| Главная » Книги |
Хвостов Дмитрий Иванович - Стихотворения, Страница 10
Хвостов Дмитрий Иванович - Стихотворенияnbsp;
Снега, зиму,
И говорит с подругою прекрасной:
Куда как хорошо под вечер, в день ненастный
Зимой быть в роще одному.
Стихи на Новый 1804 год
На светозарной колеснице
Летит поспешно новый год:
Он держит пальмы, лавр в деснице
И множество Парижских мод;
На землю сыплет к нам беспечность,
И сам без устали летит,
Летит в пределы те, где вечность
Для всех людей кровать хранит.
Слетел! - Веселья люди полны,
Как в море быстры скачут волны,
Шумят, текут: иной коней
Готов отпрячь от колесницы,
Другой кататься хочет в ней;
Прельщен тот блеском багряницы,
Что радости торжеств виной,
Что ближе люта смерть с косой.
От колыбели до могилы
В уме лишь царствуют мечты;
Нам всем страстей предметы милы;
Они нам кажутся цветы.
Ползем, - а мыслим, что летаем;
Призрак за сущность лиц хватаем,
Как ловит мух дитя весь день,
Так мы веселья ловим тень.
Тот давит злобно мостовую,
Стучит, как в древности Вулкан,
Огневу искру золотую
Из камня рвет колесный стан;
Пустой обряд сочтя законом,
Летит в переднюю с поклоном,
И то себе вменяет в честь,
Когда привратник златовидной,
С холодной гордостью обидной
На лестницу откажет лезть.
А тот не установит рожи
За ласковый прием вельможи;
Иной ценит нарядный цуг
В числе отечеству заслуг.
Тот записав себя в Париды,
Взять хочет яблоко Киприды.
Мизеры славнейший герой
Бостонной занят век игрой.
Пиит без жара и без силы,
Увы! питомец Муз постылый,
Лететь с Корнелем хочет в ряд.
Друзья! все это маскерад
Напрасно взапуски стремиться
Мы все за временем хотим,
Оно в своем кругу вертится, -
А мы прямой чертой летим
Мы Новым годом все напрасно
Двулична бога день зовем;
В мечте мы движимся всечасно,
Родимся так - и так умрем
Весна в Петрополе 1829 года {1}
По льду Невы, любуясь бегом,
В собольей шубе Клим катит,
Озябла мурава под снегом,
И жизни дух в деревьях спит.
Вязанку дров взваля на плечи,
Простолюдины жарят печи,
Дым стелется поверх домов.
Я сам, окутав ноги, шею,
Для поклонения Борею,
Скачу гулять в Катерингоф.
На сроки ждать весну напрасно:
Лишь солнце вступит в знак Овна,
Мы взапуски кричим согласно:
Порадуйтесь! весна! весна!
Хотя зефиры в самом деле,
Средь Юга, нежася в постеле,
Забыли Севера страну;
Гуляя, грязь глотаем, топчем,
На тротуарах мы хлопочем
Чужую праздновать весну.
* * *
Свою увидим на престоле,
Когда обсохнут рек брега,
Блеснут цветочки в чистом поле,
Зазеленеются луга.
Обремененная снегами
И льдов зубчатых остреями
Одежду зимнюю Нева
Когда с рамен струистых сбросит
И льдины гордые разносит
Туда, где Бельта скиптр, права.
Какой степей ледяных житель
Весну без умиленья зрит?
Чье сердце, лютости вместитель,
На пир натуры не спешит!
Вещуньи ласточки явленье,
Над Смольным первое круженье -
Волнует сердцем и умом.
Весну к себе уже приближу,
Когда я жаворонка вижу
На воздухе, не за столом
* * *
Когда зимы между коврами
Отрадные повеют сны,
Проталинка перед глазами
Вещает языком весны.
Прошедшего остаток лета
Еще и в зелень не одета,
Под снегом травка лишь мелькнет -
Явленье Флоры величаю,
Невольно, при восторге, чаю,
Что зяблик на кустах поет.
Лети на крылиях зефира
Весна Петрополя в Предел;
Вещай, греми златая лира
Пиры и пляски Русских сел.
Там лодка ждет струистой влаги,
Из хлева вол через овраги
Спешит быстро на свежий луг.
Я сам весною согреваюсь,
Лучами солнца озаряюсь,
Спешу гулять, когда досуг.
Примечание Хвостова:
1 Мысль к сочинению сего Стихотворения подал Автору знаменитый Василий
Андреевич Жуковский в Апреле 1829 года. Оно напечатано было в первый раз в
7-й книжке Северной Минервы.
Послание к N. N. о наводнении Петрополя,
бывшем 1824 года 7 ноября*.
О златострунная деяний знатных Лира! {1}
Воспламени певца безвестного средь Мира,
Гласи из уст его правдивую ты речь.
Я волн свирепство зрел, я видел Божий меч.
Владыка бурь восстал и сел на колесницу;
В Европе славную и первую столицу {2}
Облек в унынье он, неизъяснимый страх;
К могиле близкие, младенцы в пеленах,
Все видят смерть, все зрят косы ее размах.
Вдруг море челюсти несытые открыло
И быструю Неву, казалось, окрылило;
Вода течет, бежит, как жадный в стадо волк,
Ведя с собою чад ожесточенных полк,
И с ревом яростным, спеша губить оплоты,
По грозным мчит хребтам и лодки и элботы;
Ростя в мгновение, приливная гора,
Крутит водовики, сшибает катера {3}
И одаль брызгами высоко к небу хлещет,
На камень, на чугун бесперестанно плещет,
ЕКАТЕРИНИН брег сокрылся внутрь валов {4};
Мы зрим, среди Невы стоят верхи домов;
Непримиримые, бунтующие волны,
Из ложа выступя, порабощают стогны;
В частицах мелких пыль от влаги над рекой
Слилася в воздухе густою вскоре мглой;
По каменной стезе внезапно многоводной
Судам тяжелым путь уставился свободной {5}.
Там ветры бурные, союзники реке,
С порывом у хватя плывущих на доске,
Сокроя от очей предметы им любезны,
В пределы мрачные свергают лютой бездны.
Все тонет, плавает по улице, рекам,
Спасенья нет коню, пощады нет волам {6}.
Они среди пространств за добычею рыщут
И уловя ее, бросают наугад;
Там кровля здания, там корабля снаряд.
Хоромы, с родины снесенные ветрами,
Стоят на пустырях с окошками, трубами.
Решетке Бецкого дивился Альбион {7};
Через гранит с Невы нависнув плоскодон,
В нее нахлынул, пал и запер мостовую;
Волнуют ветры снедь и утварь золотую.
Свободе радуясь, средь накопленных вод,
Летает огненный, шумливый Пароход;
Но видя мост, дерзнул, - и путь найдя стесненный,
Ударился - и стал к нему, как пригвожденный.
Отважится ли кто, чей может сильный дух
О смерти бедственной вещать потомства в слух?
Цветущие красой три юные девицы {8}
От страха мертвые лежали вдоль светлицы,
Хотя в нее еще не ворвалась река;
Одна в своей руке держала голубка
И смерти вместе с ним подсечена косою.
Там старец мрачной - жив - терзаяся тоскою,
Средь разрушения блуждает будто тень
И вопиет: где ты, любезная мне сень?
Где дочь и сыновья; где ты, моя супруга?
Без дома, без детей, лишенный сил и друга,
Среди печали злой, отчаяния сын,
Связь с миром перервав, скитаюсь я один.
Приятность островов Петрополь украшала,
Окрестности его и муза возглашала;
Все быстрое стекло любили Невских вод,
И Феба из морей торжественный восход.
Но там свирепое явяся наводненье,
Отягощая мысль, не утешает зренье.
Пред днем молитвенным бесплотных в свете сил,
В твои навечерный день, Архангел Михаил,
С Петрополем в полдни событие ужасно,
Повсюду зрится вод скопление опасно.
Хотел могущий Бог нас гневом посетить,
И в то же время зло щедротой прекратить;
Водами ополчась по беспредельной власти,
Он сердце людям дал ценить других напасти.
Все кинулись к судам, все, окрылясь, бегут,
Все жизнь, жизнь ближнего, как жизнь свою брегут;
Текут с стихией в брань, призвав на помощь Бога,
Сам Сердобольный Царь от высоты Чертога,
Покорности к Творцу, любви к народу полн,
Послал жертв исхищать из уст свирепых волн.
Посланник воин был, и близ Царя в сраженье
Зрел смерть лицом к лицу, зрел ужас, истребленье;
Ступя на бурный вал, до катера достиг,
Схватил его, летел, в час гибельный и миг
Догнал он водовик, на коем утопали;
Пусть волны злобные к нему не допускали,
Мужаясь в подвиге, усердием горя,
Спас погибающих, - и спас в глазах Царя.
Коль злополучие Петрополя известно,
То исцеление поистине чудесно,
Ты, лира, огласи на крылиях молвы
По красным берегам и Волги и Москвы.
Быть может, возвратясь из Океанов дальных
Иной, услыша весть о бытиях печальных,
К речам свидетелей не преклоняя слух,
Вещает: "Не был здесь явлений бурных дух,
К Петрополя красе мрак не касался ночи,
Меня обманывать мои не могут очи,
Здесь прежний царствует порядок и покой;
Петрополь осмотря, я был и за рекой,
На стогнах чистота, по-прежнему громады,
По-прежнему мосты, по-прежнему ограды;
Где наводненья след и где свирепость волн?
Весь град движения, занятий мирных полн.
Кто стогны очищал, где от хором обломки?
Вулкана древнего по-прежнему потомки,
С железом ратуя, взялись за крепкий млат,
Я вижу в мастерских орудиев снаряд.
Обуревание жестокое природы,
Которое едва ль исправить могут годы,
Так скоро здесь могло успехи приобресть,
Что гости за моря отрадную шлют весть?
Или покрытый град свирепою водою
Возобновился вдруг волшебною рукою?"
Ах нет! Петрополь цел от бедоносных вод
Зефира кротостью - наитием щедрот.
Кто помощи других себе в напасти просит,
Благотворителю мольбы свои приносит.
А здесь несчастному не слезы нужно лить,
Чтоб состраданье в соотчичей вселить;
Благотворения великое здесь дело
Текло прямой стезей, достигло цели смело!
В бедах не надобно предстателя искать,
Здесь ищут тех, кому потребно помогать {9}.
Умолк на Бельте рев и онемели стогны,
Посыпалися здесь с престола миллионы;
Среди Петрополя от ярости злых вод
Пусть есть погибшие, - но верно нет сирот.
Любовью чистою, Небесною согреты
Все у пристанища, упитаны, одеты,
Все, благости прияв Священнейший залог,
Рекут: средь тяжких зол есть Милосердный Бог.
Примечания Хвостова:
1 Сочинитель сделал несколько перемен в сем Послании в самую ту
минуту, когда отдавал оное в печать; и потому в Немецком переводе на место
первых стихов относящихся к Издателю Телеграфа, находятся другие три стиха к
N. N.
2 Смотри Майское гулянье стр. 4-я, где сочинитель называет Петрополь
первою столицею.
3 Водовик, судно на коем в Петрополь привозятся разные припасы.
4 Берег сей из гранитных камней высотою более аршина от мостовой, был
покрыт водою, так что вторые и третьи этажи домов, как острова казались
посреди реки находящимися.
5 По двум набережным Морским, по Миллионной, Невской и многим другим
улицам 7-го Ноября до семи часов вечера другого экипажа не было, кроме
Катеров, Шлюбок и Лодок. Смотр. Сын Отечества No 46 и другие журналы.
6 С 
| |
| Просмотров: 470 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры