Бедный Демьян - Стихотворения, эпиграммы, басни, сказки, повести (1908 - октябрь 1917) - Книги

Демьян Бедный

Стихотворения, эпиграммы, басни, сказки, повести (1908 - октябрь 1917) --------------------------------------

Демьян Бедный. Собрание сочинений в пяти томах.

Том первый. Стихотворения, эпиграммы, басни, сказки, повести (1908 - октябрь 1917)

Составление, подготовка текста и вступительная статья А. А. Волкова

Примечания И. С. Эвентова

М., ГИХЛ, 1953

OCR Бычков М. Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------

СОДЕРЖАНИЕ

1908

Сынок

Письмо из деревни

1909

Не примирился, нет

1910

Праздник

1911

Сонет

Ночной порой, когда луна

Тщетно рвется мысль

"Молчи!"

Не стало пламенных бойцов...

Когда наступит срок...

1912

Кукушка

19 февраля

Звезда

"Трибун"

Отцы и дети

Благотворитель

Хозяин и батрак

"Народник"

"Диво"

Опекуны

Гуманность

Притон

Ни тьма, ни свет

Газета

Опека

"Союзники"

Правда, Кривда и Копейка

Поют

Рыболовы

Кашевары

Поджигатели

Порода

Сынок ("Помещик прогорел...")

"Пес"

Работница

Правдолюб

Волк

Сватовство

Тереха

Союз арапов

"Убийца"

"Вещунья"

Лето

Полкан

Гипнотизер

Благодарность

Дом

Лапоть и сапог

Предвыборное положение

Хоровод

Баня

Свинья

Гастролер

Питомник

Венчание в деревне

Подхалим и юла

Размахнулся б я басней задорною...

Жук и крот

Эстетик

Ложка

Опекун

Гастроном

Лицедеи

Пари

Бунтующие зайцы

1913

Силуян

Воры

"Администратор"

Опекун на старый лад

Свеча

"Натуралист"

Урожай

Утешение

"Свобода" печати

Азбука

Предпраздничное

Муравьи

Паук, муха и пчела

Хозяин

Горемыка

Голь

Не так, так этак

"Благодетель"

Иные времена

Недоумение

"Свои козыри"

"Речь"

Эпитафия "России"

"Газета-копейка"

"Наш путь"

Товарищам москвичам

Административный "Соломон"

Ерши и вьюны

Прогрессивная мошна

"Привычка"

Цензор

Москвичам

"Долой!

Зараза

Пробуждение

Предусмотрительность

План

Вьюны

Щука и ерши

"Молоко"

Друзьям

Волк-правитель

Клад

Суд

Будильник

Чертовщина

Всякому свое

Звонок

1914

"Пирог да блин"

Что верно, то верно!

Рабочим

И там и тут

Добряк ("Какой-то филантроп...")

Змея

Куры

Диво дивное

Из книги бытия рабочей газеты

Продолжение

Слепой и фонарь

Evet, Effendim!

Купидоша

Горе-кузнец

Крысы

Бакинская "дыня" 1914 года

"По основе!"

Административный юмор

Законники

Чиж-трезвенник

Мокеев дар

Кровное

Птицы

Пушка и соха

В церкви

1915

"Предусмотренные"

Куплетисты

Щегол

Феак

Закон и "Правда"

Столп отечества

Радость

Анчутка-заимодавец

Усы да борода

1916

Строки

"Чудо"

Дело хозяйское

Похвалы

Против укуса

Ум ("Вельможный некий готтентот...")

"Баталисты"

"Морока"

1914-1916

Басни эзопа

Лев, лиса и олень

"Врач"

Мальчик и прохожий

Пескарь

Слепой

Плакальщицы

Ответ

Помощь

Колесо и конь

Волк и лев

Волк и овца

Дуб и клинья

Геракл и Плутос

Осел и лев

Добряк ("Расхвастался Медведь перед Лисой...")

Ум ("Однажды Барс перед Лисою...").....

Гермес

1917

На заезжем дворе

Тофута Мудрый

"Мест больше нет"

"Власть" тосковала по "твердыне"

Сваха

Господам клеветникам из буржуазных газет

Свое

"Петельки"

За живое

Народная примета

Укрепляйте "Правду"!

Братание после смерти

Разгрузка

Оживающие

Заем

Чужое и свое

Кооператоры

Мой стих

Социал-заики

Страдания следователя

Про землю, про волю, про рабочую долю

ПРИМЕЧАНИЯ

1908

СЫНОК

Есть у меня сынок-малютка,

Любимец мой и деспот мой.

