То увидал Пескарь: "Ой, братцы! Что я зрю?
Голубчики, да что вы?!
Давайте я вас помирю!"
"Вон! - гаркнули бойцы. - Да мы скорей готовы
Все лечь костьми, чем дать мирить нас -
Пескарю".
СЛЕПОЙ
Какой-то бойкий паренек
На людях в праздничный денек,
Для смеха всякие откалывая штуки,
Слепому старику волчонка сунул в руки:
"Вот, распознай-ка, что за зверь?"
"Да что ж, он мал еще... Узнай его теперь!
Одно могу сказать, - старик ответил парню, -
Что этого зверька не след пускать в овчарню!"
ПЛАКАЛЬЩИЦЫ
Лишившись дочери любимой, Антигоны,
Богач Филон, как должно богачу
(Не скареду, я т_о_ сказать хочу),
Устроил пышные на редкость похороны.
"О матушка, скажи, как это понимать? -
В смущенье молвила сквозь слезы дочь вторая. -
Сестре-покойнице ужели не сестра я
И ты - не мать,
Что убиваться так по ней мы не умеем,
Как эти женщины, чужие нам обеим?
Их скорбь так велика
И горе - очевидно,
Что мне становится обидно:
Зачем они сюда пришли издалека
При нас оплакивать им чуждую утрату?"
"Никак, - вздохнула мать, - ты, дочь моя, слепа?
Ведь это - плакальщиц наемная толпа,
Чьи слезы куплены за дорогую плату!"
В годину тяжких бед умейте отличать
Скорбь тех, кто иль привык, иль вынужден молчать,
От диких выкриков и воплей неуемных
Кликуш озлобленных и плакальщиц наемных!
ОТВЕТ
Седая старина
Отмечена великими делами.
У зайцев как-то шла война
С орлами.
Спасаясь от когтей и клювов мощных птиц,
Герои серые в тревоге
Молили о подмоге
Лисиц.
"Помочь вам? - был ответ. - Нам это слышать лестно.
Покинув тихий наш овраг,
Охотно с вами в бой пошли бы мы совместно,
Когда б нам не было известно,
Кто - вы и кто - ваш враг".
ПОМОЩЬ
Каким-то случаем сошлись - Медведь с Китом,
И так сдружились крепко оба,
Что, заключив союз до гроба,
Друг другу поклялися в том,
Что каждый помогать другому будет в горе,
Ну, скажем там, болезнь случится иль война...
Вот, как на грех, пришлося вскоре
Нарваться Мише на Слона.
Увидевши, что близко море,
Стал Миша друга звать скорей:
"Кит-братец, помоги осилить эту тушу!"
Кит в берег тычется, - увы, царю морей
Не выбраться на сушу!
Медведь Кита корит:
"Изменник! Продал душу!"
"Кому? - ответил Кит. - И в чем моя вина?
Вини мою природу!
Я помогу тебе, как только ты Слона
Швырнуть сумеешь в воду!"
"Дурак! - взревел Медведь. - Не знал бы я беды,
Когда б я мог Слона швырнуть и от воды!"
КОЛЕСО И КОНЬ
В телеге колесо прежалобно скрипело.
"Друг, - выбившись из сил,
Конь с удивлением спросил, -
В чем дело?
Что значит жалоба твоя?
Всю тяжесть ведь везешь не ты, а я!"
*
Иной с устало-скорбным ликом,
Злым честолюбьем одержим,
Скрипит о подвиге великом,
Хвалясь усердием... чужим.
ВОЛК И ЛЕВ
У Волка Лев отбил овцу.
"Грабеж! Разбой! -
Волк поднял вой. -
Так вот какой ты есть защитник угнетенных!
Так вот изнанка какова
Твоих желаний затаенных!
Вот как ты свято стал чужие чтить права!
Пусть льстит тебе низкопоклонник,
А я... Когда при мне нарушил царь закон,
Я, не боясь, скажу, что он
Из беззаконников - первейший беззаконник!
Но, царь, есть божий суд! Есть справедливый гнев!.."
"Брось! - усмехнулся Лев. -
Все это без тебя мне хорошо известно,
Как не в секрет и волчий нрав.
В своих упреках ты, конечно, был бы прав,
Когда бы сам овцу добыл ты честно!"
ВОЛК И ОВЦА
Волк тяжко занемог:
Почти лишившись ног,
Лежал он, как колода,
Без ласки, без ухода.
В такой беде, увидевши Овцу,
Взмолился Волк:
"Роднулечка-Овечка,
Остановись на два словечка!
Ты видишь: жизнь моя приблизилась к концу.
Ах, знаю, я - злодей, и нет мне оправданья!
Но злость ко мне растет пусть в ком-нибудь другом,
А ты, ты сжалишься в порыве состраданья
Над умирающим врагом!
Предсмертной жаждою томимый нестерпимо,
Святая, кроткая, я об одном молю:
Помочь мне доползти к реке, текущей мимо,
Где я жестокие страданья утолю!"
"Ужель, - Овца в ответ, - я сделаюсь виною
Того, чтоб ты остался жив,
Себя водою освежив
И закусивши после... мною?"
ДУБ И КЛИНЬЯ
Пав жертвой дровосека,
Вздохнул могучий Дуб на весь зеленый бор:
"Как ни обидно мне, друзья, на человека
И на его топор,
Но во сто крат больней мне видеть клинья эти,
Которые меня стремятся расколоть:
Все из моих ветвей - мои родные дети
Зубами острыми впились в родную плоть!"
ГЕРАКЛ И ПЛУТОС
Покинув бренный этот мир,
Обожествлен душой и телом,
Геракл на небе первым делом
Попал к богам на пир.
Геракла боги обступили,
С ним вместе чокались и пили,
Вели душевный разговор,
И, хоть, подвыпивши, несли порою вздор,
Геракл их слушал терпеливо,
Всем крепко руки жал и кланялся учтиво,
Ответив дерзостью Плут_о_су одному.
"Скажи, Гераклушка, - Зевс подошел к нему, -
За что ты богача Плут_о_са так обидел?"
"За то, - сказал Геракл, - что в жизни я не видел
Его друзей средь честной бедноты,
Что все Плут_о_совы приятели-любимцы
Сплошь негодяи-лихоимцы
И первые плуты!"
ОСЕЛ И ЛЕВ
"Друзей мы ценим не числом,
А качеством", - читал я где-то,
Ан вот подите же: Лев дружбу свел с Ослом.
Ну, что вы скажете на это?
Лев! С кем? С Ослом? Да почему?
А потому!
Мне ж все подробно знать откуда?
Должно быть, царская причуда!
Льву... Все дозволено ему!
Ослов ли брать к себе на службу
Иль заводить с ослами дружбу.
Хоть, впрочем, нет большой диковинки и в том,
Что просто Лев с тоски, чтоб отогнать зевоту,
Решил обзавестись не другом, а шутом.
Так это аль не так, мы выясним потом.
Однажды, взяв Осла с собою на охоту,
Лев дал ему работу:
Зайдя вперед, пугать зверей, чтоб, ошалев,
Они неслись туда, где притаился Лев.
Осел в усердии великом
Всех всполошил ослиным криком.
Добычи вдосталь было Льву.
В час отдыха, со Львом разлегшись важно рядом,
"Что, друг, - спросил Осел, - а страшно я реву?
Окинув "друга" хитрым взглядом,
Лев отвечал:
"Беда как страшно! Я - оглох!
Не только ты переполох
На всех зверей навел немалый,
Но в страхе жители бегут из ближних сел;
Да сам я струсил бы, пожалуй,
Когда б не знал, что ты - осел!"
ДОБРЯК
Расхвастался Медведь перед Лисой:
"Ты, кумушка, не думай,
Что я всегда такой угрюмый:
Злость на меня находит полосой,
А вообще, сказать не лицемеря,
Добрей меня не сыщешь зверя.
Спроси хоть у людей: ем мертвых я аль нет?"
"Ах, кум, - Лиса в ответ, -
Что мертвые?! Я думаю другое:
Слух добрый о себе ты всюду б утвердил,
Когда бы мертвецов ты менее щадил,
Но... оставлял живых в покое!"
*
Смысл этой басенки не нов
Для лицемеров и лгунов:
Прочтут, поймут... и не покажут вида,
Что их касается обида!
УМ
Однажды Барс перед Лисою
Хвалился силою своею и красою:
"Уж не прогневайся, я говорю любя:
Как погляжу я на тебя,
Чем, думаю, со мной поспорить ты могла бы?
И ростом ты мала,
И силой не взяла,
И ноги слабы...
Тогда как у меня..."
"Прости свою рабу, -
Лиса ответила лукаво, -
Нашел ты с кем равняться, право!
Я за одно лишь то благодарю судьбу,
Что ты, по милости своей, со мною дружен.
Твои достоинства... Я знаю их сама!
Когда бы к ним еще немножечко ума..."
"Что? - ухмыльнулся Барс. - Ум?!
Разве так он нужен?!"
ГЕРМЕС
Какой-то токарь, плут известный и повеса,
Состряпав наскоро из дерева Гермеса
И притащив его на рынок продавать,
Стал покупателей умильно зазывать:
"Для лиц всех возрастов и для любого пола
Гермес - за три обола!
За три обола!
Купив его, нужды не будешь знать ни в чем,
Весь век свой проживешь в довольстве и покое:
Кто беден - станет богачом,
А кто богат - разбогатеет вдвое!"
"Ба! - кто-то из толпы, задетый за живое,
Взял на смех продавца, - чудак же ты, видать,
Что сам сбываешь с рук такую благодать!"
"Эх, - продавец в ответ, - иди ты, братец, к шуту!
Ведь то пойми: сказать Гермесу не в укор,
Он хоть отзывчив, да не скор,
А три обола мне нужны сию минуту!"
1917
НА ЗАЕЗЖЕМ ДВОРЕ
Калигула, твой конь в сенате.
Г. Р. Державин.
"А, наше вам! Уже запарившись с утра? -
Среди заезжего двора
Хавронья подошла к извозчичьей лошадке. -
Ну как делишки? Все в порядке?"
"Куда уж там! - вздохнул одер. -
Всю холку сбил и спину стер...
С рассвету до ночи в закладке.
Заездили совсем. Подохну. Пропаду.
На что уж стал похож? Иной в мои-то годы..."
"Зато, пожалуй, по труду,
Большие и доходы?"
"Доходы? - Полились тут слезы у коня. -
Ах, лучше б я на свете не жил.
Надысь один седок меня,
Считай, час битый проманежил, -
Гнал во всю прыть, шумел, грозил:
"Смотри ты у меня". А вылез у сената,
Полтинник сунул. Чем не плата?
"На, - говорит, - подлец, да знай, кого возил".
Должно, сенатора... Особа.
За что ж меня ругать? С чего такая злоба?
Конь? Ну так что же: конь. Пример, кажись, не нов:
Мне слышать довелось от рысаков соседних,
Что кони тож не из последних.
И случай был, что конь достиг больших чинов
И заседал в сенате тоже.
Да, чушка. Хоть оно хвалиться и не гоже,
А все же...
Да ты ведь не поймешь.... Сказать те не во гнев:
Свинья - ну что свинья? Одна дорога - в хлев.
А конь..."
"Ну, брат, свиней ты уж оставь в покое, -
Хавронья хрюкнула, - всяк знает: в наши дни...
Да наклонись ты, шут. Ведь мы тут не одни.
Я на ухо тебе сейчас скажу такое...
Слышь... не свинья, а вепрь... Он малость мне сродни...
А вот еще... о ней газеты так шумели...
Живет - не нам чета: расперло с отрубей..."
Конь фыркал: "Что ты врешь? Да ты в своем уме ли?
Тьфу! Не поверю, хоть убей!.."
*
Не договаривать, конечно, неудобно,
"Секреты" чушкины я б изложил подробно,
Когда бы все слыхал, но - я не виноват -
Я на уши немного туговат.
ТОФУТА МУДРЫЙ
В далеком-предалеком царстве,
В ненашем государстве,
За тридевять земель
Отсель,
Средь подданных царя мудрейшего Тофуты
Случилось что-то вроде смуты.
"Разбой! - кричали все. - Грабеж!"
Шли всюду суды-пересуды:
Порядки, дескать, в царстве худы,
Насилья много от вельмож!
Одначе
Хоть бунтовали все, но в общей суете
Верх брали те,
Кто посильней да побогаче:
"Чем лезть нам, братцы, напролом,
Нарядимте послов - Тофуте бить челом;
Проведавши от них о нашей злой обиде,
Царь нас рассудит в лучшем виде".
Но - то ли сам дошел, то ль расхрабрясь от слов
Вельможи главного, злодея Протоплута,
Не допустил к себе послов
Мудрейший царь Тофута.
"Нелепо, - молвил он, - мне слушать их, зане
Все, что известно им, известно также мне.
А ежли что мне неизвестно,
О том им толковать подавно неуместно!"
Но черный люд не сдал: боролся до конца,