| Главная » Книги |
Востоков Александр Христофорович - Стихотворения, Страница 9
Востоков Александр Христофорович - Стихотворениянь хвалебну
В звуки и в трели, в тысящегласный хор.
Дай преимущество, о Тимотей,
Перед собою ей!
Но нет; венец делите оба!
Тот смертных воскрилил до неба,
Та бога к нам свела гармонией своей.
ОЛв1: свят. Цецилии
ОЛв2: Усильный тем извлекся вздох, / И канул слезный дождь.
ОЛв3: Победитель, млея, упал к Таисе на грудь.
1) Драйденова кантата "Alexander's Feast, or the power of musick" - есть лучший цветок британской поэзии (*). Не знаю, каков он покажется, пересаженный неискусным садовником на русский Парнас.
Сие сочинение в подлиннике сплошь с рифмами, и положено на музыку славным Генделем. Рамлер преложил оное на немецкий язык белыми стихами к Генделевым нотам и, следственно, с точным соблюдением английского стопосложения. Русское же сие подражание вольными стихами сделано было по переводу Рамлера и потом сличено с англ. оригиналом.
(*) По словам Н.М.К. [Карамзина] в "Письмах рус. путешественника", части 6-той.
ПРОГЛОЧЕННЫЙ ЛЕЛЯ
(из Антологии)
Леля, мастер превращаться,
Некогда над алой розой
Мотыльком летал.
Я тогда не долго думал,
Но подкрался и лихого
Хвать божка, поймал.
"Не уйдешь теперь, проказник, -
Молвил я и бросил в рюмку, -
Потони в вине!"
Но не рад я стал победе,
Только лишь я рюмку выпил,
Весь горю в огне.
ТРИ ЦАРСТВА ПРИРОДЫ
(подражание Лессингу)
За рюмкой вспало мне на ум,
Зачем природа вся в трех царствах.
Удел животных есть: любить
И пить... Орел, дельфин и муха,
И червь, и крот, и человек -
По своему всяк пьет и любит.
И так: кто любит и кто пьет,
Поставлен в первом царстве тот.
За сим, не так уж хорошо,
Второе царство прозябений;
Любить не может - только пить.
Всему, от кедра до иссопа,
И ананасу, и грибу,
Питье идет в дожде небесном.Ркв1
И так: не любит кто, а пьет,
В другом поставлен царстве тот.
А третье, прочих двух бедней,
Есть ископаемое царство.
Алмаз и щебень, все равно -
Не чувствуют любви и жажды.
И так: что каменно растет,
Не любит никогда, не пьет,
Все то мы в третьем царстве числим.
И впрямь, коль про себя помыслим:
Лишить любви, лишить вина, -
Что будет человек? - стена!
Ркв1: Идет в дожде небесном пойло [арх. ВОЛСНХ, д. 14.17, л. 29].
ЦВЕТОК И ДЕВИЦА
(стихи на заданные рифмы)
Весенний на груди цветок
Ты носишь, милая девица!
Как свеж завидный сей цветок,
И как прелестен! - Но девица
Еще прелестнее; цветок
Росою утренней, - девица
Блистает скромностью; цветок
Благоуханием, - девица
Душой мила: красу ж цветок
Утратит так же, как девица.
Сорвем, покуда свеж, цветок;
Пока не свянет и девица...
Ах! коль не хищник твой цветок
Сорвет, любезная девица,
Осенний хлад сразит цветок!
Тогда не освежит девица
Росою горьких слез цветок
Поблекший. Умная ж девица,
Любви свой жертвуя цветок,
В душе своей еще девица
И нежных чувств хранит цветок.
Вечор дорожкой шла девица,
Я девушке поднес цветок.
С улыбкой приняла девица
И, приколов к груди цветок:
"Жаль только, - молвила девица, -
Что нежный опадет цветок
Чрез час." - А через год девица
(Сказал я), но чтоб сей цветок
Подоле жил, а с ним девица:
Вмещу девицу и цветок
В стихи: живи в стихах, девица!
Цвети на Пинде, мой цветок!
ПРИ ИЗВЕСТИИ О СМЕРТИ ШИЛЛЕРА
1805
Куда сокрылся ты, божественный
С твоим огнем животворным!
Оставил ли оный кому?
Чьи ныне смелые персты тронут
Твою орфическую лиру,
Услаждение ушес и радость сердца?
И кто обует твой котурн,
Сущую обувь аттических муз,
Мельпомены и Талии,
Иначе зовомых:
Сильная, поучительная Истина
Небесная, пленяющая Красота!
Ах! с самого неба
К чадам земли ты послан был,
Да не падут они духом,
Утешителем быть и крепким вождем
И сладким пророком изящности!
И ты свершил свое послание:
Ни краткость дней твоих, ни гоненье тиранов,
Не воспятили тебе, о гений,
Щедро излить из разжженного небом сердца
То,
Чего многие веки
Ждали,
Чего многим векам
Не дано чувствовать.
Блаженна Германия, родившая тебя,
И язык тевтонов,
Его же ты объизяществовал и увековечил, -
Ты, и предтечи твои, Виланд и Гете,
Славный триумвират!
Когда Клопшток,
Серафимскими владеяй крилами,
Скрывался в парении горнем,
Тогда Виланд, путем дольним ликуя,
Тевтонскую музу по цветам Эллады
Ко храму Граций повел.
Гете собственные ей показал цветы,
Прекрасные и благоуханные;
Явился Шиллер,
Факел неся Прометеев,
И в каждый цветок
Душу влиял.
Творения Шиллера
Будут цвести в веках,
Как в аере любезное солнце.
Но где он сам?
Сей ум исполинский
Истаял ли от рокового дыхания смерти,
Как холм снегу
От вешних Зефиров?
Сие огневместилище чувств (увы нам бедным!)
Червями снедаемо;
Сей сосуд амврозии
Сокрушен и попран тлением!
Но чувства где теперь?
Куда пролиялась амврозия?
Не поверю, не поверю,
Чтоб божественное было преходяще:
Ты здравствуешь, Шиллер!
Так, - здравствуй, здравствуй на небесах,
Где простираются к тебе объятия днесь
Любви ненарушимой,
И дивномысленную открывают беседу
С вожделенным пришельцем
Оные Духи славы,
Всякую тамо отложши зависть,
Эсхил, и Эврипид с Софоклом,
Корнель с Расином,
И Шекспир.
ТРЕТЬЯ ГРАЦИЯ
(подражание Гердеру)
Из божественного сонма,
Вечных где веселий круг,
Удалилася тихонько
Младшая из Граций двух.
Шасть к ней юноша навстречу,
Сын страданий, крепкий Труд.
В ней невинностию сердце,
Верностью в нем бьется грудь.
И любовь их съединила.
"Друг мой, я утомлена,
Дай свою мне длань надежну," -
Говорит ему она.
"Вот рука моя, - он молвил, -
Чтоб тебе подпорой быть.
Пусть же брак нас увенчает,
Будем друг друга любить!"
И за сим в сенистых кущах
Поселилася чета,
Где, прекрасная Изящность,
Родилося им дитя.
Полная небесных чувствий,
Матери была в ней кровь;
От отца она имела
К тишине, к трудам любовь.
Им воспитана прилежно,
Ею нежно вскормлена,
Стала жителям небесным
И земным мила она.
Но когда приспело время
Деву замуж выдавать, -
Кто возьмет ее из вышних?
Кто из чад земли сорвать
Оный райский цвет посмеет? -
Между небом и землей
Носится она, - и вечно
Ей осталось быть одной,
Ибо матери бессмертье
В смертности отца живет!
Но тогда Зевес всесильный
Призрил бедную с высот.
"Нашу, - он вещал, - обитель
Ей достоит украшать.
От небес происходящу
Должно ли небес лишать!
Сниди, милая Невинность,
С старшею твоей сестрой,
С Добродетелью прекрасной,
Сниди к деве сей младой,
И, возведши, посадите
Оную в наш светлый лик."
Добродетель и Невинность
Слову повинулись вмиг.
Ко Изящности любезной
В пустыню они пришед,
Обняли, - она из взоров
Их бессмертие пиет.
От лобзаний их явилась
В ней Венерина краса.
И с тех пор блаженны видят
Трех уж Граций небеса.
ЭПИТАЛАМ КЛЕАНТУ И ДЕЛИИ
Любезным Клеанту и Делии
Я брачную песнь воспою,
И Пинда бессмертными лаврами
Любовный их мирт обовью!
Отверзи мне небес врата,
О бог кипяща винограда!
Бежит нощная темнота
От твоего пресветла взгляда.
Ударом Тирса раздели
Над нами туч стада сгущенны -
Се зрит уже поэт, тобою просвещенный,
Как все Небесные собором нистекли
В чертог сей, таинствам Гимена посвященный.
Любовь их предводит крылатая,
И кроткая Дружба без крыл.
Та только порхает вкруг юности.
А этой и стар будешь мил.
Любовь и дружба за собой
Ведут богов в сей дом любезной,
Утех и Граций хор златой,
С земной Венерой и небесной.
Домозаконие и Мир,
И Правда(*) жить хотят меж нами.
Благословят они вас дщерьми и сынами,
Клеант и Делия! и доброгласье лир
Составят здесь сердец согласными струнами.
Но ныне Гименову празднеству
Виновница будет Любовь.
Всех прежде, о Муза, почти ее;
Всех лучший ей дар приготовь!
Приятно видеть и цветка
С цветком любовно сочетанье;
Приятно видеть голубка
С голубкой нежное лобзанье:
Приятнейший под солнцем вид -
Двух любящихся душ взаимность!
Еще с любовию стыдливая невинность
В борьбе, - но тщетно все; победу уступить
Ей скоро сладкая велит необходимость.
Любви мы прославим могущество.
Ой Дидо, и Ладо, и Лель!
Сраженье любви и триумф ее,
Желаний любезнейших цель.
Зачем порожними стоят
Бокалы? - наполняйте, друга!
По-молодецки выпивать!
Не бойтесь в голове закруги!
Еще пусть пробку в потолок
Ударит с стольких же шампанского бутылок.
Нас всех здесь сколько есть; уже искреющ, пылок
Сего нектара нас упоевает ток
И разливается по быстрине всех жилок.
За здравие пьем новобрачных мы!
Ой Дидо, и Ладо, и Лель!
Они осеняются розами.
А нас увенчает пусть хмель!
И здесь недремно проведем
Остаток ночи в пляске, в хоре,
Доколе первым Феб лучом
Не отразится в нашем взоре -
Тогда отъидем все ко сну,
Того же пожелав Гимену, - но дотоле
Шуметь, плясать и петь, да будет в нашей воле,
И кликом прерывать нощную тишину.
Да царствует любовь на розовом престоле!
О! жизнию всеисполняюща,
Стократно прославлена будь!
Любовь! кем и солнцы все движутся,
Кем дышет и смертного грудь.
Тебе дано возобновлять
Чрез неоскудно, щедро семя
Тот цвет, что алчут истреблять
И Марс, и Фурии, и Время! -
Всех в мире тел, всех обществ связь!
О, если бы всегда твоею кроткой властью
Был счастлив человек! вовеки б буйной страстью
Не искажал тебя, - и тою в ров стремясь,
Не клеветал, что ты виной его несчастью!
О! жизнию всеисполняюща,
И прав и нетемен твой путь!
Чтоб сделать нас истинно добрыми,
Ты в нашу вселяешься грудь!
Но только мы воспринимать
Не все тебя равно способны.
И меду горьким должно стать,
В сосуд влиянну неподобный!
Возрадуйся! ты здесь нашла
Два сердца, чувствовать умеющие нежно;
Лишь с добродетелью блаженство ищут смежно,
И молят, чтобы ты их к оному вела!
О! да исполнится моленье их прилежно!
Чтоб сердце Клеанта и Делии,
Твою восприяв благодать,
Как росу небес, - добродетельми
И счастьем могло расцветать.
Так! - кто умел измлада быть
Родству, приязни, дружбе верным;
Кто столь способен был любить,
Супругом будет тот примерным.
Достойно радуйтесь теперь,
Родители супруги юной!
Вы не могли снабдить блестящею фортуной,
Снабдили лучшим вы приданым милу дщерь -
Быть кротконравною женою, трудолюбной.
Да снидет же в сердце четы сея
Небесной любви благодать,
Чтоб в оном цветы добродетелей
И счастья плоды разрождать.
Избыток злата и сребра
Блаженства нам не доставляет.
К нам не тогда судьба добра,
Когда нас в неге усыпляет.
Пусть будешь ты Фортуне чужд, -
К труду приложишь ум и руки,
И все приобретешь, не чувствовать бы муки
Ни от уныния, подруги тесных нужд,
Ниже от связанной богатством хладной скуки.
Сопутствуй Клеанту и Делии,
Небесной любви благодать,
Чтоб легким путем к добродетели
И к счастию их провождать!
Вмещу ли в песенных чертах,
Какая сладкая отрада
Встречает мужа по трудах!
В дому жена и милы чада...
Но: "Стой, - мне Муза говорит, -
Блюдись, пророче дерзновенный,
Грядущи петь судьбы, от смертных сокровенны,
Которы только взор богов не темно зрит!"
Умолкну, - изреку обеты лишь усердны:
Все то, что я пел вам, сбылося бы!
Ой Дидо, и Ладо, и Лель!
Все боги, сюда привлеченные,
Вовек не летели б отсель!
Вовек, вовек не летели б отсель
Любовь, удовольствие, счастие,
И Дидо, и Ладо, и Лель!
(*) Horae - часы или годины, богини времени, блюстительницы согласия общежитейского. Их было три: Eunomia (благозаконие), Dice (правда), Iren (мир). Здесь по приличию вместо Евномии поставлена Экономия (домозаконие).
ВЗОР НА ЕВРОПУ
Всевышнего для слабых смертных
Неисповедимы судьбы.
Нередко, в помышленьях тщетных,
Мы шлем безумные мольбы
К всеназирающему Богу.
Но человек не остановит
Ни звезд теченье, ни времен:
Так пусть же лучше приготовит
Себя ко встрече всех премен
С неколебимым, твердым духом.
Ему лишь добродетель средства
Подаст неложные, дабы
Иль отвратить грозящи бедства,
Или без ропоту судьбы
Ударам строгим покориться.
Доколе Греция держалась
Законов, нравов, алтарей,
Дотоле славилась, мужалась;
Востока целого царей
Не устрашалась в малом сонме.
Но ядом роскоши растленна,
И суесловием, враждой,
Расслабленна и разделенна,
Филиппу сделалась рабой, -
Лукуллу, Мумию добычей!..
Се паки римляне и пуны
Возобновляют древний спор.
Чуднейший некий друг Фортуны,
Сильнейшая царица морь,
Нам зрятся в тяжком состязанье.
Европа вся на основанье
Восколебалася своем;
Где свержен царь, а где в изгнанье,
Где новый наложен ярем -
Всяк видящий недоумеет.
Но, скромна муза! удалися
От посвященных бурям мест;
К любви и мудрости вселися,
В чертог Отца, превыше звезд:
А я под плащ сокрою лиру.
МЫСЛИ ПРИ ЧТЕНИИ МОЛИТВЫ ГОСПОДНЕЙ
(Подражание Клопштоку)
Ркв1Лунам вокруг планет, вкруг солнц планетам,
Ав1 солнцам путь вкруг величайша солнца.
Отче наш, иже еси на небесех!
На сих бесчисленных, светящих
И освещаемых мирах,
Живут неравны силой Духи
В разночувствительных телах,
В едином том их чувства сходны:
Все Бога сознают и радуются Богу.
Да святится имя Твое!
Всевышний, Он, - всего себя
Един Ркв2могущ постигнутьв2,
И радоватися един
Своей всей благости, всей силе,
От века зиждет всем блаженство,
Всем жителям своих миров.
Да приидет царствие Твое!
О, благо им, что не они
Судьбой своею управляют,
А Он: о, благо всем! и нам на сей земли!
Да будет воля Твоя, яко на небеси
и на земли.
Он воздвизает клас на стебле, Он приводит
Златое яблоко и грозд багряный в зрелость;
На холме агнца Он пасет, в дубраве лань.
Но Он и гром свой посылаетРкв3
На холмы и дубравы,
И дар свой поражает градом
На стебле и на ветви!
Хлеб наш насущный даждь нам днесь.
Находятся ль и там, над областию грома,
Жилища грешников и смертных?
Там дружба во вражду меняется ль как здесь?
Смерть разлучает ли и тамо дружбу?
Остави нам долги нашя, якоже и мы
оставляем должником нашим.
Различные путиРкв4 ведут к высокой цели,
К блаженству. Некие из них
Пустынями ведут; но даже и на сих
Цветут для странника цветы веселий,
И он, при сладостных забвения водах,
Покой вкушает по трудах.
Не введи нас во искушение, но избави
нас от лукаваго.
Тебе хвала и поклоненье,
Тебе,
Который солнцами, планетами, лунами
Велико солнце окружил!
Который создал Духи,
И Ркв5их блаженство зиждет,
И дарует живот,
И смерть ниспосылает;
Ведет стезей пустынной к цели,
Отраду путникам дая.
Тебе хвала и поклоненье!
Яко твое есть царство, и сила, и слава.
| |
| Просмотров: 412 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры