Главная » Книги

Лонгфелло Генри Уодсворт - Песнь о Гайавате, Страница 8

Лонгфелло Генри Уодсворт - Песнь о Гайавате


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17

; Что очаг в родном вигваме,
  
  
  Красота же чужеземки -
  
  
  Это лунный свет холодный,
  
  
  Это звездный блеск далекий!"
  
  
   Так Нокомис говорила.
  
  
  Но разумно Гайавата
  
  
  Отвечал ей: "О Нокомис!
  
  
  Мил очаг в родном вигваме,
  
  
  Но милей мне звезды в небе,
  
  
  Ясный месяц мне милее!"
  
  
   Строго старая Нокомис
  
  
  Говорила: "Нам не нужно
  
  
  Праздных рук и ног ленивых;
  
  
  Приведи жену такую,
  
  
  Чтоб работала с любовью,
  
  
  Чтоб проворны были руки,
  
  
  Ноги двигались охотно!"
  
  
   Улыбаясь, Гайавата
  
  
  Молвил: "Я в земле Дакотов
  
  
  Стрелоделателя знаю;
  
  
  У него есть дочь-невеста,
  
  
  Что прекрасней всех прекрасных;
  
  
  Я введу ее в вигвам твой,
  
  
  И она тебе в работе
  
  
  Будет дочерью покорной,
  
  
  Будет лунным, звездным светом,
  
  
  Огоньком в твоем вигваме,
  
  
  Солнцем нашего народа!"
  
  
   Но опять свое твердила
  
  
  Осторожная Нокомис:
  
  
  "Не вводи в мое жилище
  
  
  Чужеземку, дочь Дакота!
  
  
  Злобны дикие Дакоты,
  
  
  Часто мы воюем с ними,
  
  
  Распри наши не забыты,
  
  
  Раны наши не закрылись!"
  
  
   Усмехаясь, Гайавата
  
  
  И на это ей ответил:
  
  
  "Потому-то и пойду я
  
  
  За невестой в край Дакотов,
  
  
  Для того пойду, Нокомис,
  
  
  Чтоб окончить наши распри,
  
  
  Залечить навеки раны!"
  
  
   И пошел в страну красавиц,
  
  
  В край Дакотов, Гайавата,
  
  
  В путь далекий по долинам,
  
  
  В тишине равнин пустынных,
  
  
  В тишине лесов дремучих.
  
  
   С каждым шагом делал милю
  
  
  Он в волшебных мокасинах;
  
  
  Но быстрей бежали мысли,
  
  
  И дорога бесконечной
  
  
  Показалась Гайавате!
  
  
  Наконец, в безмолвье леса
  
  
  Услыхал он гул потоков,
  
  
  Услыхал призывный грохот
  
  
  Водопадов Миннегаги.
  
  
  "О, как весел, - прошептал он, -
  
  
  Как отраден этот голос,
  
  
  Призывающий в молчанье!"
  
  
   Меж деревьев, где играли
  
  
  Свет и тени, он увидел
  
  
  Стадо чуткое оленей.
  
  
  "Не сплошай!" - сказал он луку,
  
  
  "Будь верней!" - стреле промолвил,
  
  
  И когда стрела-певунья,
  
  
  Как оса, впилась в оленя,
  
  
  Он взвалил его на плечи
  
  
  И пошел еще быстрее.
  
  
   У дверей в своем Вигваме,
  
  
  Вместе с милой Миннегагой,
  
  
  Стрелоделатель работал.
  
  
  Он точил на стрелы яшму,
  
  
  Халцедон точил блестящий,
  
  
  А она плела в раздумье
  
  
  Тростниковые циновки;
  
  
  Все о том, что будет с нею,
  
  
  Тихо девушка мечтала,
  
  
  А старик о прошлом думал.
  
  
   Вспоминал он, как, бывало,
  
  
  Вот такими же стрелами
  
  
  Поражал он на долинах
  
  
  Робких ланей и бизонов,
  
  
  Поражал в лугах зеленых
  
  
  На лету гусей крикливых;
  
  
  Вспоминал и о великих
  
  
  Боевых отрядах прежних,
  
  
  Покупавших эти стрелы.
  
  
  Ах, уж нет теперь подобных
  
  
  Славных воинов на свете!
  
  
  Ныне воины что бабы:
  
  
  Языком болтают только!
  
  
   Миннегага же в раздумье
  
  
  Вспоминала, как весною
  
  
  Приходил к отцу охотник,
  
  
  Стройный юноша-красавец
  
  
  Из земли Оджибуэев,
  
  
  Как сидел он в их вигваме,
  
  
  А простившись, обернулся,
  
  
  На нее взглянул украдкой.
  
  
  Сам отец потом нередко
  
  
  В нем хвалил и ум и храбрость.
  
  
  Только будет ли он снова
  
  
  К водопадам Миннегаги?
  
  
  И в раздумье Миннегага
  
  
  Вдаль рассеянно глядела,
  
  
  Опускала праздно руки.
  
  
   Вдруг почудился ей шорох,
  
  
  Чья-то поступь в чаще леса,
  
  
  Шум ветвей, - и чрез мгновенье,
  
  
  Разрумяненный ходьбою,
  
  
  С мертвой ланью за плечами,
  
  
  Стал пред нею Гайавата.
  
  
   Строгий взор старик на гостя
  
  
  Быстро вскинул от работы,
  
  
  Но, узнавши Гайавату,
  
  
  Отложил стрелу, поднялся
  
  
  И просил войти в жилище.
  
  
  "Будь здоров, о Гайавата!" -
  
  
  Гайавате он промолвил.
  
  
   Пред невестой Гайавата
  
  
  Сбросил с плеч свою добычу,
  
  
  Положил пред ней оленя;
  
  
  А она, подняв ресницы,
  
  
  Отвечала Гайавате
  
  
  Кроткой лаской и приветом:
  
  
  "Будь здоров, о Гайавата!"
  
  
   Из оленьей крепкой кожи
  
  
  Сделан был вигвам просторный,
  
  
  Побелен, богато убран
  
  
  И дакотскими богами
  
  
  Разрисован и расписан.
  
  
  Двери были так высоки,
  
  
  Что, входя, едва нагнулся
  
  
  Гайавата на пороге,
  
  
  Чуть коснулся занавесок
  
  
  Головой в орлиных перьях.
  
  
   Встала с места Миннегага,
  
  
  Отложив свою работу,
  
  
  Принесла к обеду пищи,
  
  
  За водой к ручью сходила
  
  
  И стыдливо подавала
  
  
  С пищей глиняные миски,
  
  
  А с водой - ковши из липы.
  
  
  После села, стала слушать
  
  
  Разговор отца и гостя,
  
  
  Но сама во всей беседе
  
  
  Ни словечка не сказала!
  
  
   Да, как будто сквозь дремоту
  
  
  Услыхала Миннегага
  
  
  О Нокомис престарелой,
  
  
  Воспитавшей Гайавату,
  
  
  О друзьях его любимых
  
  
  И о счастье, о довольстве
  
  
  На земле Оджибуэев,
  
  
  В тишине долин веселых.
  
  
   "После многих лет раздора,
  
  
  Многих лет борьбы кровавой
  
  
  Мир настал теперь в селеньях
  
  
  Оджибвэев и Дакотов! -
  
  
  Так закончил Гайавата,
  
  
  А потом прибавил тихо: -
  
  
  Чтобы этот мир упрочить,
  
  
  Закрепить союз сердечный,
  
  
  Закрепить навеки дружбу,
  
  
  Дочь свою отдай мне в жены,
  
  
  Отпусти в мой край родимый,
  
  
  Отпусти к нам Миннегагу!"
  
  
   Призадумался немного
  
  
  Старец, прежде чем ответить,
  
  
  Покурил в молчанье трубку,
  
  
  Посмотрел на гостя гордо,
  
  
  Посмотрел на дочь с любовью
  
  
  И ответил очень важно:
  
  
  "Это воля Миннегаги.
  
  
  Как решишь ты, Миннегага?"
  
  
   И смутилась Миннегага
  
  
  И еще милей и краше
  
  
  Стала в девичьем смущенье.
  
  
  Робко рядом с Гайаватой
  
  
  Опустилась Миннегага
  
  
  И, краснея, отвечала:
  
  
  "Я пойду с тобою, муж мой!"
  
  
   Так решила Миннегага!
  
  
  Так сосватал Гайавата,
  
  
  Взял красавицу невесту
  
  
  Из страны Дакотов диких!
  
  
   Из вигвама рядом с нею
  
  
  Он пошел в родную землю.
  
  
  По лесам и по долинам
  
  
  Шли они рука с рукою,
  
  
  Оставляя одиноким
  
  
  Старика отца в вигваме,
  
  
  Покидая водопады,
  
  
  Водопады Миннегаги,
  
  
  Что взывали издалека:
  
  
  "Добрый путь, о Миннегага!"
  
  
   А старик, простившись с ними,
  
  
  Сел на солнышко к порогу
  
  
  И, копаясь за работой,
  
  
  Бормотал: "Вот так-то дочки!
  
  
  Любишь их, лелеешь, холишь,
  
  
  А дождешься их опоры,
  
  
  Глядь - уж юноша приходит,
  
  
  Чужеземец, что на флейте
  
  
  Поиграет да побродит
  
  
  По деревне, выбирая
  
  
  Покрасивее невесту, -
  
  
  И простись навеки с дочкой!"
  
  
   Весел был их путь далекий
  
  
  По холмам и по долинам,
  
  
  По горам и по ущельям,
  
  
  В тишине лесов дремучих!
  
  
  Быстро время пролетало,
  
  
  Хоть и тихо Гайавата
  
  
  Шел теперь - для Миннегаги,
  
  
  Чтоб она не утомилась.
  
  
   На руках через стремнины
  
  
  Нес он девушку с любовью, -
  
  
  Легким перышком казалась
  
  
  Эта ноша Гайавате.
  
  
  В дебрях леса, под ветвями,
  
  
  Он прокладывал тропинки,
  
  
  На ночь ей шалаш построил,
  
  
  Постелил постель из листьев
  
  
  И развел костер у входа
  
  
  Из сухих сосновых шишек.
  
  
   Ветерки, что вечно бродят
  
  
  По лесам и по долинам,
  
  
  Путь держали вместе с ними;
  
  
  Звезды чутко охраняли
  
  
  Мирный сон их темной ночью;
  
  
  Белка с дуба зорким взглядом
  
  
  За влюбленными следила,
  
  
  А Вабассо, белый кролик,
  
  
  Убегал от них с тропинки
  
  
  И, привстав на задних лапках,
  
  
  Из норы глядел украдкой
  
  
  С любопытством и со страхом.
  
  
   Весел был их путь далекий!
  
  
  Птицы сладко щебетали,
  
  
  Птицы звонко пели песни
  
  
  Мирной радости и счастья.
  
  
  "Ты счастлив, о Гайавата,
  
  
  С кроткой, любящей женою!" -
  
  
  Пел Овейса синеперый.
  
  
  "Ты счастлива, Миннегага,
  
  
  С благородным, мудрым мужем!" -
  
  
  Опечи пел красногрудый.
  
  
   Солнце ласково глядело
  
  
  Сквозь тенистые деревья,
  
  
  Говорило им: "О дети!
  
  
  Злоба - тьма, любовь - свет солнца,
  
  
  Жизнь играет тьмой и светом, -
  
  
  Правь любовью, Гайавата!"
  
  
   Месяц с неба в час полночный
  
  
  Заглянул в шалаш, наполнил
  
  
  Мрак таинственным сияньем
  
  
  И шепнул им: "Дети, дети!
  
  
  Ночь тиха, а день тревожен;
  
  
  Жены слабы и покорны,
  
  
  А мужья властолюбивы, -
  
  
  Правь терпеньем, Миннегага!"
  
  
   Так они достигли дома,
  
  
  Так в вигвам Нокомис старой
  
  
  Возвратился Гайавата
  
  
  Из страны Дакотов диких,
  
  
  Из страны красивых женщин,
  
  
  С Миннегагою прекрасной.
  
  
  И была она в вигваме
  
  
  Огоньком его вечерним,
  
  
  Светом лунным, светом звездным,
  
  
  Светлым солнцем для народа.
  

  
   СВАДЕБНЫЙ ПИР ГАЙАВАТЫ
  
  
   Стану петь, как По-Пок-Кивис,
  
  
  Как красавец Йенадиззи
  
  
  Танцевал под звуки флейты,
  
  
  Как учтивый Чайбайабос,
  
  
  Сладкогласный Чайбайабос
  
  
  Песни пел любви-томленья
  
  
  И как Ягу, дивный мастер
  
  
  И рассказывать и хвастать,
  
  
  Сказки сказывал на свадьбе,
  
  
  Чтобы пир был веселее,
  
  
  Чтобы время шло приятней,
  
  
  Чтоб довольны были гости!
  
  
   Пышный пир дала Нокомис,
  
  
  Пышно праздновала свадьбу!
  
  
  Чаши были все из липы,
  
  
  Ярко-белые и с глянцем,
  
  
  Ложки были все из рога,
  
  
  Ярко-черные и с глянцем.
  
  
   В знак торжественного пира,
  
  
  Приглашения на свадьбу,
  
  
  Всем соседям ветви ивы
  
  
  В этот день она послала;
  
  
  И соседи собралися
  
  
  К циру в праздничных нарядах,
  
  
  В дорогих мехах и перьях,
  
  
  В разноцветных ярких красках,
  
  
  В пестром вампуме и бусах.
  
  
   На пиру они сначала
  
  
  Осетра и щуку ели,
  
  
  Приготовленных Нокомис;
  
  
  После - пимикан олений,
  
  
  Пимикан и мозг бизона,
  
  
  Горб быка и ляжку лани,
  
  
  Рис и желтые лепешки
  
  
  Из толченой кукурузы.
  
  
   Но радушный Гайавата,
  
  
  Миннегага и Нокомис
  
  
  При гостях не сели к пище:
  
  
  Только потчевали молча,
  
  
  Только молча им служили.
  
  
  А когда обед был кончен,
  
  
  Хлопотливая Нокомис
  
  
  Из большого меха выдры
  
  
  Тотчас каменные трубки
  
  
  Табаком набила южным,
  
  
  Табаком с травой пахучей
  
  
  И с корою красной ивы.
  
  
   После ласково сказала:
  
  
  "Протанцуй нам, По-Пок-Кивис,
  
  
  Танец Нищего веселый,
  
  
  Чтобы пир был веселее,
  
  
  Чтобы время шло приятней,
  
  
  Чтоб довольны были гости!"
  
  
   И красавец По-Пок-Кивис,
  
  
  Беззаботный Йенадиззи,
  
  
  Озорник, всегда готовый
  
  
  Веселиться и буянить,
  
  
  Тотчас встал среди собранья.
  
  
  Ловок был он в плясках, в танцах,
  
  
  В состязаньях и забавах,
  
  
  Смел и ловок в разных играх,
  

Категория: Книги | Добавил: Armush (28.11.2012)
Просмотров: 390 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа