будет - не боюсь;
В бытописаньи русских муз
Меня твое благоволенье
Предаст в другое поколенье,
И сталь плешивого косца,
Всему ужасная, не скосит
Тобой хранимого певца.
Так камень с низменных полей
Носитель Зевсовых огней,
Играя, на гору заносит.
ДУМА
Одну минуту, много две,
Любви живые упованья
Кипят, ликуют в голове
Богоподобного созданья:
Разгоряченная мечта
Прогонит сон души усталой,
Напомнит время и места,
Где нас ласкала красота,
Где небывалое бывало.
Но сей чувствительный собор
Надежд, восторгов и загадок
Заносит в душу беспорядок,
Или меняющийся вздор,
Хоть сам пленителен и сладок,
Хоть сам блестит как метеор.
ДВЕ КАРТИНЫ
Прекрасно озеро Чудское,
Когда над ним светило дня
Из синих вод, как шар огня,
Встает в торжественном покое:
Его красой озарена,
Цветами радуги играя,
Лежит равнина водяная
Необозрима и пышна;
Прохлада утренняя веет,
Едва колышутся леса;
Как блестки золота, светлеет
Их переливная роса;
У пробудившегося брега
Стоят, готовые для бега,
И тихо плещут паруса;
На лодку мрежи собирая,
Рыбак взывает и поет,
И песня русская, живая,
Разносится по глади вод.
Прекрасно озеро Чудское,
Когда блистательным столбом
Светило искрится ночное
В его кристалле голубом:
Как тень, отброшенная тучей,
Вдоль искривленных берегов
Чернеют образы лесов,
И кое-где огонь пловучий
Горит на челнах рыбаков;
Безмолвна синяя пучина,
В дубровах мрак и тишина,
Небес далекая равнина
Сиянья мирного полна;
Лишь изредка, с богатым ловом
Подъемля сети из воды,
Рыбак живит веселым словом
Своих товарищей труды;
Или - путем дугообразным -
С небесных падая высот,
Звезда над озером блеснет,
Огнем рассыплется алмазным
И в отдаленьи пропадет.
ГЕНИЙ
Когда, гремя и пламенея,
Пророк на небо улетал -
Огонь могучий проникал
Живую душу Елисея:
Святыми чувствами полна,
Мужала, крепла, возвышалась,
И вдохновеньем озарялась,
И бога слышала она!
Так гений радостно трепещет,
Свое величье познает,
Когда пред ним гремит и блещет
Иного гения полет;
Его воскреснувшая сила
Мгновенно зреет для чудес...
И миру новые светила -
Дела избранника небес!
ИЗВИНЕНЬЕ
(В альбом М. Н. Дириной)
[Отрывок]
Я не исполнил обещанья:
Не все и плохо написал;
Но я прекрасного желал,
Но я имею оправданья
Во глубине моей души.
Они довольно хороши:
Я жажду славы и свободы.
Но что пророчат мне мечты?
- Предвижу царство пустоты
И прозаические годы...
К Г. Д. Е.
Благодарю вас; вы мне дали
Надежды лучшие мои,
Пустые радости любви
Любви прелестные печали;
Всегда я помнил вас, один среди друзей,
Мечты о вас мне чаровали
Часы бессонницы моей,
Часы трудов и сатурналий,
И редко ль рабствовала вам
Моя богиня молодая,
Все, что не вы, позабывая
И сладко радуясь цепям?
Но гордость пламенного нрава
Ее достойное взяла:
Опять меня зовет пленительная слава
На вдохновенные дела;
Опять мне душу оживила
К добру, к высокому любовь,
И поэтическая сила
Во мне владычествует вновь.
*
Увижу родину моих стихотворений,
Увижу Дерпт, там крылья развернет,
Покинет мир сует мой своевольный гений,
И будет смел его полет.
*
"Поэт свободен, что награда
Его торжественных трудов?
Не милость царственного взгляда,
Не восхищение рабов!
Служа не созданному богу
Он даст ли нашим божествам
Назначит мету и дорогу
Своей душе, своим стихам?"
*
Я виноват, прошу прощенья!
Быть может, некогда мой глас
Будил холодные сомненья
И мысли скучные для вас.
*
Я сердца вашего не знаю,
Но я надеюсь - так и быть -
Вы мне изволите простить
Мечты, летавшие к языческому раю.
Я притворялся, я желал
Любви кипучей, невозможной,
Ее певал неосторожно,
А сам ее не понимал.
Теперь горжусь моим признаньем,
Теперь возвышен мой обет:
Не занимать души бесславным упованьем.
Не забывать, что я поэт!
К А. А. ВОЕЙКОВОЙ
Забуду ль вас когда-нибудь
Я, вами созданный? Не вы ли
Мне песни первые внушили,
Мне светлый указали путь,
И сердце биться научили?
Я берегу в душе моей
Неизъяснимые, живые
Воспоминанья прошлых дней,
Воспоминанья золотые.
Тогда для вас я призывал,
Для вас любил богиню пенья;
Для вас делами вдохновенья
Я возвеличиться желал;
И ярко - вами пробужденный,
Прекрасный, сильный и священный -
Во мне огонь его пылал.
Как волны, высились, мешались,
Играли быстрые мечты;
Как образ волн, их красоты,
Их рост и силы изменялись -
И был я полон божества,
Могуч восстать до идеала,
И сладкозвучные слова,
Как перлы, память набирала.
Тогда я ждал... но где ж они,
Мои пленительные дни,
Восторгов пламенная сила
И жажда славного труда?
Исчезло все,- меня забыла
Моя высокая звезда.
Взываю к вам: без вдохновений
Мне скучно в поле бытия;
Пускай пробудится мой гений,
Пускай почувствую, кто я!
К А. Н. ВУЛЬФУ
Скажу ль тебе - кого люблю я,
Куда летят мои мечты,
То занывая, то ликуя
Среди полночной темноты?
Она - души моей царица -
И своенравна и горда;
Но, при очах ее, денница
Обыкновенная звезда.
На взоры страстные, на слезы
Она бесчувственно глядит;
Но пламенны младые розы
Ее застенчивых ланит.
Ее жестоко осуждают:
Она проста, она пуста;
Но эти перси и уста, -
Чего ж они не заменяют?
К ***
Живые, нежные приветы,
Великолепные мечты
Приносят юноши-поэты
Вам, совершенство красоты!
Их песни звучны и прекрасны,
Сердца их пылки,- но увы!
Ни вдохновенья сладострастны,
Ни бред влюбленной головы,
Не милы вам! Иного мира
Жизнь и поэзию любя,
Вы им доступного кумира
Не сотворили из себя.
Они должны стоять пред вами,
Безмолвны, тихи, смущены,
И бестелесными мечтами,
Как страхом божиим, полны!
* * *
Как живо Геспер благосклонный
Играет в зеркале зыбей;
Как утомительны и сонны
Часы бессонницы моей!
Одно - и жгучее - желанье,
Одна - и тяжкая - мечта -
Безумных дней воспоминанье -
Краса великого поста -
Меня тревожит непощадно...
Склонивши на руку главу,
Богиню песен я зову,
Хочу писать - и все нескладно!
В моей тоске едва, едва
Я помню мысли, и слова,
Какими, пламенный, когда-то
Я оживлял стихи мои -
Дары надежды тароватой -
Гремушки ветренной любви.
Любовь покинул я; но в душу
Не возвращается покой:
Опять бывалого я трушу,
И пустяки - передо мной!
Как живо Госпер благосклонный
Играет в зеркале зыбей;
Как утомительны и сонны
Часы бессонницы моей!
КОРЧМА
Несется тройка удалая,
Бренчат колеса, пыль столбом,
Из-под телеги вылетая,
Бежит за пыльным седоком.
Очам отрадная картина:
Волнуясь жатвой золотой,
Необозримая равнина
Вдали шумит передо мной.
Добро природы благосклонной
Готово - но зачем оно?
Его сберет чухонец сонной -
И променяет на вино!
Налево зрелище иное:
Как оживленное стекло,
То млечное, то голубое -
Волнами озеро Чудское
Полгоризонта облегло.
Меня палит несносным жаром:
"Вези в корчму - я пить хочу".
Так я извозчику ворчу,
Неоскорбительным ударом
К его притронувшись плечу.
Он понял,- плеткою лихою
Коней задумчивых стегнул -
И я отраднее вздохнул
Перед булыжною корчмою.
Вхожу в нее - она полна.
Не милы лица, одеянья
Сего незнатного собранья:
Здесь виден и плохой чухна,
И некрасивая чухонка,
И бедный жид - с ним два жиденка,
И грязная его жена,
И православные солдаты,
И трое нищих, и один,
Знать арендатор, знать богатый,
В сафьяной шляпе господин.
Я пить спросил - рукой немытой
Хозяйка кружку мне дала,-
Вода нечистая была:
Душа питья не приняла,
И я с поспешностью сердитой
Корчму покинул и лечу.
Несносный жар! я пить хочу!
М. Н. ДИРИНОЙ
Я обещал - и был готов -
Вам объяснить - слуга покорной -
И тайный смысл моих стихов,
И горе музы непритворной;
Тогда - вы помните когда?
Надежде юной доверяя,
Я пел: мой рай, моя звезда,-
И не годилась никуда
Моя богиня молодая.
На это скажете вы: да!
Теперь прошли мои припадки,
Как бредни жаркой лихорадки,
Как пир студентов, где шумят,
Где все не видят, не внимают,