Мелькнет досужая минутка -

Я тешусь детской болтовней.

Умен малыш мой не по летам,

Но - в этом, знать, пошел в отца! -

Есть грех: пристрастие к газетам

Подметил я у молодца.

Не смысля в буквах ни бельмеса,

Он, тыча пальчиком в строку,

Лепечет: "Лодзь, Москва, Одесса,

Валсава, Хальков, Томск, Баку..."

И, сделав личико презлое,

Нахмурясь, счет ведет опять:

"В Москве - цетыле, в Вильне - тлое,

В Валсаве - восемь, в Лодзи - пять,

И мог из этого понять я,

Что здесь - призвания печать,

Что по счислению занятья

Пора мне с Петею начать.

Но, чтобы жизнь придать предмету

И рвенья чтоб не притупить,

Я ежедневную газету

Решил в учебник превратить.

Вот за работой по утрам мы.

Но вижу: труд не для юнца!

Все телеграммы, телеграммы...

Все цифры, цифры без конца!

Задача Пете непосильна:

Всего не вымолвить, не счесть.

"Хельсон, Цалицин, Киев, Вильна...

Двенадцать, восемь, девять, сесть..."

И каждый день нам весть приносит,

И каждый день дает отчет!

Все Смерть нещадно жатву косит!

Все кровь течет!.. Все цровь течет!..

Смеется в цифрах Призрак Красный,

Немые знаки говорят!

И все растет, растет ужасный

Кровавый ряд! Кровавый ряд!..

"Волонез - двое, тли - Целкассы,

Сувалки - восемь, пять - Батум..."

Зловещих цифр кошмарной массы

Не постигает детский ум.

И отложил я прочь газету,

И прекратил я тяжкий счет.

Мал Петя мой. Задачу эту

Исполнит он, как подрастет.

Душою - чист и мощен - телом,

Высок - умом и сердцем - строг,

В порыве пламенном и смелом

Он затрубит в призывный рог.

И грозно грянет клич ответный,

Клич боевой со всех сторон!

И соберется полк несметный

Богатырей таких, как он!

Забрызжет юных сил избыток,

Ужасен будет их напор!

И, развернув кровавый свиток,

Синодик жертв и повесть пыток,

Бойцы поставят приговор!

ПИСЬМО ИЗ ДЕРЕВНИ

Когда мне почтальон подаст письмо "с оплатой",

Последний грош отдам, но я письмо возьму.

Я ждал его, я рад убогому письму:

Конверт замасленный, вид выцветшей, измятой

Бумаги дорог мне, - он сердцу так знаком!

В печальных странствиях, в блужданиях по свету,

Я сохранил себя природным мужиком

С душой бесхитростной, и детски рад привету

Сермяжной братии, посланью из глуши

От мужичков единокровных:

В густых каракулях, в узоре строк неровных

Застыла сердца боль и скорбь родной души.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

"Здорово, брат! Земной от нас тебе поклон.

Составить соопча письмо - твои соседи

Сегодня собрались у Коренева Феди,

А пишет Агафон.

Живем попрежнему, берложные медведи.

От нас каких вестей!..

В столице ноне ты, там ближе до властей,

Там больше ведомо, - ты нам черкни что-либо.

Спасибо, брат, не забываешь нас!

За три рубля твои спасибо.

Здесь пригодилися они в тяжелый час:

Тому назад не будет, чай, недели -

Нуждались в деньгах мы для похорон:

Лишился деда ты, скончался дед Софрон.

Давно уж дед хирел, и вот - не доглядели:

В минувший четверток, не знамо как, с постели

Сам поднялся старик полуночной порой

И выбрался во двор, да на земле сырой

Так, без напутствия, и умер под сараем.

Покой душе его!.. Пусть старички уж мрут!

И нам-то, молодым, охти как ноне крут

Да горек жребий стал!.. До сроку помираем...

В чем держится душа!.. Разорены вконец.

Не зрим ни прибыли, ни толку.

К примеру - твой отец:

Последнюю намедни продал телку!

За годы прежние с нас подати дерут,

Уводят тощий скот, последнее берут.

Выдь на голодный двор - и вой подобно волку!

Ни хлеба нет, ни дров;

А холод лют, зима сурова...

Чай, не забыл ты Прова?

Под праздник угорел со всей семьею Пров:

Бедняк берег тепло, закрыть спешил печурку...

Вся ночь прошла, лишь днем, уже почти в обед,

Тревогу поднял Фрол-сосед,

Да поздно... Кое-как спасли одну дочурку...

Что было слез - не говори!

Больших два гроба, малых три...

Ревели всей деревней.

К Арине тож пришла беда, к старухе древней:

В губернии, в тюрьме повешен внук.

Душевный парень был, охочий до наук, -

Книжонку сам прочтет, нам после растолкует.

В понятье нас привел. Бывало, все тоскует

О доле нашей..."

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

- Эх! нет больше сил читать!..

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

1909

* * *

Не примирился - нет! - я с гнусной рабской долей,

Все так же пламенно я грежу вольной волей,

Все с той же яростью позорный гнет кляну,

Но - голос мой ослаб, но - песнь моя в плену,

Но - грудь истерзана, и сердцу нет отрады,

Но из усталых рук исторгнут грозный бич!

Ликует злобный враг. Кровавой жатве рады,

Клубятся в черной мгле, шипя победно, гады.

Бой кончен. Нет бойцов. Призыва гневный клич

Напрасен: из живых никто не отзовется,

А мертвые из гроба не встают...

И я молчу. Молчу.

Запел бы - не поется!

Заплакал бы - но слезы не текут.

1910

ПРАЗДНИК

Вся деревня всполошилась:

Жалко дедушку Макара.

Вот, поди ж, как гром, свалилась

На беднягу божья кара.

Сколько дней у ветхой хатки

Дед торчал, хоть ныли кости, -

Ждал, все ждал к себе на святки

Из столицы сына в гости.

Втайне батя для Емели

Хлопотал уж о невесте.

Вдруг о сыне прилетели

В час недобрый злые вести:

Что не первую неделю

Парень мается в неволе, -

Упекли под суд Емелю

За участие в "крамоле";

А у судей в чёрном деле

Совесть - ой! - наматорела...

Не уйти никак Емеле

От расстрела.

Вся деревня всполошилась:

"Жалко парня!" - "Жаль Макара!"

"Знаем, чай, за что свалилась

На Емелю злая кара!"

"Кто иной о нашем брате

Так скорбел, стоял повсюду?..

Чай, мы плачем не о тате!..

Чай, жалеем не Иуду!.."

"Братцы, что ж? Душе-то милой

Как-нибудь мы порадеем!.."

Шлют крестьяне за Вавилой,

Деревенским грамотеем.

Есть бумага, есть чернила,

Раздобыты где-то марки.

Настрочил за час Вавила

Просьбу в Питер от Макарки;

В тот же день без проволочки

Сам на почту свез прошенье.

...Дни бегут, за днями - ночки,

Нет из Питера решенья.

Сочиняя небылицы,

Долго ждали все ответа.

Ровно в праздник из столицы

Получилась эстафета.

Заглянул в нее Вавила

Да как бы с ума рехнулся.

"С нами, - крикнул, - божья сила!"

Побледнел и пошатнулся.

Дед Макар стоит - крепится,

Держит слезы через силу.

Православный люд толпится,

Наседает на Вавилу:

"Что ты вычитал, верзила?

Говори скорей, не мешкай!"

И очнувшийся Вавила

Отвечал с кривой усмешкой:

"Милость, стало быть, господня!

Значит, с праздничком, Макарка!..

Вон какого ты сегодня

Удостоился подарка.

Без вина, брат, станешь хмелен,

Вестью доброю утешен:

Емельян-от... не расстрелян...

А... повешен!.."

1911

СОНЕТ

В родных полях вечерний тихий звон, -

Я так любил ему внимать когда-то

В час, как лучи весеннего заката

Позолотят далекий небосклон.

Милей теперь мне гулкий рев, и стон,

И мощный зов тревожного набата:

Как трубный звук в опасный бой - солдата,

Зовет меня на гордый подвиг он.

Средь суеты, средь пошлости вседневной

Я жду, когда, как приговор судьбы,

Как вешний гром, торжественный и гневный,

В возмездья час, в час роковой борьбы,

Над родиной истерзанной и бедной

Раскатится набата голос медный.

* * *

Ночной порой, когда луна

Взойдет над темными лесами,

Внимай: родная сторона

Полна живыми голосами.

Но, зачарованный волной

Ночных напевов и созвучий,

Прильни к груди земли родной,

Услышишь ты с тоскою жгучей:

Среди лесов, среди степей,

Под небом хмурым и холодным,

&nb