| Главная » Книги |
Бенедиктов Владимир Григорьевич - Стихотворения
Бенедиктов Владимир Григорьевич - Стихотворения ------------------------------------
Источник: В. Г. Бенедиктов. Стихотворения Л.: Советский писатель, 1939.
(Б-ка поэта, большая серия, 2-е изд.)
Редакция - Lib.ru Классика, 14 марта 2006 г.
------------------------------------
СОДЕРЖАНИЕ:
Сборник стихотворений 1836 г.Сборник стихотворений 1838 г.Стихотворения 1838 - 1850 гг.Стихотворения 1838 - 1846 годов, не включавшиеся в сборникиСтихотворения 1859 - 1860 гг.В. Г. Бенедиктов. Стихотворения.СБОРНИК СТИХОТВОРЕНИЙ 1836 Г.Ich singe, wie der Volger singt, Der in den Zweigen wohnet; Das Lied, das aus der Kohle dringt, Lst Lohn, der reichlich lohnet. GoetheУТЕСОтовсюду объятый равниною моря, Утес гордо высится, - мрачен, суров, Незыблем стоит он, в могуществе споря С прибоями волн и с напором веков. Валы только лижут могучего пяты; От времени только бразды вдоль чела; Мох серый ползет на широкие скаты, Седая вершина - престол для орла. Как в плащ исполин весь во мглу завернулся Поник, будто в думах, косматой главой; Бесстрашно над морем всем станом нагнулся И грозно нависнул над бездной морской. Вы ждете - падет он - не ждите паденья! Наклонно он стал, чтобы сверху взирать На слабые волны с усмешкой презренья И смертного взоры отвагой пугать. Он хладен, но жар в нем закован природный: Во дне чудодейства зиждительных сил Он силой огня - сын огня первородный - Из сердца земли мощно выдвинут был! Взлетел и застыл он твердыней гранита. Ему не живителен солнечный луч; Для нег его грудь вековая закрыта; И дик и угрюм он: зато он могуч! Зато он неистовой радостью блещет, Как ветры помчатся в разгульный свой путь, Когда в него море бурунами блещет И прыгает жадно гиганты на грудь. Вот молнии пламя над ним засверкало. Перун свой удар ему в сердце нанес - Что ж? - огненный змей изломил свое жало, И весь невредимый хохочет утес.НЕЗАБВЕННАЯВ дни, когда в груди моей чувство развивалося Так свежо и молодо И мечтой согретое сердце не сжималося От земного холода, - В сумраке безвестности за Невой широкою, Небом сокровенная, Как она несла свою тихо и торжественно Грудь полуразвитую! Как глубоко принял я взор ее божественной В душу ей открытую! На младом челе ее - над очей алмазами Дивно отражалося, Как ее мысль тихая, зрея в светлом разуме Искрой разгоралася, А потом из уст ее, словом оперенная, Голубем пленительным Вылетала чистая, в краски облеченная, С шумом упоительным. Если ж дева взорами иль улыбкой дружнею Юношу лелеяла - Негою полуденной, теплотою южною От прелестной веяло. Помните ль, друзья мои? там ее видали мы Вечно безмятежную, С радостями темными, с ясными печалями И с улыбкой нежною. С ней влеклись мечтатели в области надзвездные Помыслами скрытными; Чудная влекла к себе и сердца железные Персями магнитными. Время промчалося: скрылся ангел сладостной! Все исчезло с младостью - Все, что только смертные на земле безрадостной Называют радостью... Перед девой новою сердца беспокойного Тлело чувство новое; Но уж было чувство то - после лета знойного Солнце сентябревое. Предаю забвению новую прелестницу, В грудь опустошенную Заключив лишь первую счастья провозвестницу Деву незабвенную. Всюду в жизни суетной - в бурях испытания Бедность обнаружена; Но, друзья, не беден я: в терниях страдания Светится жемчужина - И по граням памяти ходит перекатная, Блещет многоценная: Это перл души моей - дева невозвратная, Дева незабвенная!ЖАЛОБА ДНЯНа востоке засветлело, Отошла ночная тень; День взлетел, как ангел белой... Отчего ж ты грустен, день? "Оттого порой грущу я, Что возлюбленная ночь, Только к милой подхожу я - От меня уходит прочь. Вот и ныне - под востоком Лишь со мной она сошлась, Ярким пурпурным потоком Облилась и унеслась. Вслед за ней туманы плыли, Облаков катился стан; Тучки ложем ей служили, Покрывалом был туман. Я горел мечтой огнистой: Так мила и так легка! Покрывало было чисто, Не измяты облака. Без нее - с огнями Феба Что лазурный мне алтарь? Я - в роскошном царстве неба Одинокий бедный царь - С той поры ищу царицы, Как в пучину бытия Из всемощныя десницы Вышла юная земля". Не томись, о день прелестной! Ты найдешь ее, найдешь; С тишиной ее чудесной Блеск свой огненный сольешь, Как пройдет времен тревога, И, окончив грустный пир, Отдохнуть на перси бога Истомленный ляжет мир!ДВА ВИДЕНИЯЯ дважды любил: две волшебницы - девы Сияли мне в жизни средь божьих чудес; Они мне внушали живые напевы, Знакомили душу с блаженством небес. Одну полюбил, как слезою печали Ланита прекрасной была нажжена; Другую, когда ее очи блистали И сладко, роскошно смеялась она. Исчезло, чем прежде я был разволнован, Но след волнованья остался во мне; Доныне их образ чудесный закован На сердце железном в грудной глубине. Когда ж я в глубоком тону размышленьи О темном значеньи грядущего дня, - Внезапно меня посещает виденье Одной из двух дев, чаровавших меня. И первой любви моей дева приходит, Как ангел скорбящий, бледна и грустна, И влажные очи на небо возводит, И к персям, тоскою разбитым, она крестом прижимает лилейные руки; Каштановый волос струями разлит. . Явление девы, исполненной муки, мне день благодатный в грядущем сулит. Когда ж мне является дева другая, Черты ее буйным весельем горят, Глаза ее рыщут, как пламя сверкая, Уста, напрягаясь, как струны дрожат; И дева та тихо, безумно хохочет, Колышась, ее надрывается грудь: И это виденье мне горе пророчит, Падение терний на жизненный путь. Пред лаской судьбы и грозой ее гнева Одна из предвестниц всегда прилетит; Но редко мне видится первая дева, - Последняя часто мне смехом гремит; И в жизни я вижу немногие розы, По-многу блуждаю в тернистых путях; Но в радостях редких даются мне слезы, При частых страданьях есть хохот в устах.К полярной звездеНебо полночное звезд мириадами Взорам бессонным блестит; Дивный венец его светит Плеядами, Альдебараном горит. Пышных тех звезд красоту лучезарную Бегло мой взор миновал, Все облетел, но, упав на Полярную, Вдруг, как прикованный, стал. Тихо горишь ты, дочь неба прелестная, После докучного дня; Томно и сладостно, дева небесная, Смотришь с высот на меня. Жителя севера ночь необъятная Топит в лукавую тьму: Ты безвосходная, ты беззакатная - Солнце ночное ему! В длинную ночь селянин озабоченной, Взоры стремя к высотам, Ждет, не пропустит поры обуроченной: Он наглядит ее там, Где Колесница небес безотъедная Искрой полярной блестит; Там в книге звездной пред ним семизвездная Времени буква стоит. Плаватель по морю бурному носится - Где бы маяк проблеснул? У моря жадного дна не допросится, Берег - давно потонул. Там его берег, где ты зажигаешься, Горний маяк для очес! Там его дно, где ты в небо впиваешься, Сребреный якорь небес! Вижу: светил хоровод обращается - Ты неподвижна одна. Лик неба синего чудно меняется - Ты неизменно верна. Не от того ли так сердцу мечтателя Мил твой таинственный луч? Молви, не ты ли в деснице создателя, Звездочка, вечности ключ?Смерть розыВесна прилетела; обкинулся зеленью куст; Вот цветов у куста, оживленного снова, Коснулся шипка молодого Дыханьем божественных уст - И роза возникла, дохнула, раскрылась, прозрела, Сладчайший кругом аромат разлила и зарей заалела. И ангел цветов от прекрасной нейдет И, пестрое царство свое забывая И только над юною розой порхая, В святом умиленьи поет: Рдей, царица дней прекрасных! Вешней радостью дыша, Льется негой струй небесных Из листков полутелесных Ароматная душа. Век твой красен, хоть не долог: Вся ты прелесть, вся любовь; Сладкий сок твой - счастье пчелок; Алый лист твой - брачный полог Золотистых мотыльков. Люди добрые голубят, Любят пышный цвет полей; Ах, они ж тебя и сгубят: Люди губят все, что любят, - Так ведется у людей! Сбылось предвещанье - и юноша розу сорвал, И девы украсил чело этой пламенной жатвой, И девы привет с обольстительной клятвой Отрадно ему прозвучал. Но что ж? Не поблек еще цвет, от родного куста отделенной, Как девы с приколотой розой чело омрачилось изменой. Оставленный юноша долго потом Страдал в воздаянье за пагубу розы; Но вот уж и он осушил свои слезы, А плачущий ангел порхал, безутешен, над сирым кустом.Золотой векТы был ли когда - то, пленительный век, Как пышные рощи под вечной весною Сияли нетленных цветов красотою, И в рощах довольный витал человек, И сердца людского не грызла забота, И та же природа, как нежная мать, С людей не сбирала кровавого пота, Чтоб зернами щедро поля обнизать? Вы были ль когда - то, прекрасные дни, Как злая неправда и злое коварство Не ведали входа в сатурново царство И всюду сверкали Веселья одни; На землю взирали с лазурного свода Небесные звезды очами судей, Скрижали законов давала природа, И милая дикость равняла людей? Вы были ль когда - то, златые года, Как праздно лежало в недвижном покое В родном подземелье железо тупое И им не играла пустая вражда; И хищная сила по лику земному Границ не чертила кровавой чертой, Но тихо катилось от рода к другому Святое наследье любви родовой? Ты было ли, время, когда в простоте, Не зная обмана и тихого гнева, Пред юношей стройным прекрасная дева Спокойно блистала во всей красоте; Когда и тела их и души сливая, Любовь не гнездилась в ущелье сердец, Но всюду раскрыта, всем в очи сверкая, На мир одевала всеобщий венец? Ты был ли, век дивный? Твоя красота Не есть ли слиянье прекрасных видений, Пленительный вымысл - игра поколений, Иль дряхлого мира о прошлом мечта? Ты не был, век милый! Позорищем муки Был юноша мир, как и мир наш седой, Но веют тобою Овидия звуки, И сердцу понятен ты, век золотой!Три вида1 Прекрасна дева молодая, Когда, вся в газ облачена, Несется будто неземная В кругах затейливых она. Ее уборы, изгибаясь, То развиваясь, то свиваясь, На разгоревшуюся грудь Очам прокладывают путь Она летит, она сверкает, - И млеют юноши крутом, И в сладострастии немом Паркет под ножной изнывает. Огонь потупленных очей, По воле милой их царицы Порой блеснет из - под ресницы И бросит молнию страстей. Уста кокетствуют улыбкой; Изобличается стан гибкий; И все, что прихотям дано, Резцом любви округлено. 2 Прекрасна дева молодая, Когда, влюбленная, она, О стройном юноше мечтая, Сидит, печальна и бледна; Сложив тяжелую снуровку, Летает думой вдалеке И, подпершись на локотке, Покоит милую головку. В очах рисуется тоска, Как на лазури тень ночная, И перси зыблются слегка, В томленьи страстном замирая. Кругом все полно тишины; Недавний блеск и говор бальной Сменен таинственною спальной, Где в ожиданьи вьются сны Над чистым ложем невидимкой, С волшебной, радужною дымкой; Куда в час неги с вышины Мог заходить, и то с украдкой, Луч обольстительный и сладкой Небесной путницы - луны. 3 Прекрасна дева молодая, Когда покоится она, Роскошно члены развивая Средь упоительного сна. Рука, откинута небрежно, Лежит под сонной головой, И, озаренная луной, Глава к плечу склонилась нежно. Растянут в ленту из кольца Измятый локон ниспадает И, брошен накось в пол - лица, Его волшебно оттеняет. Грудные волны и плечо, Никем незримые, открыты, Ланиты негою облиты, И уст дыханье горячо. Давно пронзает луч денницы Лилейный занавес окна: В последнем обаяньи сна Дрожат роскошные ресницы, - И дева силится вздохнуть; По лику бледность пролетела И пламенеющая грудь В каком - то трепете замлела. . И вот - лазурная эмаль Очей прелестных развернулась... Она и рада, что проснулась, И сна лукавого ей жаль.Чудный коньКонь мой, конь мой, - удивленье! Как красив волшебный бег! Как он в бешенном стремленьи Мчит поэта - сына нег! Нет путям его препоны; Ни железа в пенном рте; Ни хранительной препоны На изнеженном хребте. Мать - природа гладит, холит Друга, полного огня, И, беспечен, не неволит Всадник чудного коня; И не чуя острой шпоры, Конь летает через горы, Мчится вихрем по степям, Мчится бурей по морям. Он свободно, без усилья, Скачет выше облаков, Где пернатый сын громов Утомляет мощны крылья. Он могучею стрелой По следам планет летает, - Там из звезд венец златой Гордый всадник похищает С ткани неба голубой. Конь земной травы не щиплет И не спит в земной пыли: Он все в высь - и искры сыплет На холодных чад земли. Так в туманный час вечерний Над челом полночных гор, Радость мудрых, диво черни, - Мчится яркий метеор.Мой выборЯ - гордый враг блистательной заразы Тщеславия, которым полон мир, - Люблю не вас, огнистые алмазы, Люблю тебя, голубенький сапфир! Не розою, не лилиею томной Любуюсь я в быту своем простом: Мой ландыш мне и беленький и скромный В уюте под ракитовым кустом. Прелестницы и жрицы буйной моды! Вы, легкие, - неси вас прочь зефир! Люблю тебя, дочь кроткая природы, Тебя, мой друг, мой ландыш, мой сапфир!ОзероЯ помню приволье широких дубрав; Я помню край дики. Там в годы забав, Невинной беспечности полный, Я видел - синелась, шумела вода, - Далеко, далеко, не знаю куда, Катились все волны да волны. Я отроком часто на бреге стоял, Без мысли, но с чувством на влагу взирал, И всплески мне ноги лобзали. В дали бесконечной виднелись леса Туда не хотелось: у них небеса На самых вершинах лежали. С детских лет я полюбил Пенистую влагу, Я, играя в ней, растил Волю и отвагу. В полдень, с брега ниспустясь, В резвости свободной Обнимался я не раз С нимфою подводной; Сладко было с ней играть, И с волною чистой Встретясь, грудью расшибать Гребень серебристой. Было весело потом Мчатся под водою, Гордо действуя веслом Детскою рукою, И закинув с челнока Уду роковую, Приманить на червяка Рыбку молодую. Как я боялся и вместе любил, когда вдруг налеты неведомых сил Могучую влагу сердили, И вздутые в бешенстве яром валы Ровесницы мира - кудрявой скалы Чело недоступное мыли! Пловец ослабелый рулем не водил - Пред ним разверзался ряд зыбких могил - Волна погребальная выла... При проблесках молний, под гулом громов Свершалася свадьба озерных духов: Так темная чернь говорила. Помню - под роскошной мглой Все покой вкушало; Сладкой свежестью ночной Озеро дышало. Стройно двигалась ладья; Средь родного круга В нем сидела близ меня Шалостей подруга - Милый ангел детских лет; Я смотрел ей в очи; С весел брызгал чудный свет Через дымку ночи; В ясных, зеркальных зыбях Небо отражалось; На разнеженных водах Звездочка качалась; И к Адели на плечо Жадно вдруг припал я. Сердцу стало горячо, От чего - не знал я. Жар лицо мое зажег И - не смейтесь, люди! - У ребенка чудный вздох Вырвался из груди. Забуду ль ваш вольный, стремительный бег, Вы, полные силы и полные нег, Разгульные шумные воды? Забуду ль тот берег, где, дик и суров, Певал заунывно певец - рыболов На лоне безлюдной природы? Нет, врезалось, озеро, в память ты мне! В твоей благодатной, святой тишине, В твоем бушеваньи угрюмом - Душа научилась кипеть и любить, И ныне летела бы ропот свой слить С твоим упоительным шумом!Моей звездочкеПутеводною звездою Над пучиной бытия И ты сияешь предо мною, Дева светлая моя. О, святи мне, друг небесный! Сердца звездочка, блести! И ко мне, в мой мир безвестный, Тихим ангелом слети! Перед чернию земною Для чего твой блеск открыт? Я поставлю пред тобою Вдохновенья твердый щит, Да язвительные люди Не дохнут чумой страстей на кристалл прозрачной груди, На эмаль твоих очей. Нет, все блещешь ты беспечно; Ты не клонишься ко мне. О, сияй, сияй же вечно В недоступной вышине! Будь небесною звездою, Непорочностью сребрись, И катяся предо мною, В чуждый мир не закатись! Нет! звезда, в морозе света Ярким пламенем мечтыБРАННАЯ КРАСАВИЦАОна чиста, она светла И убрана серебром и златом: Она душе моей мила, Она дружна со мной, как с братом Она стыдится наготы, Пока всё дремлет в сладком мире; - Тогда царица красоты В своей скрывается порфире, Свой острый взор, блестящий вид И стан свой выгнутый таит. Но лишь промчится вихорь брани, Она является нагой, Объята воина рукой, И блещет, будто роковой Огонь в юпитеровой длани. Она к сердцам находит путь И, хоть лобзает без желанья, Но с болью проникают в грудь Её жестокие лобзанья. Когда нага - она грозит, Она блестит, она разит; Но гром военный утихает - И утомлённая рука Её покровом облекает, И вот она - тиха, кротка, И сбоку друга отдыхает.ОБЛАКАВетра прихотям послушной, Разряженный, как на пир, Как пригож в стране воздушной Облаков летучий мир! Клубятся дымчатые груды, Восходят, стелются, растут, И, женской полные причуды, Роскошно тёмны кудри вьют. Привольно в очерках их странных Играть мечтами. Там взор найдёт Эфирной армии полёт На грозный бой в нарядах бранных, Или, в венках, красот туманных Неуловимый хоровод. Вот, облаков покинув круг волнистой, Нахмурилось одно - и отошло; В его груди черно и тяжело, А верх горит в опушке золотистой; Как царь оно глядит на лик земной: Чело в венце, а грудь полна тоской. Вот - ширится и крыльями густыми Объемлет дол, - и слёзы потекли В обитель слёз, на яблоко земли, А между тем кудрями золотыми С его хребта воздушно понеслись Янтарные, живые кольца в высь. Всё мрачное мраку, а фебово Фебу! Всё дольное долу, небесное небу! Снова ясно; вся блистая, Знаменуя вечный пир, Чаша неба голубая Опрокинута на мир. Разлетаюсь вольным взглядом: Облака, ваш круг исчез! Только там вы мелким стадом Мчитесь в темени небес. Тех высот не сыщут бури; Агнцам неба суждено Там рассыпать по лазури Белокурое руно; Там роскошна пажить ваша; Дивной сладости полна, Вам лазуревая чаша Открывается до дна. Тщетно вас слежу очами: Вас уж нет в моих очах! Лёгкой думой вместе с вами Я теряюсь в небесах.СОЗНАНИЕКогда чело твоё покрыто Раздумья тенью, красота, - Тогда земное мной забыто, Тогда любовь моя свята. Когда ж веселья в общем шуме Ты бурно резвишься и думе, Спокойной думе места нет, Когда твой взор блестит томленьем, А перси пышут обольщеньем, Тогда я - прах, а не поэт. Тогда в душе моей смятенной Я жажду страшную таю; Смотрю, как демон воплощённой, На резвость детскую твою. Казни ж, карай меня, о дева, Дыханьем ангельского гнева! Твоих проклятий стою я... Но нет, не знаешь ты проклятий! Так, гневная, сожги ж меня В живом огне своих объятий; Палящий жар мне в очи вдуй, И, несмотря на страстный трепет, В уста, сквозь их мятежный лепет. Вонзи смертельный поцелуй!СТЕПЬ"Мчись, мой конь, мчись, мой конь, молодой, огневой!
Жизни вялой мы сбросили цепи.
Ты от дев городских друга к деве степной
Выноси чрез родимые степи! "
Конь кипучий бежит; бег и ровен и скор;
Быстрина седоку неприметна!
Тщетно хочет его упереться там взор.
Степь нагая кругом беспредметна.
Там над шапкой его только солнце горит,
Небо душной лежит пеленою;
А вокруг - полный круг горизонта открыт,
И целуется небо с землёю!
И из круга туда, поцелуи любя
Он торопит летучего друга...
Друг летит, он летит; - а всё видит себя
Посредине заветного круга.
Краткий миг - ему час, длинный час - ему миг:
Нечем всаднику время заметить;
Из груди у него вырвался клик, -
Но и эхо не может ответить.
"Ты несёшься ль, мой конь, иль на месте стоишь? "
Конь молчит - и летит в бесконечность!
Безграничная даль, безответная тишь
Отражают, как в зеркале, вечность.
"Там она ждёт меня! Там очей моих свет! "
Пламя чувства в груди пробежало;
Он у сердца спросил: "Я несусь или нет? "
"Ты несёшься! " - оно отвечало.
Но и в сердце обман. "Я лечу, как огонь,
Обниму тебя скоро, невеста".
Юный всадник мечтал, а измученный конь
Уж стоял - и не трогался с места.
НАПОМИНАНИЕНина, помнишь ли мгновенья, Как певец усердный твой, Весь исполненный волненья, Очарованный тобой, В шумной зале и в гостиной Взор твой естественно-невинной Взором огненным ловил, Иль мечтательно к окошку Прислонясь, летунью-ножку Тайной думою следил, Иль, влеком мечтою сладкой, В шуме общества, украдкой, Вслед за Ниною своей От людей бежал к безлюдью С переполненною грудью, С острым пламенем речей; Как вносил я в вихрь круженья Пред завистливой толпой Стан твой, полный обольщенья, На ладони огневой, И рука моя лениво Отделялась от огней Бесконечно - прихотливой Дивной талии твоей; И когда ты утомлялась И садилась отдохнуть, Океаном мне явилась Негой зыблемая грудь, - И на этом океане, В пене вечной белизны, Через дымку, как в тумане, Рисовались две волны. То угрюм, то бурно - весел, Я стоял у пышных кресел, Где покоилася ты, И прерывистою речью, К твоему склонясь заплечью, Поливал мои мечты; Ты внимала мне приветно. А шалун главы твоей - Русый локон незаметно По щеке скользил моей... Нина, помнишь те мгновенья, Или времени поток В море хладного забвенья Все заветное увлек?Скорбь поэтаНет, разгадав удел певца, Не назовешь его блаженным; Сиянье хвального венца Бывает тяжко вдохновенным. Видал ли ты, как в лютый час, Во мгле душевного ненастья, Тоской затворной истомясь, Людского ищет он участья? Движенья сердца своего Он хочет разделить с сердцами, - И скорбь высокая его Исходит звучными волнами, И люди слушают певца, Гремят их клики восхищенья, Но песни горестной значенья Не постигают их сердца. Он им поет свои утраты, И пламенем сердечных мук, Он, их могуществом объятый, Одушевляет каждый звук, - И слез их, слез горячих просит, Но этих слез он не исторг, А вот - толпа ему подносит Свой замороженный восторг.Буря и тишьОделося море в свой гневный огонь И волны, как страсти кипучие, катит, Вздымается, бьется, как бешенный конь, И кается, гривой до неба дохватит; И вот, - опоясавшись молний мечом, Взвилось, закрутилось, взлетело смерчом; Но небес не достиг столб, огнями обвитой, И упал с диким воплем громадой разбитой. Стихнул рокот непогоды, Тишины незримый дух Спеленал морские воды, И, как ложа мягкий пух, Зыбь легла легко и ровно, Без следа протекших бурь, - И поникла в ней любовно Неба ясная лазурь Так смертный надменный, земным недовольный, Из темного мира, из сени юдольной Стремится всей бурей ума своего Допрашивать небо о тайнах его; Но в полете измучив мятежные крылья, Упадает воитель во прах от бессилья. Стихло дум его волненье, Впало сердце в умиленье, И его смиренный путь Светом райским золотится; Небо сходит и ложится В успокоенную грудь.К очаровательницеВолшебница! Я жизнью был доволен Проникнут весь душевной полнотой, Когда стоял, задумчив, безголосен, Любуясь, упиваяся тобой. Среди толпы, к вещественности жадной, Я близ тебя твой образ ненаглядный Венцом мечты чистейшей окружал; Душа моя земное отвергала, И грудь моя все небо обнимала, И я в груди вселенную сжимал. Когда ко мне со взором благосклонным Ты обращала искреннюю речь, Боялся я божественные тоны Движением, дыханьем пересечь. Уже дала ты моего ответа, А я стоял недвижный и немой; - Казалось мне - исполненный привета Еще звучал небесный голос твой. Когда ты струны арфы оживляла, А я внимал, утаивая дух, - Ты расплавляла мой железный слух, Ты мучила, ты сердце надрывала; Но сладостей прекрасных этих мук Я не знавал, я ведать их не чаял... Я каждым нервом вторил каждый звук, Я трепетал, я нежился, я таял! Когда же ты воздушною царицей Средь пестрых пар танцующих гостей Со мной неслась, на яхонты очей Слегка склонив пушистые ресницы, Когда тебя в летучем танце мча, Я был палим огнем прикосновенья, Когда твоя косынка средь волненья Роскошно отделялась от плеча, Когда в твоем эфирном, гибком стане Я утоплял горящую ладонь, - Казалось мне, что в радужном тумане Я обнимал заоблачный огонь. Я был вдали. Кругом меня всечасно Мне виделся воинственный разгул; Но образ твой, как лик денницы ясной, - Среди тревог в забвеньи не тронул. При звуках труб с мечтой женолюбивой Я мысль мою о славе сопрягал; На пир вражды летел душой ревнивой И мир любви в душе благословлял. Повсюду - твой! Тяжелой жизни опыт Меня мечтать нигде не разучил; Военный гром во мне не заглушил Таинственный, волшебный сердца шопот. Как часто нам, при сталкиваньи чаш, В кругу друзей, в своем весельи диком Мой сумрачный соломенный шалаш Я оглашал любви заздравным кликом! Иль на часок лукаво заманив Бивачную, кочующую музу, Пел дружества веселому союзу Святой любви торжественный порыв! Я тот же все. Судьбы в железных лапах Затиснутый, среди ее обид, Я полн тобой: цветка сладчайший запах И скованного узника свежит. Ты предо мной. С таинственной улыбкой Порою ты взираешь на меня, И счастлив я - хоть, может быть, ошибкой, Пленительным обманом счастлив я. Пусть обманусь надеждою земною: Есть лучший мир за жизненным концом - Он будет наш; - тем вечности кольцом Я обручусь, прекрасная, с тобою!РадугаЗа тучами солнце - не видно его! Но там оно капли нашло дождевые Вонзила в них стрелы огня своего, - И по небу ленты пошли огневые. Дуга разноцветная гордо взошла, Полнеба изгибом своим охватила, К зениту державно свой верх занесла, А в синее море концы погрузила. Люблю эту гостью я зреть в вышине: Лишь только она в небесах развернется, Протекшего сон вдруг припомнится мне, Запрыгает сердце, душа встрепенется Дни прошлые были повиты тоской, За тучками крылося счастье светило; Я плакал, грустил, но в тоске предо мной Все так многоцветно, так радужно было. Как в каплях, летящих из мглы облаков, Рисуется пламя блестящего Феба, В слезах преломляясь блистала любовь Цветными огнями сердечного неба.N. N. - ОЙО, не играй веселых песен мне, Волшебных струн владычица младая! Мне чужд их блеск, мне живость их - чужая; Не для меня пленительны оне. Где прыгают, смеются, блещут звуки. Они скользят по сердцу моему; Могучий вопль аккордов, полных муки, Его томит и сладостен ему. Так, вот она - вот музыка родная! Вздохнула и рассыпалась, рыдая, Живым огнем сквозь душу протекла, И там - на дне - на язвах замерла. Играй! Играй! - Пусть эти тоны льются! Пускай в душе на этот милый зов Все горести отрадно отзовутся, Протекшего все тени встрепенутся, И сонная поговорит любовь! Божественно, гармонии царица! Страдальца грудь вновь жизнию полна; Она - всего заветного темница, Несчастный храм и счастия гробница - Вновь пламенем небес раскалена. Понятны мне, знакомы эти звуки: Вот вздох любви, вот тяжкий стон разлуки, Вот грустного сомнения напев, Вот глас надежд - молитвы кроткий шопот, Вот гром судьбы - ужасный сердца ропот, Отчаянья неукротимый рев; Вот дикое, оно кинжал свой точит И с хохотом заносит над собой. И небо вдруг над бешенным рокочет Архангела последнего с трубой! Остановись! - струнами золотыми, Небесный дух, ты все мне прозвучал; Так, звуками волшебными твоими Я полон весь, как праздничный фиал. Я в них воскрес; их силой стал могуч я - И следуя внушенью твоему, Когда-нибудь я лиру обойму И брошу в мир их яркие отзвучья!Смерть в МессинеКакое явленье? Не рушится ль мир? Взорвалась земля, расседается камень; Из области мрака на гибельный пир Взвивается люто синеющий пламень, И стелется клубом удушливый пар, Колеблются зданья, и рыщет пожар. Не рушится мир, но Мессина дрожит: Под ней свирепеют подземные силы. Владения жизни природа громит, Стремяся расширить владенья могилы. Смотрите, как лавы струи потекли Из челюстей ярых дрожащей земли! Там люди, исторгшись из шатких оград, От ужаса, в общем смятеньи немеют; Там матери, в блеске горящих громад С безумной улыбкою нежно лелеют Беспечных младенцев у персей своих Потеряны мысли, но сердце при них! Взгляните: одна, как без жизни - бледна, Едва оживает в объятьях супруга; Вот дико очами блуждает она... Узрела - и двинулась с воплем испуга: Малютка родимый - души ее часть - Стоит на балконе, готовом упасть; Стоит, и на бурные волны людей, На лаву и пламя с улыбкой взирает И к жалам неистовых огненных змей Призывно ручонки свои простирает, Как счастлив прекрасным неведеньем он! Как счастлив! - Мгновенье - и рухнет балкон. Нет, он не погибнет: жива его мать. Напрасно супруг всею силой объятий Стремится порыв его сердца унять! Бесплодно усилье мольбы и заклятий! Смотрите - толпа, как стрелой, пронзена: Тут матерней грудью рванулась жена! Она уж на лестнице - дымная мгла Ее окружает; вдруг сыплется камень... Уж вот на балконе... вот сына взяла - Ее пощадили дождь камней и пламень! Спасение близко... Но падает дом - И дым заклубился могильным столбом.Праздник на биваке(7 июня 1831) Пируя на полях чужбины, Вы были веселы, друзья, - И я бивачного житья Увидел светлые картины. Хоть шаткий пиршества шалаш Столичной залы был теснее, Зато в нем ход отрадных чаш Был громозвучней и вольнее; В нем меры не было речам, Ни сжатых уст, ни хитрых взглядов, Что некогда бывало там - В стране нескучливых обрядов. Ура гремело. Каждый гость Здесь был участником веселья, И добротой блестела злость, Укрыв свой яд, хоть до похмелья. Кипуч был праздник средь полей; Но, признаюсь, печален сердцем, На пир ликующих друзей Смотрел я хладным иноверцем - И, чужд их кликов и речей, Ждал втайне праздника мечей.Ночь близ м. Якац(5 мая 1831) Как сон невинности, как ангелов молитва, Спокойна ночи тень; А завтра - грозная воспламенится битва, Настанет бурный день. Роскошно озарен бивачными огнями, Здесь ружей целый лес Торжественно глядит трехгранными штыками На звездный свод небес - И воина очам ко звездам беспредельный Указывает путь: Нам нужен только миг - один удар смертельный, Чтоб чрез него шагнуть. Усталых ратников рассеянные тучи На краткий сон легли, Не ведая, кого с зарей свинец летучий Сорвет с лица земли. При мысли о конце душа моя не стонет, Но рвусь от думы злой, Что в сумрачных волнах забвения потонет Туманный жребий мой; Кипящая душа в немую вечность ляжет Без отблеска небес; Лишь дева милая подруге томно скажет: "Он был, любил, исчез! "ОреланнаВзгляните, как льется, как вьется она - Красивая, злая, крутая волна! Это мчится Ореланна, Величава, глубока, Шибче, шибче - и близка К черной бездне Океана. Бурлит и ревет Океан - великан, - Гроза на хребте, на плечах ураган; Вздулся - высится приливом, Горы волн шумя крутит - Будет схватка: он сердит, И река полна порывом. Летит в Океан Ореланна стрелой - И вот налетела, рвет волны волной, Где ж победа? где уклонка? Ты нейдешь назад, река, Ты упряма и дика! Бейся, бейся, амазонка! Свое взяла сила: река не сдалась И в грудь Океану, как жалко, впилась. Уязвлен боец огромной Захрипел и застонал; Тише, тише - и помчал Волны с жалобою томной.СослуживцуСтихнул грозный вихор брани; Опустился меч в ножны; Смыта кровь с геройской длани Влагой неманской волны. Слава храбрым! падшим тризна! Воин, шлем с чела сорви! Посмотри - тебе отчизна Заплела венок любви! Девы с ясными очами Ждут героя: приходи! Изукрасится цветами Царский орден на груди; К сердцу радость вновь прильется У родимых невских струй, И вся жизнь твоя сольется В бесконечный поцелуй. Нет числа красам вселенной, Сердцу милая - одна! У тебя в стране бесценной Есть заветная - она - Легче вольного напева, Ясный ангел, радость - дева Ненаглядный свет очей. Воин, помнишь ли, бывало, В шуме игор и затей Дева резвая играла Саблей дарственной твоей; А теперь - у этой грани, Где рука ее вилась, Блещут крест и надпись брани - Сабля славы напилась! О, как сладко к ножке милой Положить знакомый меч И штурмующею силой Все преграды пересечь! Не отымут злые люди, Что нам свыше суждено! Не напрасно в наши груди Неба падает зерно! Уж близка страна родная, Сослуживец добрый мой; Там, гирляндами блистая, Закипит твой пир златой. Стукнут чаши, брызнет пена, И потонет в неге грудь, И на жаркий пух Гимена Воин ляжет отдохнуть!ПредчувствиеОкончен пир войны. к красавице своей, Любви к неистощимым благам Стремится воин твердым шагом С кровавых марсовых полей. На родину иду; иду я к деве милой! На родине опять узрю светило дня, А ты, души моей светило, Быть может закатилось для меня! Предчувствие мои туманит взоры; Пусть сбудется оно! К утратам я привык; На громозвучные укоры Мой не подвигнется язык. Быть может вздох один из груди очерствелой, Как ветерок, мгновенно проскользнет, Но буря страсти не взорвет Моей души, в боях перегорелой. Я выдержу напор грозы, Я отступлю от храма наслаждений И не унижусь до молений, Не выжму из очей слезы! Мечта цвела, мечта увянет, Замрет кипение в крови, И грудь свинцовым гробом станет, Где ляжет прах моей любви. А ежели порой рассудку в ясны очи Начнет фантазия вдувать свой сладкий дым И крылья темные, - как ткань волшебной ночи, Расширит обаятельно над ним, Я брошусь на коня, и сын донского брега Мой буйный умысел поймет, И вдаль, и в дичь, и в глушь меня он понесет На молниях отчаянного бега; Или сзову друзей, и вспыхнет шумный пир, И нектар пенистый в фиалах заструится, И песни загремят, и усыпленный мир Моим неистовым весельем огласится; И будет сердца храм открыт Безумным, бешеным утехам, И из него тоска, испуганная смехом, К сердцам бессильным отлетит!ПРОЩАНИЕ С САБЛЕЮПрости, дорогая красавица брани! Прости, благородная сабля моя! Влекомый стремлением новых желаний, Пойду я по новой стезе бытия. Ты долго со мною была неразлучна, Как ангел грозы все блестела в очах; Но кончена брань, - и с тобою мне скучно: Ты сердца не радуешь в тесных ножнах. Прости же, холодная, острая дева, С кем дружно делил я свой быт кочевой, Внимая порывам священного гнева И праведной мести за край мой родной! Есть дева иная в краю мне любезном, Прекрасна и жаром любви калена; Нет жаркой души в твоем теле железном - Иду отогреться где дышит она. "Напрасно, о воин, меня покидаешь, - Мне кажется, шепчет мне сабля моя, - Быть может, что там, где ты роз ожидаешь, Найдешь лишь терновый венец бытия; Ад женского сердца тобой не измерен, Ты ценишь высоко обманчивый дар; Мой хладный состав до конца тебе верен, А светских красавиц сомнителен жар. " О нет, я тебя не оставлю в забвеньи, Нет, друг мой железный! Ты будешь со мной: И ржавчине лютой не дав на съеденье, Тебя обращу я в кинжал роковой, И ловкой и пышной снабжу рукоятью, Блестящей оправой кругом облеку, И гордо повесив кинжал над кроватью, На мщенье коварству его сберегу!ДВЕ РЕКИМежду пышными лугами, Между ровными брегами, По блистающему дну, В глубину не нарастая, Влага резвая, живая, Раскатилась в ширину. В искры луч небес дробится О поверхность этих вод; На струях волшебных зрится Искры в искру переход. Здесь, дитя, тебе раздолье! Здесь, питая своеволье, Можешь бросится в реку; И ручонку лишь протянешь, Ты со дна себе достанешь Горсть блестящего песку! Путь по дебрям пробивая, Там бежит река другая. Та река в брегах сперта Стелет воды не широко; В глубину ушла далеко Этой влаги полнота. Стрелы Феба не пронзают Этой мощной глубины; Взоры дна не достигают - Волны дики и черны. Низвергайся, муж отваги! Здесь под темным слоем влаги Перлы дивные лежат. Сбрось с чела венок цветочный! Блеск возвышенный и прочный Эти перлы подарят.РАЗЛУКА"Поле славы предо мною: Отпусти меня, любовь! Там - за Неманом - рекою Свищут пули, брызжет кровь; Здесь не место быть солдату: Там и братья и враги; Дева милая, к разврату Другу сердце сбереги! " Девы очи опустились К обручальному кольцу, И по бледному лицу Вдруг обильно покатились Токи жгучих слезных струй: При словах: "Прости, мой милый! ", Будто роза близ могилы, Пал прекрасный поцелуй. Не тучи над миром грозу замышляют - Сближаются мерно две рати врагов; Не хладно, не сухо друг друга встречают - При первых приветах и пламя и кровь. Всем бешенством смерти ядро боевое, Врываясь в колонну, ряд валит на ряд. Вот прыснул картечный язвительный град, Все ломит и рвет он в редеющем строе. Все ближе и ближе враги меж собой - Исторглись из ружей свинцовые брызги, Пронзительно в слух ударяют их визги, И строй навалился на вражеский строй И роет штыками противников груди, Кровь хлыщет волнами, и падают люди; Сливаются стоны и ржанье и треск, И мечется в дыме порывистый блеск. Уж, полночная крикунья, Дико крикнула сова; Светом звезд и полнолунья Светит неба синева; Посреди немой равнины, Погрузившись в смертный хлад, Безобразные руины Человечества лежат. Чей здесь труп? - Чело разбито, Исказилась красота, Черной язвой грудь раскрыта, Сжаты синие уста. Поражен враждебной силой, Юный ратник пал в борьбе: Не воротится твой милый, Дева милая, к тебе!К М - РУЕще на быстролетный пир, О друг, мы сведены судьбою. Товарищ, где наш детский мир, Где так сроднился я с тобою? Взгляну на стройный замок тот, Где бурной жаждой эполета, В златые отрочества лета, Кипел незрелый наш народ, - И целый рой воспоминаний, То грустно - сладкий, то смешных, Пробудится в единый миг В душе, исполненной терзаний. Там, светских чуждые цепей, Мы знали только братства узы, И наши маленькие музы Ласкали избранных детей. От охладительной науки Бежали мы - в тиши мечтать И непокорливые звуки Игре созвучий покорять. Там в упоительной тревоге Мы обнимались на пороге Меж детства запоздалым сном И первым юности огнем, И чувством дивным закипали, И слив в безмолвии сердца, Еще чего - то от творца, Как недосозданные, ждали, - И легкой струйкою в крови Текло предвкусие любви. Ударил час: мы полетели Вдоль разных жизненных путей, Пучину света обозрели, И скоро сердцем откипели, Открыли яд на дне страстей. Под хладным веяньем порока Поблекла юная мечта; Душа, как львица, заперта - Скорбит в железной клетке рок
| |
| Просмотров: 1056 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры