Главная » Книги

Лонгфелло Генри Уодсворт - Песнь о Гайавате, Страница 14

Лонгфелло Генри Уодсворт - Песнь о Гайавате


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17

  Нагибая ветви с шумом,
  
  
  Но сквозь шум ветвей он слышал,
  
  
  Что его, как бурный ливень,
  
  
  Настигает Гайавата.
  
  
  
  Задыхаясь, По-Пок-Кивис,
  
  
  Наконец, остановился
  
  
  Перед озером широким,
  
  
  По которому средь лилий,
  
  
  В тростниках, меж островами,
  
  
  Тихо плавали казарки,
  
  
  То скрываясь в тень деревьев,
  
  
  То сверкая в блеске солнца,
  
  
  Подымая кверху клювы,
  
  
  Глубоко ныряя в воду.
  
  
  
  "Пишнэкэ! - воскликнул громко
  
  
  По-Пок-Кивис. - Превратите
  
  
  Поскорей меня в казарку,
  
  
  Только в самую большую, -
  
  
  В десять раз сильней и больше,
  
  
  Чем другие все казарки!"
  
  
  
  Но едва они успели
  
  
  Превратить его в казарку -
  
  
  В исполинскую казарку
  
  
  С круглой лоснящейся грудью,
  
  
  С парой темных мощных крыльев
  
  
  И с большим широким клювом, -
  
  
  Как из леса с громким криком
  
  
  Стал пред ними Гайавата!
  
  
  
  С громким криком поднялися
  
  
  И казарки над водою,
  
  
  Поднялися шумной стаей
  
  
  Из озерных трав и лилий
  
  
  И сказали: "По-Пок-Кивис!
  
  
  Будь теперь поосторожней -
  
  
  Берегись смотреть на землю,
  
  
  Чтобы не было несчастья,
  
  
  Чтоб беды не приключилось!"
  
  
  
  Смело путь они держали,
  
  
  Путь на дальний, дикий север,
  
  
  Пролетали то в тумане,
  
  
  То в сиянье ярком солнца,
  
  
  Ночевали и кормились
  
  
  В камышах болот пустынных
  
  
  И с зарей пустились дальше.
  
  
  Плавно мчал их южный ветер,
  
  
  Дул свежо и сильно в крылья.
  
  
  
  Вдруг донесся к ним неясный,
  
  
  Отдаленный шум и говор,
  
  
  Донеслись людские речи
  
  
  Из селения под ними:
  
  
  То народ с земли дивился
  
  
  На невиданные крылья
  
  
  По-Пок-Кивиса-казарки, -
  
  
  Эти крылья были шире,
  
  
  Чем дверные занавески.
  
  
  
  По-Пок-Кивис слышал крики,
  
  
  Слышал голос Гайаваты,
  
  
  Слышал громкий голос Ягу,
  
  
  Позабыл совет казарок,
  
  
  С высоты взглянул на землю -
  
  
  И в одно мгновенье ветер
  
  
  Подхватил его, смял крылья
  
  
  И понес, вертя, на землю.
  
  
  
  Тщетно справиться хотел он,
  
  
  Тщетно думал удержаться!
  
  
  Вихрем падая на землю,
  
  
  Он порой то землю видел,
  
  
  То казарок в синем небе,
  
  
  Видел, что земля все ближе,
  
  
  А простор небес - все дальше,
  
  
  Слышал громкий смех и говор,
  
  
  Слышал крики все яснее,
  
  
  Потерял из глаз казарок,
  
  
  Увидал внизу вигвамы
  
  
  И с размаху пал на землю, -
  
  
  С тяжким стуком средь народа
  
  
  Пала мертвая казарка!
  
  
  
  Но его лукавый Джиби,
  
  
  Дух его, в одно мгновенье
  
  
  Принял образ человека,
  
  
  По-Пок-Кивиса красавца,
  
  
  И опять пустился в бегство,
  
  
  И опять за ним в погоню
  
  
  Устремился Гайавата,
  
  
  Восклицая: "Как бы ни был
  
  
  Путь мой долог и опасен,
  
  
  Гнев мой все преодолеет,
  
  
  Месть моя тебя настигнет!"
  
  
  
  В двух шагах был По-Пок-Кивис,
  
  
  В двух шагах от Гайаваты,
  
  
  Но мгновенно закружился,
  
  
  Поднял вихрем пыль и листья
  
  
  И исчез в дупле дубовом,
  
  
  Перекинулся змеею,
  
  
  Проскользнул змеей под корни.
  
  
  
  Быстро правою рукою
  
  
  Искрошил весь дуб на щепки
  
  
  Гайавата, - но напрасно!
  
  
  Вновь лукавый По-Пок-Кивис
  
  
  Принял образ человека
  
  
  И помчался в бурном вихре
  
  
  К Живописным Скалам красным,
  
  
  Что с прибрежья озирают
  
  
  Всю страну и Гитчи-Гюми.
  
  
  
  И Владыка Гор могучий,
  
  
  Горный Манито могучий
  
  
  Распахнул пред ним ущелье,
  
  
  Распахнул широко пропасть,
  
  
  Скрыл его от Гайаваты
  
  
  В мрачном каменном жилище,
  
  
  Ввел его с радушной лаской
  
  
  В тьму своих пещер угрюмых.
  
  
  
  А снаружи Гайавата,
  
  
  Пред закрытым входом стоя,
  
  
  Рукавицей, Минджикэвон,
  
  
  Пробивал в горе пещеры
  
  
  И кричал в великом гневе:
  
  
  "Отопри! Я Гайавата!"
  
  
  Но Владыка Гор не отпер,
  
  
  Не ответил Гайавате
  
  
  Из своих пещер безмолвных,
  
  
  Из скалистой мрачной бездны.
  
  
  
  И простер он руки к небу,
  
  
  Призывая Эннэмики
  
  
  И Вэвэссимо на помощь,
  
  
  И пришли они во мраке,
  
  
  С ночью, с бурей, с ураганом,
  
  
  Пронеслись по Гитчи-Гюми
  
  
  С отдаленных Гор Громовых,
  
  
  И услышал По-Пок-Кивис
  
  
  Тяжкий грохот Эннэмики,
  
  
  Увидал он блеск огнистый
  
  
  Глаз Вэвэссимо и в страхе
  
  
  Задрожал и притаился.
  
  
  
  Тяжкой палицей своею
  
  
  Скалы молния разбила
  
  
  Над преддверием пещеры,
  
  
  Грянул гром в ее средину,
  
  
  Говоря: "Где По-Пок-Кивис?" -
  
  
  И рассыпались утесы,
  
  
  И среди развалин мертвым
  
  
  Пал лукавый По-Пок-Кивис,
  
  
  Пал красавец Йенадиззи.
  
  
  
  Благородный Гайавата
  
  
  Вынул дух его из тела
  
  
  И сказал: "О По-Пок-Кивис!
  
  
  Никогда уж ты не примешь
  
  
  Снова образ человека,
  
  
  Никогда не будешь больше
  
  
  Танцевать с беспечным смехом,
  
  
  Но высоко в синем небе
  
  
  Будешь ты парить и плавать,
  
  
  Будешь ты Киню отныне -
  
  
  Боевым Орлом могучим!"
  
  
  
  И живут с тех пор в народе
  
  
  Песни, сказки и преданья
  
  
  О красавце Йенадиззи;
  
  
  И зимой, когда в деревне
  
  
  Вихри снежные гуляют,
  
  
  А в трубе вигвама свищет,
  
  
  Завывает буйный ветер, -
  
  
  "Это хитрый По-Пок-Кивис
  
  
  В пляске бешеной несется!" -
  
  
  Говорят друг другу люди.
  

  
   СМЕРТЬ КВАЗИНДА
  
  
   Далеко прошел по свету
  
  
  Слух о Квазинде могучем:
  
  
  Он соперников не ведал,
  
  
  Он себе не ведал равных.
  
  
  И завистливое племя
  
  
  Злобных Гномов и Пигмеев,
  
  
  Злобных духов Пок-Уэджис,
  
  
  Погубить его решило.
  
  
   "Если этот дерзкий Квазинд,
  
  
  Ненавистный всем нам Квазинд,
  
  
  Поживет еще на свете,
  
  
  Все губя, уничтожая,
  
  
  Удивляя все народы
  
  
  Дивной силою своею, -
  
  
  Что же будет с Пок-Уэджис? ~
  
  
  Говорили Пок-Уэджис. -
  
  
  Он растопчет нас, раздавит,
  
  
  Он подводным злобным духам
  
  
  Всех нас кинет на съеденье!"
  
  
   Так, пылая лютой злобой,
  
  
  Совещались Пок-Уэджис
  
  
  И убить его решили,
  
  
  Да, убить его, - избавить
  
  
  Мир от Квазинда навеки!
  
  
   Сила Квазинда и слабость
  
  
  Только в темени таилась:
  
  
  Только в темя можно было
  
  
  Насмерть Квазинда поранить,
  
  
  Но и то одним оружьем -
  
  
  Голубой еловой шишкой.
  
  
  Роковая тайна эта
  
  
  Не была известна смертным,
  
  
  Но коварные Пигмеи,
  
  
  Пок-Уэджис, знали тайну,
  
  
  Знали, как врага осилить.
  
  
   И они набрали шишек,
  
  
  Голубых еловых шишек
  
  
  По лесам над Таквамино,
  
  
  Отнесли их и сложили
  
  
  На ее высокий берег,
  
  
  Там, где красные утесы
  
  
  Нависают над водою.
  
  
  Сами спрятались и стали
  
  
  Поджидать врага в засаде.
  
  
   Было это в полдень летом;
  
  
  Тих был сонный знойный воздух,
  
  
  Неподвижно спали тени,
  
  
  В полусне река струилась;
  
  
  По реке, блестя на солнце,
  
  
  Насекомые скользили,
  
  
  В знойном воздухе далеко
  
  
  Раздавалось их жужжанье,
  
  
  Их напевы боевые.
  
  
   По реке плыл мощный Квазинд,
  
  
  По теченью плыл лениво,
  
  
  По дремотной Таквамино
  
  
  Плыл в березовой пироге,
  
  
  Истомленный тяжким зноем,
  
  
  Усыпленный тишиною.
  
  
   По ветвям, к реке склоненным,
  
  
  По кудрям берез плакучих,
  
  
  Осторожно опустился
  
  
  На него Дух Сна, Нэпавин;
  
  
  В сонме спутников незримых,
  
  
  Во главе воздушной рати,
  
  
  По ветвям сошел Нэпавин,
  
  
  Бирюзовой Дэш-кво-ни-ши,
  
  
  Стрекозою, стал он тихо
  
  
  Над пловцом усталым реять.
  
  
   Квазинд слышал чей-то шепот,
  
  
  Смутный, словно вздохи сосен,
  
  
  Словно дальний ропот моря,
  
  
  Словно дальний шум прибоя,
  
  
  И почувствовал удары
  
  
  Томагауков воздушных,
  
  
  Поражавших прямо в темя,
  
  
  Управляемых несметной
  
  
  Ратью Духов Сна незримых.
  
  
   И от первого удара
  
  
  Обняла его дремота,
  
  
  От второго - он бессильно
  
  
  Опустил весло в пирогу,
  
  
  После третьего - окрестность
  
  
  Перед ним покрылась тьмою:
  
  
  Крепким сном забылся Квазинд.
  
  
   Так и плыл он по теченью, -
  
  
  Как слепой, сидел в пироге,
  
  
  Сонный плыл по Таквамино,
  
  
  Под прибрежными лесами,
  
  
  Мимо трепетных березок,
  
  
  Мимо вражеской засады,
  
  
  Мимо лагеря Пигмеев.
  
  
   Градом сыпалися шишки,
  
  
  Голубые шишки елей
  
  
  В темя Квазинда с прибрежья.
  
  
  "Смерть врагу!" - раздался громкий
  
  
  Боевой крик Пок-Уэджис.
  
  
   И упал на борт пироги
  
  
  И свалился в реку Квазинд,
  
  
  Головою вниз, как выдра,
  
  
  В воду сонную свалился,
  
  
  А пирога, кверху килем,
  
  
  Поплыла одна, блуждая
  
  
  По теченью Таквамино.
  
  
   Так погиб могучий Квазинд.
  
  
  Но хранилось долго-долго
  
  
  Имя Квазинда в народе,
  
  
  И когда в лесах зимою
  
  
  Бушевали, выли бури,
  
  
  С треском гнули и ломали
  
  
  Ветви стонущих деревьев, -
  
  
  "Квазинд! - люди говорили. -
  
  
  Это Квазинд собирает
  
  
  На костер себе валежник!"
  

  
   ПРИВИДЕНИЯ
  
  
  
  Никогда хохлатый коршун
  
  
  Не спускается в пустыне
  
  
  Над пораненным бизоном
  
  
  Без того, чтоб на добычу
  
  
  И второй не опустился;
  
  
  За вторым же в синем небе
  
  
  Тотчас явится и третий,
  
  
  Так что вскорости от крыльев
  
  
  Собирающейся стаи
  
  
  Даже воздух потемнеет.
  
  
  
  И беда одна не ходит;
  
  
  Сторожат друг друга беды;
  
  
  Чуть одна из них нагрянет, -
  
  
  Вслед за ней спешат другие
  
  
  И, как птицы, вьются, вьются
  
  
  Черной стаей над добычей,
  
  
  Так что белый свет померкнет
  
  
  От отчаянья и скорби.
  
  
  
  Вот опять на хмурый север
  
  
  Мощный Пибоан вернулся!
  
  
  Ледяным своим дыханьем
  
  
  Превратил он воды в камень
  
  
  На реках и на озерах,
  
  
  С кос стряхнул он хлопья снега,
  
  
  И поля покрылись белой,
  
  
  Ровной снежной пеленою,
  
  
  Будто сам Владыка Жизни
  
  
  Сгладил их рукой своею.
  
  
  
  По лесам, под песни вьюги,
  
  
  Зверолов бродил на лыжах;
  
  
  В деревнях, в вигвамах теплых,
  
  
  Мирно женщины трудились,
  
  
  Молотили кукурузу
  
  
  И выделывали кожи;
  
  
  Молодежь же проводила
  
  
  Время в играх и забавах,
  
  
  В танцах, в беганье на лыжах.
  
  
  
  Темным вечером однажды
  
  
  Престарелая Нокомис
  
  
  С Миннегагою сидела
  
  
  За работою в вигваме,
  
  
  Чутко слушая в молчанье,
  
  
  Не идет ли Гайавата,
  
  
  Запоздавший на охоте.
  
  
  
  Свет костра багряной краской
  
  
  Разрисовывал их лица,
  
  
  Трепетал в глазах Нокомис
  
  
  Серебристым лунным блеском,
  
  
 &nb

Категория: Книги | Добавил: Armush (28.11.2012)
Просмотров: 405 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа