fy">
Когда-то, милый друг, удастся нам опять
В спокойной хижине, для мудрых столь любезной,
Пред светлым камельком двух-трех друзей собрать
В кружок доверенности тесной
И там за налитым стаканом толковать
О всякой всячине, приятной и полезной...
СЕРБСКИЕ ПЕСНИ
30. БРАТЬЯ ЯКШИЧИ
Месяц журил звезду-денницу:
"Где ты была, звезда-денница?
Где ты была, где губила время
Три белых дня?" В ответ денница:
"Пробыла я, провела я время
Над белокаменным Белградом,
Глядя на великое чудо,
Как делили отчину братья,
Якшичи братья, Дмитрий с Богданом.
10 Отчину дружно они поделили,
Все города и земли без спору,
Пополам разделили Белград.
Спор у них вышел только за малость:
Конь вороной и сокол чьи будут?
Себе, как старшему, требует Дмитрий
Сокола и коня вороного;
Не дает ему, не уступает
Богдан ни того, ни другого.
Наутро, чуть свет, взял Дмитрий
20 Сокола и коня вороного,
Едет в горы на лов. Выезжая ж,
Призвал любу {1} свою, Ангелию:
"Моя верная жена, Ангелия!
Отрави мне брата Богдана;
Если ты его не отравишь,
Не жди меня к белу двору обратно".
То услышав, люба Ангелия
Садилась невесела, кручинна;
Размышляет так сама с собою:
30 "Чего хочет та зловещая кокушка!
Чтоб я деверя моего отравила, -
Перед богом мне будет грех великий,
Пред людьми укор и бесчестье;
Укорит в глаза старый и малый:
Это та несчастная, скажут,
Что деверя своего отравила!
А ежели его не отравлю я,
Не смею во двор ждать мужа!"
Всё обдумав, придумала одну мысль.
40 Идет она в глубокие подвалы,
Берет молитвенную чашу, {2}
Скованну из чистого злата,
Которая от отца ей досталась,
Вином ее червленым наливает
И приносит к деверю с поклоном,
Полу платья и руку целует:
"Прими от меня, милый деверь,
Тебе кланяюсь вином и чашей:
Подари коня и сокола мне!"
50 Жалко стало ее Богдану,
Подарил коня и сокола ей.
Дмитрий ездил целый день за охотой,
Ничего не поймал, не наездил.
Уже под вечер привел его случай
В горах ко озеру зелену.
На озере утица златокрыла.
Пустил серого сокола Дмитрий,
Чтоб утицу поймал златокрылу;
Но она не только не далася,
60 Сама серого сокола схватила
И правое крыло ему сломила.
Как увидел то Якшич Дмитрий,
Сбросил с плеч он цветное платье,
Вплавь по озеру тихому пустился
И на сушу сокола вынес.
Потом серого сокола спросил он:
"Каково тебе без крыла, серый сокол?"
Ему сокол писком отвечает:
"Без крыла моего таково мне,
70 Как брату одному без другого".
Тогда Дмитрий с раскаяньем вспомнил,
Что он отравить велел брата.
Сел скорее на коня вороного
И погнал что есть мочи к Белграду -
Не застанет ли в живых еще брата.
К Чекмек-мосту пригнав, понуждает
Коня мост переехать скорее;
Сквозь мост коню ноги попали,
Конь выломал передние ноги.
80 Себе видя невзгоду такую,
Снял Дмитрий седло с вороного,
На булаву на пернату седло вздел,
Скорым шагом потек ко Белграду.
Пришел, прямо к жейе обратился:
"Ангелия, моя верная люба!
Ты брата мне не отравила?"
Ангелия ему отвечает:
"Я брата тебе не отравила,
А еще тебя с братом помирила!"
<1825>
{1 Люба - по-сербски: жена, супруга. Мы позволили себе употребить и в
русском переводе сие поэтическое слово.
2 У сербов, когда сваты придут в дом невесты, отец ее выносит к ним
новую чашу, из которой они пьют за здоровье. Потом, при обряде венчания, из
той же чаши поят вином жениха и невесту. Эта чаша, называемая молитвенною,
отдается новобрачной, которая хранит ее у себя, для памяти, по смерть.}
31. СМЕРТЬ ЛЮБОВНИКОВ
Девушка с юношей крепко любились,
Одной водой они умывались,
Одним полотенцем утирались.
И никто не знал о том всё лето.
На другое лето все узнали;
Отец, мать им знаться запретили,
Девушку с юношей разлучили.
Добрый молодец звезде поручает
Сказать от него душе-девице:
"Умри, драгая, поздно в субботу,
А я за тобою рано в воскресенье".
Что сказали, оба исполняют:
Умерла девица поздно в субботу,
Умер добрый молодец рано в воскресенье.
Друг подле друга их схоронили,
Руки в земле им соединили,
В руки им дали по яблоку зелену,
Протекло за тем малое время -
Выросла над м_о_лодцем зеленая сосна,
Вырос над девушкой куст алой розы.
Вьется куст розовый около сосны,
Как вокруг пучка цветов ниточка шелку.
<1825>
32. СТРОЕНИЕ СКАДРА {1}
Город строили три брата родные,
По отечеству Мрлявчевичи братья,
Один был брат Вукашин краль,
Другой Углеша воевода,
А третий Мрлявчевич Гойко;
Город строили Скадар на Бояне. {2}
Строят три года, мастеров триста,
И не могут скласть основанья,
А того меньше города построить.
10 Что в день они выведут строенья,
То всё Вила {3} за ночь разрушит.
Уж когда наступил год четвертый,
Тогда с гор провещилась Вила:
"Ты не мучь себя, Вукашин краль,
И не трать казны понапрасну:
Не скласть тебе, кралю, основанья,
А того меньше города построить,
Пока не найдешь ты приличных
Два имени: Стою и Стояна,
20 Чтоб были то брат и сестрица.
Когда их заложишь в основанье
Под башню - тогда будет твердо,
И тогда ты выстроишь город".
Как услышал то Вукашин краль,
Призывает он слугу Десимира:
"Десимир, мое чадо дорогое!
Ты был мне верным слугою,
Отныне зову тебя сыном:
Бери, сын мой, коней и колымагу,
30 Бери с собой сокровищ шесть вьюков,
Поезжай по белому свету
Искать два имени приличных,
Отыскивать Стою и Стояна,
Чтоб были брат и сестрица.
И похитишь ли их где, или купишь,
Привези их к Скадру на Бояну -
Заложить под башню в основанье:
Авось либо будет оно твердо,
Авось либо выстроим мы город!"
40 То услышав, Десимир поспешает,
Берет коней и колымагу,
Берет с собой сокровищ шесть вьюков
И едет по белому свету
Искать два имени приличных,
Отыскивать Стою и Стояна.
Он целые три года ищет;
Не нашел приличных имен двух,
Не нашел он Стой и Стояна.
И вернулся к Скадру на Бояну.
50 Отдает кралю коней и колымагу,
Отдает ему сокровищ шесть вьюков:
"Вот, краль, твои сокровища обратно;
Не нашел я приличных имен двух,
Не нашел я Стой и Стояна".
Как услышал то Вукашин краль,
Он позвал опять зодчего Рада,
Тот работников своих трехсот,
И опять строят Скадар на Бояне.
Что построят, то Вила разрушит,
60 Не дает положить основанья,
А того меньше города построить.
Тут опять с гор провещалась Вила:
"Эй, не мучь себя, Вукашин краль!
Не трать казны понапрасну:
Тебе не скласть основанья,
А того меньше города построить;
Но вас трое братьев, и каждый
Имеет свою верную любу.
Чья выйдет утром на Бояну
70 И вынесет работникам завтрак,
Ту под башню в основанье закладите -
И будет твердо основанье,
И вы состроите город".
Как услышал то Вукашин краль,
Призвал он братьев родимых:
"Вы слышали ль, братья дорогие,
Что Вила с гор провещает:
Мы тратим казну понапрасну,
Не дает Вила скласть основанья,
80 А того меньше города построить;
И что она еще объявляет:
Нас трое братьев, и каждый
Имеет свою верную любу.
Чья выйдет утром на Бояну
И вынесет работникам завтрак,
Ту под башню нам закласть в основанье,
И будет основание твердо,
И мы тогда город состроим.
Дадим же слово верное друг другу
90 Не сказывать о том нашим любам,
А лучше оставим на удачу,
Чьей жене роковой будет выход!"
И дали в том слово друг другу.
Домой пришли вечером поздно,
И после господской трапезы
Всяк с женой опочить удалился.
Но послушайте великого чуда!
Вукашин краль слово нарушил,
Он первый открыл своей любе:
100 "Берегись, моя верная люба,
Выходить завтра утром на Бояну,
Выносить работникам завтрак!
Пойдешь - свою голову погубишь!
Закладут тебя под башню в основанье".
И Углеша слово нарушил,
И он объявил своей любе:
"Смотри, в обман не вдавайся,
Не ходи завтра утром на Бояну
Выносить работникам завтрак:
110 Пойдешь, моя милая, - погибнешь,
Закладут тебя под башню в основанье".
Млад Гойко слова не нарушил,
Ничего он не сказал своей милой.
Наутро раным-раненько
Встают братья, выходят на Бояну,
Туда, где строится город.
Вот пора уже нести завтрак.
Госпожи была очередь кралицы,
А она говорит своей невестке,
120 Невестке, Углешиной любе:
"Невестушка, мне неможется что-то,
Голова болит, идти я не в силах.
Снеси-ка ты работникам завтрак!"
Жена Углешина ей отвечает:
"Ах, невестушка, госпожа кралица,
У меня рука болит, невмочь мне,
Попроси младшую невестку!"
Она просит младшую невестку:
"Невестушка, Гойковица, свет мой!
130 Голова болит, идти я не в силах,
Снеси-ка ты работникам завтрак".
Но Гойкова жена молодая
Представляет ей свои недосуги:
"Матушка, госпожа кралица,
Я охотно б тебе услужила, -
Дитя глупое у меня не обмыто,
Да и белое не выстирано платье".
- "Ничего! - говорила кралица. -
Ты снеси только работникам завтрак,
140 А я твое выстираю платье,
Невестка дитя твое обмоет".
Нечем Гойковой жене отговориться.
Понесла она работникам завтрак.
Как пришла на реку, на Бояну -
Увидал ее Мрлявчевич Гойко,
Разгорелось в нем ретивое сердце:
Жаль ему верныя любы,
Жаль ему дитяти в колыбели, -
Дитяти месяц только минул!
150 У молодца выступили слезы.
Приметив то, жена молодая
К нему кроткой поступью подходит
И тихою речью вещает:
"Что сталось тебе, милому другу?
О чем ты слезы роняешь?"
Отвечает ей Мрлявчевич Гойко:
"О горе мне, моя верная люба!
У меня было яблоко золотое,
Оно пало сегодня в Бояну, -
160 О том плачу я, о том не утешусь!"
- "Не кручинься, - говорит она мужу,
Тебе бы только бог дал здоровье,
Собьешь себе яблоко и получше".
Тогда жалость им пуще овладела,
И он в сторону сам отвернулся,
Чтоб больше не видеть своей милой,
А другие два брата подскочили,
Два деверя Гойковой молодицы,
Ее взяли за белые руки,
170 Повели на закладку основанья.
Они кликнули зодчего Рада,
Тот своих работников сзывает.
Но смеется тому молодица,
Она думает: шутку с нею шутят.
Поставили ее на закладку,
И все триста работников разом
Прикатили каменьев и бревен,
Обложили ее до колена.
Еще-таки смеется молодица,
180 Еще думает, что все с нею шутят.
Но те свое дело продолжают:
Нанесли каменьев и бревен
И до пояса ее обложили.
Гнетут ее каменья и бревна.
Тогда видит, что ей, бедной, готовят,
И завопила жалобным воплем.
Умоляет она деверьев милых:
"Не давайте, если бога боитесь,
Закладывать каменьем молодую!"
190 Умоляет, но всё бесполезно;
Деверья на нее и не смотрят, -
Уже ей не до стыда и зазора.
Обращается к мужу и просит:
"Не давай меня ты, милый друг мой,
Закладывать каменьем молодую!
Пошли к моей матушке старой,
У матушки довольно богатства:
Пусть купит тебе раба или рабыню,
Чтоб под башню заложить в основанье".
200 Умоляет, но всё безуспешно.
Как увидела злосчастна молодица,
Что все ее просьбы напрасны,