют исправно
И разделяют то на части в сутки равно,
Кроме ж пружин, ума не зрю в часах я тех,
То заключить могу при слушающих всех,
Что мастер тех часов зараней всё исправил
И, рассудив умом, потом обрат составил.
Так точно хитрость всю животных я скотов
850 Творцу напредь даю, не то что дать готов.
Премудрость им его толь хитрым быть велела,
Когда творя о всем, по благости, радела.
| |
| Просмотров: 284 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры