| Главная » Книги |
Бальмонт Константин Дмитриевич - Птицы в воздухе, Страница 9
Бальмонт Константин Дмитриевич - Птицы в воздухеnbsp; И плакали безгорестно глаза...
2
... Над скалистою страной,
Над пространством бледных вод,
Где с широкою волной
Мысль в созвучии живет,
Где химерная скала
Громоздится над скалой,
Словно знак былого зла,
Мертвый крик вражды былой...
3
... Хоть я любил тот край, там не было полян,
Знакомых с детства нам пленительных прогалин,
И потому, когда вечерний шел туман,
Я лунною мечтой был призрачно печален,
И уносился вдаль...
... Чей облик страшный надо мной?
Кто был убит здесь под Луной?
Кентавр? Поморский царь? Дракон?
Ты сон каких былых времен?
Чей меткий так был зол удар,
Что ты застыл в оковах чар?
Так в смертный миг ты жить хотел,
Что тело между мертвых тел,
Чрез сотни лет, свой лик былой
Хранит, взнесенный ввысь скалой...
5
... Упоительные тени,
С чем, о, с чем я вас сравню?
Звездоцветные сирени,
Вам ли сердцем изменю?
Где б я ни был, кто б я ни был,
Но во мне другой есть я.
Вал морской в безмерном прибыл,
Но не молкнет звон ручья...
6
... Он журчит, он журчит,
Ни на миг не замолчит,
Переменится, вздохнет,
Замутит хрустальный вид,
Но теченьем светлых вод
Снова быстро заблестит,
Водный стебель шелестит,
И опять мечта поет,
Камень встанет, - он пробит,
Миг и час уходят в год,
Где-то глыбы пирамид,
Где-то буря, гром гремит,
Кто-то ранен и убит,
Смерть зовет.
И безмерна тишина,
Как безмерен был тот гул,
В рунном облаке Луна
Говорит, что мир уснул,
Сердце спит,
Но воздушная струна,
Но теченье тонких вод,
Неуклонное, звучит,
И по разному зовет,
И журчит,
И журчит...
7
... Непобедимое отчаянье покоя,
Неустранимое виденье мертвых скал,
Молчанье Зодчего, который, башню строя,
Вознес стремительность, но сам с высот упал.
Среди лазурности, которой нет предела,
Среди журчания тончайших голосов,
Узор разорванный, изломанное тело,
И нескончаемость безжалостных часов.
Среди Всемирности, собой же устрашенной,
Над телом близкий дух застыл в оковах сна,
И в беспредельности, в лазурности бездонной,
Неумолимая жестокая Луна...
ХРУСТАЛЬНЫЙ ВОЗДУХ
Какая грусть в прозрачности Небес,
В бездонности с единственной Звездою.
Изваян, отодвинут в Вечность лес,
Удвоенный глубокою водою.
Из края в край уходит длинный путь.
Хрустальный воздух холоден, без ласки.
О, Май, ужель ты был когда-нибудь?
Весь мир - печаль застывшей бледной сказки.
ПРОЩАЙ
Мне жаль. Бледнеют лепестки.
Мне жаль. Кругом все меньше света.
Я вижу, в зеркале реки
Печаль в туманности одета.
Зажглась Вечерняя Звезда,
И сколько слез в ее мерцаньях.
Прощай. Бездонно. Навсегда.
Застынь звездой в своих рыданьях.
ПОЛЯ ВЕЧЕРНИЕ
Поля вечерние. Печальные закаты.
Холодность бледная осенних облаков.
В грустящей памяти виденья тесно сжаты.
Созданья дней иных и невозвратных снов.
Тихонько сетуя, печалясь, и тоскуя,
Беззвучно шепчутся поблекшие мечты.
И словно чудится прощальность поцелуя
В туманном шествии вечерней темноты.
СТВОРКИ РАКОВИН
Створки раковин я вижу на песке.
В створках раковинок кто-то жил когда-то.
Чайка белая мелькнула вдалеке.
- Помнишь брата?
Чайка, помнишь? Чайка, помнишь? - Нет пути
Речь вести со всем кругом, что так люблю я.
Лишь одно могу - узоры слов сплести
Из стихов и поцелуя.
НЕ ПОГАСАЙ
"Не погасай, - она сказала, -
Твой свет восторг. Не погасай".
О, нашей власти слишком мало,
Чтоб не уйти в закатный край.
Закат алеет нежной кровью,
И стынет в бездне голубой.
Не плачь, припавши к изголовью.
Я умер, пусть. Я был с тобой.
ТЕЛЕСНОСТЬ
О, храм из белых облаков,
Из темных туч, и тучек рдяных,
Зачем порваться ты готов,
Не просияв и двух часов,
Пока я медлю тут в туманах?
Я ждал, я долго ждал и ждал,
Моля мучительно бездонность,
Чтоб полог неба заблистал,
Чтоб белым он и алым стал,
Чтоб, наконец, зажглась червонность.
Она в небесности зажглась,
Она телесностью блестела,
Но вот звезда, и день погас,
Глядит душа из грустных глаз,
И мир - как раненое тело.
ВОЗГЛАС БОЛИ
Я возглас боли, я крик тоски.
Я камень, павший на дно реки.
Я тайный стебель подводных трав,
Я бледный облик речных купав.
Я легкий призрак меж двух миров.
Я сказка взоров. Я взгляд без слов.
Я знак заветный, и лишь со мной
Ты скажешь сердцем: "Есть мир иной".
ЖИВОМУ ОТ ВЕЧНО ЖИВОГО
Я по Земле прошел всей полнотой захвата
Приливно-рвущейся волны.
Душа других людей всегда в условьях сжата,
Я безусловно верил в сны.
Я закрывал глаза, я опускал ресницы,
Я в глубь души своей глядел.
Я лунно-спящим шел, и узкий край темницы
В безмерной обращал предел.
И больше нет меня. Я схоронен навеки.
Но ты, неведомый мне брат,
Пойми, и будь как я, и будешь ты как реки,
Как в море впавший водопад.
ЗВЕЗДА К ЗВЕЗДЕ
О, Млечный Путь, о, Млечный Путь,
Поймем ли мы когда-нибудь,
Что только пламенный поток
От безразличности далек.
О, сколько звезд, тех грез-невест.
От Скорпиона - в Южный Крест,
Чрез символ Арго - в Орион,
И дальше, дальше - в вечный сон.
Звезда к звезде, звезда с звездой,
Поток всемирно-молодой.
Дорога душ, дорога птиц,
Дай быть мне там, где нет границ.
БЕЛЫЙ ЗВОН
1
Бледный лик одной Звезды
Чуть мерцает, чуть горит.
Месяц светел гладь воды
Колыхает, серебрит.
Я не знаю, что со мной,
Не пойму я, что светлей:
Бледный лик Звезды одной,
Или Месяц в снах лучей.
2
Наступает тишина.
Приходи побыть со мной,
Ангел Смерти, Ангел Сна,
В лике бабочки ночной.
Дай прощальный поцелуй,
Разлучи меня с тоской,
В ровный ропот сонных струй
Вбрось и вздох последний мой.
Без упрека, без мольбы,
Проскользнем мы над Землей,
Ангел Смерти, дух Судьбы,
Мы уйдем с тобой домой.
3
Хорошо скользить с тобой,
В легком звоне примиренья,
Над уснувшею Землей,
Как безгласное виденье.
Ночью вольно дышит грудь.
И звездится цвет сирени.
Кротко светит Млечный Путь,
Тихой Вечности ступени.
Млеет сумрак голубой,
Чуть колышутся растенья.
Улетает птичий рой,
В белом свете восхожденья.
Ниспадают лепестки,
И звезда порой сорвется.
Свет Белеющей Реки
Белым звоном отдается.
РАЗЪЕДИНЕННЫЕ
Я давно полюбил мою душу,
Я замкнул ее в светлый свой дом,
И ее тишины не нарушу,
Хоть не сдержан в блужданьи своем.
Я брожу меж людей только телом,
Я хожу между них лишь как тень,
В сладострастьи замру онемелом,
Как охваченный страхом олень.
И как яркий встаю пред толпою,
И как жалкий склонюсь под грозой.
Над фиалкой стою голубою,
Напою все растенья росой.
И душа моя в доме скучает,
Моего возвращения ждет,
И слезами свой лик расцвечает,
И потерян алмазностям счет.
И душа так жалеет, жалеет
О моем бесконечном пути,
Но покинуть чертог свой не смеет,
И не смею я к ней подойти.
ОДЕЖДА ДУШИ
Как бы из ризы своей,
Душа блестящая моя,
В глубинный час, в предпервый час,
С борьбой великой извлеклась
Из тела сонного.
И стала подле, и глядит,
Каков у этой ризы вид,
И жаль ей тела своего,
Но бросить надобно его,
Для сна бездонного.
Над тихой полночью лугов
Блуждают сонмы огоньков,
Горят ночные мотыльки,
Полеты их недалеки,
Близ тела сонного.
Но ты, душа, но ты, душа,
Из тела к вольности спеша,
Не медли здесь, и в путь иной
Умчись надземной вышиной,
Для сна бездонного.
ХРУСТАЛЬНЫЙ ЗВОН
Хрустальные звоны, кристальность, уклоны,
Дрожания света в мельканьях теней.
Какие в вас храмы? Какие амвоны?
В какой литургии горенье свечей?
Хрустальные звоны полей запредельных,
И гор, и озер, что мы видим во сне,
В лучах бесконечных, в лучах колыбельных,
При матовой снежно-вершинной Луне.
Хрустальные звоны, побудьте со мною,
Влиянье виденья, меня не покинь.
Да буду всегда я, там в сердце, с Луною,
С красивой Луною небесных пустынь.
КОСОГОР
Как я пришел на крутой косогор?
Как отошел от всего?
Лунностью полон небесный простор,
Вольно, воздушно, мертво.
Тихие, вечные волны морей,
Волны морей голубых.
Сердце, молчи, засыпай поскорей,
В лунности песен немых.
Свет лиловатый застывших цветов
Зыбко слагает венцы.
Вещая сказка молчащих волчцов,
Мертвые дремлют волчцы.
ЭТО ЛИ?
Это ли смерть? Или сон? Или счастье?
Рокот безмерный органного пения.
Тайна великих затонов бесстрастия.
Мление вольное. Сладость забвения.
Окна цветные застыли от холода,
Льдяные, встали воздушной преградою,
Было ли? Умерло? Было ли молодо?
Было ли, стало ли новой отрадою?
Краски огнями горят необманными,
Сказки закрыли холодную твердь.
Сердце рыданьями дышит органными.
Это ли смерть?
УСНИ
Дымящихся светильников предсмертные огни,
Дрожащие, скользящие, последние. Усни.
Мерцающие лилии, пришедший к цели путь,
Пройденности, бездонности грозившие. Забудь.
Развязана запутанность, окончен счет с людьми,
Предсказанность безмолвия идет к тебе. Прими.
Возьми рукой притихшею воздушный жезл свечи
В безгласности горения сожги слова. Молчи.
Возвышенные лилии расцветом смотрят вниз,
И ждут в благоговейности последнего. Молись.
Ни шепота, ни ропота, в зеркальном прошлом дни,
Подходит Ночь бесслезная, вся звездная. Взгляни.
МАЙЯ
ЦВЕТОК ЛИЛОВАТЫЙ
Цветок лиловатый светло расцветал,
Когда я тебя повстречал на пути.
Цветочная длинная чаша-бокал,
В которую может пчела заползти.
& 
| |
| Просмотров: 439 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры