| Главная » Книги |
Княжнин Яков Борисович - Стихотворения, Страница 5
Княжнин Яков Борисович - Стихотворения; Риторики всея на посрамленье.
Вот правило и ваше наставленье:
"Любезен будь, восхити и плени".
Но чтобы нам до этого достигнуть,
Риторика! пожалуй, извини:
Все бисеры твои нам должно кинуть.
Пред зеркалом улыбочкам учась,
Которые приятностей созданье,
О Сильвия! напрасно, искривясь,
Ты делаешь твоим устам страданье.
Чтобы твои возвысить красоты
И одолеть препятствия природны,
Хоть на себя драгих безделиц ты
И вешаешь лоскутья новомодны,
Хоть на лицо наводишь белизну,
Хоть на щеки кладешь заемны розы,
Чтоб вида скрыть холодного морозы,
И жилочек тончайших кривизну
Карандашом хотя ты и выводишь,
Но своего в том счету не находишь.
Без прока всё; и прочь сердца бегут.
Напрасно взор твой тусклый уверяет,
Что граций он приятности бросает, -
Твои красы на граций только лгут.
Без ведома ты их пригожа стала
И прелести без воли их достала.
Все, зря тебя, дивятся кружевам,
С ушей и с рук сверкающим лучам,
Из блонд, кисей тем пухлостям прозрачным,
Французских рук творениям удачным,
Чем думаешь ты отличить себя,-
Все смотрят то, не видят лишь тебя.
Ты - вся не ты: торговок зданье модных,
Сочинена рукой мадам Бобри. 1
Что в том, коль нет в тебе красот природных?
Пожалуй же, на Дафну посмотри:
В лице ее цвет утренней зари
Пленяет дух, приятно улыбаясь,
Как взор ее, со взорами встречаясь,
Вниз падает, их жадностью смущен.
Прелестна грудь, утехи трон,
Биение то нежно повторяет,
Которое в ней сердце ударяет,
Вещая ей, что время уж любить.
Вы, грации, стараясь пособить
Той прелести, котору вы создали,
Когда идет, несете вы тот рост,
Толь гибок, толь приятен, строен, прост,
Который вы, вы сами рисовали;
И маленькой даете ножке ход,
Которую вы сами обували.
Толпится вкруг любовников народ:
Подобно так стремится к розе зрелой
С жужжанием рой пчел, плетущих сот,
Влеком ее блистанием красот,
Тесняся, к ней полет свой правит смелый,
Других цветов не видя на лугах.
Не ведая цены в твоих красах,
Ты, Дафна, все искусства презирая,
Прельщаешь всех, сама того не зная,
Не думая кого-нибудь прельстить
И несмотря, что Сильвия, кобенясь,
Красы твои все хочет помрачить
И что уста ее, от злобы пенясь,
На всю тебя злоречья желчь лиют,-
Сопутницы с тобою повсеместны,
Тебя твои защитницы прелестны,
Три грации, в обиду не дают.
Лишь Сильвия с улыбкой злою скажет:
"Уж ужас, как у Дафны вздернут нос!"
А грация приятность в этом кажет.
Хоть маленький, прекрасный свиток роз,
Она на смех рот Дафния поднимает
И говорит: "На нитку снизан рот".
А грация ей тотчас отвечает:
"То собственной моей работы плод.
Чтоб этот рот снизать, наяды дали
Мне из морей чистейшие корали".
Вот так-то всё, что ваш имеет вид,
О грации! греша и против правил,
Какой бы яд завистник ни направил,
Однако же вовек не повредит.
Резвяся вы и забавляясь пляской,
Вы бесите клеветников своих;
Ответствуя одною только лаской,
Смущаете игрой ехидство их;
И, несмотря на бледные их лицы,
Без мудростей вы всех сердец царицы
И истинный всему даете вкус.
Когда вас нет, храпя, музыка дремлет,
И живопись нахмурен вид приемлет,
А гордая архитектура - груз,
Поэзия души не восхищает,
И танцы все - лишь шарканье ногой;
Актер себя пред зрителем ломает
И делает в себе царя дугой.
А с вами Гюс,2 подпора Мельпомены,
Приятная владычица сердец,
От наших слез берет похвал венец
И, чувствовать дая страстей премены,
То к трепету, то к плачу приводя,
Пленяет всех, с победой в грудь входя.
О вы! вы все, которых дни блаженны
Художествам приятным посвященны,
И славы в храм грядущи музам вслед,
Когда прельщать ваш должен быть предмет,
Чтоб имена остались ваши вечно,-
Вы грациям молитеся сердечно.
<1790>
1 Одна из множества модных французских торговок.
2 Бывшая здешнего <петербургского> французскою театра славная актриса.
ЭПИТАФИЯ
Под камнем сим лежит Пл....в.
Сверх камня был таков;
Под камнем он каков?
<1790>
СТАНСЫ НА СМЕРТЬ
О смерть! предел неизбежимый!
Ты всех, преобращая в прах,
Зовешь пред суд необходимый,
Давать отчеты в их делах.
Тебя повсюду мы сретаем,
Тебя нигде мы не уйдем!
Всем вестна ты; но мы не знаем,
Когда, и как, и где умрем.
Тебя счастливец отдаляет,
Что смертен, забывая то,
Себя до облак возвышает.
Приходишь ты - и он ничто!
Взгляни - несчастный сколько страждет,
С каким восторгом ждет тебя:
Прихода твоего он жаждет
И тем лишь веселит себя.
Ты смертным страждущим отрада,
Надежда к вечности, покой;
За слезы ты одна награда,
Несчастный счастлив лишь тобой.
Но ты свой зрак от тех скрываешь.
Которым ненавистен свет;
Того ж, напротив, поражаешь
Незапно, кто тебя не ждет
Воззрим на гордого вельможу:
Корысть его один предмет;
Он мыслит: тьмы богатств умножу! -
Как будто б жить мильоны лет.
На высоту взлететь стремится,
Дабы пятою всех попрать;
Пред ним сама Фортуна льстится
Свое колено преклонять.
Но смерть, котора всё сражает,
Приходит наконец к нему;
Она всю гордость повергает
С высот блестящих в бездны тьму.
Ты свой блаженный век кончаешь,
Исчезло имя вдруг твое;
Богатство, знатность оставляешь,
Преображен в небытие.
Увидьте воина, паряща
На поле ратное с мечом,
Достигнуть славы громкой льстяща, -
Не зрит препоны он ни в чем.
Как злобный тигр, ожесточился
Герой сей на врагов своих;
Но меч в крови лишь обагрился, -
И смерть в местах явилась сих.
Вияся над его главою,
Твердит ему, что краток век,
В деснице с острою косою
Твердит, что он есть человек.
Но гласу он сему не внемлет,
Вся мысль его - врагов разить;
Он жадным оком всё объемлет
И всё желает поглотить.
Врагов разит он без пощады,
Надежда веселит его,
Суля за тьмы побед награды,-
Достиг блаженства он сего.
Уж враг стремглав во бег стремится,
Прося спасенья благ творца;
Душа в герое веселится,
От славы ждет себе венца.
Но выстрел смерть предвозвещает,
Се лютый, грозный час притек.
Огонь блеснул!- он жизнь кончает,
И лавр его увял навек.
Всё кончилось в одно мгновенье,
Что веком ты приобретал;
Исполнилось судеб веленье:
Ты был велик - ничто вдруг стал.
Мудрец в трудах свой век проводит,
Бессмертье алчет заслужить:
Он благо мира в том находит,
Чтобы в сердцах потомков жить.
Спокойствием не наслаждаясь,
Ведет в терзаньях каждый день.
Не зрит, что, к гробу приближаясь,
Вдруг исчезает так, как тень.
Что ж в славе той, котора льстила?
Хотя ее ты приобрел,
Но смерть дверь в вечность отворила;
Ты был - и вдруг во гроб снисшел.
Уже того не ощущаешь,
Что имя здесь твое гремит.
Ты в мрачном гробе истлеваешь,
И славы блеск тебя не льстит.
Все мы, водимы суетою,
В терзаньях кратку жизнь ведем;
И, лестною пленясь мечтою,
Прямого счастья не найдем.
Иной, корыстью обольщенный,
Плывет в пространный океан;
Надеждой сладкой упоенный,
Он мнит: достиг дальнейших стран.
Сокровищ Крезовых алкая,
В них зрит всё счастье и покров,
Себе никак не представляя,
Что гибнет он в виду брегов.
Корабль, меж бурных волн несомый,
К спасению лишась путей,
К хребтам кремнистым быв влекомый,
Сретает тысящу смертей!
Со треском мачты вихрь ломает,
Моря примкнулись к небесам.
Ночь мрачну молнья освещает,
Являя ужас лишь очам.
Корабль, как быстр орел, несется,
Срывая пену с грозных вод;
В нем вопль повсюду раздается,
Отчаян весь там смертных род.
Там сын родителя объемлет,
С ним купно хочет умирать;
Со плачем мать дитя приемлет,
Дабы в последний раз лобзать.
С супругой нежный муж прощаясь,
Не в силах скорбь изобразить,
Гласит: "Тебя навек лишаясь,
Иду - чтоб там тебя любить".
Скупой, на глыбы злат взирая,
Трепещет, мучится, стенет;
Корысть, им алчна обладая,
Его на части душу рвет.
Меж тем уже в корабль втекает
Вода, и с нею смерть течет,
Она кормилом управляет,
На дно пучин его влечет.
Всех помощей уже лишился
Предмет разгневанных небес,
Мелькнул меж волн и вдруг сокрылся,
Сокрылся и навек исчез! -
Вот как в напасть себя ввергаем,
Счастливыми ласкаясь быть.
О смерти мы не размышляем,
Лишь призрак тщимся захватить.
Судьбой своей не быв довольны,
Блаженство льзя ли нам вкушать?
В своих желаньях своевольны,
Мы алчем всё себе прибрать.
О смерть! ты мир весь обтекаешь,
Везде родишь плачевный стон!
Ты жизнь мгновенно отнимаешь!
Она уйдет, как краткий сон.
Сей сон - мгновенна скоротечность,
Пред вечносчию - жизнь ничто.
Смерть нас предводит в бесконечность,
От ней не скроется никто.
Друзья! вы смерть не забывайте,
Она всеобщий наш удел.
Лишь правость духа сохраняйте,
И всяк страшися злобных дел.
1790(?)
ВОСПОМИНАНИЕ СТАРИКА
О память прежних дней приятных!
Проникни в томну, слабу мысль
И прежних случаев превратных
Прошедших радостей исчисль.
Когда весна моя блистала,
Сбирал я майские плоды.
Душа, как роза, расцветала!
Не знав, что горесть, что беды.
Бывало, с милою Авророй
Встречал я первый Фебов въезд
И в мысли восхищенной, скорой
Сиял, как искра в куче звезд.
Бывало, разных птичек пенье
И громкий голос соловья,
Шум водопадов, их стремленье
Внимал с живейшим чувством я.
Бывало, пляски, хороводы
Веселых, добрых поселян -
Где без искусства вид природы
Для блага общего им дан -
Меня в младенчестве питали!
Я с ними радости делил,
Резвились - пели и играли,-
Кто прожил так, тот прямо жил.
Когда же время злобным взором
Из туч на смертный взглянет род,
Бореи гневные собором
Откроют осени приход;
Когда дождь мелкий, ядовитый
Лишит одежды шумный лес
И солнце, бросив луч сердитый,
Сокроется среди небес, -
Бывало, несмотря на стужу,
На мрачность всех осенних дней,
Весельем грусть обезоружу,
Не потеряв весны своей.
В спокойном, тихом кабинете,
Меж граций, меж приятных муз,
Забыв, как мучатся в сем свете,
Таскают всех печалей груз,-
Беспечно в книгах зарываясь,
Я с пылким чувством зрел красы,
Поэзьей нежною пленяясь,
Я ей лишь посвящал часы.
Или в исторьи древних веков
Летел к протекшим временам;
Зрел римлян, египтян и греков, -
Как будто с ними жил я там.
Потом пущусь гулять по свету,
За книгой обтеку весь мир.
Или в романах без предмету
Влюблялся в тысячу Пленир!
С живым воображеньем - вольным,
Бывало, как орел, парил;
И, будучи собой довольным,
В себе всё благо находил.
Когда ж мое уединенье
Возьмет унылый, мрачный вид,-
Оставя кабинет, и чтенье,
И зданье древних пирамид,-
Скачу на бал богатый, пышный,
Где нектар из сосудов бьет
И где умеренность - гость лишний.
Где роскошь царствует, живет.
Там, с нимфами в кругу резвяся,
Себя Парисом вображал;
И, всеми до одной прельстяся,
Мое всем сердце отдавал.
Бывало, и они смотрели
Из рук прелестных на меня;
Желали!.. но сказать не смели,
Свои стыдливости кляня!
Куда ж девались прежни силы?
Румяность свежих, алых щек?
На мне вид бледный и унылый;
Мой, видно, красный день протек.
Уж я расстался с розой нежной,
Согбен под тяжестью зимы!
С главою дряхлой, белоснежной
Являю скорбь ужасной тьмы.
О молодость! о дар бесценный!
Почто ты вянешь, как цветок?
Едва мелькнешь - то червь презренный
Твой подъедает корешок.
Болезнь тягчит меня пятою
И жнет моих остаток лет;
Моей мучительной слезою
Себе протаптывает след.
Чтобы привесть скорей ко гробу,
Чтоб слабый дух исторгнуть мой, -
Болезнь! где ты окончишь злобу? -
Увы! - под гробовой доской!
Когда творец лучом блестящим
Природу всю развеселит,
Бореям хладным и шумящим
Сокрыться всем в горах велит;
Когда наместо их зефиры
Начнут прохладно, нежно дуть;
Когда все твари, томны, сиры,
Успеют с радостью вздохнуть, -
На посох свой облокотяся
И с помощью дрожащих ног,
От слабости к земле склоняся,
Иду в небесный я чертог.
Там, сев под липой мрачной, мшистой,
Что в юности со мной росла,
Смотрю на водопад кремнистый -
В нем та же живость, что была.
А мой источник жизни бренной
Сквозь камни с быстротой не бьет,-
Иссох в ущелине подземной,
Единый червь его сосет.
Я слышу птичек хор согласный,
Но сердце слабо к чувствам сим.
Где ты, луч младости прекрасной?
Где ты, зари прелестный сын?
Тебя мои не встретят очи,
Твой блеск сокрыт от стариков!
Померк! - как день в печальной ночи
Исчез! - в тумане всех веков.
Куда ни обернусь - всё то же;
Всё прежний восприяло вид;
Всё сделалось опять моложе,
Всё той же красотой блестит.
А человек чуть-чуть вспомянет
Про свой весенний прежний цвет;
Средь осени куда ни взглянет -
Но уж весны он не найдет!
Найдет! - и день он встретит майской,
Проглянет луч на небесах.
Дождусь конца с надеждой райской!
Чрез смерть к бессмертью только шаг.
1790(?)
БАСНИ И СКАЗКИ РЫБАК
Притча
Жил-был охотник рыбу удить.
Кто рыбу удил иногда,
Тот всяк легко рассудит,
Какого стоит то труда,
Какого беспокойства.
Охота рыбная не годна никуда;
Не моего охота эта свойства,
Однако же у всякого свой вкус.
Рыбак мой был не трус,
Сидит он у пруда, у озера, у речки,
Бросает уду днем, бросает и при свечке,
Но рыба не клюет.
Ловец напрасно рыбки ждет:
Сидит вся рыба дома,
Боится рыбака, как черт боится грома.
Казалось, что в водах нет больше рыб;
Иной бы, не привыкший к скукам,
Охоту всю свою отшиб
К форелям, к судакам и щукам.
Я плюнул бы на мокрых сих бояр,-
Пускай их чванятся и не хотят казаться;
А я для этого уж слишком стар,
Чтобы немых в передней дожидаться.
Однако же надежда Рыбака
Толкает под бока
И много рыб ему сулит на уду.
Вот так
Мой думает Рыбак:
"Сегодня счастливей я буду,
Сегодня много наловлю,
И насушу, и насолю,
Ухою голод утолю,
Сухоядение вчерашнее забуду".
С такой надеждою ранехонько встает
И рыб опять обманывать идет.
Уж под вечер, как он отчаявался,
И вправду карп ему попался.
Отяжелел на уде крюк,
И уда задрожала.
Весельем в Рыбаке душа вострепетала.
Карп вытащен из влаги вдруг:
Карп этот был дороден, плотен;
Какая радость, кто есть рыб охотен!
"Здорово, карп, здорово ты, мой друг! -
Рыбак мой восклицает. -
Уже давно тебя очаг мой ожидает;
На ужин милости прошу к себе:
Я голоден, ты жирен,
Я в ужине себя дам знать тебе".
Но карп мой дик, не смирен,
Он людям не знаком;
За ужиною с Рыбаком
Быть не намерен и не хочет,
Вертится на крюку, хлопочет;
Недолго поскакав
И уду оторвав,
К безмолвному народу,
Как воздух бьет стрела насквозь,
Так поплыл он сквозь воду -
И сделал Рыбака хоть брось.
Мы все, сему подобно,
За случаем гонясь,
По времени вертясь
И время наконец сыскав удобно,
Хватаемся с восторгом за случай,
Но счастье невзначай
Себя переменяет
И своего истца,
Как рыб сего ловца,
С насмешкой оставляет.
<1778>
ФЕРИДИНА ОШИБКА
Сказка
Ферида говорит: "Что нужды в красоте?
Не красота меня в любовнике прельщает.
Как чудны мне все те,
Которых иль глазок, иль носик утешает!
В моем любезном мне его душа мила,
По чести говорю, и бог тому свидетель:
Какая честность в нем! какая добродетель!..
Бог знает, сколько б я за то дала,
Когда б любовник мой вдруг сделался уродом!
Чтоб тем могла я доказать
Пред всем народом,
Что мой язык не может лгать".
Любовник между тем, сражаясь в поле ратном,
В случае для него весьма превратном,
Среди военных страшных гроз
За общество утратил вправду нос.
Потеря невелика.
Была бы лишь душа цела,
Которая Фериде так мила;
Ей нужды нет до лика.
Дурнее стал... так что ж?
Ведь нос не для любви, для табаку пригож...
Фериды, как свое, он сердце зная,
Летит без страха к ней;
И, на любви к душе надежду полагая,
Хоть с полною душей,
Однако же на самом оном месте,
Бывал где прежде нос,
Своей возлюбленной невесте
Лишь мушку черную принес.
Оцепенела вся Ферида,
У ног ее ей кажется злодей...
Кричит на слуг: "Какого странна вида
Впускаете ко мне людей?.."
- "Я тот... - любовник восклицает,-
Я самый тот, который не лицом -
Душой тебя прельщает,
А душу - ту же видишь в нем".
- "Так это ты? - Ферида отвечает.-
О! ты, который был мне прежде столько мил!
Ах! можно ли, чтоб нос так душу повредил!"
Вы будьте в клятвах осторожны,
Красавицы! свои вручаючи красы:
Бывают ваши клятвы ложны
И тем, у коих есть носы.
<1778>
МОР ЗВЕРЕЙ
Басня
За беззаконие львов, тигров, барсов,
Четвероножных оных Марсов,
Которым отданы в правление леса,
| |
| Просмотров: 442 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры