| Главная » Книги |
Маяковский Владимир Владимирович - Поэмы (1922-февраль 1923), Страница 11
Маяковский Владимир Владимирович - Поэмы (1922-февраль 1923) Скоро!
В пространство!
Пристальней!
Солнце блестит горы.
Дни улыбаются с пристани.
ПРОШЕНИЕ НА ИМЯ......
ПРОШУ ВАС, ТОВАРИЩ ХИМИК,
ЗАПОЛНИТЕ САМИ!
Пристает ковчег.
Сюда лучами!
Пр_и_стань.
1560
Эй!
Кидай канат ко мне!
И сейчас же
ощутил плечами
тяжесть подоконничьих камней.
Солнце
ночь потопа высушило жаром.
У окна
в жару встречаю день я.
Только с глобуса - гора Килиманджаро.
1670 Только с карты африканской - Кения.
Голой головою глобус.
Я над глобусом
от горя горблюсь.
Мир
хотел бы
в этой груде г_о_ря
настоящие облапить груди-горы.
Чтобы с полюсов
по всем жильям
1580 лаву раскатил, горящ и каменист,
так хотел бы разрыдаться я,
медведь-коммунист.
Столбовой отец мой
дворянин,
кожа на моих руках тонка.
Может,
я стихами выхлебаю дни,
и не увидав токарного станка.
Но дыханием моим,
1590
сердцебиеньем,
голосом,
каждым острием издыбленного в ужас
волоса,
дырами ноздрей,
гвоздями глаз,
зубом, исскрежещенным в звериный лязг,
ёжью кожи,
гнева брови сборами,
триллионом пор,
дословно -
1600
всеми п_о_рами
в осень,
в зиму,
в весну,
в лето,
в день,
в сон
не приемлю,
ненавижу это
всё.
1610 Всё,
что в нас
ушедшим рабьим вбито,
всё,
что мелоч_и_нным роем
оседало
и осело бытом
даже в нашем
краснофлагом строе.
Я не доставлю радости
1620 видеть,
что сам от заряда стих.
За мной не скоро потянете
об упокой его душу таланте.
Меня
из-за угла
ножом можно.
Дантесам в мой не целить лоб.
Четырежды состарюсь - четырежды
омоложенный,
до гроба добраться чтоб.
1630 где б ни умер,
умру поя.
В какой трущобе ни лягу,
знаю -
достоин лежать я
с легшими под красным флагом.
Но за что ни лечь -
смерть есть смерть.
Страшно - не любить,
ужас - не сметь.
1640 За всех - пуля,
за всех - нож.
А мне когда?
А мне-то что ж?
В детстве, может,
на самом дне,
десять найду
сносных дней.
А то, что другим?!
Для меня б этого!
1650 Этого нет.
Видите -
нет его!
Верить бы в загробь!
Легко прогулку пробную.
Стоит
только руку протянуть -
пуля
мигом
в жизнь загробную
1660 начерт_и_т гремящий путь.
Что мне делать,
если я
вовсю,
всей сердечной мерою,
в жизнь сию,
сей
мир
верил,
верую.
Вера Пусть во что хотите жданья удлинятся -
вижу ясно,
ясно до галлюцинаций.
До того,
что кажется -
вот только с этой рифмой развяжись,
и вбежишь
по строчке
в изумительную жизнь.
Мне ли спрашивать -
1680
да эта ли?
Да та ли?!
Вижу,
вижу ясно, до деталей.
Воздух в воздух,
будто камень в камень,
недоступная для тленов и крошений,
рассиявшись,
высится веками
мастерская человечьих воскрешений.
1690 Вот он,
большелобый
тихий химик,
перед опытом наморщил лоб.
Книга -
"Вся земля", -
выискивает имя.
Век двадцатый.
Воскресить кого б?
- Маяковский вот...
1700
Поищем ярче лица -
недостаточно поэт красив. -
Крикну я
вот с этой,
с нынешней страницы:
- Не листай страницы!
Воскреси!
Надежда Сердце мне вложи!
Кров_и_щу -
до последних жил.
1710 в череп мысль вдолби!
Я свое, земное, не дожил,
на земле
свое не долюбил.
Был я сажень ростом.
А на что мне сажень?
Для таких работ годна и тля.
Перышком скрипел я, в комнатенку всажен,
вплющился очками в комнатный футляр.
Что хотите, буду делать даром -
1720 чистить,
мыть,
стеречь,
мотаться,
месть.
Я могу служить у вас
хотя б швейцаром.
Швейцары у вас есть?
Был я весел -
толк веселым есть ли,
1730 если горе наше непролазно?
Нынче
обнажают зубы если,
только, чтоб хватить,
чтоб лязгнуть.
Мало ль что бывает -
тяжесть
или горе...
Позовите!
Пригодится шутка дурья.
1740 С шарадами гипербол,
аллегорий
буду развлекать,
стихами балагуря.
Я любил...
Не стоит в старом рыться.
Больно?
Пусть...
Живешь и болью дорожась.
Я зверье еще люблю -
1750
у вас
зверинцы
есть?
Пустите к зверю в сторожа.
Я люблю зверье.
Увидишь собачонку -
тут у булочной одна -
сплошная плешь, -
из себя
и то готов достать печенку.
1760 Мне не жалко, дорогая,
ешь!
Любовь Может,
может быть,
когда-нибудь
дорожкой зоологических аллей
и она -
она зверей любила -
тоже ступит в сад,
улыбаясь,
1770
вот такая,
как на карточке в столе.
Она красивая -
ее, наверно, воскресят.
Ваш
тридцатый век
обгонит стаи
сердце раздиравших мелочей.
Нынче недолюбленное
наверстаем
1780 звездностью бесчисленных ночей.
Воскреси
хотя б за то,
что я
поэтом
ждал тебя,
откинул будничную чушь!
Воскреси меня
хотя б за это!
Воскреси -
1790
свое дожить хочу!
Чтоб не было любви - служанки
замужеств,
похоти,
хлебов.
Постели прокляв,
встав с лежанки,
чтоб всей вселенной шла любовь.
Чтоб день,
который горем старящ,
1800 не христарадничать, моля.
Чтоб вся
на первый крик:
- Товарищ! -
оборачивалась земля.
Чтоб жить
не в жертву дома дырам.
Чтоб мог
в родне
отныне
1810
стать
отец
по крайней мере миром,
землей по крайней мере - мать.
[1923]
ВАРИАНТЫ, РАЗНОЧТЕНИЯ и ЧЕРНОВЫЕ НАБРОСКИ
Люблю (стр. 85)
Черновой автограф строк 6, 14-80, 119-126, 134-157, 177-238, 243-246,
250-262, 267-280 в записной книжке 1922 г., No 10: Заглавие и названия
главок отсутствуют.
6 очерствевает
14-21 I Под старость с испугу
прямится мажется
Морщины щеками облезлыми множатся
И под гусячею кожицей кажется
душа сама кулаченкой кукожится
II Под старость спохватятся
Женщина мажется
Мужчина в гимнастике мельницей машется
Но поздно морщинами множится кожица
Минуту любовь поцветет и скукожится
22 Мне тоже любовь равно дарована
25 отцами муштровано
30 ругалась мама
32 Отец грозился поясом выс<т>рекать
33-34 I А я с моей трехрублевкой фальшивой
| |
| Просмотров: 359 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры