Востоков Александр Христофорович - Стихотворения - Книги

А. Х. Востоков

Стихотворения --------------------------------------

Поэты-радищевцы

Серия "Библиотека поэта". Большая серия. Второе издание.

Вступительная статья, биографические справки, составление и подготовка текста П. А. Орлова

Примечания П. А. Орлова и Г. А. Лихоткина

OCR Бычков М. Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------

СОДЕРЖАНИЕ

Биографическая справка

1. К Фантазии

2. Шишак. Идиллия (подражание)

3. Ибраим (С немецкого)

4. Зима. Ода к Другу, в 1799 году

5. Осеннее утро. 1800

6. К богине души моей. 1800

7. Ода достойным

8. Парнас, или Гора изящности

9. Видение в майскую ночь. К Флору

10. Светлана Мстислав. Богатырская повесть в четырех песнях

11. Поленька (Элегия)

!2. Восторг желаний. В 1802 году

13. К А. Г. Волкову, в декабре 1802 года

14. Надгробная Михаилу Ивановичу Козловскому

15. Весенняя песнь. 1803

16. К строителям храма познаний

17 Ода времени. 1805

18. "Ода на счастье" Ж-Б. Руссо. Новый перевод в декабре 1805 года

19. Гимн услаждению (Из Лафонтеновой "Amours de Psyche...")

20. Бог в нравственном мире

21. К зиме. В ноябре 1808 года

22. К Гарпократу. Ода немого

23. Гимн Негодованию (С греческого)

24. К россиянам. В октябре 1812

25. "Я - русский; верности и веры не нарушу..."

26. Российские реки. В 1813 году

27. Свидание с музою

28. П. А. С.

29. "Когда-то, милый друг, удастся нам опять..." Сербские песни:

30. Братья Якшичи

31. Смерть любовников

32. Строение Скадра

Александр Христофорович Востоков родился 16 марта 1781 года в г. Оренсбурге Лифляндской губернии, расположенном на острове Эзель. Он был сыном остзейского дворянина Х. И. Остен-Сакена. (От слова "Osten", означающего по-немецки "восток", ведет происхождение литературный псевдоним поэта, ставший и его официальной фамилией.) О матери Востокова ничего не известно. Воспитывался он в чужой семье, у некоей "майорши" Трейблут. Здесь, среди простых, необразованных людей прошло его раннее детство. Читать он выучился по немецкой Библии, а русские сказки узнал от гарнизонного солдата. Когда мальчику исполнилось семь лет, его отвезли, по распоряжению отца, в Петербург. Общественное положение Востокова в столице было неопределенным и двусмысленным, что причиняло ему немалые нравственные страдания.

Высокопоставленный родственник К. И. Остен-Сакен, брат его отца, воспитатель великого князя Константина, руководил судьбой Востокова и даже разрешал ему навещать себя в Зимнем дворце. Но мальчику фактически отказывают в родстве, наделяя его вымышленной фамилией Остенек. Его помещают в Сухопутный кадетский шляхетный корпус, точнее в гимназию при корпусе, где обучались дети разночинцев, из которых готовили будущих преподавателей корпуса. Тем самым Востоков должен был остаться без дворянского звания и связанных с ним привилегий. В первые годы пребывания в гимназии Востоков совершенствует свои знания в русском языке, одновременно изучает французский, много читает и начинает писать русские стихи.

Творческим интересам Востокова немало способствовали традиции корпуса, воспитавшего в своих стенах А. П. Сумарокова и М. М. Хераскова.

Литературные занятия кадетов находили поддержку и поощрение со стороны преподавателя словесности П. С. Железникова, познакомившего своих воспитанников с только что вышедшими тогда произведениями Карамзина.

В 1794 году, по решению К. И. Остен-Сакена, Востокова переводят из кадетского корпуса в Академию художеств. Причиной перевода было сильнейшее заикание, которое преграждало Востокову путь к должности преподавателя.

В Академии Востоков не обнаружил больших способностей ни в живописи, ни в архитектуре, но интереса к чтению и литературным занятиям не потерял. Не порывает он дружбы и со старыми товарищами по гимназии. Увлечение литературным творчеством поддерживают и новые друзья Востокова по Академии художеств - И. А. Иванов, Ф. Ф. Репнин, А. Д. Фуфаев. Во взглядах Востокова и его приятелей ощущается в эти годы влияние просветительских идей. "Читаем Вольтера с Ермолаевым... Негодуем на Павла I", {Заметки А. X. Востокова о его жизни. - "Сборник Отделения русского языка и словесности Академии наук", 1901, т. 70, No 6, с. 18.} - пишет он в своем дневнике.

После окончания Академии (сентябрь 1800) Востоков для усовершенствования в знаниях был оставлен при ней пансионером, а с 1803 года зачислен академическим переводчиком и помощником библиотекаря.

В сентябре 1801 года он вступает в Общество любителей изящного, позже переименованное в Вольное общество любителей словесности, наук и художеств, добросовестным и ревностным членом которого он оставался свыше двадцати лет, выполняя обязанности секретаря, одного из цензоров и даже казначея.

Первое выступление Востокова в печати относится к 1802 году. Во второй части хрестоматии, составленной П. С. Железниковым и носившей название "Сокращенная библиотека в пользу господам воспитанникам Первого кадетского корпуса", наряду с произведениями Ломоносова, Державина, Дмитриева были напечатаны анонимно два стихотворения молодого поэта: "Осеннее утро" и "Парнас, или Гора изящности". Наиболее интенсивная творческая деятельность Востокова связана с изданиями Вольного общества - с альманахом "Свиток муз" (1802-1803) и "Периодическим изданием Вольного общества..." (1804), где были помещены многие как оригинальные, так и переводные его произведения.

В 1805-1806 годах поэт издает в двух частях свои "Опыты лирические и другие мелкие сочинения в стихах".

В последующие десять лет поэтическая деятельность Востокова идет по линии затухания. Время от времени отдельные его стихотворения появляются в альманахе "Талия", журналах "Цветник", "Сапктпетербургский вестник", "Сын отечества". Творческие интересы Востокова в основном были связаны с традициями XVIII века, в первую очередь с его просветительскими устремлениями. К началу 1820-х годов эта поэтическая эпоха отошла в прошлое. Видимо, это понял и сам писатель. В 1821 году вышел последний его сборник "Стихотворения", явившийся своеобразным итогом литературной деятельности Востокова. Основой книги послужили стихи из "Опытов лирических", "исправленные" и "дополненные", по словам автора, новыми, написанными после 1806 года.

Нуждаясь в средствах к существованию, Востоков должен был постоянно служить. С 1804 года он исполнял обязанности переводчика в Комиссии составления законов, а с 1811 года - ту же должность в Департаменте герольдии. Постепенно ему удается сочетать службу со своими филологическими интересами. В 1815 году он получает место помощника хранителя рукописей (позже - хранителя рукописей) в Публичной библиотеке. Кроме того, с 1824 по 1844 год он исполнял сначала обязанности библиотекаря, а потом старшего библиотекаря и главного хранителя в Румянцевском музее (в Петербурге).

Неизмеримо большее признание, чем поэзия, получила научная деятельность Востокова в области филологии, которой он отдал много сил и в которой оставил более глубокий след. Его труды поражают широтой интересов, смелостью и оригинальностью выводов.

В 1812 году в "Санктпетербургском вестнике" был опубликован "Опыт о русском стихосложении" (отдельное, дополненное издание вышло в 1817 году). Обратившись к народному песенному стиху, Востоков тщательно изучил эту совершенно своеобразную метрическую систему. По его наблюдениям, определяющими признаками в ней служили не стопы и не равносложность стихов, а количество ударных слогов в каждом стихе.

Другая работа ученого - "Рассуждение о славянском языке" (1820) - положила начало подлинно научному изучению церковнославянского языка. До Востокова не было ясности ни в определении его исторической основы, ни в понимании его отношения к русскому языку. По мысли Востокова, церковнославянский язык, на котором были написаны старинные книги, был "наречием одного какого-нибудь племени" славян (Востоков не уточняет, какого именно). Сначала живой, потом книжный, этот язык претерпел в своем развитии ряд изменений. Как полагал ученый, лучшее представление о живом церковнославянском языке дают древние памятники, в особенности "Остромирово евангелие". В конце своей работы Востоков поместил описание основных грамматических особенностей церковнославянского языка.

Позже, в 1842 году, он издал и само "Остромирово евангелие" с параллельным греческим текстом оригинала. Кроме того, им были выпущены "Русская грамматика" (1831), выдержавшая двенадцать изданий, и на ее основе - "Сокращенная русская грамматика" (1833), имевшая шестнадцать изданий, а также "Грамматика церковнославянского языка, изложенная по древнейшим оного памятникам" (1863).

Почти за десять лет до известного словаря В. И. Даля Востоков издал "Опыт областного великорусского словаря" (1852), а несколько позже - "Словарь церковнославянского языка" (1858-1861). В течение многих лет он работал над научным описанием русских и славянских рукописей Румянцевского музея.

За большие научные заслуги Востоков был избран членом Отделения русского языка и словесности при Академии наук и почетным членом многих зарубежных обществ и академий.

Умер Востоков 8 февраля 1864 года восьмидесяти двух лет от роду.

1. К ФАНТАЗИИ

Тебе, Олимпа дщерь священна,

Тебе, Фантазия, мой глас

И звучна арфа посвященна!

На что крылатый мне Пегас?

Ты можешь здесь, в сени укромной,

Явить мне Пинда верх огромный,

Кастальский ток, жилище муз!

Уже восторгом дух пылает,

Твоей амврозии алкает

10 И рвется вон из плотских уз.

В зарях ли, иль гремящей тучей

От горних спустишься небес,

Или возлюбишь мрак дремучий

И тень прохладную древес

Раскинешь над главой моею, -

Чтоб ключ крутящейся стезею,

Гремя по камням, вниз бежал,

Пустынным гулом повторяясь,

И, листвий с шорохом мешаясь,

20 Твое присутство б возвещал;

И ветры б свирепеть престали,

К земле со скрыпом древо гнуть;

Одни зефиры б лобызали

Младой весны цветущу грудь:

В твоем присутствии, богиня,

И африканская пустыня

Творится садом Гесперид!

И дебри финнов каменисты,

И северны поморья льдисты

30 Теряют свой унылый вид.

Грядущих в дальности сумрачной

Столетий ряд моим очам

Яви сквозь твой покров прозрачный!

Что зрю? - Сон скиптрам и мечам!

Орел, терзавший Промефея,

Отогнан. Се грядет Астрея!..

О преблаженный смертных род!

Любовью, миром наслаждайся,

Дарами естества питайся,

40 Сбирай с земли сторичный плод.

Земной превыше атмосферы

Взносись, царь мира, человек!

Расширил ты познаний сферы,

К началам всех вещей востек;

Как луч проник твой взор сквозь бездны,

Ты круги облетаешь звездны,

Их испытуя вещество;

Тобою взвешен мир, измерен;

Высок твой ум, рассудок верен,

50 Свое постиг ты естество!

Все плевелы искоренились,

В соседстве с пользой нет вреда;

С рассудком страсти примирились,

Легла их древняя вражда.

И люди счастие познали,

И люди - ангелами стали!

Но сбудется ль сие иль нет?..

Вникать глубоко не желаю,

К другим предметам направляю

60 С тобой, Фантазия, полет.

С тобой я на Кавказ взбираюсь

И в жерло Этны нисхожу,

В шумящие моря пускаюсь

И в тишине пустынь брожу.

Исполненный благоговенья,

По необъятностям творенья

Я на крылах твоих парю!

Во океане звезд купаюсь -

Но вверх лечу ль, иль вниз спускаюсь,

70 Брегов и дна нигде не зрю.

С тобой люблю я, в мыслях сладких,

Собрать, устроить, просветить

Народы; тигров, к крови падких,

В смиренных агнцев превратить.

С тобой я извергов караю

И добродетель награждаю,

Достойным скиптры раздаю,

А угнетенным всем свободу,

И человеческому роду

80 С Сен-Пьером вечный мир даю!

Тебе стихии все послушны,

Послушны небеса и ад.

Там строишь замки ты воздушны,

А там садишь Армидин сад.

Махнешь - и граций узришь пляски;

Воскликнешь - божества парнасски

Сладчайшу песнь тебе гласят.

Фантазия многообразна,

Всегда нова, всегда прекрасна,

90 Ты тьму нам даруешь отрад!

Коснися мне жезлом чудесным,

В забвенье сладко погрузи,

К святым селениям небесным

На крыльях ветра понеси.

Пусть сладость рая предвкушает,

Пусть в море счастья утопает

Мой дух, исполненный отрад!

Да отженется всяка скверна;

Прочь ненависть, прочь зависть черна,

100 Коварства, лести, злобы яд!

Вселивыйся в стране блаженной,

Куда вам неприступен вход,

Совлекся я одежды бренной

Взнестись к началу всех доброт.

И се... вознесся, - наслаждаюсь,

Озрелся вкруг и восхищаюсь,

Повсюду совершенство зря!

Далеко вас и вашу землю

Оставил, бурь ее не внемлю -

110 Забыла их душа моя!

Всё то, что стройно и согласно,

Слиялось здесь в моих ушах;

Всё то, что благо и прекрасно,

Я созерцаю в сих местах.

Всё то, что душу возвышает

И с божеством ее сближает,

Чрез нервы всё я внутрь беру;

Ах, льзя ль мне днесь землей прельщаться,

Тщете, неправде поклоняться?

120 Пусть в сих восторгах я умру.

Но что?.. ужели исчезает

Питавшая мой дух мечта?

От уха пенье утекает,

От взоров - райска красота!

Я с содроганием очнулся,

Кругом печально оглянулся -

И зрю лишь дикий, темный лес.

В ответ на вздох мой - ветр ревущий

И ключ, в гранитно дно биющий,

130 Шумят сквозь ветвие древес.

Почто, Фантазия всесильна!

Покров снимаешь с глаз моих?

Печалей жатва столь обильна,

А роза-радость вянет вмиг!

Но должно ль оттого терзаться

И плакать? - Нет, мы будем знаться,

Посланница небес, с тобой!

Когда ко мне с улыбкой входишь,

Ты всякую печаль отводишь

140 И в душу сладкий льешь покой.

И так отрадными мечтами

Почаще дух мой услаждай;

Живыми, нежными цветами

Дорогу к смерти усыпай

И будь мой ангел-благодетель!

Ты облекаешь добродетель

Небесных граций в злат хитон

И, нас красой ее пленяя,

Велишь, Фантазия благая,

150 Любить святой ее закон.

Июнь 1798

2. ШИШАК

Идиллия (подражание)

Марс в объятиях Киприды

Забывал кроваву брань.

Около прелестной выи

Ластилася мощна длань;

Грудь, твердейшую металла,

Взор Венерин растопил;

Сладкому огню Эрота

Жар сражений уступил.

Вкруг четы богоблаженной

Резвится любовей рой;

Марсов меч, копье дебело

Служит шалунам игрой;

Растаскали всё оружье,

Веселясь добычей сей:

"Нами Марс обезоружен,

В нашей власти бог смертей!"

Вся забылася природа

Посреди утех и игр,

Подле агниц беззащитных

Засыпал свирепый тигр.

Ястреб горлицам на ветке

Целоваться не мешал,

И, казалось, самый воздух

Тонким пламенем дышал.

Но Марса вдруг опять зовет

Звук труб, орудий глас гремящий;

Летит победа, подает

Ему копье и щит блестящий,

На коем изваян герой,

Презревый сладкие забавы,

Томящу негу и покой

Для многотрудных лавров славы.

Свой долг на оном Марс прочел,

Отторгся от любви, вспрянул и полетел

Вооружить себя, - но в шишаке блестящем,

У ног богининых лежащем,

Ах, что военный бог узрел?

Гнездо двух нежных горлиц, -

Они под сенью крылий

Ус_ы_пили птенцов.

Друг друга милованье

И сладко воркованье -

Троякая любовь!

Какая власть посмеет

Трон_у_ть рукою дерзкой

Ковчег святыни сей?..

Остановился Марс. Дивится, смотрит.

Смягчается при виде сей четы:

Уже его и слава не пленяет;

50 Он страстно пал в объятья красоты

И гласу труб зовущих не внимает,

Веленьем матери своей

Амуры всех оттоль прогнали

Литаврщиков и трубачей

И все орудия попрали

Сих нарушителей утех;

На место ж грубых звуков тех

Златыя лиры и цевницы

Любезный мир превознесли.

60 Не Афродитины ли птицы

Тогда от браней свет спасли?

Ноябрь 1798

3. ИБРАИМ

(С немецкого)

Когда Фернанд {*} благочестивый

Еще, в неистовстве святом,

Не гнал род мавров нечестивый,

Тогда Гусмановым копьем

Омар младой повержен витязь.

В стране врагов страшась отмщенья

(Убитый знатен был, богат),

Бежал Гусман, и в утомленьи

Перед собой увидел сад,

10 Высоким тыном огражденный.

Когда через сию ограду

С трудом гишпанец